"Раймонда", Мариинский, вчера
Спектакль выдался великолепный, хотя по увертюре никогда бы не сказала. Уж не знаю, кто что забыл, заснул, не показал и не посмотрел, но низя демонстрировать такое мощное рассыпание оркестра. Потом, правда, наладилось. Был еще подобный момент во втором акте, но, поскольку не во время выступления Терешкиной, пусть живут. Но желательно в побитом виде.
Костюмы свежие, сверкающие, что хорошо, ибо поношенная «Раймонда» не совсем «Раймонда». Героический кордебалет был еще и хорошим, стильным, слаженным кордебалетом, за что ура ему. Собственно, слегка пнуть хотелось разве Мацци, которая все подает и подает кому-то надежды, но лично я бы у нее ничего брать не стала, не тот уровень. Однако первую вариацию в Сне можно и перетерпеть, она недлинная. Тем более что дальше была Бородулина, и была она прямо хороша. Когда в коде девушки работали парой, тоже сразу было видно, кто Бородулина, а кто ограничивается подачей надежд. На этом, пожалуй, поводы поругаться заканчиваются.
Другая пара, которая подруги, вообще были огонь-Шакирова (хотелось похлопать стоя) и милота-Хитеева (ну очень-очень-очень старалась, а главное, получалось ведь! а полировка под естественность под годами нарастет). К подругам давали в трубадурах некоего Киана Джеймса Мантиса (цвет волос как у Париша, не к ночи будь помянут, но, по счастью, имеет ноги и умение ими пользоваться) и нашего Коновалова, который вот прямо ах какой мужчина, ибо не просто с ролью справился, он еще и на поклонах, когда ему и Хитеевой цветы дали, а Шакировой нет, оперативно отдал свой букет бесцветочной девушке. Залу очень понравилось.
В третьем акте вариацию отожгла Селина, которая, как хороший портвейн, с годами только лучше. Там же жгла в вариации мужская четверка, которым респект и браво - самая синхронная четверка за лет наверное десять, а как бы и не 15. Огласим весь список согласно программке - Руфат Мамедов, Антон Осетров, Ярослав Пушков и Павел Михеев. Орлы.
Что до главных героев, то все, кто меня читает, знает, как я люблю Сергеева. Но вот именно потому, что люблю и неплохо насмотрена, не могу сказать, чтобы Абдерахман у него был ах. Хороший Абдерахман. Но ах был у Зверева, где он арабский интеллектуал, поэт и т.п. А тут, пожалуй, мужик воин и без лишних сентиментов. Рисунок роли, как всегда у Сергеева, тщательнейше отделан, влюбляется не сразу, а целых двадцать минут первой половины первого акта, наблюдая, как хороша Терешкина внешне и внутренне, причем все лучше и лучше. Когда решал во втором акте не отступиться, а пойти на риск, осознавал, что ходит по краю и, скорее всего, с края упадет. Но чтобы это был центр схождения линий, как Шурале, визирь, как солист в Парке и еще много всего, - пока нет. Еще скажу, что в высокой поддержке показалось мне, что сейчас Терешкину уронит. Но это же Сергеев. Достоял, подхватил, дотанцевал. На поклонах встал перед Терешкиной на одно колено. Люблю, чоуж. Зал тоже - в момент появления Абдерахмана была отчетливая и небезнадежная попытка встретить аплодисментами.
Шкляров опять экспериментирует то ли с гримом, то ли с гримером. Очень, гм, своеобразно вышел он навстречу невесте в ее сон. Может, конечно, это было так задумано, и потом в реале де Бриен появляется умытый и вполне себе небалвампирный специально. Типа Раймонда начиталась готической литературы и навоображала лишку. Но это все мелочи, за то, как они с Терешкиной работают в дуэтах, можно почти любой грим простить. Совсем любой грим можно простить за то, как Шкляров сделал вариацию 3 акта. Вот это сделал так сделал.
Что до Терешкиной, то я говорила, что она великая балерина? Говорю еще и еще, правда, она вообще хорошая и полезная штука. Я тут последние месяцы - как-то так вышло - много смотрела разных Раймонд: еще Кировского, уже Мариинского, вихаревское возобновление, нуреевскую мммммм ну допустим трактовку, от Колпаковой и Комлевой до Новиковой, от Пунтуа до Жилло. И вот что я, пожалуй, скажу. Раймонда - совершенно не та партия, которую можно взять юностью и свежестью. Не то чтобы они были лишние, но это как в «Золушке» Шварца - никакие связи не сделают ножку маленькой, а душу большой. Раймонду, как никакую другую партию классического репертуара, надо делать техникой, и только при условии, что техника сделана, пойдет в плюс трактовка образа. Постановка Сергеева (не моей и балетного Петербурга большой любви, а старого, который правил Кировским и осмелился править Петипа) очень тому способствует - великие балерины Кировского предъявляли здесь безупречную хореографию, а остальное, как у пилотов девушки, - потом. То, что делает Терешкина сейчас, ничуть не уступает тому, что делали Колпакова, Комлева, Мезенцева и прочие великие в великие годы. Да, а еще то, что она делает, как у тогдашних кировских звезд, кажется элементарным. И вообще ей здесь легко, удобно, а во Сне вообще ее Сон и ее правила.
А еще она, прижавшись в ужасе к Баженовой-графине, честно смотрела на умирающего Абдерахмана, пока он к ней полз. И только когда умер, отвела взгляд.
Я, в общем, считаю, что мне сильно повезло жить в то время, когда на спектакли Терешкиной можно попасть.