Обрезание.
Как-то раз, одной совсем не бедной дамочке захотелось к весне получить новое пальто.
Такое необыкновенное-необыкновенное.
Чтобы ни хуже чем у Катьки и, обязательно, было похоже на Нинкино, но не похожее, а в тысячу раз лучше. И чтобы та, из восьмой квартиры, почувствовала себя дворничихой в телогрейке. И в конечном итоге, чтобы все от зависти умерли.
Обойдя изрядное количество магазинов дамочка не нашла ни чего стоящего и поняла, что готовые варианты ее не устраивают. Тогда она пришла к гениальному по своей простоте решению - сшить пальто в ателье, на заказ.
Специально из Англии утренней лошадью, которую сначала загнали, а потом пристрелили, было привезено дорогущее сукно, нитки и фурнитура в довесок. Раз пятьсот было обговорено, что и как будет скроено, приталено, выточено, задрапировано. Осталось только, как говорит один мой знакомый портной, начать и кончить.
В тот исторический момент, как только портной занес над тканью ножницы, чтобы выкроить нужную деталь, все и произошло. Тетка эта, которая дамочка, начала громко и нервно кричать, возмущаться, топать ножкой и нецензурно высказываться: «Мол, она такие деньги за эту тряпку выложила, что не позволит ни кому обрезать от нее ни кусочка, ни ниточки. Поэтому шить будем из того что есть, целикового!»
Портной, икнув проглотил обмылок, уколол указательный палец о булавку, нацепил на средний палец наперсток, почесал в затылке ножницами и отложил их в сторону. Потом он внимательно посмотрел на дамочку, три раза кивнул гривой, опять посмотрел, пять раз выругался про себя и, наконец, сделал четыре шва, оставив три дырки.
Изредка он встречает на улице эту, в дорогом мешке из-под картошки, и делает вид, что не имеет к нему ни какого отношения. А она, естественно, не замечает его, ведь «прислуга» для дамочек невидима, и гордо неся себя, дефилирует дальше.
К сожалению, ей ни кто так и не сказал, а может, она не услышала, что нередко, чтобы получить хоть что-нибудь стоящее, нужно не мало дорогого отрезать.
Такое необыкновенное-необыкновенное.
Чтобы ни хуже чем у Катьки и, обязательно, было похоже на Нинкино, но не похожее, а в тысячу раз лучше. И чтобы та, из восьмой квартиры, почувствовала себя дворничихой в телогрейке. И в конечном итоге, чтобы все от зависти умерли.
Обойдя изрядное количество магазинов дамочка не нашла ни чего стоящего и поняла, что готовые варианты ее не устраивают. Тогда она пришла к гениальному по своей простоте решению - сшить пальто в ателье, на заказ.
Специально из Англии утренней лошадью, которую сначала загнали, а потом пристрелили, было привезено дорогущее сукно, нитки и фурнитура в довесок. Раз пятьсот было обговорено, что и как будет скроено, приталено, выточено, задрапировано. Осталось только, как говорит один мой знакомый портной, начать и кончить.
В тот исторический момент, как только портной занес над тканью ножницы, чтобы выкроить нужную деталь, все и произошло. Тетка эта, которая дамочка, начала громко и нервно кричать, возмущаться, топать ножкой и нецензурно высказываться: «Мол, она такие деньги за эту тряпку выложила, что не позволит ни кому обрезать от нее ни кусочка, ни ниточки. Поэтому шить будем из того что есть, целикового!»
Портной, икнув проглотил обмылок, уколол указательный палец о булавку, нацепил на средний палец наперсток, почесал в затылке ножницами и отложил их в сторону. Потом он внимательно посмотрел на дамочку, три раза кивнул гривой, опять посмотрел, пять раз выругался про себя и, наконец, сделал четыре шва, оставив три дырки.
Изредка он встречает на улице эту, в дорогом мешке из-под картошки, и делает вид, что не имеет к нему ни какого отношения. А она, естественно, не замечает его, ведь «прислуга» для дамочек невидима, и гордо неся себя, дефилирует дальше.
К сожалению, ей ни кто так и не сказал, а может, она не услышала, что нередко, чтобы получить хоть что-нибудь стоящее, нужно не мало дорогого отрезать.