Утро
Удивительным образом началось сегодняшнее утро. Собираясь на работу, я неожиданно обнаружила пропажу - от меня сбежали брюки. Вот ведь, мойдодыркакой-то, подумала я и с остервенением продолжила поиски. Согласитесь, странно было бы, отправиться на работу в одной лишь блузе. Несомненно, она невероятно красивая и гармонично сочетается со всем моим светлым образом. Иногда я даже забываю где она, а где я и ложусь спать прямо в блузоне.
И вот стою я такая вся гармоничная и любуюсь собой в зеркале - хороша несказанно! Еще бы, ведь нет ни кого поблизости, кто бы мог сказать, это не так и что мол, хватит уже тут ерундой заниматься, пора, мол, уже нацепить хоть мешок из-под сахара, да на работу пилить. Сказать, то конечно некому, но минут через десять разглядывания себя в зеркале я и сама уже начала догадываться, что так идти нельзя. Что-то подсказывало мне, что моя акция явно не останется без внимания. Наверняка, найдутся почитатели и просто сочувствующие, понаедет телевидение и, до работы я не дойду.
И вот, когда я додумалась до телевидения, то сильно пригорюнилась. Конечно, если бы я была дома не одна, то пригорюнила бы с собой еще сорок человек. Но пришлось горюниться в гордом одиночестве.
Стою я, Маха-обнаженная, и думаю - жизнь-то моя закончилась. Без джинсов я на улицу выйти не смогу, до магазина не дойду, новые порты не куплю. Так и состарюсь тут перед зеркалом одна-одинешенька. Если, конечно, не примут неожиданно новый закон «О Всероссийском хождении без штанов, и ответственности за ношение последних»
И тут, то, что уже мне подсказывало, снова начало соваться, куда его не просят. Напяливай, говорит, юбку неприличную, ну да, именно ту, которая ноги сильно открывает, а попу чуть прикрывает, и вали уже на работу. Именно так и сказало - вали. Я, конечно, слегка опешила от такого панибратства, да и юбки я не люблю и не ношу, и главным достижением современности считаю джинсы, но в шкаф засунулась. Как ни странно, юбка обнаружилась, отвертеться от нее не удалось. Соответственно, к юбке пришлось найти туфли навысоченномкаблуке, попу, грудь, волосы до талии, темные очки и неприступное выражение лица.
Несмотря на мои опасения, до работы, как ни странно, я дошла почти невредимая. Всего-то три абрека, сверкая кинжалами и белками на солнце, предлагали немедленно начать жениться. Я сурово на них посмотрела, сказала, что мой дедушка был самым главным начальником всех абреков и что у меня тоже есть кинжал, и если они от меня не отстанут, я их немэдленно зарэжу. Как ни странно отстали они довольно быстро. Один, правда, еще какое-то время бежал за мной и настаивал, чтобы я забрала ведро с красными гвоздиками. Еле отвязалась от него. Во-первых, терпеть не могу красные гвоздики, а во-вторых, хороша бы я была с ведром наперевес, ладно бы два, для равновесия, да с коромыслом. А так…
А вот еще что, озадачила меня одна лунообразная тетушка - от чего-то достаточно громко назвала меня сумкой. Да, и еще одна, нет даже две тетеньки, точно! Я только не поняла, почему. Свою сумку я проверила, все в порядке оказалось, и даже маленькая сковородочка из нее не высовывалась. Наверно, о чем-то своем подумали, подумала я и зашагала себе дальше.
И вот стою я такая вся гармоничная и любуюсь собой в зеркале - хороша несказанно! Еще бы, ведь нет ни кого поблизости, кто бы мог сказать, это не так и что мол, хватит уже тут ерундой заниматься, пора, мол, уже нацепить хоть мешок из-под сахара, да на работу пилить. Сказать, то конечно некому, но минут через десять разглядывания себя в зеркале я и сама уже начала догадываться, что так идти нельзя. Что-то подсказывало мне, что моя акция явно не останется без внимания. Наверняка, найдутся почитатели и просто сочувствующие, понаедет телевидение и, до работы я не дойду.
И вот, когда я додумалась до телевидения, то сильно пригорюнилась. Конечно, если бы я была дома не одна, то пригорюнила бы с собой еще сорок человек. Но пришлось горюниться в гордом одиночестве.
Стою я, Маха-обнаженная, и думаю - жизнь-то моя закончилась. Без джинсов я на улицу выйти не смогу, до магазина не дойду, новые порты не куплю. Так и состарюсь тут перед зеркалом одна-одинешенька. Если, конечно, не примут неожиданно новый закон «О Всероссийском хождении без штанов, и ответственности за ношение последних»
И тут, то, что уже мне подсказывало, снова начало соваться, куда его не просят. Напяливай, говорит, юбку неприличную, ну да, именно ту, которая ноги сильно открывает, а попу чуть прикрывает, и вали уже на работу. Именно так и сказало - вали. Я, конечно, слегка опешила от такого панибратства, да и юбки я не люблю и не ношу, и главным достижением современности считаю джинсы, но в шкаф засунулась. Как ни странно, юбка обнаружилась, отвертеться от нее не удалось. Соответственно, к юбке пришлось найти туфли навысоченномкаблуке, попу, грудь, волосы до талии, темные очки и неприступное выражение лица.
Несмотря на мои опасения, до работы, как ни странно, я дошла почти невредимая. Всего-то три абрека, сверкая кинжалами и белками на солнце, предлагали немедленно начать жениться. Я сурово на них посмотрела, сказала, что мой дедушка был самым главным начальником всех абреков и что у меня тоже есть кинжал, и если они от меня не отстанут, я их немэдленно зарэжу. Как ни странно отстали они довольно быстро. Один, правда, еще какое-то время бежал за мной и настаивал, чтобы я забрала ведро с красными гвоздиками. Еле отвязалась от него. Во-первых, терпеть не могу красные гвоздики, а во-вторых, хороша бы я была с ведром наперевес, ладно бы два, для равновесия, да с коромыслом. А так…
А вот еще что, озадачила меня одна лунообразная тетушка - от чего-то достаточно громко назвала меня сумкой. Да, и еще одна, нет даже две тетеньки, точно! Я только не поняла, почему. Свою сумку я проверила, все в порядке оказалось, и даже маленькая сковородочка из нее не высовывалась. Наверно, о чем-то своем подумали, подумала я и зашагала себе дальше.