Зачем он мне снился, смятенный, нестройный,
Рожденный из глубине наших времен,
Тот сон о Стокгольме, такой беспокойный,
Такой уж почти и нерадостный сон...
Быть может, был праздник, не знаю наверно,
Но только все колокол, колокол звал;
Как мощный орган, потрясенный безмерно,
Весь город молился, гудел, грохотал . . .
Стоял на горе я, как будто народу
О чем-то хотел проповедовать я,
И видел прозрачную тихую воду,
Окрестные рощи, леса и поля.
"О, Боже, - вскричал я в тревоге, - что, если
Страна эта истинно родина мне?
Не здесь ли любил я и умер не здесь ли,
В зеленой и солнечной этой стране?"
И понял, что я заблудился навеки
В слепых переходах пространств и времен,
А где-то струятся родимые реки,
К которым мне путь навсегда запрещен.
Николай Гумилёв.
А, ведь, лучше и не скажешь.
Как же сильно меня туда тянет. Туда, где каждый камень пропитан историей. Моей историей.
Ах, Стокгольм. Наше знакомство было совсем недолгим. И я не успела увидеть ВСЕ твои красоты.
Но иногда у меня складывается впечатление, что мы знакомы всю жизнь.
Обещай мне, что у нас будет ещё время узнать друг друга получше.
Älskar dig...Saknar dig...