Шагал: Белое Распятие - Кто кого распинает?
Да уж... хороший вопрос: кто кого распинает?... =((
Оригинал взят у volodjaz в Шагал: Белое Распятие - Кто кого распинает?
Картина была написана в ноябре 1938 года - через две недели после трагической Хрустальной ночи, когда были сожжены или разгромлены 267 синагог, тысячи домов и магазинов, принадлежавших евреям; 91 человек был убит, сотни ранены и искалечены, около трех с половиной тысяч арестованы и отправлены в концлагеря. На картине Шагала трагедия не замкнута в локальных рамках: повторяющиеся мотивы - огонь, бегство - определяют всемирный масштаб еврейской Катастрофы. Образ распятого Иисуса, который ассоциируется в современном мире с темой мученичества, становится для Шагала новым символом - переживающего смертные муки еврейства.
В центре полотна - фигура распятого Иисуса, о чем гласит и надпись над крестом черным шрифтом на арамейском языке. Художник «снимает» с Иисуса терновый венец и вместо этого дает ему талес и саван!
Справа в верхней части картины мы видим восточную стену синагоги, там гитлеровец в униформе вырывает свитки Торы из ящика, он уже поджег занавес, и пламя быстро уничтожит все... На ноябрьский снег уже брошены как ненужный хлам ритуальные подсвечники, в т.ч. большой ханукальный светильник - символ еврейского сопротивления еще со времен восстания Маккавеев. Слева под крестом изображен горящий подсвечник из разрушенного много веков назад Иерусалимского Храма. Справа внизу на снегу дымится подожженный свиток Торы. Рядом с ним изображен еврей, который в прямом смысле пытается «выбежать» из картины.
У нижнего края полотна - женщина с ребенком на руках, единственная фигура, прямо смотрящая на зрителя с вопросом: что же делать, куда бежать? Слева изображены трое блуждающих, растерянных мужчин, один из которых пытается и в атмосфере погрома спасти свиток Торы. В середине композиции - корабль - надежда на спасение за океаном от нацистской чумы, но надежда для подавляющего большинства центрально-, а тем более восточноевропейских евреев - призрачная. Понимая, какими призрачными являются для большинства шансы на спасение, Шагал рисует корабль совсем маленьким и примитивным, а его пассажиров - обездоленными и изможденными.
Над этим другая сцена: кажется, будто дома носятся в воздухе, словно бумажные коробки. Зритель, всматривающийся в картину Шагала, кожей чувствует, как дома неожиданно перестали быть защитой... В верхней части картины изображены праотцы Авраам, Исаак и Иаков и праматерь Рахель. Они растеряны, видят под собой уничтожение привычного мира: разрушение, поджоги, вынужденное бегство и отчаяние ни в чем не повинных людей, бесчеловечность и разрушения…
Из христианской традиции Шагал оставил распятому Иисусу нимб, надпись INRI и пятна от гвоздей, добавив ему из еврейской традиции саван, талес и менору.
Выступая в Нью-Йорке на своем родном идише в конце мая 1945 года, Шагал вновь уподобил еврейский народ Иисусу: «Никакие всемирные конференции ни к чему не приведут, пока еврейский народ не будет снят с креста, на котором его распинали две тысячи лет. …Еврейский народ вышел из этой войны, словно корабль после морского сражения, - полузатонувший. Вокруг нас, среди волн, оторванные руки, души, распутанные, как детские кишки, свитки Торы. Не слышно ни гласа с небес, ни гласа пророков. И как прежде, палящее солнце окрашивает всё и вся в алый цвет крови"
Оригинал взят у volodjaz в Шагал: Белое Распятие - Кто кого распинает?
Картина была написана в ноябре 1938 года - через две недели после трагической Хрустальной ночи, когда были сожжены или разгромлены 267 синагог, тысячи домов и магазинов, принадлежавших евреям; 91 человек был убит, сотни ранены и искалечены, около трех с половиной тысяч арестованы и отправлены в концлагеря. На картине Шагала трагедия не замкнута в локальных рамках: повторяющиеся мотивы - огонь, бегство - определяют всемирный масштаб еврейской Катастрофы. Образ распятого Иисуса, который ассоциируется в современном мире с темой мученичества, становится для Шагала новым символом - переживающего смертные муки еврейства.
В центре полотна - фигура распятого Иисуса, о чем гласит и надпись над крестом черным шрифтом на арамейском языке. Художник «снимает» с Иисуса терновый венец и вместо этого дает ему талес и саван!
Справа в верхней части картины мы видим восточную стену синагоги, там гитлеровец в униформе вырывает свитки Торы из ящика, он уже поджег занавес, и пламя быстро уничтожит все... На ноябрьский снег уже брошены как ненужный хлам ритуальные подсвечники, в т.ч. большой ханукальный светильник - символ еврейского сопротивления еще со времен восстания Маккавеев. Слева под крестом изображен горящий подсвечник из разрушенного много веков назад Иерусалимского Храма. Справа внизу на снегу дымится подожженный свиток Торы. Рядом с ним изображен еврей, который в прямом смысле пытается «выбежать» из картины.
У нижнего края полотна - женщина с ребенком на руках, единственная фигура, прямо смотрящая на зрителя с вопросом: что же делать, куда бежать? Слева изображены трое блуждающих, растерянных мужчин, один из которых пытается и в атмосфере погрома спасти свиток Торы. В середине композиции - корабль - надежда на спасение за океаном от нацистской чумы, но надежда для подавляющего большинства центрально-, а тем более восточноевропейских евреев - призрачная. Понимая, какими призрачными являются для большинства шансы на спасение, Шагал рисует корабль совсем маленьким и примитивным, а его пассажиров - обездоленными и изможденными.
Над этим другая сцена: кажется, будто дома носятся в воздухе, словно бумажные коробки. Зритель, всматривающийся в картину Шагала, кожей чувствует, как дома неожиданно перестали быть защитой... В верхней части картины изображены праотцы Авраам, Исаак и Иаков и праматерь Рахель. Они растеряны, видят под собой уничтожение привычного мира: разрушение, поджоги, вынужденное бегство и отчаяние ни в чем не повинных людей, бесчеловечность и разрушения…
Из христианской традиции Шагал оставил распятому Иисусу нимб, надпись INRI и пятна от гвоздей, добавив ему из еврейской традиции саван, талес и менору.
Выступая в Нью-Йорке на своем родном идише в конце мая 1945 года, Шагал вновь уподобил еврейский народ Иисусу: «Никакие всемирные конференции ни к чему не приведут, пока еврейский народ не будет снят с креста, на котором его распинали две тысячи лет. …Еврейский народ вышел из этой войны, словно корабль после морского сражения, - полузатонувший. Вокруг нас, среди волн, оторванные руки, души, распутанные, как детские кишки, свитки Торы. Не слышно ни гласа с небес, ни гласа пророков. И как прежде, палящее солнце окрашивает всё и вся в алый цвет крови"