По поводу образования, знаний вообще и научных знаний.
Продолжая следить за развитием "реформы" РАН, часто вспоминаю мою неблагополучную школу, где я училась до 8 класса. У дворовых заводил слово "умный" было ругательством, а фраза "Ты чо тут умный что ли?" была сигналом к началу драки. О нравах нашего двора я писала тут http://anna-muradova.livejournal.com/641018.html, и еще здесь http://anna-muradova.livejournal.com/641064.html. Кое-кого описание нравов шокировало, поэтому пришлось написать дисклеймер: http://anna-muradova.livejournal.com/641484.html
Для тех, кому лень ходить по сслыкам, объясняю, что речь шла о дворе, соседствовавшей с лимитным общежитием, где проживали работники ЗИЛа. Очень специфический контингент, ценивший иерархию и грубую силу. Дети из приличных семей тоже были. Но тон задавали не они.
Так вот. Умный в представлении дворовых заводил - это не сильный, но хитрый, а потому опасный. Знания сами по себе ничего не давали в дворовых схватках и человек, напичканный знаниями об устройстве мира не был конкурентноспрособен. Он вызывал раздражение. Он вызывал открытую агрессию. Более того, он чаще всего был физически слабее. Бить слабого зазорным не считалось. Это была нормальная для той среды реакция на слабость. Это была нормальная реакция для семей, где росли дворовые заводилы. Возможно, другого они просто не видели и не знали.
Дети выросли. Важной стала борьба за власть. У кого больше ресурсов, тот в большей степени может рассчитывать на комфортную жизнь и на успешное будущее своих детей. Знания в современном обществе таким ресурсом не являются ровно так же, как они не были преимуществом в дворовых разборках нашего детства. Там где знания можно обратить в ресурс (то есть там, где знания дают возможность заработать денег, подняться вверх по социальной лестнице и тп), ученый человек вызывает уважения, знания равны силе и власти.
А если знания не обращаются ни в какой ресурс, то грош им цена, толку от них нет. Знания как результат познаний заменяет упрощенная картина мира, понятная всем и каждому и предлагаемая в виде идеологии. И эта упрощенная картина мира может сколь угодно плохо стыковаться с действительностью и бытовым здравым смыслом. Её смысл не в том, чтобы дать знания о мире. Она дает удобное представление о нём. Удобное большинству и удобное тем, у кого больше ресурсов. Удобна она по одной простой причине - она опирается на некие архетипы, которые интуитивно понятны и поднимают самоооценку (мы самые сильные, мы самые лучшие, наш народ великий народ, высшие силы за нас и против наших врагов и так далее). При таком раскладе ничем дополнять эту картину не надо, она самодостаточна. А раз дополнять не надо, то и знания ни к чему. Если вдруг у кого какие сомнения в том, что окружающая действительность не совсем соответствует готовой картинке мира - так это происки врагов. А уж найти врага - это человечество здорово умеет. Достаточно историю почитать или современные политические новости.
В Питере меня поразила умная и образованная женщина 30 лет, которая училась у меня винному французскому и, когда я стала рассказывать что-то о лингвистике, стала искренне недоумевать по поводу того, как люди вообще могут заниматься такой чушью, как копание в языке. Я спросила ее, пользуется ли она компьютером и своим смартфоном. Она удивилась. Я стала рассказывать о математической и компьютерной лингвистике, пытаясь хотя бы на это примере показать, что и она в повседневной жизни использует достижения моих отдаленных коллег. Точно так же обыватели пьют лекарства, не задумываясь о том, кто и как их создает... Все, что нельзя здесь и сейчас превратить в ресурс, смысла и ценности не имеет. Это приходится принимать как данность, как правила игры.
Для тех, кому лень ходить по сслыкам, объясняю, что речь шла о дворе, соседствовавшей с лимитным общежитием, где проживали работники ЗИЛа. Очень специфический контингент, ценивший иерархию и грубую силу. Дети из приличных семей тоже были. Но тон задавали не они.
Так вот. Умный в представлении дворовых заводил - это не сильный, но хитрый, а потому опасный. Знания сами по себе ничего не давали в дворовых схватках и человек, напичканный знаниями об устройстве мира не был конкурентноспрособен. Он вызывал раздражение. Он вызывал открытую агрессию. Более того, он чаще всего был физически слабее. Бить слабого зазорным не считалось. Это была нормальная для той среды реакция на слабость. Это была нормальная реакция для семей, где росли дворовые заводилы. Возможно, другого они просто не видели и не знали.
Дети выросли. Важной стала борьба за власть. У кого больше ресурсов, тот в большей степени может рассчитывать на комфортную жизнь и на успешное будущее своих детей. Знания в современном обществе таким ресурсом не являются ровно так же, как они не были преимуществом в дворовых разборках нашего детства. Там где знания можно обратить в ресурс (то есть там, где знания дают возможность заработать денег, подняться вверх по социальной лестнице и тп), ученый человек вызывает уважения, знания равны силе и власти.
А если знания не обращаются ни в какой ресурс, то грош им цена, толку от них нет. Знания как результат познаний заменяет упрощенная картина мира, понятная всем и каждому и предлагаемая в виде идеологии. И эта упрощенная картина мира может сколь угодно плохо стыковаться с действительностью и бытовым здравым смыслом. Её смысл не в том, чтобы дать знания о мире. Она дает удобное представление о нём. Удобное большинству и удобное тем, у кого больше ресурсов. Удобна она по одной простой причине - она опирается на некие архетипы, которые интуитивно понятны и поднимают самоооценку (мы самые сильные, мы самые лучшие, наш народ великий народ, высшие силы за нас и против наших врагов и так далее). При таком раскладе ничем дополнять эту картину не надо, она самодостаточна. А раз дополнять не надо, то и знания ни к чему. Если вдруг у кого какие сомнения в том, что окружающая действительность не совсем соответствует готовой картинке мира - так это происки врагов. А уж найти врага - это человечество здорово умеет. Достаточно историю почитать или современные политические новости.
В Питере меня поразила умная и образованная женщина 30 лет, которая училась у меня винному французскому и, когда я стала рассказывать что-то о лингвистике, стала искренне недоумевать по поводу того, как люди вообще могут заниматься такой чушью, как копание в языке. Я спросила ее, пользуется ли она компьютером и своим смартфоном. Она удивилась. Я стала рассказывать о математической и компьютерной лингвистике, пытаясь хотя бы на это примере показать, что и она в повседневной жизни использует достижения моих отдаленных коллег. Точно так же обыватели пьют лекарства, не задумываясь о том, кто и как их создает... Все, что нельзя здесь и сейчас превратить в ресурс, смысла и ценности не имеет. Это приходится принимать как данность, как правила игры.