Зрелость как я ее понимаю.
Как и обещала, выкладываю очередную порцию размышлений. Это лично мои ощущения и с вашими они могут не совпадать, сразу предупреждаю.
Что такое зрелость в моем понимании?
В голове сразу всплывает фраза из песни «Крематория»:
А еще одна проблема в том, что вчера мы все взрослели,
А сегодня вдруг стали стареть.
Вот как-то так оно всегда и воспринималось когда-то давно. Человек может быть либо молодым, либо старым. Без переходной фазы. Без полутонов.
И поэтому, когда вдруг понимаешь, что молодой уже никогда не будешь, а до старости еще лет -дцать, становится непонятно: где я? Зачем это я? И что с этим со всем делать?
Вопросы вроде бы простые, а на самом деле беспощадные. Потому что зрелость это как урожай. Что посеяно, то и выращивай, а до жатвы еще далеко, да и будет ли она вообще? Кто знает? А выращивать, то есть совершать каждый день кучу мелких и на первых взгляд дурацких действий, направленных не на продвижение вперед, а на поддержание того, что есть, очень сложно. Потому как многие из нас научены, натасканы на результат. На достижение. А зрелость в моем понимании - это когда процесс становится важнее результата. Когда рутина ценнее авантюры. Работа и отдых от работы ценны сам по себе, причем отдых сейчас это не «круто оторваться, чтобы было что вспомнить», а «сделать паузу и набраться сил для продолжения работы». С точки зрения юного человека - это уже все. Не жизнь. Прозябание.
С точки зрения зрелости - это и есть настоящая жизнь, а все, что было до - пролог к этой самой настоящей жизни с ее «вкусной» рутиной, со смакованием каждого проживаемого мига каждого наступающего дня.
Это в идеале, да. Это когда зрелый возраст - подведение промежуточных итогов, которое можно начать словами: «Итак, к середине жизни у меня есть то, чего я так долго и упорно добивался, а именно (далее у каждого свой перечень, разумеется).» Но найдите мне человека, у которого в перечне будет именно то самое, чего он хотел добиться в юности? А вот фиг. В лучшем случае у него есть часть из того, что хотелось получить. Или, по иронии судьбы ему выпало много чего прекрасного и в высшей степени завидного, но - упс!- ровно противоположного тому, чего хотелось. А бывает и хуже. Когда вообще по нулям. Когда человек по каким-то причинам растрачивал себя на то и это, не знал к чему себя приложить и вообще не понимал, чего хочет. И вдруг осознал, что хотеть-то уже поздно. Надо мочь. Это мне сложно представить, но со стороны я такое наблюдала. Страшно было.
Зрелость, это не когда «Я хочу и я достигну!», а когда «Я могу и я имею». В юности главное - будущее, а сейчас на первый план выходит настоящее. Именно поэтому такими жалкими и отталкивающими выглядят сорокалетние прожектеры и мечтатели.
Сорок - это идеальный возраст для обывателя. Симпатичного такого обывателя, с брюшком, в чем-то комичного в силу своей ограниченности и сосредоточенности на приятных мелочах типа послеобеденного кренделька к чаю. В русской классической литературе таких очень не любят, отдавая предпочтения невротикам, натянутым, как струна, которая вот-вот лопнет. Но зрелось она такая. В домашних тапочках с легким пришаркиванием. Потому что вот ты сидишь и смакуешь свою плюшку к чаю или булочку, кренделек или что там еще, и никому дела нет до твоих жизненных перипетий, недавней гибели близких, слез, разочарований, несбывшихся надежд, взлетов и падений. Ты прекрасно понимаешь, что мир к тебе равнодушен, а ты к нему - нет, и что у тебя есть то, что есть и это лучшее, чего ты смог добиться там и тогда при тех обстоятельствах и ограничениях, и что плюшка или кренделек здесь и сейчас это самое лучшее, что может быть. А еще у тебя есть силы. Много сил. Еще очень и очень много. А к ним уже прилагается опыт. И ты начинаешь понимать, что те силы, которые были раньше, без этого опыта мало чего стоили, даже если энергии в твои 25 было на порядок больше.
Ты знаешь, что ты можешь еще очень и очень многое. Но ты не спешишь что-то кому доказывать и демонстрировать эти силы и этот опыт. И вообще никому ничего уже не хочешь доказывать. Потому что те, кто надо, тебя и так ценят, а на остальных плевать, они сами по себе. Потому что лишние люди уже отсеялись, из уже разнесло от тебя во все стороны жизненными вихрями, а рядом остались те, кто знает тебя лет десять, а то и двадцать. И за столько лет глаз замыливается, то, что на виду благополучно не замечается и становится видно самое главное. Это, опять же, при хорошем раскладе. И умении видеть, что этот расклад хорош.
Что такое зрелость в моем понимании?
В голове сразу всплывает фраза из песни «Крематория»:
А еще одна проблема в том, что вчера мы все взрослели,
А сегодня вдруг стали стареть.
Вот как-то так оно всегда и воспринималось когда-то давно. Человек может быть либо молодым, либо старым. Без переходной фазы. Без полутонов.
И поэтому, когда вдруг понимаешь, что молодой уже никогда не будешь, а до старости еще лет -дцать, становится непонятно: где я? Зачем это я? И что с этим со всем делать?
Вопросы вроде бы простые, а на самом деле беспощадные. Потому что зрелость это как урожай. Что посеяно, то и выращивай, а до жатвы еще далеко, да и будет ли она вообще? Кто знает? А выращивать, то есть совершать каждый день кучу мелких и на первых взгляд дурацких действий, направленных не на продвижение вперед, а на поддержание того, что есть, очень сложно. Потому как многие из нас научены, натасканы на результат. На достижение. А зрелость в моем понимании - это когда процесс становится важнее результата. Когда рутина ценнее авантюры. Работа и отдых от работы ценны сам по себе, причем отдых сейчас это не «круто оторваться, чтобы было что вспомнить», а «сделать паузу и набраться сил для продолжения работы». С точки зрения юного человека - это уже все. Не жизнь. Прозябание.
С точки зрения зрелости - это и есть настоящая жизнь, а все, что было до - пролог к этой самой настоящей жизни с ее «вкусной» рутиной, со смакованием каждого проживаемого мига каждого наступающего дня.
Это в идеале, да. Это когда зрелый возраст - подведение промежуточных итогов, которое можно начать словами: «Итак, к середине жизни у меня есть то, чего я так долго и упорно добивался, а именно (далее у каждого свой перечень, разумеется).» Но найдите мне человека, у которого в перечне будет именно то самое, чего он хотел добиться в юности? А вот фиг. В лучшем случае у него есть часть из того, что хотелось получить. Или, по иронии судьбы ему выпало много чего прекрасного и в высшей степени завидного, но - упс!- ровно противоположного тому, чего хотелось. А бывает и хуже. Когда вообще по нулям. Когда человек по каким-то причинам растрачивал себя на то и это, не знал к чему себя приложить и вообще не понимал, чего хочет. И вдруг осознал, что хотеть-то уже поздно. Надо мочь. Это мне сложно представить, но со стороны я такое наблюдала. Страшно было.
Зрелость, это не когда «Я хочу и я достигну!», а когда «Я могу и я имею». В юности главное - будущее, а сейчас на первый план выходит настоящее. Именно поэтому такими жалкими и отталкивающими выглядят сорокалетние прожектеры и мечтатели.
Сорок - это идеальный возраст для обывателя. Симпатичного такого обывателя, с брюшком, в чем-то комичного в силу своей ограниченности и сосредоточенности на приятных мелочах типа послеобеденного кренделька к чаю. В русской классической литературе таких очень не любят, отдавая предпочтения невротикам, натянутым, как струна, которая вот-вот лопнет. Но зрелось она такая. В домашних тапочках с легким пришаркиванием. Потому что вот ты сидишь и смакуешь свою плюшку к чаю или булочку, кренделек или что там еще, и никому дела нет до твоих жизненных перипетий, недавней гибели близких, слез, разочарований, несбывшихся надежд, взлетов и падений. Ты прекрасно понимаешь, что мир к тебе равнодушен, а ты к нему - нет, и что у тебя есть то, что есть и это лучшее, чего ты смог добиться там и тогда при тех обстоятельствах и ограничениях, и что плюшка или кренделек здесь и сейчас это самое лучшее, что может быть. А еще у тебя есть силы. Много сил. Еще очень и очень много. А к ним уже прилагается опыт. И ты начинаешь понимать, что те силы, которые были раньше, без этого опыта мало чего стоили, даже если энергии в твои 25 было на порядок больше.
Ты знаешь, что ты можешь еще очень и очень многое. Но ты не спешишь что-то кому доказывать и демонстрировать эти силы и этот опыт. И вообще никому ничего уже не хочешь доказывать. Потому что те, кто надо, тебя и так ценят, а на остальных плевать, они сами по себе. Потому что лишние люди уже отсеялись, из уже разнесло от тебя во все стороны жизненными вихрями, а рядом остались те, кто знает тебя лет десять, а то и двадцать. И за столько лет глаз замыливается, то, что на виду благополучно не замечается и становится видно самое главное. Это, опять же, при хорошем раскладе. И умении видеть, что этот расклад хорош.