(no subject)
Читаю книгу под названием "Прага". Автор, судя по фотографии на обложке, очень симпатичный американец, проживающий в Париже. Ещё не поняла, нравится или нет. Довольно часто попадаются хорошо написанные книги, которые начинаешь читать с удовольствием, а к середине становится жутко скучно, и в общем глубоко наплевать чего там дальше произойдёт. Дойдя до середины жизненного пути, я вдруг осознала что не обязана дочитывать всё до конца, и от этого сразу стало легче жить. Теперь не так страшно начинать новую книгу - в запасе всегда есть радикальный выход. Судьба "Праги" ещё не решена.
Самой Праги в книге нет, и кажется не предвидится. Она там присутствует только как место, в котором трава зеленее. Действие же происходит в Будапеште, где я была году в 84 или 85, ещё при так называемом социализме, который в Будапеште был с очень человеческим лицом. Ездила я туда с мамой и канадской тёткой встречаться с бабушкой и с тёткой московской, которых не видела с момента отъезда из Совка в 77 году. С бабушкой это была наша первая и последняя встреча.
Бабушка и московская тётка естественно вынуждены были наврать в анкетах что у них нет родственников на Западе. Каким-то чудом им это сошло с рук. У бабушки были друзья в Будапеште, которые навещали их в Ленинграде, и поводом к поездке послужил ответный визит. Жили мы все дома у этих венгров, что очень много говорило о человеческом лице тамошних властей. Попробовали бы советские граждане поселить у себя американцев.
У венгров была большая трёхкомнатная квартира. Две комнаты они предоставили нам, сами неделю ютились в третьей. Ещё у них был кролик в аквариуме, которого они держали к Рождеству. Вставали они в несусветную рань чтобы успеть приготовить нам завтрак и обед. Никто нас никогда больше так роскошно не принимал, как эти совершенно нам незнакомые венгры.
Там я поняла, что за годы в Америке превратилась в настоящую деревенщину. Рядом с домом была остановка трамвая, который громыхал часов до трёх ночи, и я никак не могла заснуть, пока на четвёртый день усталость не взяла своё.
Будапешт, помимо европейской красоты, тогда поразил нас своей неожиданно западным жизнеустройством. Частные магазинчики в каждом доме, рестораны с вкусной едой, даже вечернее шоу со стриптизом, на который нас почему-то отправили наши хозяева. Они кстати были все химики, отец, мать и дочь, обладатели докторских степеней. На семью из трёх человек у них было три машины, что тоже никак не совпадало с нашими советскими воспоминаниями. Машины были кошмарного местного производства, и из удобств в них присутствовала только пепельница, однако из пункта а в пункт б они доставляли беспрекословно.
Ещё из той поездки помню как изменилась за 8 лет бабушка. Всегда молодая, красивая, подтянутая, прекрасно одетая, она вдруг оказалась пожилой, с плохим слухом, в советском крепдешине. Нам практически было не о чем говорить, и она по-моему тоже это чувствовала. От этого было грустно, а может это грустно теперь вспоминать. Тогда-то я не знала, что мы больше не увидимся.
Ничего этого впрочем в книге нет. Есть несколько американцев и канадец, который пишет книгу о ностальгии. По времени, месту, культуре - своей и чужой. Книга начинается с игры, якобы изобретённой одним из героев - каждый игрок по кругу говорит что-нибудь о себе. Один раз правду, остальное ложь. Остальные должны отделить одно от другого. Напоминает недавний флешмоб в ЖЖ, за исключением соответствия правды и лжи.
Я никогда не участвую во флешмобах, мне лень придумывать небылицы про себя. У меня никогда не было ностальгии по России, я даже толком не знаю кто такой Гайдар, о котором горюет ЖЖ - всё это чистая правда. То, что в снежные как сегодня дни, я с дурным постоянством вспоминаю каникулы в Комарово, финские санки, синиц на снегу, и бабушку в шубе из искусственного леопарда - тоже правда.
Самой Праги в книге нет, и кажется не предвидится. Она там присутствует только как место, в котором трава зеленее. Действие же происходит в Будапеште, где я была году в 84 или 85, ещё при так называемом социализме, который в Будапеште был с очень человеческим лицом. Ездила я туда с мамой и канадской тёткой встречаться с бабушкой и с тёткой московской, которых не видела с момента отъезда из Совка в 77 году. С бабушкой это была наша первая и последняя встреча.
Бабушка и московская тётка естественно вынуждены были наврать в анкетах что у них нет родственников на Западе. Каким-то чудом им это сошло с рук. У бабушки были друзья в Будапеште, которые навещали их в Ленинграде, и поводом к поездке послужил ответный визит. Жили мы все дома у этих венгров, что очень много говорило о человеческом лице тамошних властей. Попробовали бы советские граждане поселить у себя американцев.
У венгров была большая трёхкомнатная квартира. Две комнаты они предоставили нам, сами неделю ютились в третьей. Ещё у них был кролик в аквариуме, которого они держали к Рождеству. Вставали они в несусветную рань чтобы успеть приготовить нам завтрак и обед. Никто нас никогда больше так роскошно не принимал, как эти совершенно нам незнакомые венгры.
Там я поняла, что за годы в Америке превратилась в настоящую деревенщину. Рядом с домом была остановка трамвая, который громыхал часов до трёх ночи, и я никак не могла заснуть, пока на четвёртый день усталость не взяла своё.
Будапешт, помимо европейской красоты, тогда поразил нас своей неожиданно западным жизнеустройством. Частные магазинчики в каждом доме, рестораны с вкусной едой, даже вечернее шоу со стриптизом, на который нас почему-то отправили наши хозяева. Они кстати были все химики, отец, мать и дочь, обладатели докторских степеней. На семью из трёх человек у них было три машины, что тоже никак не совпадало с нашими советскими воспоминаниями. Машины были кошмарного местного производства, и из удобств в них присутствовала только пепельница, однако из пункта а в пункт б они доставляли беспрекословно.
Ещё из той поездки помню как изменилась за 8 лет бабушка. Всегда молодая, красивая, подтянутая, прекрасно одетая, она вдруг оказалась пожилой, с плохим слухом, в советском крепдешине. Нам практически было не о чем говорить, и она по-моему тоже это чувствовала. От этого было грустно, а может это грустно теперь вспоминать. Тогда-то я не знала, что мы больше не увидимся.
Ничего этого впрочем в книге нет. Есть несколько американцев и канадец, который пишет книгу о ностальгии. По времени, месту, культуре - своей и чужой. Книга начинается с игры, якобы изобретённой одним из героев - каждый игрок по кругу говорит что-нибудь о себе. Один раз правду, остальное ложь. Остальные должны отделить одно от другого. Напоминает недавний флешмоб в ЖЖ, за исключением соответствия правды и лжи.
Я никогда не участвую во флешмобах, мне лень придумывать небылицы про себя. У меня никогда не было ностальгии по России, я даже толком не знаю кто такой Гайдар, о котором горюет ЖЖ - всё это чистая правда. То, что в снежные как сегодня дни, я с дурным постоянством вспоминаю каникулы в Комарово, финские санки, синиц на снегу, и бабушку в шубе из искусственного леопарда - тоже правда.