Прочитанная книга
Мне подарили книгу. Еще весной. Я поблагодарила и сказала, что скоро прочесть ее не обещаю, читаю тоже подаренную другую и она большая, за ней ждет еще одна, а уж потом. Человек ответил, что сроки неважны, главное, чтобы я прочитала ее. И вот я ее прочитала.
«На посадку с большого круга» - я всегда поясняю, почему, начав повествование, ухожу от него в сторону, причем, порой в нелогичные дали. Тут, правда, пока все будет логично: мне надо всего-то сказать пару слов о том, как именно я люблю читать, причем - это у меня с детства. Сюжет, безусловно, важен, но он сам по себе меня не увлечет, если мне неинтересно, как мыслит автор. Примером - «Цитадель» Экзюпери, где сюжета вовсе нет, а есть россыпи драгоценных мыслей и образов, разноуровневые сферы бесконечности и парить среди них все равно что испытывать настоящий экстаз. И другие книги - если интересно, если мне нравится, значит, что я читаю и предвкушаю, только не развитие событий, а некий перл, некое точное попадание в мои способности воспринять, или же некое откровение, которое снова мне сродни, оно из того направления, в котором я люблю думать, и куда люблю всматриваться. «Что-то впрямь из тех материй» и тому подобное.
Я не умею так смаковать еду, мне важны запахи, но я не стану так тщательно их вдыхать, так вслушиваться в них, улетать в ассоциации, или вот музыка, она тоже … во мне так не может, как мысль. И вот эта книга сначала, с первых страниц меня напрягла, зацепила, а потом начала одаривать множеством неожиданных образов, в которые я облекалась, но от которых и отталкивалась, пускаясь в самостоятельное плавание порой в далекую от сюжета и его героев сторону.
Книгу такого рода я всегда читаю с ручкой, записывая на последних чистых страницах те фразы, которые попали особенно глубоко, которые оказались особенно несущими для моей души. (Это я все прохожу тот круг, тот большой, с которого потом на посадку.) В этой книге я помечала, записывала, а к концу перестала, потому что, плывя в потоке, не выловишь каплю, чтобы рассмотреть. Если плыть наслаждение, хочешь взять с собой реку.
Где я была все эти годы? Почему я не знала, что эта книга получила серьезные премии? Ну, наверное, потому что в те годы я писала свои книги, работала на полную катушку с детьми, да с песочком и илом выращивала свои жемчуга. И какая разница. Главное, что эта книга не прошла незамеченной вне меня, это такая радость, я так благодарна тем, кто ее вывел в свет.
Об авторе отдельно и совсем немного. Чуть позже.
Все еще круг. Несколько раз во время чтения я думала написать в отзыве: «Тем, кто не верит в Бога, не читайте!». Или даже: «Не начинайте!» Но потом подумала, кто я, чтобы знать о моментах прозрений.
Я решила сделать так. Сначала написать о главном впечатлении. Не спойлерить, хотя описаний этой книги достаточно в сети. А потом дать сколько-то цитат из тех, которые я вынесла на поля, на которых остановилась и, оттолкнувшись, летала потом в образах примерно как разные птицы - то зависая и паря, а то трепеща.
Круг почти завершила. Отзываясь о моих книгах, многие удивлялись тому, как переплетаются в моих сюжетах судьбы поколений, как невидимая канва проходит через жизни разных людей, сплетая единый узор. Три поколения, четыре. Автор же этой книги медленно жонглирует столетиями. Представили? Он вызывающе неторопливо переливает из руки в руку жизнь и смерть, при этом жизнь почти распиная, а смерти заглядывая под подол. Он не делает преткновений ни на чем. Он повествует до изумления бесстрастно и безжалостно. Он нарушает ожидания и прогнозы. Нет-нет, не детектив. Какое там. И еще язык. Он меняется так же, как менялся в столетиях, вот и попробуй тут не преткнись ты сам.
Вот некоторые цитаты. Когда я выписала их, то подумала, что, вырванные, они совсем не так играют, как изнутри текста. И все же, кого-то они отодвинут сразу, я б даже сказала, оттолкнут, а если хотя бы пара цитат другим покажется интересным, то вот книга, которую стоит читать не один раз.
«Да, у животных есть душа, но она соприродна их телу и заключена в крови их. И заметь: до потопа люди не ели животных, щадя их душу, ибо с телом животного душа его умирает. Душа же человеческая телу иноприродна и с телом не умирает, несть бо душа человеческа от вещи иные, но от самого Творца вдуновена благодатию».
«Слово записанное упорядочивает мир. Останавливает его текучесть. Не позволяет понятиям размываться».
«Василий Великий рече: целомудрие, еже при старости, несть целомудрие, но немощь на похоть».
«Так ведь русский человек, он не только благочестив. Докладываю вам на всякий случай, что он еще бессмыслен и беспощаден, и всякое дело может у него запросто обернуться смертным грехом».
«Выяснение времени конца света многим казалось занятием почтенным, ибо на Руси любили масштабные задачи».
«Я понимаю, почему ты взял вину на себя. Тот, кто включает в себя мир, отвечает за все».
«Всякая история до определенной степени - свиток в руках Всевышнего. Некоторым (например, мне) дано в него изредка заглядывать и видеть, что будет впереди. Одного лишь не знаю: не будет ли этот свиток внезапно выброшен».
«Люди свободны,…но история несвободна. В ней столько… помыслов и поступков, что она не может свести их воедино, но объемлется только Богом. Я бы даже сказал, что свободны не люди, а человек. Скрещение же человеческих воль уподоблю блохам в сосуде: их движение очевидно, но разве оно имеет общую направленность? Потому у истории нет цели, как нет ее и у человечества. Цель есть только у человека. И то не всегда».
«Идти по знакам легко, для этого не нужно мужества».
«Время дано нам по милосердию Божию, чтобы мы не запутались, ибо не может сознание человека впустить в себя все события одновременно. Мы заперты во времени из-за слабости нашей».
«Слова «рано» и «поздно» не определяют содержания явлений. Они относятся только к форме их протекания - времени. Которого, как считает…, в конечном счете нет. …Я думаю, что исчерпывается не время, но явление. Явление выражает себя и прекращает существование».
«Всякая встреча больше ведь, чем расставание. До встречи пустота, ничто, а после расставания пустоты уже не бывает. Встретившись однажды, полностью расстаться невозможно».
«Труднее всего предвидеть собственную жизнь, и это - хорошо. А на спасение я, конечно, наделся. Уж если не на этом свете, так на том».
«Проследив, чтобы все было записано, юродивый… закрыл глаза и умер. Затем он открыл на мгновенье глаза и добавил: Постскриптум. Пусть (он) имеет в виду, что его ждет монастырь аввы Кирилла. Все.
Сказав это, юродивый …умер окончательно».
«Время действительно возвращалось вспять. Оно не вмещало отведенных ему событий - так велики и пронзительны были эти события. Время расползалось по швам, как дорожная сумка странника, и теперь предъявляло страннику свое содержимое, и он рассматривал его, как в первый раз».
«На это трудное время о нем забыли - не жестоким забвением злонамернных, но вынужденным забвением страждущих».
Я, конечно, не стала ничего разбавлять вставками о своих раздумьях, просто дала цитаты потоком. Некоторые, далеко не все. А пока выписывала их, захотела читать книгу второй раз.
Евгений Водолазкин «Лавр». Премия «Большая книга» 2013 года, победитель. Если вы не читали и написанное выше отозвалось, я рада. И огромное спасибо дарителю. Стану дарителем этой книги тоже, куплю и подарю ее, уже знаю кому. Она подходит, чтобы ее вот так принести и протянуть: «Это удивительное, нереальное настоящее. Прочитай».
P.S. - из комментариев. Я написала, что эта книга "совершенный неформат, причем, "совершенный" не в смысле "абсолютный", а в смысле "совершенство". Она тяжелая, надо предупредить. Тяжелая и для тяжелых людей".
Я все еще в раздумьях о ней.
PSS от 20 июля. Сегодня я думаю, что "Лавр" мог быть сравнен мною с диссертацией профессионала литературы и истории. Именно с научной работой. Настолько он лишен эмоций.
продолжаю искать подходящие сравнения
«На посадку с большого круга» - я всегда поясняю, почему, начав повествование, ухожу от него в сторону, причем, порой в нелогичные дали. Тут, правда, пока все будет логично: мне надо всего-то сказать пару слов о том, как именно я люблю читать, причем - это у меня с детства. Сюжет, безусловно, важен, но он сам по себе меня не увлечет, если мне неинтересно, как мыслит автор. Примером - «Цитадель» Экзюпери, где сюжета вовсе нет, а есть россыпи драгоценных мыслей и образов, разноуровневые сферы бесконечности и парить среди них все равно что испытывать настоящий экстаз. И другие книги - если интересно, если мне нравится, значит, что я читаю и предвкушаю, только не развитие событий, а некий перл, некое точное попадание в мои способности воспринять, или же некое откровение, которое снова мне сродни, оно из того направления, в котором я люблю думать, и куда люблю всматриваться. «Что-то впрямь из тех материй» и тому подобное.
Я не умею так смаковать еду, мне важны запахи, но я не стану так тщательно их вдыхать, так вслушиваться в них, улетать в ассоциации, или вот музыка, она тоже … во мне так не может, как мысль. И вот эта книга сначала, с первых страниц меня напрягла, зацепила, а потом начала одаривать множеством неожиданных образов, в которые я облекалась, но от которых и отталкивалась, пускаясь в самостоятельное плавание порой в далекую от сюжета и его героев сторону.
Книгу такого рода я всегда читаю с ручкой, записывая на последних чистых страницах те фразы, которые попали особенно глубоко, которые оказались особенно несущими для моей души. (Это я все прохожу тот круг, тот большой, с которого потом на посадку.) В этой книге я помечала, записывала, а к концу перестала, потому что, плывя в потоке, не выловишь каплю, чтобы рассмотреть. Если плыть наслаждение, хочешь взять с собой реку.
Где я была все эти годы? Почему я не знала, что эта книга получила серьезные премии? Ну, наверное, потому что в те годы я писала свои книги, работала на полную катушку с детьми, да с песочком и илом выращивала свои жемчуга. И какая разница. Главное, что эта книга не прошла незамеченной вне меня, это такая радость, я так благодарна тем, кто ее вывел в свет.
Об авторе отдельно и совсем немного. Чуть позже.
Все еще круг. Несколько раз во время чтения я думала написать в отзыве: «Тем, кто не верит в Бога, не читайте!». Или даже: «Не начинайте!» Но потом подумала, кто я, чтобы знать о моментах прозрений.
Я решила сделать так. Сначала написать о главном впечатлении. Не спойлерить, хотя описаний этой книги достаточно в сети. А потом дать сколько-то цитат из тех, которые я вынесла на поля, на которых остановилась и, оттолкнувшись, летала потом в образах примерно как разные птицы - то зависая и паря, а то трепеща.
Круг почти завершила. Отзываясь о моих книгах, многие удивлялись тому, как переплетаются в моих сюжетах судьбы поколений, как невидимая канва проходит через жизни разных людей, сплетая единый узор. Три поколения, четыре. Автор же этой книги медленно жонглирует столетиями. Представили? Он вызывающе неторопливо переливает из руки в руку жизнь и смерть, при этом жизнь почти распиная, а смерти заглядывая под подол. Он не делает преткновений ни на чем. Он повествует до изумления бесстрастно и безжалостно. Он нарушает ожидания и прогнозы. Нет-нет, не детектив. Какое там. И еще язык. Он меняется так же, как менялся в столетиях, вот и попробуй тут не преткнись ты сам.
Вот некоторые цитаты. Когда я выписала их, то подумала, что, вырванные, они совсем не так играют, как изнутри текста. И все же, кого-то они отодвинут сразу, я б даже сказала, оттолкнут, а если хотя бы пара цитат другим покажется интересным, то вот книга, которую стоит читать не один раз.
«Да, у животных есть душа, но она соприродна их телу и заключена в крови их. И заметь: до потопа люди не ели животных, щадя их душу, ибо с телом животного душа его умирает. Душа же человеческая телу иноприродна и с телом не умирает, несть бо душа человеческа от вещи иные, но от самого Творца вдуновена благодатию».
«Слово записанное упорядочивает мир. Останавливает его текучесть. Не позволяет понятиям размываться».
«Василий Великий рече: целомудрие, еже при старости, несть целомудрие, но немощь на похоть».
«Так ведь русский человек, он не только благочестив. Докладываю вам на всякий случай, что он еще бессмыслен и беспощаден, и всякое дело может у него запросто обернуться смертным грехом».
«Выяснение времени конца света многим казалось занятием почтенным, ибо на Руси любили масштабные задачи».
«Я понимаю, почему ты взял вину на себя. Тот, кто включает в себя мир, отвечает за все».
«Всякая история до определенной степени - свиток в руках Всевышнего. Некоторым (например, мне) дано в него изредка заглядывать и видеть, что будет впереди. Одного лишь не знаю: не будет ли этот свиток внезапно выброшен».
«Люди свободны,…но история несвободна. В ней столько… помыслов и поступков, что она не может свести их воедино, но объемлется только Богом. Я бы даже сказал, что свободны не люди, а человек. Скрещение же человеческих воль уподоблю блохам в сосуде: их движение очевидно, но разве оно имеет общую направленность? Потому у истории нет цели, как нет ее и у человечества. Цель есть только у человека. И то не всегда».
«Идти по знакам легко, для этого не нужно мужества».
«Время дано нам по милосердию Божию, чтобы мы не запутались, ибо не может сознание человека впустить в себя все события одновременно. Мы заперты во времени из-за слабости нашей».
«Слова «рано» и «поздно» не определяют содержания явлений. Они относятся только к форме их протекания - времени. Которого, как считает…, в конечном счете нет. …Я думаю, что исчерпывается не время, но явление. Явление выражает себя и прекращает существование».
«Всякая встреча больше ведь, чем расставание. До встречи пустота, ничто, а после расставания пустоты уже не бывает. Встретившись однажды, полностью расстаться невозможно».
«Труднее всего предвидеть собственную жизнь, и это - хорошо. А на спасение я, конечно, наделся. Уж если не на этом свете, так на том».
«Проследив, чтобы все было записано, юродивый… закрыл глаза и умер. Затем он открыл на мгновенье глаза и добавил: Постскриптум. Пусть (он) имеет в виду, что его ждет монастырь аввы Кирилла. Все.
Сказав это, юродивый …умер окончательно».
«Время действительно возвращалось вспять. Оно не вмещало отведенных ему событий - так велики и пронзительны были эти события. Время расползалось по швам, как дорожная сумка странника, и теперь предъявляло страннику свое содержимое, и он рассматривал его, как в первый раз».
«На это трудное время о нем забыли - не жестоким забвением злонамернных, но вынужденным забвением страждущих».
Я, конечно, не стала ничего разбавлять вставками о своих раздумьях, просто дала цитаты потоком. Некоторые, далеко не все. А пока выписывала их, захотела читать книгу второй раз.
Евгений Водолазкин «Лавр». Премия «Большая книга» 2013 года, победитель. Если вы не читали и написанное выше отозвалось, я рада. И огромное спасибо дарителю. Стану дарителем этой книги тоже, куплю и подарю ее, уже знаю кому. Она подходит, чтобы ее вот так принести и протянуть: «Это удивительное, нереальное настоящее. Прочитай».
P.S. - из комментариев. Я написала, что эта книга "совершенный неформат, причем, "совершенный" не в смысле "абсолютный", а в смысле "совершенство". Она тяжелая, надо предупредить. Тяжелая и для тяжелых людей".
Я все еще в раздумьях о ней.
PSS от 20 июля. Сегодня я думаю, что "Лавр" мог быть сравнен мною с диссертацией профессионала литературы и истории. Именно с научной работой. Настолько он лишен эмоций.
продолжаю искать подходящие сравнения