Сага о потерянном зубе и приобретенном жизненном опыте, часть 2
Деньги, кстати, окончательно появились на счету, живем! Сейчас вот допишу сагу - и можно смело забывать обо всей этой истории.
Утром первого января я ем вчерашний багет, и зуб ломается. Тот самый зуб с временной пломбой за 600 евро.
Ну, у меня хоть как запись к врачу на утро понедельника! К понедельнику старый добрый нерв, конечно, начинает чувствоваться.
В девять утра третьего четвертого, ошибочка вышла, января я оказываюсь, по-видимому, ровно первой самостоятельной пациенткой молодого доктора Барбье. И чувствую себя тем дорогущим конем из Хэрриота, которого юный ветеринар в первый день работы вынужден был пристрелить. Доктор Барбье явно очень волнуется и не знает, как включается рентгеновский аппарат, но к следующему дню успешно разбирается - и выдирает мне зуб. Трясущимися руками, но без приключений. Назначает все тот же антибиотик, я сначала надеюсь его не пить - ну сколько можно! - потом, дня через четыре, таки начинаю курс, потому что мне кажется, что с зубом стало хуже, и надоело мне это все уже хуже горькой редьки.
Дырка от зуба и нерв медленно, но заживают, хотя нерв периодически ощущается еще до марта. К доктору Барбье и его старшей сменщице доктору Ленген, которую мне советовали изначально (и которая, пожалуй, мне нравится чуть меньше), мы все ходим и до сих пор, и пока все идет нормально.
В начале января приходит письмо от доктора Колль с извинениями и информацией о том, что она передала мои координаты в страховую компанию. В середине января приходит письмо из страховой компании. Они присвоили моему случаю номер и теперь ждут от меня а) доказательств того, что я получила ущерб именно из-за действий доктора Колль, и б) обоснований тому, почему я требую от страховки именно запрошенную сумму.
Хм, думаю. Значит, доктор Колль ни фига перед ними не призналась. Ну и как мне теперь доказывать, что это был именно ее косяк?
И тут я соображаю, что она же писала дорогому собрату эндодонтисту записку на бумаге, которую эндодонтист забрал себе. Что эта записка, наверное, у эндодонтиста и лежит, и, кстати, еще мне от него нужен отчет о лечении, для обоснования суммы.
Звоню эндодонтисту, как всегда, не дозваниваюсь, иду пешком, ловлю его - как всегда переутомленного - в коридоре. Он просит прийти через неделю в заданное время. Прихожу. С неохотным видом человека, который по закону обязан сделать что-то, что ему не нравится, он отдает мне копию письма доктора Колль и отчет о моем лечении - в основном состоящий из рентгеновских картинок "до" и "после", но содержащий дату и все прочие необходимые детали. Я снимаю с этих копий еще по копии, оставив себе бумаги лучшего качества, присовокупляю копию счета за лечение с указанием суммы, не оплаченной Секю, пишу длинное сопроводительное письмо в страховую, со всеми уверениями в почтении - и в начале февраля отправляю. Причем отправляю, ради экономии пары евро, не заказным с уведомлением, а просто отслеживаемым письмом. То есть через неделю я вижу в сети, набив номер почтового отправления, что письмо дошло, и на том на некоторое время успокаиваюсь.
До конца июня ничего не происходит.
В конце июня мы съезжаем с марсельской квартиры и просим почту, за умеренную плату, в течение года пересылать нам все, приходящее на тот адрес, в Сен-Жени. Одновременно я пишу во все инстанции, от которых жду ответа, стандартные уведомления о смене почтового адреса. Ну и в эту самую страховую пишу в том числе. Обычным дешевым письмом, безо всяких уведомлений.
Недели через три в Сен-Жени приходит от страховой ответ. Отправленный, что характерно, на старый адрес, и дошедший благодаря договору с почтой. Спасибо, говорит месье из страховой, за сообщение о смене адреса. Но мы все еще ждем от вас документов, подтверждающих причинно-следственную связь ваших проблем с действиями доктора Колль, и обосновывающих сумму, которую вы желаете получить.
Да пошли ж они все, а. "Потеряли", значит, документы. Не учли. Не знаю, в кавычках или нет, но "потеряли".
Нерв от таких новостей начинает болеть и болит еще два месяца. Несильно. Но чувствуется. Очевиднейшая психосоматика, но вполне заметная на рентгене. Доктор Ленген в сентябре говорит, что это не по ее части, и советует поход к неврологу, но как-то оно затихает в конце концов само.
Кстати, вот я вам тут пишу - а нерв чувствуется. Это ж нерв, а я впечатлительная. Вот вам и обоснование, зачем я это все пишу: чтобы пережить напоследок еще раз - и забыть.
Письмо из страховой приходит в июле, когда мы в Новосибирске. Вернувшись в начале августа, я немедленно посылаю в страховую ответ: ядовитый пассаж про проигнорированную информацию о смене адреса, после чего повтор всей саги и требования 480 евро. С приложением новых копий тех же трех документов. Заказным с уведомлением о вручении.
Черт, вот на этом этапе, наверное, надо было требовать уже больше денег, за все последующее, включая удаление зуба (мне оно стоило какие-то десятки евро), почтовые расходы и потерю документов. Но контора в тот момент производила впечатление совсем безумной, и план получить хоть сколько-то и тот казался слабо выполнимым.
Тем не менее, далее все идет гладко, за исключением того, что письмо с положительным решением по моему случаю опять приходит на старый адрес - но спасибо почте, таки доходит до меня. Я подписываю бумагу о том, что получив 480 евро, не буду претендовать на большее, отправляю, для верности, опять заказным с уведомлением - и через неделю с небольшим, то есть в начале этой недели, получаю чек на 480 евро. И даже на новый адрес, хотя и без извинений или каких бы то ни было расшаркиваний.
И несу чек в банк, и получаю зачисление на счет, и пишу вот вам, как дело было.
===
Ну а теперь - итоги истории. Я потеряла один зуб (ну или три, если считать удаленные с непонятной целью восьмерки), чувствительность к ибупрофену, примерно пару недель рабочего времени напрямую, примерно месяц-полтора рабочего времени косвенно из-за болей. И несколько десятков евро денег, что по сравнению с прочим кажется уже мелочью. Еще в результатах страх перед стоматологами и жизненный опыт того разряда, без которого я рада была бы жить всю жизнь: про боль, растерянность и чувство хрупкости телесной оболочки. Наверное, проще всего это описывается словом "возраст". Выражение моего лица, возникающее, когда я вспоминаю эту историю, мне тоже не нравится, надо сказать. Как у гражданина Кале выражение, который справа, с ключом.
Их всех, кстати, помиловали, этих граждан Кале. Шли на пытку и смерть, но умирать не пришлось. Ну и я жива-здорова в результате.
И основную часть потерянных зазря денег я таки отбила у страховой обратно, и горжусь собой, и отмечаю, что справляюсь с написанием ядовитых писем лучше многих местных. Дантистке доктору Колль обеспечила пропорциональное наказание в виде страхового случая. Жалею вот, что не дала обратной связи ни первой разгильдяйке, ни эндодонтисту, который переутомленный и от сих, до сих. Если когда-нибудь буду испытывать избыток энергии на написание писем по-французски, напишу эндодонтисту краткое изложение саги, что ли. Он так гордился свой работой, просил потом заходить. Да, пожалуй, мне есть, что ему сказать: что заранее надо говорить и о том, что потребуется коронка, и о том, что надо сразу после него записываться к просто стоматологу. Эх. Неужели история, чтобы быть законченной, нуждается еще в одном тексте?
Впрочем, приоритет у этого текста предельно низкий, поэтому пока всё. Закончено, записано, положено в ящичек. Живу дальше.
Утром первого января я ем вчерашний багет, и зуб ломается. Тот самый зуб с временной пломбой за 600 евро.
Ну, у меня хоть как запись к врачу на утро понедельника! К понедельнику старый добрый нерв, конечно, начинает чувствоваться.
В девять утра третьего четвертого, ошибочка вышла, января я оказываюсь, по-видимому, ровно первой самостоятельной пациенткой молодого доктора Барбье. И чувствую себя тем дорогущим конем из Хэрриота, которого юный ветеринар в первый день работы вынужден был пристрелить. Доктор Барбье явно очень волнуется и не знает, как включается рентгеновский аппарат, но к следующему дню успешно разбирается - и выдирает мне зуб. Трясущимися руками, но без приключений. Назначает все тот же антибиотик, я сначала надеюсь его не пить - ну сколько можно! - потом, дня через четыре, таки начинаю курс, потому что мне кажется, что с зубом стало хуже, и надоело мне это все уже хуже горькой редьки.
Дырка от зуба и нерв медленно, но заживают, хотя нерв периодически ощущается еще до марта. К доктору Барбье и его старшей сменщице доктору Ленген, которую мне советовали изначально (и которая, пожалуй, мне нравится чуть меньше), мы все ходим и до сих пор, и пока все идет нормально.
В начале января приходит письмо от доктора Колль с извинениями и информацией о том, что она передала мои координаты в страховую компанию. В середине января приходит письмо из страховой компании. Они присвоили моему случаю номер и теперь ждут от меня а) доказательств того, что я получила ущерб именно из-за действий доктора Колль, и б) обоснований тому, почему я требую от страховки именно запрошенную сумму.
Хм, думаю. Значит, доктор Колль ни фига перед ними не призналась. Ну и как мне теперь доказывать, что это был именно ее косяк?
И тут я соображаю, что она же писала дорогому собрату эндодонтисту записку на бумаге, которую эндодонтист забрал себе. Что эта записка, наверное, у эндодонтиста и лежит, и, кстати, еще мне от него нужен отчет о лечении, для обоснования суммы.
Звоню эндодонтисту, как всегда, не дозваниваюсь, иду пешком, ловлю его - как всегда переутомленного - в коридоре. Он просит прийти через неделю в заданное время. Прихожу. С неохотным видом человека, который по закону обязан сделать что-то, что ему не нравится, он отдает мне копию письма доктора Колль и отчет о моем лечении - в основном состоящий из рентгеновских картинок "до" и "после", но содержащий дату и все прочие необходимые детали. Я снимаю с этих копий еще по копии, оставив себе бумаги лучшего качества, присовокупляю копию счета за лечение с указанием суммы, не оплаченной Секю, пишу длинное сопроводительное письмо в страховую, со всеми уверениями в почтении - и в начале февраля отправляю. Причем отправляю, ради экономии пары евро, не заказным с уведомлением, а просто отслеживаемым письмом. То есть через неделю я вижу в сети, набив номер почтового отправления, что письмо дошло, и на том на некоторое время успокаиваюсь.
До конца июня ничего не происходит.
В конце июня мы съезжаем с марсельской квартиры и просим почту, за умеренную плату, в течение года пересылать нам все, приходящее на тот адрес, в Сен-Жени. Одновременно я пишу во все инстанции, от которых жду ответа, стандартные уведомления о смене почтового адреса. Ну и в эту самую страховую пишу в том числе. Обычным дешевым письмом, безо всяких уведомлений.
Недели через три в Сен-Жени приходит от страховой ответ. Отправленный, что характерно, на старый адрес, и дошедший благодаря договору с почтой. Спасибо, говорит месье из страховой, за сообщение о смене адреса. Но мы все еще ждем от вас документов, подтверждающих причинно-следственную связь ваших проблем с действиями доктора Колль, и обосновывающих сумму, которую вы желаете получить.
Да пошли ж они все, а. "Потеряли", значит, документы. Не учли. Не знаю, в кавычках или нет, но "потеряли".
Нерв от таких новостей начинает болеть и болит еще два месяца. Несильно. Но чувствуется. Очевиднейшая психосоматика, но вполне заметная на рентгене. Доктор Ленген в сентябре говорит, что это не по ее части, и советует поход к неврологу, но как-то оно затихает в конце концов само.
Кстати, вот я вам тут пишу - а нерв чувствуется. Это ж нерв, а я впечатлительная. Вот вам и обоснование, зачем я это все пишу: чтобы пережить напоследок еще раз - и забыть.
Письмо из страховой приходит в июле, когда мы в Новосибирске. Вернувшись в начале августа, я немедленно посылаю в страховую ответ: ядовитый пассаж про проигнорированную информацию о смене адреса, после чего повтор всей саги и требования 480 евро. С приложением новых копий тех же трех документов. Заказным с уведомлением о вручении.
Черт, вот на этом этапе, наверное, надо было требовать уже больше денег, за все последующее, включая удаление зуба (мне оно стоило какие-то десятки евро), почтовые расходы и потерю документов. Но контора в тот момент производила впечатление совсем безумной, и план получить хоть сколько-то и тот казался слабо выполнимым.
Тем не менее, далее все идет гладко, за исключением того, что письмо с положительным решением по моему случаю опять приходит на старый адрес - но спасибо почте, таки доходит до меня. Я подписываю бумагу о том, что получив 480 евро, не буду претендовать на большее, отправляю, для верности, опять заказным с уведомлением - и через неделю с небольшим, то есть в начале этой недели, получаю чек на 480 евро. И даже на новый адрес, хотя и без извинений или каких бы то ни было расшаркиваний.
И несу чек в банк, и получаю зачисление на счет, и пишу вот вам, как дело было.
===
Ну а теперь - итоги истории. Я потеряла один зуб (ну или три, если считать удаленные с непонятной целью восьмерки), чувствительность к ибупрофену, примерно пару недель рабочего времени напрямую, примерно месяц-полтора рабочего времени косвенно из-за болей. И несколько десятков евро денег, что по сравнению с прочим кажется уже мелочью. Еще в результатах страх перед стоматологами и жизненный опыт того разряда, без которого я рада была бы жить всю жизнь: про боль, растерянность и чувство хрупкости телесной оболочки. Наверное, проще всего это описывается словом "возраст". Выражение моего лица, возникающее, когда я вспоминаю эту историю, мне тоже не нравится, надо сказать. Как у гражданина Кале выражение, который справа, с ключом.
Их всех, кстати, помиловали, этих граждан Кале. Шли на пытку и смерть, но умирать не пришлось. Ну и я жива-здорова в результате.
И основную часть потерянных зазря денег я таки отбила у страховой обратно, и горжусь собой, и отмечаю, что справляюсь с написанием ядовитых писем лучше многих местных. Дантистке доктору Колль обеспечила пропорциональное наказание в виде страхового случая. Жалею вот, что не дала обратной связи ни первой разгильдяйке, ни эндодонтисту, который переутомленный и от сих, до сих. Если когда-нибудь буду испытывать избыток энергии на написание писем по-французски, напишу эндодонтисту краткое изложение саги, что ли. Он так гордился свой работой, просил потом заходить. Да, пожалуй, мне есть, что ему сказать: что заранее надо говорить и о том, что потребуется коронка, и о том, что надо сразу после него записываться к просто стоматологу. Эх. Неужели история, чтобы быть законченной, нуждается еще в одном тексте?
Впрочем, приоритет у этого текста предельно низкий, поэтому пока всё. Закончено, записано, положено в ящичек. Живу дальше.