Cold open
Я опаздываю, как белый кролик: на поезд, на встречу с Машей mara_petite, на выставку Прерафаэлитов. Центральный вокзал Бирмингема - стеклянный и необъятный, как сама жизнь: его можно пройти насквозь, но нельзя обойти вокруг. Наконец-то разобравшись, в какую сторону шагать, и разглядев нужную высотку отеля, я замираю: что-то не так. Мне подозрительно легко. Под оглушительный шум собственного сердца понимаю: рюкзак. Рюкзак остался в поезде. Рюкзак, в котором вся моя жизнь, прикрывшись полосатым шарфом, едет теперь в неизвестном направлении.
Так, прежде, чем выйти в открытый космос Старой Доброй Англии, я каталась туда и обратно в утробном чистилище электрички. Раньше я не знала, что Волверхамптон существует, а теперь долго не смогу забыть о нём: именно здесь безбилетный рюкзак-беглец был снят с поезда и возвращён уставшей владелице. Вся моя жизнь спокойно спала внутри, свернувшись калачиком в гнезде из полосатого шарфа.
…Со второй попытки мне всё же удаётся добраться до отеля (Holiday Inn on Holiday Street, заметит потом Маша - каникулярные каникулы), где mara_petite обнимает меня в дверях: "Я узнала тебя со спины!" Мы идём бродить по улицам из красного кирпича в поисках ужина, но знаменитые английские пабы, словно сговорившись, отказываются нас кормить: ты опоздал, белый кролик - твой пасхальный братец успел раньше тебя! Однако, Англия была бы не Англия, если бы не нашлась в ней едальня, готовая потчевать усталых путников своими fish & chips в любое время дня или ночи.
Потом мы бродим вдоль каналов под бархатным мелким дождём, тихо разговариваем о чём-то, стараясь настроить антенны. Маша называет птиц по именам. Дождливый город пуст: Пасха, только некрещёные эльфы да неприкаянные души шатаются сейчас по Бирмингему. Ну, и мы.
Вид из накормившей нас забегаловки:
Ну здравствуй, Альбион.
Гусыня? Гагара? Спросите у Маши, она знает. Словом, какая-то утка, свившая гнездо прямо под мостом, ни на минуту в себе не усомнившись.
Ночной мокрый город, похожий на декорацию к какому-нибудь фильму Джармуша.
Дорога вела нас в Уэльс, но нельзя было покинуть Бирмингем, не отдав почтение Профессору: здесь Толкиен провёл детство и какую-то часть юности. Так мы оказались в лесу Фангорна, о котором здесь не будет речи. Но если сам Бирмингем - красно-кирпичное дитя индустриальной революции, то его толкиновские пригороды - зелёный, добрый Шир. Старый и добрый.
Следуй за малиновкой!
И за Асланом - тоже следуй.
Здесь мы купили восхитительные пирожные и нашли лучшее зеркало для сэлфи. Маша смотрит в телефон не просто так: она переписывается с издательством, потому что у неё вот буквально сейчас выходит книга. Совершенно сказочная: о дорогах, о путешествиях, о невидимой двери, которая есть в каждой стене.
Кстати говоря, уже в Уэльсе я осознаю, что забыла в Бирмингеме зубную щётку. Жалуюсь Маше: даже странно, что я не забыла голову или кошелёк! Маша улыбается: спокойно, Аня. Это всего лишь маленькая плата за чудеса.
Продолжение следует.
Так, прежде, чем выйти в открытый космос Старой Доброй Англии, я каталась туда и обратно в утробном чистилище электрички. Раньше я не знала, что Волверхамптон существует, а теперь долго не смогу забыть о нём: именно здесь безбилетный рюкзак-беглец был снят с поезда и возвращён уставшей владелице. Вся моя жизнь спокойно спала внутри, свернувшись калачиком в гнезде из полосатого шарфа.
…Со второй попытки мне всё же удаётся добраться до отеля (Holiday Inn on Holiday Street, заметит потом Маша - каникулярные каникулы), где mara_petite обнимает меня в дверях: "Я узнала тебя со спины!" Мы идём бродить по улицам из красного кирпича в поисках ужина, но знаменитые английские пабы, словно сговорившись, отказываются нас кормить: ты опоздал, белый кролик - твой пасхальный братец успел раньше тебя! Однако, Англия была бы не Англия, если бы не нашлась в ней едальня, готовая потчевать усталых путников своими fish & chips в любое время дня или ночи.
Потом мы бродим вдоль каналов под бархатным мелким дождём, тихо разговариваем о чём-то, стараясь настроить антенны. Маша называет птиц по именам. Дождливый город пуст: Пасха, только некрещёные эльфы да неприкаянные души шатаются сейчас по Бирмингему. Ну, и мы.
Вид из накормившей нас забегаловки:
Ну здравствуй, Альбион.
Гусыня? Гагара? Спросите у Маши, она знает. Словом, какая-то утка, свившая гнездо прямо под мостом, ни на минуту в себе не усомнившись.
Ночной мокрый город, похожий на декорацию к какому-нибудь фильму Джармуша.
Дорога вела нас в Уэльс, но нельзя было покинуть Бирмингем, не отдав почтение Профессору: здесь Толкиен провёл детство и какую-то часть юности. Так мы оказались в лесу Фангорна, о котором здесь не будет речи. Но если сам Бирмингем - красно-кирпичное дитя индустриальной революции, то его толкиновские пригороды - зелёный, добрый Шир. Старый и добрый.
Следуй за малиновкой!
И за Асланом - тоже следуй.
Здесь мы купили восхитительные пирожные и нашли лучшее зеркало для сэлфи. Маша смотрит в телефон не просто так: она переписывается с издательством, потому что у неё вот буквально сейчас выходит книга. Совершенно сказочная: о дорогах, о путешествиях, о невидимой двери, которая есть в каждой стене.
Кстати говоря, уже в Уэльсе я осознаю, что забыла в Бирмингеме зубную щётку. Жалуюсь Маше: даже странно, что я не забыла голову или кошелёк! Маша улыбается: спокойно, Аня. Это всего лишь маленькая плата за чудеса.
Продолжение следует.