Выдержки
Легенда гласит, что в глубочайшем детстве я, едва научившись стоять, топала на маму ногой, чуть что шло не по-моему. И ещё не любила, когда меня одевали: выхватывала одежду из родительских рук, снова топала ногой и кричала: «хама!» (то есть - «сама»)
Ясно, в кого Эмили Зина такая свободолюбивая. Её можно попросить и нельзя заставить.
*
anjutiny-glazki спросила в ФБ немножечко в воздух: люди, а зачем вам дети? И вот я который день подряд хожу и мысленно отвечаю, и каждый раз получается: НИЗАЧЕМ. Не для смысла - у меня и так есть смысл. Не для любви - мне и так хватало любви. Низачем, просто чтобы она была. Самый честный ответ: из любопытства, будь оно неладно. Самый рациональный: в научных целях, потому что невозможно пройти мимо опыта наблюдения за развитием человеческого интеллекта с нуля, когда годами пытаешься выводить в пробирках интеллект искусственный.
Мне просто хотелось узнать, что будет, если смешать и взболтать наши с лордом гены. Мне просто хотелось попробовать. Мне просто казалось, что у меня всего этого в избытке: и смысла, и красоты, и любви. Поэтому Эмили Зина - низачем. Нет никакой специально приготовленной ниши для неё. Она - от избытка. Она - новое измерение, вечная Терра Инкогнита. Если бы её не было - она стала бы моим Несбывшимся. Но она, слава Богу, есть.
*
На скрижали памяти: лорд Грегори, одной рукой держащий тонкий бокал вина, другой достающий сырный обмылочек со дна детского стульчика Эмили Зины, и тут же весело съедающий его: «Some cheese for my wine - thank you, Emily!»
*
Всё время кажется, что Эмили почти не меняется, и, наверное, всегда будет младенцем, а оглянешься - и она уже совсем другая, с новым взглядом, с новыми намерениями и новыми эмоциями. Например, она с некоторых пор не выносит, когда один из нас подходит, чтобы поцеловать её в макушку, а потом предательски разворачивается и уходит (мы по очереди работаем работу, так-то). Вообще, гораздо сильнее стала проявляться привязанность к нам: Эмили протягивает ручки, когда хочет, чтобы её обняли, ползает за нами следом, встаёт, хватаясь за штанину, и заглядывает тебе в лицо, запрокинув голову. Она научилась играть в прятки. И в догонялки - обязательно по очереди! Мне мерещится, что она различает слова «мама» и «папа» - не только из наших уст, но и когда лепечет их сама. Но любимое слово - по-прежнему звонкое русское «Да! Да! Да!», без мягкого английского придыхания. Из русских детских книг половина у меня - народные песенки и прибаутки (не знаю ни одной мелодии!), и я смеюсь над бесполезным словарным запасом: коромысло, телега, рябина - всё это слова с тридевятой планеты, которую вряд ли удастся объяснить или хоть как-то передать в ощущениях. Зато скоро зацветёт джакаранда, и я пытаюсь представить, какие внутренние рисунки отпечатаются на сетчатке у Эмили Зины, царски катящейся сквозь сиреневый снег. Всё, что для меня книжно и мифично, для неё будет привычно и буднично. Везучий маленький эльф.
*
Захотелось купить три новых платья к весне. Не для беременности, не для кормления - для себя, для весны, просто так, чтобы было красиво. Кажется, я просыпаюсь после первого весеннего дождя, как луковица гладиолуса. И снова существую.
*
Сегодня Эмили отказывалась спать днём, и мы просто валялись на кровати в обнимку, слушая мою любимую музыку для дальних дорог и улыбаясь друг другу. Такая счастливая открытка из будущего: слушать, смотреть, узнавать и любить этот мир вместе, разделять его, преломлять, как свежий хлеб и старое вино.
*
Весь этот год - одна долгая и тихая медитация над младенцем, хотя со стороны мы с лордом и похожи на пару загнанных лошадей. С одной стороны, мы жонглируем горящими булавами, а с другой - вечность сейчас слишком близко, чтобы хотя бы на минуту перестать о ней помнить. Младенчество - это таинство, а мы - единственные полноценные его свидетели, хранители и проводники. Ничего более важного уже не может случиться, потому что ничего более важного сейчас попросту не существует.
Ясно, в кого Эмили Зина такая свободолюбивая. Её можно попросить и нельзя заставить.
*
anjutiny-glazki спросила в ФБ немножечко в воздух: люди, а зачем вам дети? И вот я который день подряд хожу и мысленно отвечаю, и каждый раз получается: НИЗАЧЕМ. Не для смысла - у меня и так есть смысл. Не для любви - мне и так хватало любви. Низачем, просто чтобы она была. Самый честный ответ: из любопытства, будь оно неладно. Самый рациональный: в научных целях, потому что невозможно пройти мимо опыта наблюдения за развитием человеческого интеллекта с нуля, когда годами пытаешься выводить в пробирках интеллект искусственный.
Мне просто хотелось узнать, что будет, если смешать и взболтать наши с лордом гены. Мне просто хотелось попробовать. Мне просто казалось, что у меня всего этого в избытке: и смысла, и красоты, и любви. Поэтому Эмили Зина - низачем. Нет никакой специально приготовленной ниши для неё. Она - от избытка. Она - новое измерение, вечная Терра Инкогнита. Если бы её не было - она стала бы моим Несбывшимся. Но она, слава Богу, есть.
*
На скрижали памяти: лорд Грегори, одной рукой держащий тонкий бокал вина, другой достающий сырный обмылочек со дна детского стульчика Эмили Зины, и тут же весело съедающий его: «Some cheese for my wine - thank you, Emily!»
*
Всё время кажется, что Эмили почти не меняется, и, наверное, всегда будет младенцем, а оглянешься - и она уже совсем другая, с новым взглядом, с новыми намерениями и новыми эмоциями. Например, она с некоторых пор не выносит, когда один из нас подходит, чтобы поцеловать её в макушку, а потом предательски разворачивается и уходит (мы по очереди работаем работу, так-то). Вообще, гораздо сильнее стала проявляться привязанность к нам: Эмили протягивает ручки, когда хочет, чтобы её обняли, ползает за нами следом, встаёт, хватаясь за штанину, и заглядывает тебе в лицо, запрокинув голову. Она научилась играть в прятки. И в догонялки - обязательно по очереди! Мне мерещится, что она различает слова «мама» и «папа» - не только из наших уст, но и когда лепечет их сама. Но любимое слово - по-прежнему звонкое русское «Да! Да! Да!», без мягкого английского придыхания. Из русских детских книг половина у меня - народные песенки и прибаутки (не знаю ни одной мелодии!), и я смеюсь над бесполезным словарным запасом: коромысло, телега, рябина - всё это слова с тридевятой планеты, которую вряд ли удастся объяснить или хоть как-то передать в ощущениях. Зато скоро зацветёт джакаранда, и я пытаюсь представить, какие внутренние рисунки отпечатаются на сетчатке у Эмили Зины, царски катящейся сквозь сиреневый снег. Всё, что для меня книжно и мифично, для неё будет привычно и буднично. Везучий маленький эльф.
*
Захотелось купить три новых платья к весне. Не для беременности, не для кормления - для себя, для весны, просто так, чтобы было красиво. Кажется, я просыпаюсь после первого весеннего дождя, как луковица гладиолуса. И снова существую.
*
Сегодня Эмили отказывалась спать днём, и мы просто валялись на кровати в обнимку, слушая мою любимую музыку для дальних дорог и улыбаясь друг другу. Такая счастливая открытка из будущего: слушать, смотреть, узнавать и любить этот мир вместе, разделять его, преломлять, как свежий хлеб и старое вино.
*
Весь этот год - одна долгая и тихая медитация над младенцем, хотя со стороны мы с лордом и похожи на пару загнанных лошадей. С одной стороны, мы жонглируем горящими булавами, а с другой - вечность сейчас слишком близко, чтобы хотя бы на минуту перестать о ней помнить. Младенчество - это таинство, а мы - единственные полноценные его свидетели, хранители и проводники. Ничего более важного уже не может случиться, потому что ничего более важного сейчас попросту не существует.