Back to Faerie Glen
"Что это ты рисуешь? Каталог лисьих хвостов?" - спрашивает лорд Грегори, вглядываясь в мои графики. Иного, значит, не дано: или динозавры, или лисьи хвосты из миллиона точек. А что сделал для науки ты? Хвосты даются мне особенно тяжко: они пушисты и осмысленны, то есть поддаются интерпретации, но нарисовать полтора миллиона точек - кропотливый труд, даже в исполнении интеловского процессора. Между первым и вторым хвостом я успеваю прочесть френд-ленту и ответить на несколько писем. Это значительно сбивает ритм. Я, конечно, дерево, но опус магнум и так уже съел добрый кусок моей, не побоюсь этого слова, молодости. Ужасно хочется собрать в охапку всё разом, без разбора, сдать, защитить и выбросить. Я только что подписалась экзаменовать астрономический диплом, и подправила по этому поводу резюме: три журнальных статьи, десяток - в трудах конференций, ни одной - мимо цели. Если ты такая умная, Аня, то где же твой диссер? Знамо где: в глубине сумрачного леса, среди лис и динозавров. Кажется, снова пора включать "песню из подземелья" Олега Медведева вечным саундтреком: шарик расколется - мы уйдём.
Но сначала выйдет замуж младшая сестра, поставив важную точку над i в нескольких историях разом. Сначала мы сыграем августовский концерт: The Wine, the Vine and the Divine. Настя пригласила ещё несколько голосов в наш камерный клуб любителей древности, и теперь я не только веду студентов вместе с универскими коллегами, но и пою с ними французский ренессанс. Каких ещё коллег пожелаешь? Таких, и только таких. Каких ещё пожелаешь родственных связей? Таких, и только таких - поющих и играющих, но главное - таких, с которыми можно говорить часами и ничего не бояться.
Родители улетели в Россию на весь август, мы уже вторую неделю вместе с псами сторожим их дом: старый, скрипучий кирпичный замок с деревянными потолками и птичьими гнёздами в заросшем саду. Гранатовое дерево, которое мы когда-то сажали с мамой, не подаёт признаков жизни, зато райские птицы отрастили дюжину новых голов. Что-то осталось здесь, спрятанная дверь в зазеркалье, стёртый меловый круг, полынный привкус ушедшей юности, то есть неисчерпаемой горести. Юность - прошла, а горесть - исчерпалась. Я сворачиваюсь в кресле, лорд Грегори сидит тут же, на полу, и играет в допотопный Обливион - ностальгировать так ностальгировать! Сколько раз нужно было облететь вокруг света, чтобы оказаться в точке, где всё хорошо? Любое число от нуля до бесконечности.
Но сначала выйдет замуж младшая сестра, поставив важную точку над i в нескольких историях разом. Сначала мы сыграем августовский концерт: The Wine, the Vine and the Divine. Настя пригласила ещё несколько голосов в наш камерный клуб любителей древности, и теперь я не только веду студентов вместе с универскими коллегами, но и пою с ними французский ренессанс. Каких ещё коллег пожелаешь? Таких, и только таких. Каких ещё пожелаешь родственных связей? Таких, и только таких - поющих и играющих, но главное - таких, с которыми можно говорить часами и ничего не бояться.
Родители улетели в Россию на весь август, мы уже вторую неделю вместе с псами сторожим их дом: старый, скрипучий кирпичный замок с деревянными потолками и птичьими гнёздами в заросшем саду. Гранатовое дерево, которое мы когда-то сажали с мамой, не подаёт признаков жизни, зато райские птицы отрастили дюжину новых голов. Что-то осталось здесь, спрятанная дверь в зазеркалье, стёртый меловый круг, полынный привкус ушедшей юности, то есть неисчерпаемой горести. Юность - прошла, а горесть - исчерпалась. Я сворачиваюсь в кресле, лорд Грегори сидит тут же, на полу, и играет в допотопный Обливион - ностальгировать так ностальгировать! Сколько раз нужно было облететь вокруг света, чтобы оказаться в точке, где всё хорошо? Любое число от нуля до бесконечности.