Журнал «Знамя». Рецензия на «Триумф красной герани»
Наталья Иванова. "Пестрая лента-15"
Анна Чайковская. Триумф красной герани: книга о Будапеште. - М.: Новое литературное обозрение, 2016. - 360 с. - (Письма русского путешественника. 027)
На самом деле о путешествии как средстве от черной меланхолии можно прочесть в книге Жана Старобинского, которая тоже вышла в НЛО. Но я и сама, на своем опыте, без всякого Старобинского это знаю. Путешествие ценю втройне. Первое - тонизирующее чувство освобождения от изоляции, еще четверть века тому назад путешествия за рубеж были мало кому доступны. Второе - путешествие есть единственное занятие, при котором чтение, являющееся (для меня) навязчивым образом жизни, существенно сокращается. И наконец, третье - молчаливая анонимность, сестра путешествующего.
И есть еще одна радость: вернуться из путешествия и прочитать нечто, одновременно новое и в то же время подтверждающее твои непосредственные впечатления, о местах, только что покинутых. Впечатления переходят в рефлексию и возвращают к чтению.
И вот - книга о Будапеште, где чувствуешь себя совсем иначе, чем в других знаменитых столицах Европы. Осложняют восприятие Будапешта две позиции: события 1956-го, т.е. советские танки, - и совершенно непонятный, звучащий вокруг язык, в котором невозможно сориентироваться, как ориентируешься в почти любом европейском, даже не зная его. А. Чайковская дает этому очень удачное определение: «языковое одиночество».
Это не путеводитель, хотя дает информации, особенно исторической и культурной, поболе иного путеводителя. Это - книга-эссе, книга-размышление: не pocket-book для кармана путешественника, а книга «на потом», на домой, после возвращения.
Я побаивалась ехать в Будапешт.
В свое время (позднесоветское, год 1986-й) отказалась от поездки на Кубу - ну что там смотреть при диктатуре, если у нас здесь уже Горбачев?! Побывала на Кубе не так давно - множество впечатлений, от духоподъемных до душераздирающих. А с Будапештом? Каждый день, во время первой поездки года три тому назад, проходила мимо черностенного Музея Репрессий, со светильниками памяти, горящими по периметру-стилобату, рядом с лицами - фотографиями погибших, - но так и не решилась зайти. И во второе путешествие - не решилась. В Музей-квартиру Листа - с радостью; в Национальный художественный - безусловно; в парки с купальнями Сечени - конечно; в кафе - книжный магазин; в театральное кафе «Опера», в саму Оперу… а сюда - ноги не шли.
Город архитектурной выдержанности - при всей эклектике европейский модерн торжествует повсеместно - Будапешт очень эффектен в глазах путешественника. (Думаю, что и в социалистические времена этот «самый веселый социалистический барак» тоже очаровывал странников из соцлагеря своей архитектурной эклектикой.) Описать его подробно, с трамваями, со старинной линией метро, с набережной, где бронзовые туфельки, ботинки и башмачки застыли навсегда в том месте, откуда евреев гнали на смерть, с красной геранью на окнах, - наверное, можно. Но разве дело только в этом? Будапешт, двойной, мерцающий город! Как заметил Омри Ронен, «я вижу много общего между Петербургом и Будапештом. Оба города невыразимо грустные».