Геза Оттлик. Училище на границе
Он вспомнил уличку Хариш-кёз. Хотя она и была такой же узкой, безобразной и неприветливой, как эта вот гауптвахта, или привратницкая, все же безликой её не назовёшь. Они с матерью ходили на Хариш-кёз к зубному врачу. Счастье? Площадь Ференциек, площадь Кидё, улица Коронахерцег - весь этот район был ему мил, он его любил, а улица Хариш-кёз именно своей неприветливой бесхарактерностью резко всплывала в памяти. Маленький голый закоулок большого города. Ни магазинов, ни нарядных витрин; узкий, извилистый тротуар, мокрый после дождя; большие серые дома, конторы, решётки, железные жалюзи; склады в полуэтажах, задворки контор. Зуб болел, и он боялся, нервничал. Он и не помнит, что было потом: выдернули зуб или нет? Больно ли было? Он помнит лишь Хариш-кёз, большие, сбившиеся в кучу доходные дома, залитые дождём балконы. Сами тогдашние события были несущественны. Он забыл про них! Но та минута, когда они шли через Хариш-кёз, общая атмосфера, музыкальная тональность, сам воздух, суть всего этого, ему нет ни названия, ни даже подходящего понятия, - это осталось. Он чувствовал это в горле, как счастье, как виноградный сок: залитый дождём тротуар, большой город - все осязаемо и невыразимо, как жизнь в своей бесформенной цельности.
Улица (точнее всё-таки переулок) Хариш-кёз. Эти дома во время действия романа уже были построены (арх. Rainer Károly, 1911).
Хариш-кёз - Haris köz. Площадь Ференциек, пл. Францисканцев - Ferenciek tere, площадь Кидё - Kígyó tér (сейчас часть площади Францисканцев), улица Коронахерцег - Koronaherceg utca (сейчас Petőfi Sándor utca).
Роман начинается с того, что двое мужчин в 1957 году в купальнях «Лукач» вспоминают времена своей учёбы в венгерском военном училище в 1920-х. И действие всего романа - там, в училище, в 1920-х.
По вступительной части разбросаны указания на даты:
В этот июльский день 1957 года
мы уже свыше тридцати лет не употребляли в разговоре между собой, а Дани так и вообще - обычного для нас когда-то - похабного солдатского жаргона
Я демобилизовался вчистую в тридцатом году, а Габор Медве в тридцать шестом
в первый раз я увидел в Надьвараде летом 1944 года (…) начиная с декабря я служил офицером противовоздушной обороны в комендатуре второго района
надпись на фронтоне старого дома в маленьком приграничном городке, в котором осенью 1923 года мы, семеро мальчишек, поступили на второй курс начального военного училища
Геза Оттлик. Училище на границе
Перевод В.А. и А.В. Смирновых
Петер Эстерхази написал о нём: «Утром, вечером всё переписывал «Училище на границе» Оттлика, точно молился… Когда начал переписывать последнюю страницу, сердце сильно забилось, по-настоящему, как в клетке, выпрыгнуть было готово…»
Чьи иллюстрации, в сетевой публикации не указано.