Почему СССР распался, а Украина, например, не распадается?
Ну, и да: разумеется, прошлый пост продемонстрировал абсолютное непонимание того, "почему распадаются государства" у огромного количества комментаторов. Которые, почему-то, уверены, что в том, что написанное в юридических документах имеет магическое влияние на людей - вне того, признают ли они эти документы или нет. Подобная абсурдная идея - ну, в самом деле, неужели непонятно, что такое действие, как "распад страны", есть, прежде всего, отрицание всей ее (страны) сущности, включая и юридическую. Поэтому "распад страны по написанному в Конституции" - это явление невозможное. (Еще раз: если принимают Конституция, как ценность - то принимают и страну, поэтому распад невозможен. И наоборот: если кто-то ведет курс на "отрицание существования государства" - то ему все имеющиеся конституции фиолетовы. Он сам новую напишет - что и случилось в конечном итоге.)
В общем, стоит понять, что изначально любому распаду государства всегда предшествует его отрицание. Так случилось и с СССР - как уже не раз говорилось, отрицание СССР начало нарастать еще с конца 1970 годов (в московских интеллигентских кругах), а к середине 1980 оно начало охватывать и более широкие слои населения. Собственно, и начавшаяся в 1986-87 году масштабная "кампания десталинизации" - это оно самое. Ну да: о какой "борьбе со Сталиным" могла идти речь в те времена, когда сам "предмет борьбы" уже более трех десятилетий находился в мире ином? Более того - в этом же самом месте или в моменте отхода к этому "месту" находились и практически все "соратники вождя". (Борьбой с коими, по сути своей, была "первая десталинизация" 1956-64 годов.)
То есть, не только о Сталине, но и о "сталинцах" в условном 1986 году давно уже было не слышно. Но население с необычайным энтузиазмом восприняла "борьбу с культом личности" - уже не помня не только о "культе", но и о "личности". (О Сталине после трех десятков лет "официального забвения" советский человек из 1986 года знал практически ничего. Ну, разве что антисталинские анекдоты, старательно пересказываемые в московских интеллигентских кругах.) Однако при этом все газеты-журналы запестрели "разоблачительными статьями" про "кровавого Террана", а различные литераторы начали как на конвейере "выпекать" антисталинские агитки - и это считалось "смелостью". (Ну да: а не дай Бог какой-нибудь некромант Отца Народов оживит - вот тогда эти "перестройщики" и попляшут!)
Конечно, сама эта "выпечка" вчерашними прославителями "Славы КПСС" и лично дорогого Леонида Ильича Брежнева не является чем-то особо загадочным: понятно, что если ЭТО активно печатают, и платят за него приличные гонорары (а гонорары писателям были тогда одним из самых больших незапрещенных доходов), то ЭТО будут писать. Поэтому гораздо важно то, что всех этих "Детей Арбата" активно раскупали - и приходилось спешно допечатывать (!) тиражи, дабы хоть как-то удовлетворить имеющийся спрос. (Да, в СССР старались это сделать - допечатывали очень много чего - другое дело, что спрос на книги и журналы был фантастическим.)
То есть, первичным был именно запрос на "десталинизацию" - а не указанная масса агиток различных мастей, которые обычно и считают одной из причин гибели страны. Но это не верно - верно то, что к середине 1980 годов население СССР уже было готово признать, что их "собственная история" была историей, как минимум, ошибочной - если не преступной. Да, пока еще речь шла только о Сталине - про того же Ленина еще говорили с пиитетом, не решаясь признать за ним роль "Аццкой сатаны". Причина банально: Сталин был уже десакрализирован в 1956 году - а Ленин еще нет. Поэтому "начали со Сталина". Но уже через три-четыре года положение изменилось - и в условном 1990 году Ленин был настолько же ненавидимым персонажем, что и его последователь.
Почему? Да потому, что эти фигуры осознавались население связанными с его - населения - "тяжелым положением". Разумеется, слова "тяжелое положение" тут даны в кавычках, поскольку именно в это время - во второй половине 1980 годов - жители Советского Союза имели наилучшие материальные (уровень потребления основных благ - от количества мяса до вводимых "квадратных метров" - того времени был превышен в РФ только через 30 лет) и "неметериальные" условия жизни во всей своей истории. Под "нематериальными" тут стоит понимать минимальное количество запретов и ограничений - начиная с ведения бизнеса. ("Кооператор" условного 1988 года почти не платил налогов.) И заканчивая отсутствием цензуры - говорить можно было про все и про всех, начиная с критики самого Горбачева и заканчивая пропагандой гомосексуального секса.
Но это объективно. Субъективно же позднесоветский человек жил в условиях "нищеты под властью жесткой диктатуры". Потому, что все те материальные ресурсы и возможности, что были тогда, находились далеко внизу по сравнению с теми огромными "ожиданиями", что генерировались в головах обитателей позднего СССР. Которые, например, считали, что не доедают сахара и жиров - хотя по потреблению последних они уже вышли далеко за пределы "физиологической нормы". Скажем, по сахару в 1989 году потребление вышло на 42 кг в год на "душу" - при медицинской норме в 8 килограмм. Кстати, большая часть этого сахара шла на "домашние заготовки" - компоты, варенья - кои по своему деструктивному значению обгоняют пресловутую "Кока-колу".
Отсюда - резкий рост заболеваемости диабетом по сравнению с недавним прошлым: если в 1970 году от данной болезни умирало не более 2 тыс. человек в год (РСФСР), то к 1990 этот показатель вырос до 10 тысяч. То же самое можно сказать и по жирам - например, молока в 1989 году выпивали 390 литров при "меднорме" не более 325. (Понятно, что сюда входит еще и сливочное масло.) Яиц "позднесоветский" ел 320 штук в год - при норме в 210 штук, ну и т.д. и т.п. (Ну, и да: где-то с середины 1980 годов в СССР был зафиксирован резкий рост случаев ожирения - как в "развитых странах". Странно, почему тогда этим не гордились!)
Но "в головах" все были нищими, тощими, голодными и ободранными! Почему? Да потому, что само по себе понятие "богатства" - да не только богатства, но "достатка", как такового - является сравнительным. В том смысле, что человек никогда не берет показатель своего благополучия из статистических справочников - он всегда "сравнивает с соседями", смотрит на то, насколько его жизнь лучше окружающих. Именно поэтому "объективные показатели" тут не играют никакой роли: ну и что, что у тебя двухкомнатная квартира со всеми удобствами - ведь эти квартиры у всех. А вот "видак" - это другое дело, "видаков" нет ни у кого, и имеющий его оказывается в положении "богача", имеющего, например, кучу бриллиантов. (Бриллианты ценны именно потому, что редкие - иных качеств у них нет. Ну, разве только стекло ими можно резать...)
Поэтому отсутствие возможности "купить видак" бесило. Реально бесило. А наличие избыточного количества сахара или яиц, или, скажем, доступность комфортных квартир не воспринималось вообще. Про разного вида "общественные блага" - вроде детского отдых, да и вообще, всех этих турбаз и санаториев, музеев и библиотек, общественного транспорта и т.д. - и говорить нечего: они в плане оценки своего "благополучия" не замечаются вообще. (Ну да: они же для всех, следовательно, любой нищеброд может их получить - в особенности при учете имеющейся в СССР системе распределения. Где количество детей было важнее, нежели та же зарплата.)
Отсюда - массовое ощущение "нищеты", причем, даже для тех слоев населения, которые жили очень хорошо по объективным данным. (Например, жителей столиц, детей номенклатуры и т.д.) Потому, что "нищета" в данном случае - просто "обращение" понятия богатства, а богатство - это "иметь то, что у других нет". (На самом деле это понятие несколько сложнее: богатство - это наличие ресурса, позволяющего всех остальных исполнять твою волю - но в СССР указанный момент тогда осознавался слабо.) Поэтому возникновение указанного "отрицания" было неизбежным.
Ну да: если вся страна "нищая" - то есть, нет возможности формирования устойчивого слоя "богатых" - то какая тут может быть поддержка "режима". Но с учетом того, что прямо так сказать: "я не имею видеомагнитофона, иностранной машины, норковой шубы или иных предметов, позволяющих мне почувствовать себя лучше других, и поэтому я считаю, что эта страна меня обворовывает" позднесоветский человек сказать не мог - его "культурное пространство" продолжало быть традиционным, не допускающим чего-то подобного в принципе - то и была придумана "эта самая" десталинизация. В смысле - идея о том, что "совок плох потому, что там был злой Стален, который убил 100500 миллионов человек в лагерях и поэтому у меня нет видеомагнитофона..." Ой, простите, поэтому мы живем в нищете и бесправии.
Ну, а дальше, думаю, все очень понятно. В том смысле, что "однажды начавшись", распространение отрицания "всего советского" очень быстро залило все информационное пространство СССР, приведя к тому, что мысль "что угодно - только не Совок" стала тут определяющей. И люди, которые голосовали за какой-нибудь Рух или Народный Фронт на самом деле вовсе не думали о том, что они будут жить хорошо при возвращении всех этих "национальных ценностей" - от языка до собственных героев. Нет конечно: вряд ли в условном 1991 году на той же Украине сколь-либо значимое число людей знало: кто такой Бандера. Вот Мазепу знали - потому, что Пушкин, Петлюру знали - потому, что Булгаков, а Бандера - да какая разница, кто он. Главное - "Славу КПСС" вынести, а там хоть камни с неба...
Забавно, конечно: в общем-то, все так и случилось, только вместо камней полетели ракеты - но какая тут разница - "Славы КПСС" то нет! А вот видеомагнитофон есть - точнее, уже нет, потому, что он давно уже перестал быть "мерилом лучшести" по сравнению с соседями. Впрочем, на его место пришел "Великий Айфон" - который прекрасно выполняет указанную роль: доказывает, что одни люди чище, благороднее и прекраснее других. И это возвышенное чувство - превосходство над нищебродами - оказывается настолько сильным, что "превознемогает" даже ракеты: как уже говорилось не раз, текущий конфликт изначально основывается на указанной выше идее "Что угодно - только не совок". И Россия "только" занимает место указанного "Совка" - со всеми перестроечными страшилками...
Но об этом, понятное дело, надо будет говорить уже отдельно. Тут же можно только сказать, что данный момент оказывается настолько сильным, что никакого отрицания той же современной Украины не наблюдается до сих пор. Как не наблюдается отрицания всех остальных "современных государств". (Вот только столичная интеллигенция отрицает Россию - по той же, кстати, причине - но это так же тема уже совершенно иного разговора.)
В общем, стоит понять, что изначально любому распаду государства всегда предшествует его отрицание. Так случилось и с СССР - как уже не раз говорилось, отрицание СССР начало нарастать еще с конца 1970 годов (в московских интеллигентских кругах), а к середине 1980 оно начало охватывать и более широкие слои населения. Собственно, и начавшаяся в 1986-87 году масштабная "кампания десталинизации" - это оно самое. Ну да: о какой "борьбе со Сталиным" могла идти речь в те времена, когда сам "предмет борьбы" уже более трех десятилетий находился в мире ином? Более того - в этом же самом месте или в моменте отхода к этому "месту" находились и практически все "соратники вождя". (Борьбой с коими, по сути своей, была "первая десталинизация" 1956-64 годов.)
То есть, не только о Сталине, но и о "сталинцах" в условном 1986 году давно уже было не слышно. Но население с необычайным энтузиазмом восприняла "борьбу с культом личности" - уже не помня не только о "культе", но и о "личности". (О Сталине после трех десятков лет "официального забвения" советский человек из 1986 года знал практически ничего. Ну, разве что антисталинские анекдоты, старательно пересказываемые в московских интеллигентских кругах.) Однако при этом все газеты-журналы запестрели "разоблачительными статьями" про "кровавого Террана", а различные литераторы начали как на конвейере "выпекать" антисталинские агитки - и это считалось "смелостью". (Ну да: а не дай Бог какой-нибудь некромант Отца Народов оживит - вот тогда эти "перестройщики" и попляшут!)
Конечно, сама эта "выпечка" вчерашними прославителями "Славы КПСС" и лично дорогого Леонида Ильича Брежнева не является чем-то особо загадочным: понятно, что если ЭТО активно печатают, и платят за него приличные гонорары (а гонорары писателям были тогда одним из самых больших незапрещенных доходов), то ЭТО будут писать. Поэтому гораздо важно то, что всех этих "Детей Арбата" активно раскупали - и приходилось спешно допечатывать (!) тиражи, дабы хоть как-то удовлетворить имеющийся спрос. (Да, в СССР старались это сделать - допечатывали очень много чего - другое дело, что спрос на книги и журналы был фантастическим.)
То есть, первичным был именно запрос на "десталинизацию" - а не указанная масса агиток различных мастей, которые обычно и считают одной из причин гибели страны. Но это не верно - верно то, что к середине 1980 годов население СССР уже было готово признать, что их "собственная история" была историей, как минимум, ошибочной - если не преступной. Да, пока еще речь шла только о Сталине - про того же Ленина еще говорили с пиитетом, не решаясь признать за ним роль "Аццкой сатаны". Причина банально: Сталин был уже десакрализирован в 1956 году - а Ленин еще нет. Поэтому "начали со Сталина". Но уже через три-четыре года положение изменилось - и в условном 1990 году Ленин был настолько же ненавидимым персонажем, что и его последователь.
Почему? Да потому, что эти фигуры осознавались население связанными с его - населения - "тяжелым положением". Разумеется, слова "тяжелое положение" тут даны в кавычках, поскольку именно в это время - во второй половине 1980 годов - жители Советского Союза имели наилучшие материальные (уровень потребления основных благ - от количества мяса до вводимых "квадратных метров" - того времени был превышен в РФ только через 30 лет) и "неметериальные" условия жизни во всей своей истории. Под "нематериальными" тут стоит понимать минимальное количество запретов и ограничений - начиная с ведения бизнеса. ("Кооператор" условного 1988 года почти не платил налогов.) И заканчивая отсутствием цензуры - говорить можно было про все и про всех, начиная с критики самого Горбачева и заканчивая пропагандой гомосексуального секса.
Но это объективно. Субъективно же позднесоветский человек жил в условиях "нищеты под властью жесткой диктатуры". Потому, что все те материальные ресурсы и возможности, что были тогда, находились далеко внизу по сравнению с теми огромными "ожиданиями", что генерировались в головах обитателей позднего СССР. Которые, например, считали, что не доедают сахара и жиров - хотя по потреблению последних они уже вышли далеко за пределы "физиологической нормы". Скажем, по сахару в 1989 году потребление вышло на 42 кг в год на "душу" - при медицинской норме в 8 килограмм. Кстати, большая часть этого сахара шла на "домашние заготовки" - компоты, варенья - кои по своему деструктивному значению обгоняют пресловутую "Кока-колу".
Отсюда - резкий рост заболеваемости диабетом по сравнению с недавним прошлым: если в 1970 году от данной болезни умирало не более 2 тыс. человек в год (РСФСР), то к 1990 этот показатель вырос до 10 тысяч. То же самое можно сказать и по жирам - например, молока в 1989 году выпивали 390 литров при "меднорме" не более 325. (Понятно, что сюда входит еще и сливочное масло.) Яиц "позднесоветский" ел 320 штук в год - при норме в 210 штук, ну и т.д. и т.п. (Ну, и да: где-то с середины 1980 годов в СССР был зафиксирован резкий рост случаев ожирения - как в "развитых странах". Странно, почему тогда этим не гордились!)
Но "в головах" все были нищими, тощими, голодными и ободранными! Почему? Да потому, что само по себе понятие "богатства" - да не только богатства, но "достатка", как такового - является сравнительным. В том смысле, что человек никогда не берет показатель своего благополучия из статистических справочников - он всегда "сравнивает с соседями", смотрит на то, насколько его жизнь лучше окружающих. Именно поэтому "объективные показатели" тут не играют никакой роли: ну и что, что у тебя двухкомнатная квартира со всеми удобствами - ведь эти квартиры у всех. А вот "видак" - это другое дело, "видаков" нет ни у кого, и имеющий его оказывается в положении "богача", имеющего, например, кучу бриллиантов. (Бриллианты ценны именно потому, что редкие - иных качеств у них нет. Ну, разве только стекло ими можно резать...)
Поэтому отсутствие возможности "купить видак" бесило. Реально бесило. А наличие избыточного количества сахара или яиц, или, скажем, доступность комфортных квартир не воспринималось вообще. Про разного вида "общественные блага" - вроде детского отдых, да и вообще, всех этих турбаз и санаториев, музеев и библиотек, общественного транспорта и т.д. - и говорить нечего: они в плане оценки своего "благополучия" не замечаются вообще. (Ну да: они же для всех, следовательно, любой нищеброд может их получить - в особенности при учете имеющейся в СССР системе распределения. Где количество детей было важнее, нежели та же зарплата.)
Отсюда - массовое ощущение "нищеты", причем, даже для тех слоев населения, которые жили очень хорошо по объективным данным. (Например, жителей столиц, детей номенклатуры и т.д.) Потому, что "нищета" в данном случае - просто "обращение" понятия богатства, а богатство - это "иметь то, что у других нет". (На самом деле это понятие несколько сложнее: богатство - это наличие ресурса, позволяющего всех остальных исполнять твою волю - но в СССР указанный момент тогда осознавался слабо.) Поэтому возникновение указанного "отрицания" было неизбежным.
Ну да: если вся страна "нищая" - то есть, нет возможности формирования устойчивого слоя "богатых" - то какая тут может быть поддержка "режима". Но с учетом того, что прямо так сказать: "я не имею видеомагнитофона, иностранной машины, норковой шубы или иных предметов, позволяющих мне почувствовать себя лучше других, и поэтому я считаю, что эта страна меня обворовывает" позднесоветский человек сказать не мог - его "культурное пространство" продолжало быть традиционным, не допускающим чего-то подобного в принципе - то и была придумана "эта самая" десталинизация. В смысле - идея о том, что "совок плох потому, что там был злой Стален, который убил 100500 миллионов человек в лагерях и поэтому у меня нет видеомагнитофона..." Ой, простите, поэтому мы живем в нищете и бесправии.
Ну, а дальше, думаю, все очень понятно. В том смысле, что "однажды начавшись", распространение отрицания "всего советского" очень быстро залило все информационное пространство СССР, приведя к тому, что мысль "что угодно - только не Совок" стала тут определяющей. И люди, которые голосовали за какой-нибудь Рух или Народный Фронт на самом деле вовсе не думали о том, что они будут жить хорошо при возвращении всех этих "национальных ценностей" - от языка до собственных героев. Нет конечно: вряд ли в условном 1991 году на той же Украине сколь-либо значимое число людей знало: кто такой Бандера. Вот Мазепу знали - потому, что Пушкин, Петлюру знали - потому, что Булгаков, а Бандера - да какая разница, кто он. Главное - "Славу КПСС" вынести, а там хоть камни с неба...
Забавно, конечно: в общем-то, все так и случилось, только вместо камней полетели ракеты - но какая тут разница - "Славы КПСС" то нет! А вот видеомагнитофон есть - точнее, уже нет, потому, что он давно уже перестал быть "мерилом лучшести" по сравнению с соседями. Впрочем, на его место пришел "Великий Айфон" - который прекрасно выполняет указанную роль: доказывает, что одни люди чище, благороднее и прекраснее других. И это возвышенное чувство - превосходство над нищебродами - оказывается настолько сильным, что "превознемогает" даже ракеты: как уже говорилось не раз, текущий конфликт изначально основывается на указанной выше идее "Что угодно - только не совок". И Россия "только" занимает место указанного "Совка" - со всеми перестроечными страшилками...
Но об этом, понятное дело, надо будет говорить уже отдельно. Тут же можно только сказать, что данный момент оказывается настолько сильным, что никакого отрицания той же современной Украины не наблюдается до сих пор. Как не наблюдается отрицания всех остальных "современных государств". (Вот только столичная интеллигенция отрицает Россию - по той же, кстати, причине - но это так же тема уже совершенно иного разговора.)