О "новом циммервальде" и псевдолевых
У товарища Алекса Дракона в очередной раз всплыла тема про «Циммервальд» . Т.е., разумеется, не про указанное швейцарское поселение, и даже не про случившуюся там в 1915 году международную социалистическую конференцию - где группа товарищей, известных под наименованием «циммервальская левая», приняли декларацию о переводе войны империалистической в войну гражданскую. Хотя, разумеется, связь в данным событием тут есть - поскольку речь идет о чем-то подобном, но по отношению к текущей ситуации. В том смысле, что «новые циммервальдисты» («циммервальдцы»?) декларируют примерно ту же самую идею - а именн, считают «поражение своего правительства» положительным явлением и желают за это бороться. И хотя указанный вопрос может показаться слишком незначительным - в конце концов, речь идет о локальном явлении, не слишком распространенным даже среди малочисленных российских левых - однако, в целом, тема эта интересная. Поскольку показывает, например, насколько наши современники имеют представление о явлениях социальной динамики.
Поэтому имеет смысл рассмотреть его отдельно. И, прежде всего, указать на самое серьезное отличие «неоциммервальда» от «циммервальда». Которое состоит в том, что «историческая» конференция социалистов была, разумеется, международной. В то время, как «неоциммервальд» изначально является «внутрироссийским» явлением - что, собственно, задает единственно возможное правительство, которому стоит желать поражение. )Разумеется, это правительство российское. В отличие от ситуации в 1915 году, когда изначально предполагалось, что данная максима будет распространена на всех участников Мировой войны.) Ну и разумеется, стоит обратить на уже акцентированный Алексом момент, состоящий в том, что «тогда» речь шла о действительно значимой политической силе, способной действительно влиять на состояние «великих держав». Сейчас же даже самые «мощные» левые - а точнее, называющие себя левыми - партии, вроде КПРФ не могут даже «провести» своих губернаторов на места.
* * *
В подобном состоянии всякая ценность отсылки к событиям 1915 года пропадает. Это, в свою очередь, полностью лишает «неоциммервальд» какой-либо предсказательной силы. (Т.е., становится нельзя сказать, приведет ли данная тактика к каким-то достижениям - или нет.) Впрочем, нет - если честно, то даже элементарное понимание законов развития общества показывает, что подобный выбор в текущий период может значить только одно... Впрочем, о том, что это означает - будет сказано чуть ниже. Тут же стоит указать только на то, что именно Мировая война, как таковая, позволяет вообще говорить об успешности радикальных действий. (Т.е., действий, ориентированных на смену устройства общества.) Поскольку в ином случае государство или оказывается способным к блокированию этого самого изменения - т.е., к подавлению любых революций. Или же оно оказывается настолько слабым, что разрушается - однако при этом пройти через процесс «трансмутации» в нечто иное оказывается неспособным. Поскольку поглощается более сильными соседями.
Это, кстати, вполне может происходить и при формальном сохранении независимости - просто все значимые места в данном государстве неожиданно оказываются занятыми прямыми ставленниками иных держав. Подобная картина часто наблюдается в т.н. «Третьем мире» постколониальной эпохи - когда разрушение одной структуры власти (разумеется, продажной и жестокой) приводит не к подлинной независимости, а к образованию новой продажной и жестокой структуры власти. Только контролируемой иной «великой державой». (Скажем, в Латинской Америке в свое время наблюдался цикл: испанская колония - пробританская страна - проамериканская страна. Или в Африке - где возможно было «колебание» между британским-французским-американским влиянием.)
То есть, надеяться на радикальное изменение устройства при условии наличия мощных заграничных «центров влияния», невозможно. И лишь только тогда, когда эти самые «центры» сами ослаблены взаимной бойней, становится возможным выход из подобного «заколдованного круга». Так вышел СССР в 1917 году. Еще раз: само сохранение территории России - пускай даже в урезанном варианте - было возможно потому, что ни страны Антанты, ни страны Центрального Союза не имели тогда лишних ресурсов на ее оккупацию. Поэтому та же Интервенция - причем, не только англо-французская, но и германская - оказалась довольно слабой. (Т.е., проведение «решительных действий» было невозможно из-за крайней усталости войск, которые сами были готовы устроить революцию.) Наверное, тут не надо говорить, что если бы этого не было, то Россию ждала бы участь Китая после «боксерского восстания». Когда иностранные войска, вошедшие для «подавления мятежей», банально стали бы основанием для будущей колонизации страны.
В итоге даже локальная война, приведшая к серьезному кризису того или иного государства, никоим образом не означает возможность революционной смены власти. Только война мировая, только кризис, охвативший всю мир-систему в целом. Поэтому любая попытка говорить о «Циммервальде» в современных условиях выступает или банальной глупостью. (Т.е., следствием непонимания социальной динамики.) Или же откровенной провокацией, возможно, связанной с желанием придать левым силам очевидную «антироссийскую» окраску. Поскольку в текущих условиях ставка на идею «поражения своего правительства» ведет только к ослаблению левых и снижению их уровня популярности в массах. И выгодно это исключительно правым и ультраправым силам, которые получают дополнительные «очки» - как «патриоты», борющиеся за «сохранение независимости». (Кстати, будь при этом левые серьезной силой, можно было бы говорить о том, что «неоциммервальд» есть прямой путь к ультраправому перевороту. Но, разумеется, в настоящей РФ это невозможно - и поэтому речь идет лишь о незначительной и локальной проблеме.)
* * *
Разумеется, это может привести к встречному вопросу: а что же, левые должны поддерживать собственное правительство? Но разумеется, и он на самом деле не значит ничего, за исключением полного непонимания реальности. Поскольку любой реальный левый - начиная с «розового» социал-демократа - по умолчанию есть противник буржуазного правительства. (С которым возможны только «тактические» союзы - или же полное «перерождение» левых в нечто иное.) Дело в том, что сама левая повестка - т.е. стремление к увеличению числа благ, достающихся трудящимся, к перераспределению прибавочной стоимости - полагает антагонистический конфликт. В том смысле, что буржуазия стремится это самое перераспределение свести к нулю - а всю прибыль использовать для своей конкурентной борьбы. И государство оно создает именно для этого - для того, чтобы последнее смогло противостоять требованию «низов» к увеличению своей доли.
Поэтому любая действительно левая деятельность изначально означает деятельность, направленную против господствующей политики. Так что никакого дополнительного декларирования своей «антиправительности» при этом делать не нужно. Другое дело, что возможна замена указанной «левой повестки» повесткой «псевдолевой». Т.е., направленной формально на «улучшение жизни людей», но вопроса перераспределения прибавочной стоимости не затрагивающей. Например, эта повестка может состоять в создании гипотетических «коммун», якобы способных к решению всех имеющихся вопросов «мирным путем». Иначе говоря, речь идет о возврате к «утопическому социализму» - явлению, известному очень давно, и так же очень давно разобранному. (В том числе, и в плане своей бессмысленности: все изолированные коммуны-фаланстеры в условиях существования высокоэнтропийной капиталистической реальности обречены. Они должны или распасться через какое-то время, или «переродиться» в банальные капиталистические предприятия.) Подобные идеи, разумеется, не вступают в противоречие с имеющейся системой - более того, они могут быть комплементарны к ней. (Т.е., сильное государство тут может быть даже к лучшему - из-за возможности получения господдержки.)
Нетрудно догадаться, что выше идет речь о пресловутой «Сути времени» - псевдолевой организации, которая противопоставляет себя «неоциммервальду», и противопоставляется «неоциммервальдцами» себе. Впрочем, есть и иные левые (а точнее, «левые»), которые пытаются бороться с данной идеей - но сути это не меняет. Поскольку, как нетрудно догадаться, эти взаимоотношения к реально левой - не говоря уж о коммунистической -повестке никакого отношения не имеют, и представляют собой не просто «бурю в стакане воды», а «бурю в стакане», создаваемую полностью искусственно. (Как принято говорить сейчас, чтобы «ловить хайп» - а за хайпом и финансирование.) Реальная же левая политика - до сих пор находящаяся в глубоком кризисе, идущем еще с 1980 годов - ко всему этому никакого отношения не имеет.
* * *
Впрочем, нет - сам факт активного использования левой символики, лозунгов и даже идей «для хайпа», по сути, означает тот факт, что «левый кризис» близится к концу. (В том смысле, что еще лет двадцать назад «модными» была националистическая и «патриотические» повестки, а упоминать ту же классовую борьбу не желали даже «коммунисты».) И в этом плане все происходящее есть, однозначно, положительная вещь. Что, разумеется, не отменяет необходимости знания социальной динамики…
Поэтому имеет смысл рассмотреть его отдельно. И, прежде всего, указать на самое серьезное отличие «неоциммервальда» от «циммервальда». Которое состоит в том, что «историческая» конференция социалистов была, разумеется, международной. В то время, как «неоциммервальд» изначально является «внутрироссийским» явлением - что, собственно, задает единственно возможное правительство, которому стоит желать поражение. )Разумеется, это правительство российское. В отличие от ситуации в 1915 году, когда изначально предполагалось, что данная максима будет распространена на всех участников Мировой войны.) Ну и разумеется, стоит обратить на уже акцентированный Алексом момент, состоящий в том, что «тогда» речь шла о действительно значимой политической силе, способной действительно влиять на состояние «великих держав». Сейчас же даже самые «мощные» левые - а точнее, называющие себя левыми - партии, вроде КПРФ не могут даже «провести» своих губернаторов на места.
* * *
В подобном состоянии всякая ценность отсылки к событиям 1915 года пропадает. Это, в свою очередь, полностью лишает «неоциммервальд» какой-либо предсказательной силы. (Т.е., становится нельзя сказать, приведет ли данная тактика к каким-то достижениям - или нет.) Впрочем, нет - если честно, то даже элементарное понимание законов развития общества показывает, что подобный выбор в текущий период может значить только одно... Впрочем, о том, что это означает - будет сказано чуть ниже. Тут же стоит указать только на то, что именно Мировая война, как таковая, позволяет вообще говорить об успешности радикальных действий. (Т.е., действий, ориентированных на смену устройства общества.) Поскольку в ином случае государство или оказывается способным к блокированию этого самого изменения - т.е., к подавлению любых революций. Или же оно оказывается настолько слабым, что разрушается - однако при этом пройти через процесс «трансмутации» в нечто иное оказывается неспособным. Поскольку поглощается более сильными соседями.
Это, кстати, вполне может происходить и при формальном сохранении независимости - просто все значимые места в данном государстве неожиданно оказываются занятыми прямыми ставленниками иных держав. Подобная картина часто наблюдается в т.н. «Третьем мире» постколониальной эпохи - когда разрушение одной структуры власти (разумеется, продажной и жестокой) приводит не к подлинной независимости, а к образованию новой продажной и жестокой структуры власти. Только контролируемой иной «великой державой». (Скажем, в Латинской Америке в свое время наблюдался цикл: испанская колония - пробританская страна - проамериканская страна. Или в Африке - где возможно было «колебание» между британским-французским-американским влиянием.)
То есть, надеяться на радикальное изменение устройства при условии наличия мощных заграничных «центров влияния», невозможно. И лишь только тогда, когда эти самые «центры» сами ослаблены взаимной бойней, становится возможным выход из подобного «заколдованного круга». Так вышел СССР в 1917 году. Еще раз: само сохранение территории России - пускай даже в урезанном варианте - было возможно потому, что ни страны Антанты, ни страны Центрального Союза не имели тогда лишних ресурсов на ее оккупацию. Поэтому та же Интервенция - причем, не только англо-французская, но и германская - оказалась довольно слабой. (Т.е., проведение «решительных действий» было невозможно из-за крайней усталости войск, которые сами были готовы устроить революцию.) Наверное, тут не надо говорить, что если бы этого не было, то Россию ждала бы участь Китая после «боксерского восстания». Когда иностранные войска, вошедшие для «подавления мятежей», банально стали бы основанием для будущей колонизации страны.
В итоге даже локальная война, приведшая к серьезному кризису того или иного государства, никоим образом не означает возможность революционной смены власти. Только война мировая, только кризис, охвативший всю мир-систему в целом. Поэтому любая попытка говорить о «Циммервальде» в современных условиях выступает или банальной глупостью. (Т.е., следствием непонимания социальной динамики.) Или же откровенной провокацией, возможно, связанной с желанием придать левым силам очевидную «антироссийскую» окраску. Поскольку в текущих условиях ставка на идею «поражения своего правительства» ведет только к ослаблению левых и снижению их уровня популярности в массах. И выгодно это исключительно правым и ультраправым силам, которые получают дополнительные «очки» - как «патриоты», борющиеся за «сохранение независимости». (Кстати, будь при этом левые серьезной силой, можно было бы говорить о том, что «неоциммервальд» есть прямой путь к ультраправому перевороту. Но, разумеется, в настоящей РФ это невозможно - и поэтому речь идет лишь о незначительной и локальной проблеме.)
* * *
Разумеется, это может привести к встречному вопросу: а что же, левые должны поддерживать собственное правительство? Но разумеется, и он на самом деле не значит ничего, за исключением полного непонимания реальности. Поскольку любой реальный левый - начиная с «розового» социал-демократа - по умолчанию есть противник буржуазного правительства. (С которым возможны только «тактические» союзы - или же полное «перерождение» левых в нечто иное.) Дело в том, что сама левая повестка - т.е. стремление к увеличению числа благ, достающихся трудящимся, к перераспределению прибавочной стоимости - полагает антагонистический конфликт. В том смысле, что буржуазия стремится это самое перераспределение свести к нулю - а всю прибыль использовать для своей конкурентной борьбы. И государство оно создает именно для этого - для того, чтобы последнее смогло противостоять требованию «низов» к увеличению своей доли.
Поэтому любая действительно левая деятельность изначально означает деятельность, направленную против господствующей политики. Так что никакого дополнительного декларирования своей «антиправительности» при этом делать не нужно. Другое дело, что возможна замена указанной «левой повестки» повесткой «псевдолевой». Т.е., направленной формально на «улучшение жизни людей», но вопроса перераспределения прибавочной стоимости не затрагивающей. Например, эта повестка может состоять в создании гипотетических «коммун», якобы способных к решению всех имеющихся вопросов «мирным путем». Иначе говоря, речь идет о возврате к «утопическому социализму» - явлению, известному очень давно, и так же очень давно разобранному. (В том числе, и в плане своей бессмысленности: все изолированные коммуны-фаланстеры в условиях существования высокоэнтропийной капиталистической реальности обречены. Они должны или распасться через какое-то время, или «переродиться» в банальные капиталистические предприятия.) Подобные идеи, разумеется, не вступают в противоречие с имеющейся системой - более того, они могут быть комплементарны к ней. (Т.е., сильное государство тут может быть даже к лучшему - из-за возможности получения господдержки.)
Нетрудно догадаться, что выше идет речь о пресловутой «Сути времени» - псевдолевой организации, которая противопоставляет себя «неоциммервальду», и противопоставляется «неоциммервальдцами» себе. Впрочем, есть и иные левые (а точнее, «левые»), которые пытаются бороться с данной идеей - но сути это не меняет. Поскольку, как нетрудно догадаться, эти взаимоотношения к реально левой - не говоря уж о коммунистической -повестке никакого отношения не имеют, и представляют собой не просто «бурю в стакане воды», а «бурю в стакане», создаваемую полностью искусственно. (Как принято говорить сейчас, чтобы «ловить хайп» - а за хайпом и финансирование.) Реальная же левая политика - до сих пор находящаяся в глубоком кризисе, идущем еще с 1980 годов - ко всему этому никакого отношения не имеет.
* * *
Впрочем, нет - сам факт активного использования левой символики, лозунгов и даже идей «для хайпа», по сути, означает тот факт, что «левый кризис» близится к концу. (В том смысле, что еще лет двадцать назад «модными» была националистическая и «патриотические» повестки, а упоминать ту же классовую борьбу не желали даже «коммунисты».) И в этом плане все происходящее есть, однозначно, положительная вещь. Что, разумеется, не отменяет необходимости знания социальной динамики…