Сексуальная контрреволюция. Часть первая
Сделаю еще одно отступление, связанное с тем, что вышел довольно интересный материал. А именно - пост Яны Завацкой , посвященный связи пресловутой сексуальной привлекательности и рыночной экономики. Разумеется, для подавляющего числа читателей Завацкой пост показался крайне спорным - хотя на самом деле он крайне осторожный, просто указанная тема в нем поднимается в довольно необычном ракурсе. Но именно этот момент и делает данный пост интересным - настолько, что имеет смысл рассмотреть его поподробнее.
Однако начнем это делать так же с немного неожиданной стороны. Сделаем, так сказать, отступление в отступлении. И, прежде всего вспомним такое понятие, как «сексуальная революция». Впрочем, нет - вспоминать его нет смысла, поскольку «сексуальную революцию» никто пока не забыл. Скорее наоборот -в том смысле, что, наверное, нет другой революции, которая была бы столь популярна в настоящее время. Даже Великая Французская вместе с Великой Октябрьской революцией находится далеко в тени популярности «революции» сексуальной - поскольку все эти социальные преобразования есть вещь далекая от обывателя и его миропредставления. А секс, как можно догадаться - тема довольно близкая, даже если это не афишируется. Правда, при этом представления о сути явления обычно находятся на довольно примитивном уровне: ну, типа до «революции» не было секса - за исключением «исполнения супружеских обязанностей» в миссионерской позе. А потом, напротив, стало возможно все, что угодно и с кем угодно.
На постсоветском пространстве при этом любят поминать знаменитую фразу из советско-американского телемоста: «в СССР секса нет» - в реальности касающуюся телевиденья, но то ли случайно, то ли специально обрезанную именно указанным образом. После чего обязательно следует указание на то, что сейчас тут все по другому - обычно с положительной коннотацией, хотя есть и те, кому данное положение не нравится. (И последних, как будет сказано ниже, с каждым годом все больше.) Впрочем, и те и другие обычно под словом «тут» подразумевают не весь бывший СССР - а лишь его часть. Которая в крайнем случае сводится к Москве и Петербургу - ну, а обычно охватывает РФ-Белорусию-Украину. Поскольку по отношению к тем же среднеазиатским республикам вопрос о сексуальных свободах, полученных после развала СССР, обретает несколько иную форму. Впрочем, в России так же есть регионы, в которых пресловутая «сексуальная революция» может считаться лишь разновидностью ругательства. И где секс без брака является нонсенсом. (А точнее, может существовать только в той форме, в которой он существовал до некоторого исторического периода - но об этом так же будет сказано несколько дальше.)
* * *
Собственно, уже после этого можно понять, что с победой «сексуальной революции» в современном мире все не сказать, чтобы однозначно. (Даже по отношению к постсоветскому пространству.) Если же расширить рассматриваемый «ареал», то можно увидеть так же довольно интересные вещи. Скажем, не так давно в интернете популярными были фотографии, показывающие быт Ирана до «Исламской революции», или Афганистана до победы сил «Демократической оппозиции». Где женщины ходят с открытыми лицами, в коротких юбках, пьют коктейли, играют в теннис, учатся в школах и вузах и вообще, ведут себя слабоотличимо от европеек. Нет, конечно, понятно, что речь тут стоит вести только о городских жительницах с относительно высоким достатком - но даже в этом случае сравнение с одетыми с хиджабы (а то и в паранджу) современными жительницами этих мест, разумеется, сильное.
А ведь в настоящее время подобная участь ждет практически весь исламский мир. В том смысле, что даже в тех странах, где еще недавно господствовали светские нормы морали, чем дальше - тем актуальнее становится возврат к средневековым представлениям. (Именно представлениям - поскольку зачастую нынешние «косплееры» переплюнули настоящие Средние Века в плане ханжества. В том смысле, что они стараются одеть женщин в покрывало даже там, где раньше допустим был только платок.) Более того - нынешняя мода на радикальный ислам оказывает свое воздействие даже в тех социумах, которые формально остаются под формальным управлением светских режимов. Можно сказать, что Ближний Восток практически поголовно «переодевается в паранджу» - какая уж тут «сексуальная революция»!
Так что не слишком ли самоуверенно говорить о том, что свобода в личных отношениях в мире победила? Или указанные территории к миру не относятся, и пресловутые мусульманские народы не могут испортить нам картину, забивая камнями неверных жен - поскольку это не совсем народы. Но так ли все просто на остальной территории мира? В том смысле, что если в свое время стало возможным снять с женщин короткие юбки и надеть на них паранджу в восточных государствах - то почему этого нельзя будет сделать во всех остальных? (Ну ладно, не паранджу - а что-то иное, более соответствующее культуре, скажем платок. Но с тем же самым смыслом.) В конце концов, это возможно даже при сохранении определенного развития, причем довольно серьезного - как это произошло после победы традиционалистов в Иране. Где не только сохранились, но даже развились передовые отрасли промышленности - такие, как автомобилестроение или ракетостроение. Разумеется, указанное не значит, что производство и проектирование современных изделий происходит под непрестанным взором аятолл - нет, иранское общество живет в крайне сложно и неоднозначно устроенном мире. Но сама возможность соседства исламских норм (пускай и в довольно специфическом виде), и передовых достижений вроде как намекает на то, что с «сексуальными свободами» дело обстоит далеко не так, как это кажется на первый взгляд.
* * *
Впрочем, самое интересное тут, разумеется не это - а то, что даже без учета прихода к власти традиционалистов ситуация со свободой сексуальных отношений в современном мире оказывается далекой от того радужного (простите) образа, который существует в общественном сознании. О чем, скажем, свидетельствует популярная сейчас тема «харрасмента», которая охватила развитые страны. Кстати, для тех, кто не помнит: нынешняя волна «харрасмента» - не первая, в начале 1990 годов западный мир уже переживал что-то подобное. Просто на постсоветском пространстве тогда творились такие страшные дела, по сравнению с которыми все указанное выглядело детским утренником - почему и не осталось в памяти. (Хотя та же знаменитая история с Биллом Клинтоном и Моникой, простите, Левински восходит так же к указанному событию.) Ну, и знаменитое отличие российского общества от западного - то самое, что «там» не уступают женщинам место в транспорте и не открывают перед ними двери - существует так же из-за указанной волны харрасмента. (В этом смысле забавны потуги «патриотов» убедить всех, что это - «фундаментальное отличие» русского народа от всех остальных. Забавны, прежде всего, потому, что пресловутая «гражданская вежливость», к которой относится указанное отношение к женщинам, была целиком «импортирована» российской элитой с Запада, и до 1990 годов была там нормой.)
Кстати, о пресловутой «радужном образе» - то есть, о том, что так любят приводить в пример сторонники идеи о необычайной «сексуальной свободе» современности. То есть, о «правах ЛГБТ» - которые нагло присвоили себе радугу, имевшую до этого иную коннотацию. Так вот, именно наличие подобного предмета - то есть неких «особых «прав» представителей нетрадиционной сексуальности -в реальности как раз показывает настоящее место этих представителей в обществе. В том смысле, что даже в самых наилиберальнейших западных странах те же гомосексуалисты могут существовать только под мощной защитой разнообразных законов. В рамках которых они проводят гей-парады, открывают свои «заведения» и вносят требования к системе образования. Это крайне важный момент, который обычно не учитывается - создавая ложное представление об указанной проблеме, как о проблеме исключительно «вопросов секса». Хотя реально тут можно увидеть проявление совершенно иных явлений - тех, что связаны с возможностью использования государственного репрессивного аппарата. (Вне которого оказывается, что даже в среде «либералов» у «однополых отношений» не слишком много сторонников.) Ну, и разумеется, указанная «сверхдемонстративность» ЛГБТ так же наталкивает на некоторые мысли - в соответствии с которыми оказывается, что «сексуальные свободы» в современном мире на самом деле сексуальными свободами вовсе не являются. А является следствием совершенно иных, гораздо менее известных - и гораздо менее приятных - вещей.
Собственно, вот тут то мы и подходим к самому важному. К тому, что переворачивает представление о «сексуальной революции» в существующем обществе на 180 градусов. Причем, не только в связи с ростом религиозного фундаментализма самого различного толка - помимо уже помянутого радикального ислама тут можно вспомнить о практически неизвестном нам радикальном индуизме. А ведь он охватывает территорию, где проживает население, превышающее числом всю Европу с США и постсоветским пространством, вместе взятые. Так вот - на этой почти неизвестной нам территории творится, по сути, «неокастовое» закабаление жителей, связанное с потерей влияние пусть бледно, но «левых» сил и активизацией правых и «черносотенных» (кстати, крайне подходящее название, хотя и исторически абсурдное) организаций. В результате чего, разумеется, и так никакая «свобода сексуальности» для местного населения становится еще меньше. (Мы, конечно, читаем, как экзотику рассказы о том, что кого-то там в Индии «поженили» с собакой или деревом - и забавно хихикаем, не представляя, какая это на самом деле трагедия в личном смысле. И какой ужас в смысле цивилизационном.)
* * *
Так вот - помимо описанного торжества «неотрадиционализма», которое имеет очевидный «антисексуальный» оттенок, существует еще огромное количество явлений, которые делают привычное для нас представление о «сексуальной свободе» не соответствующим действительности. Недаром - как универсальный индикатор - в современном обществе в геометрической прогрессии растет число разного рода расстройств в данной сфере, а так же в «сопряженных» с ней областях психики. Да, собственно, это не удивительно - поскольку в реальности все оказывается гораздо сложнее того, нежели в обывательских представлений, созданных щедрой телевизионной картинкой. Тем более, если учесть - как и для чего формируется эта картинка.
Впрочем, о данной особенности - а равно, и о многих других неожиданных вещах - будет сказано уже в следующей части…
