Об экосистемах и "Сталинском плане преобразования природы"
На «Социальном Компасе» выложили интересным материал: статью , посвященная «экологическим рискам», связанным с образованием заповедных зон. Тема звучит действительно забавно: как известно, заповедники служат почти исключительно доя того, чтобы «улучшить экологию». То есть - как минимум, сохранить биоразнообразие и устойчивость ценозов, а как максимум - увеличить их. И вдруг оказывается, что не все так просто. А точнее, все очень непросто - в том смысле, что реально существующие экосистемы, как правило, основаны на … факторе человеческой деятельности. Даже такие, как может показаться, не связанные с человеком их формы, как широколиственные леса...
Причем, это относится не только к современному состоянию нашей цивилизации, а прослеживается еще со времен подсечно-огневого земледелия, и даже - загонной охоты. Подобная мысль, разумеется, вряд ли может считаться особо новой - она в свое время была высказана великим российским ученым, основателем биогеохимии Владимиром Ивановичем Вернадским. То есть, определенные догадки подобного рода делались и до него, однако именно Вернадский смог сформулировать указанную проблему наиболее четко, введя в научный оборот определение ноосферы. (К сожалению, указанное понятие было очень сильно «замылено» и размыто в 1980-1990 годы, когда оно стало ассоциироваться преимущественно с оккультными и сакральными смыслами, хотя изначально имело исключительно естественнонаучное значение.)
Ноосфера по Вернадскому - это особое состояние биосферы, в которой наиболее значимым фактором является человеческий разум и направляемая им работа. То есть - сознательный труд, причем труд коллективный. Причем, эта самая ноосфера (в определенной мере) существует, как уже говорилось, с самого зарождения человечества - точнее, с того момента, когда появилась возможность проявления коллективного труда. (Первоначально выражавшееся в загонной охоте.) Ну, и разумеется, она, в свою очередь, выступает основанием самого человеческого существования: homo sapiens, как биологическое существо, имеет крайне узкий ареал существования, рассчитанный на очень маленькое количество особей. Тем не менее, человек распространился практически по всему земному шару, он охватил все экологические ниши - начиная с пустынь и заканчивая тундрами. (В общем, можно сказать, что процесс формирования ноосферы имеет, несомненно, диалектическую природу - как, впрочем, большинство глобальных процессов.)
* * *
В подобной ситуации все идеи реализации «бесчеловечных ценозов» выглядят довольно бессмысленно - поскольку в большинстве мест их никогда не было в последние десять тысяч лет. Кстати, пресловутые заповедники до самого недавнего времени означали, всего лишь, запрет на охоту большинства для увеличения количества дичи для «высоких господ». (Т.е., заповедники были всего лишь формой косвенной эксплуатации знатью большинства.) И лишь в прошлом веке они превратились в то, что мы привыкли под ними подразумевать: в место полной ликвидации хозяйственной деятельности человека «во имя Природы». Правда, как уже было сказано, в реальности восстановить полноценный «доантропогенный» ценоз оказывается очень сложным. Для этого требуются очень большие изменения, связанные с отказом от больших площадей, а самое главное - крайне длительное время. Поэтому единственно возможной формой защиты и развития биологических ресурсов становится не простое закрытие хозяйственной деятельности, а сложная и длительная работа по согласованию множества разнообразных факторов - по сути, проектирование продуктивных экосистем.
Собственно, вот тут то мы и подходим к самому главному. А именно - к тому, что в рамках самого существования человека невозможно сохранения «нетронутых» его деятельностью областей. То есть, они, конечно, могут существовать, но с огромной степени вероятности в форме деградирующих, ослабленных ценозов -полностью противореча привычному представлению о «заповедных зонах». (Переход их к ценозам сильным и развивающимся может потребовать значительного времени.) И напротив, человек вполне может сочетать свою деятельность с наличием развитых экосистем - если будет делать это, разумеется, в соответствии с некоторыми правилами. Причем, тут следует учесть, что, в отличие от традиционного общества с его устойчивыми формами хозяйствования, в современном мире последние меняются постоянно - а значит, получить подобные вещи посредством «случайного отбора» практически невозможно. И значит, единственной возможностью сохранить природу становится сознательное проектирование всей будущей системы природно-человеческих взаимодействий.
То есть - становится необходимым переход от экосистем «естественных» к экосистемам «искусственным». То есть - к раскрытию в полной мере явления Ноосферы, к переходу от «полусознательного» существования к полностью сознательному. А значит, к работе по не просто «сохранению природы» - на чем сейчас помешаны большинство «экологов» (активистов, а не ученых) - а к действиям по улучшению ее. Поскольку «удерживаться на месте» в системах подобного рода практически невозможно. (Т.е., человеческая деятельность является необходимым компонентом любых экосистем.) В подобном случае ложная дилемма «вражды» человеческого и природного должна смениться на представление о сотрудничестве, о взаимовыгодном существовании - в котором экосистемы становятся богаче, а жизни человека - удобнее.
* * *
Но, разумеется, все это возможно только тогда, когда время планирования человеческой деятельности становится сравнимым с временем природных изменений. То есть - с началом перехода исключительно к длинным стратегиям и «большим проектам». Таковым, как знаменитый «Сталинский план преобразования природы», ставший первый примером подобных природно-человеческих преобразований. Даже первая очередь реализации которого позволила достичь крайне высокого результата - ликвидировать пыльные бури на нижней Волге. В потенциале же развитие данного плана позволило бы значительно повысить биологическую продуктивность сельского хозяйства СССР - однако «короткостратегические» действия ряда политических деятелей привели к отказу от проекта. (Впрочем, тут вряд ли стоит винить одного Хрущева - на самом деле «Сталинский план» был слишком масштабным для большинства руководителей, которые слабо понимали, зачем нужно все это. Поэтому его отмену последние восприняли, как облегчение.)
Ну, а то, что было дальше -известно: вернуться к подобным масштабам больше не удалось. Даже тогда, когда уровень развития советских людей достиг нужной для этого степени. Более того, чем дальше, тем менее актуальными становились указанные «проекты», пока, в конце концов, не возобладала господствующая сейчас «модель» взаимодействия человека и природы. Состоящая в том, что надо просто минимизировать вмешательство - и все будет хорошо. С соответствующим результатом, состоящим в уничтожении производств и деградации социума в постсоветский период. Впрочем, природе от этого оказалось не легче: в деградировавшем обществе, как известно, процветают наиболее варварские формы природопользования. Такие, как, например, сплошная вырубка леса, застройка лесов и парков жилыми и коммерческими зданиями, катастрофическое увеличение количества мусора и т.д. (Причем, это относится не только и не столько к бывшему СССР - реальная нагрузка на природу в постсоветское время непрерывно возрастает. Правда, это маскируется пресловутыми «зелеными технологиями» и т.п. вещами, связанными с выводом экологических проблем в страны Третьего мира. То есть - за «экологичность» современного мира скрывается просто желание элиты развитых стран свалить свои проблемы на всех остальных.)
Короче, господствующая сейчас «экологическая максима», гласящая, что «не надо ничего делать и тогда все будет хорошо» (на самом деле, не только экологическая, а относящаяся вообще ко всему), в реальности оказывается «антиэкологической». Ну, а противостоящая ей идея больших проектов, в том числе и в плане приодопреобразования - то есть, то, что было неоднократно проклято позднесоветскими людьми - напротив, чем дальше, тем яснее показывает свое конструктивное значение. Так что мы еще увидим возвращение «Сталинского плана» - то есть, идеи изменения глобальных ландшафтов - в самых различных вариациях. Поскольку именно это и есть Ноосфера -закономерный итог человеческого развития…
Причем, это относится не только к современному состоянию нашей цивилизации, а прослеживается еще со времен подсечно-огневого земледелия, и даже - загонной охоты. Подобная мысль, разумеется, вряд ли может считаться особо новой - она в свое время была высказана великим российским ученым, основателем биогеохимии Владимиром Ивановичем Вернадским. То есть, определенные догадки подобного рода делались и до него, однако именно Вернадский смог сформулировать указанную проблему наиболее четко, введя в научный оборот определение ноосферы. (К сожалению, указанное понятие было очень сильно «замылено» и размыто в 1980-1990 годы, когда оно стало ассоциироваться преимущественно с оккультными и сакральными смыслами, хотя изначально имело исключительно естественнонаучное значение.)
Ноосфера по Вернадскому - это особое состояние биосферы, в которой наиболее значимым фактором является человеческий разум и направляемая им работа. То есть - сознательный труд, причем труд коллективный. Причем, эта самая ноосфера (в определенной мере) существует, как уже говорилось, с самого зарождения человечества - точнее, с того момента, когда появилась возможность проявления коллективного труда. (Первоначально выражавшееся в загонной охоте.) Ну, и разумеется, она, в свою очередь, выступает основанием самого человеческого существования: homo sapiens, как биологическое существо, имеет крайне узкий ареал существования, рассчитанный на очень маленькое количество особей. Тем не менее, человек распространился практически по всему земному шару, он охватил все экологические ниши - начиная с пустынь и заканчивая тундрами. (В общем, можно сказать, что процесс формирования ноосферы имеет, несомненно, диалектическую природу - как, впрочем, большинство глобальных процессов.)
* * *
В подобной ситуации все идеи реализации «бесчеловечных ценозов» выглядят довольно бессмысленно - поскольку в большинстве мест их никогда не было в последние десять тысяч лет. Кстати, пресловутые заповедники до самого недавнего времени означали, всего лишь, запрет на охоту большинства для увеличения количества дичи для «высоких господ». (Т.е., заповедники были всего лишь формой косвенной эксплуатации знатью большинства.) И лишь в прошлом веке они превратились в то, что мы привыкли под ними подразумевать: в место полной ликвидации хозяйственной деятельности человека «во имя Природы». Правда, как уже было сказано, в реальности восстановить полноценный «доантропогенный» ценоз оказывается очень сложным. Для этого требуются очень большие изменения, связанные с отказом от больших площадей, а самое главное - крайне длительное время. Поэтому единственно возможной формой защиты и развития биологических ресурсов становится не простое закрытие хозяйственной деятельности, а сложная и длительная работа по согласованию множества разнообразных факторов - по сути, проектирование продуктивных экосистем.
Собственно, вот тут то мы и подходим к самому главному. А именно - к тому, что в рамках самого существования человека невозможно сохранения «нетронутых» его деятельностью областей. То есть, они, конечно, могут существовать, но с огромной степени вероятности в форме деградирующих, ослабленных ценозов -полностью противореча привычному представлению о «заповедных зонах». (Переход их к ценозам сильным и развивающимся может потребовать значительного времени.) И напротив, человек вполне может сочетать свою деятельность с наличием развитых экосистем - если будет делать это, разумеется, в соответствии с некоторыми правилами. Причем, тут следует учесть, что, в отличие от традиционного общества с его устойчивыми формами хозяйствования, в современном мире последние меняются постоянно - а значит, получить подобные вещи посредством «случайного отбора» практически невозможно. И значит, единственной возможностью сохранить природу становится сознательное проектирование всей будущей системы природно-человеческих взаимодействий.
То есть - становится необходимым переход от экосистем «естественных» к экосистемам «искусственным». То есть - к раскрытию в полной мере явления Ноосферы, к переходу от «полусознательного» существования к полностью сознательному. А значит, к работе по не просто «сохранению природы» - на чем сейчас помешаны большинство «экологов» (активистов, а не ученых) - а к действиям по улучшению ее. Поскольку «удерживаться на месте» в системах подобного рода практически невозможно. (Т.е., человеческая деятельность является необходимым компонентом любых экосистем.) В подобном случае ложная дилемма «вражды» человеческого и природного должна смениться на представление о сотрудничестве, о взаимовыгодном существовании - в котором экосистемы становятся богаче, а жизни человека - удобнее.
* * *
Но, разумеется, все это возможно только тогда, когда время планирования человеческой деятельности становится сравнимым с временем природных изменений. То есть - с началом перехода исключительно к длинным стратегиям и «большим проектам». Таковым, как знаменитый «Сталинский план преобразования природы», ставший первый примером подобных природно-человеческих преобразований. Даже первая очередь реализации которого позволила достичь крайне высокого результата - ликвидировать пыльные бури на нижней Волге. В потенциале же развитие данного плана позволило бы значительно повысить биологическую продуктивность сельского хозяйства СССР - однако «короткостратегические» действия ряда политических деятелей привели к отказу от проекта. (Впрочем, тут вряд ли стоит винить одного Хрущева - на самом деле «Сталинский план» был слишком масштабным для большинства руководителей, которые слабо понимали, зачем нужно все это. Поэтому его отмену последние восприняли, как облегчение.)
Ну, а то, что было дальше -известно: вернуться к подобным масштабам больше не удалось. Даже тогда, когда уровень развития советских людей достиг нужной для этого степени. Более того, чем дальше, тем менее актуальными становились указанные «проекты», пока, в конце концов, не возобладала господствующая сейчас «модель» взаимодействия человека и природы. Состоящая в том, что надо просто минимизировать вмешательство - и все будет хорошо. С соответствующим результатом, состоящим в уничтожении производств и деградации социума в постсоветский период. Впрочем, природе от этого оказалось не легче: в деградировавшем обществе, как известно, процветают наиболее варварские формы природопользования. Такие, как, например, сплошная вырубка леса, застройка лесов и парков жилыми и коммерческими зданиями, катастрофическое увеличение количества мусора и т.д. (Причем, это относится не только и не столько к бывшему СССР - реальная нагрузка на природу в постсоветское время непрерывно возрастает. Правда, это маскируется пресловутыми «зелеными технологиями» и т.п. вещами, связанными с выводом экологических проблем в страны Третьего мира. То есть - за «экологичность» современного мира скрывается просто желание элиты развитых стран свалить свои проблемы на всех остальных.)
Короче, господствующая сейчас «экологическая максима», гласящая, что «не надо ничего делать и тогда все будет хорошо» (на самом деле, не только экологическая, а относящаяся вообще ко всему), в реальности оказывается «антиэкологической». Ну, а противостоящая ей идея больших проектов, в том числе и в плане приодопреобразования - то есть, то, что было неоднократно проклято позднесоветскими людьми - напротив, чем дальше, тем яснее показывает свое конструктивное значение. Так что мы еще увидим возвращение «Сталинского плана» - то есть, идеи изменения глобальных ландшафтов - в самых различных вариациях. Поскольку именно это и есть Ноосфера -закономерный итог человеческого развития…