«Проблема вагонетки» и иные вопросы этики
В блоге у Мастерка увидел довольно интересный пост, посвященный т.н. «проблеме вагонетки». Напомню, что это - одна из самых популярных «этических» и философских «проблем». Ее смысл состоит в том, что имеются железнодорожные пути, по которым несется тяжелая вагонетка - и стрелка, способная переключать движение на два направления. На одном из которых - уже установленном - привязано пять человек, а на другом - один. В результате тот, кто стоит на стрелке, должен принять решение о том, по какому пути пойдет вагон - то есть, убьет он пять человек или одного. Данная задача кажется несложной - разумеется, сохранение жизни пятерых важнее сохранения жизни одного - однако, дело крайне осложняет тот факт, что в данном случае человек за стрелкой, совершая переключение, оказывается причастным к убийству привязанного. А «убийство пятерых» стоит по умолчанию, и оно произойдет даже если стрелочника вообще не будет.(Кстати, тут обыкновенно специально оговаривается, что речь идет не о железнодорожном работнике, а о случайно оказавшемся лице. Почему - будет понятно ниже.)
Подобная особенность переводит проблему в несколько иное русло - из выбора вариантов спасения она превращается в выбор вариантов убийства. Что, разумеется, для «среднего человека» невозможно - убийство в современном обществе табуировано само по себе. А разного рода психологи и прочие «мыслители» могут невозбранно радоваться от осознания собственной важности в плане решения базовых проблем человечества. Тем более, что сейчас указанный пример с вагонеткой приобретает еще более важное значение - как сказано у того же Мастерка, это связано с появлением автопилотов на автомобилях.
* * *
Правда, тут возникает известное сомнение: автопилот не обладает психикой, а значит, вопрос о том, выступает ли он инициатором убийства или спасает людей, перед ним однозначно не стоит. И решать «проблему вагонетки» он, в принципе, должен однозначным образом. Другое дело, что в указанной области возникают тысячи иных причин, не позволяющие это сделать: скажем, судя по всему, задача распознавания изображения так и не решена должным образом. (То есть - интерпретируя дорожную ситуацию, автомат не способен быстро выделять людей на фоне иных объектов.) Да и вообще, построение полноценной модели уличного движения для современных технологий задача не решаема - в реальных машинах основной упор делается на показания датчиков расстояния (лазерных или ультразвуковых) и координаты GPS. В подобном случае «притягивание» сюда еще и «проблемы вагонетки» выглядит крайне странным. («Автопилот» в современных машинах является, скорее, продвинутым «круиз-контролем», нежили полноценным аналогом личности - поэтому любая «этика» по отношению к нему невозможна.)
Таким образом, к реальной области применения автопилотов «проблема вагонетки» не имеет ни малейшего отношения. Впрочем, если честно, и к живым водителям это так же относится: как уже было сказано у того же Мастерка «тормоз давить надо». То есть - стараться минимизировать опасные ситуации по максимуму с учетом всех имеющихся условий, а не выбирать, кого бы вокруг можно было укокошить. Да и вообще, сама концепция о том, что надо пускать вагонетку по живым людям - не важно, пятерым или одному - отдает явным садизмом. А так же очевидным идиотизмом, который необходим для того, чтобы оказаться в ситуации, крайне специфичной и имеющей множество ограничений. Ну, в самом деле: вагонетка, отчего-то несущаяся по рельсам, привязанные каким-то злодеем люди, а самое главное - наш стрелочник, не имеющий возможности отвязать несчастных, но, почему-то (зачем-то) управляющий переключением пути. Сюжет из фильма про Индиану Джонса, не иначе.
Впрочем, существуют еще более нелепые примеры подобной «проблемы» -- например, с «толстяком», которого надо столкнуть на рельсы (!) для того, чтобы остановить несущийся вагон. Очевидно тот, кто придумывал данный сюжет, был не только выраженным садистом - но еще и абсолютно безграмотным человеком. (По крайней мере, в области физики: масса даже очень толстого гражданина не будет достаточной для остановки даже небольшого, но движущегося вагона.) Разумеется, можно сказать, что это - лишь мысленный эксперимент, помогающий решить реально значимые задачи. Но, как показывает приведенный выше пример с автопилотом, в подавляющем большинстве случаев этот эксперимент абсолютно ничего не показывает. Ну, и самое главное: если уж рассматривать проблемы выбора между спасением одних людей за счет других, то не стоит забывать, что в мире существует очевидный пример ее решения. Которая - в отличие от всех философских представлений - давно и весьма неплохо работает.
* * *
Это система сортировки раненых в военной медицине - да и вообще, в медицине катастроф. Где - в отличие от садистко-киношного сюжета с несущимся вагоном - вопросы выбора жизни и смерти являются действительно важными. (Поскольку помочь всем нуждающимся, как правило, невозможно - не хватить ресурсов.) Поэтому уже более полутора столетий в военной медицине применяются принципы, впервые внедренные великим русским хирургом Пироговым - а именно, деление раненых на тех, кому необходима немедленная помощь, и тех, кто может немного подождать. И, самое печальное, на тех, кому уже ничего не поможет - а значит, необходимо лишь облегчить их страдания. Ну, и самое главное, на распределение всей этой массы раненых по госпиталями и медицинским пунктам. Впрочем, понятно, что тема эта крайне сложная и описывать подробно ее нет смысла. Можно только отметить тот факт, что военные врачи решают описанную выше «неразрешимую задачу» достаточно эффективно для того, чтобы сделать военную медицину значимым стратегическим фактором. (Во время Великой Отечественной войны в строй было возвращено 17 млн. человек! Еще раз - это не просто количество выживших, а количество тех, кто после госпиталя оказался достаточно здоровым, чтобы вновь быть призванным на службу.)
То есть, получается, что даже такой этически сложный вопрос оказывается вполне решенным за пределами искусственно установленных и довольно странных, если честно, рамок. Скажем, связанных с необходимость обязательного убийства (!) невинных людей, как в описанном «мысленном эксперименте» - а не с необходимостью спасения, как в военной медицине. Там, где вместо вопроса о том, кого надо убивать, ставится вопрос о том, кого надо спасти, что, при кажущемся тождестве, ситуация меняется полностью. Поскольку в этом случае человек начинает выстраивать будущую стратегию именно в сторону уменьшения страданий - то есть, в том направлении, под которое, собственно, и «затачивался» эволюцией разум, как таковой. (В отличие от идеи увеличения страданий - то есть, садизма - которая является всего лишь артефактом, ошибкой развития человеческого общества.)
Кстати, именно указанной необходимостью минимизации страданий объясняется то, что даже безнадежные раненые должны быть обезболены, хотя очевидно, что никакой практической пользы от этого нет. Но в реальности это оказывается оправдано - поскольку приводит к улучшению общего настроения раненых, уверенных в том, что их не оставят ни в каком состоянии. Подобная особенность очень хорошо показывает, насколько в реальных случаях ситуация отличается от разного рода «мысленных экспериментов» и прочих попыток создания «универсальной этики». Которая на самом деле не универсальная, да и не этика. (В смысле, не наука, изучающая системы взаимоотношения между людьми.) Причина этого, как можно догадаться, проста: реальные случаи подобных взаимоотношений сложны и вряд ли могут быть «разбиты» на отдельные «этические элементы», подобные указанному выше. Просто потому, что «сами по себе» люди к рельсам на привязываются (даже в случае самоубийства данному акту предшествует огромное количество событий), и вагонетки «сами по себе» не катаются.
* * *
А значит - сама по себе несущаяся по рельсам вагонетка может означать только ошибки или преступления, совершенные тем, кто отвечает за данный предмет. Причем, настолько серьезные, что по сравнению с ними все вопросы к «стрелочнику» оказываются вторичными - убийцей должен считаться именно тот, кто позволили данному транспортному средству «свободно путешествовать». Ну, и разумеется, тот, кто привязал людей так же полностью виноват в их смерти. (Собственно, именно так и рассматриваются дела в случае реальных транспортных катастроф.) То есть, можно увидеть, что включение «системных моментов» в упомянутый эксперимент полностью изменяет его - и из неразрешимого вопроса о жизни и смерти превращает в банальную картину преступления. (Не важно, основанного на злых замыслах или разгильдяйстве - хотя сам факт привязывания людей, разумеется, говорит в пользу первого.) И вместо «этических проблем» ставит множество вопросов о транспортной безопасности и криминальном состоянии мира, где подобные вещи возможны.
В принципе, нечто подобное можно сказать и про любые другие «мысленные» и немысленные психологические и философские «эксперименты». Которые в реальности часто оказываются вовсе не экспериментами, а просто порождениями воспаленного ума. Кстати, в посте Мастерка приводится ссылка на потрясающую во всех смыслах попытку реально провести подобный опыт. Правда, вместо людей там присутствуют мыши, что уже смешно. (Достаточно вспомнить, сколько в обычных магазинах продается ядов и приспособлений для убийства данных существ, чтобы понять абсурдность данной ситуации.) И этих самых мышей там не убивают, а дергают током - да и то, как было сказано, «несильно» - что еще более увеличивает степень абсурда. (В «классических» психологических экспериментах «били электричеством» людей - в полном соответствии с приведенным выше тезисом о том, что подобными вещами занимаются садисты.) В результате подобных допущений говорить о каких-либо выводах из подобного «опыта» можно весьма условно. Скажем, разделение участников может значить вовсе не то, что утверждают авторы, а то, что одна часть из испытуемых способна относиться к мышам «по человечески», а другая - нет. Ну, и т.д. и т.п.
В общем, главное, что можно понять из всего вышеприведенного, состоит в том, что рассматривать этические проблемы без учета «всей системы», в рамках отдельных выделенных «мысленных экспериментов» - бессмысленно. Поскольку предмет изучения этики по умолчанию - все общество. А попытки делать это на отдельных примерах с отдельными людьми - это даже не изучение живых организмов по трупам. (Поскольку трупы сохраняют хоть какую-то, пусть механическую, но целостность.) Это - попытка понять что-то цельное по отдельно неизвестно откуда взятой части, что, разумеется, невозможно. (Как невозможно понять работу компьютера по отдельно взятой микросхеме, даже не подключенной к питанию.) Ну, а выводы из всего вышесказанного каждый может сделать сам.
Подобная особенность переводит проблему в несколько иное русло - из выбора вариантов спасения она превращается в выбор вариантов убийства. Что, разумеется, для «среднего человека» невозможно - убийство в современном обществе табуировано само по себе. А разного рода психологи и прочие «мыслители» могут невозбранно радоваться от осознания собственной важности в плане решения базовых проблем человечества. Тем более, что сейчас указанный пример с вагонеткой приобретает еще более важное значение - как сказано у того же Мастерка, это связано с появлением автопилотов на автомобилях.
* * *
Правда, тут возникает известное сомнение: автопилот не обладает психикой, а значит, вопрос о том, выступает ли он инициатором убийства или спасает людей, перед ним однозначно не стоит. И решать «проблему вагонетки» он, в принципе, должен однозначным образом. Другое дело, что в указанной области возникают тысячи иных причин, не позволяющие это сделать: скажем, судя по всему, задача распознавания изображения так и не решена должным образом. (То есть - интерпретируя дорожную ситуацию, автомат не способен быстро выделять людей на фоне иных объектов.) Да и вообще, построение полноценной модели уличного движения для современных технологий задача не решаема - в реальных машинах основной упор делается на показания датчиков расстояния (лазерных или ультразвуковых) и координаты GPS. В подобном случае «притягивание» сюда еще и «проблемы вагонетки» выглядит крайне странным. («Автопилот» в современных машинах является, скорее, продвинутым «круиз-контролем», нежили полноценным аналогом личности - поэтому любая «этика» по отношению к нему невозможна.)
Таким образом, к реальной области применения автопилотов «проблема вагонетки» не имеет ни малейшего отношения. Впрочем, если честно, и к живым водителям это так же относится: как уже было сказано у того же Мастерка «тормоз давить надо». То есть - стараться минимизировать опасные ситуации по максимуму с учетом всех имеющихся условий, а не выбирать, кого бы вокруг можно было укокошить. Да и вообще, сама концепция о том, что надо пускать вагонетку по живым людям - не важно, пятерым или одному - отдает явным садизмом. А так же очевидным идиотизмом, который необходим для того, чтобы оказаться в ситуации, крайне специфичной и имеющей множество ограничений. Ну, в самом деле: вагонетка, отчего-то несущаяся по рельсам, привязанные каким-то злодеем люди, а самое главное - наш стрелочник, не имеющий возможности отвязать несчастных, но, почему-то (зачем-то) управляющий переключением пути. Сюжет из фильма про Индиану Джонса, не иначе.
Впрочем, существуют еще более нелепые примеры подобной «проблемы» -- например, с «толстяком», которого надо столкнуть на рельсы (!) для того, чтобы остановить несущийся вагон. Очевидно тот, кто придумывал данный сюжет, был не только выраженным садистом - но еще и абсолютно безграмотным человеком. (По крайней мере, в области физики: масса даже очень толстого гражданина не будет достаточной для остановки даже небольшого, но движущегося вагона.) Разумеется, можно сказать, что это - лишь мысленный эксперимент, помогающий решить реально значимые задачи. Но, как показывает приведенный выше пример с автопилотом, в подавляющем большинстве случаев этот эксперимент абсолютно ничего не показывает. Ну, и самое главное: если уж рассматривать проблемы выбора между спасением одних людей за счет других, то не стоит забывать, что в мире существует очевидный пример ее решения. Которая - в отличие от всех философских представлений - давно и весьма неплохо работает.
* * *
Это система сортировки раненых в военной медицине - да и вообще, в медицине катастроф. Где - в отличие от садистко-киношного сюжета с несущимся вагоном - вопросы выбора жизни и смерти являются действительно важными. (Поскольку помочь всем нуждающимся, как правило, невозможно - не хватить ресурсов.) Поэтому уже более полутора столетий в военной медицине применяются принципы, впервые внедренные великим русским хирургом Пироговым - а именно, деление раненых на тех, кому необходима немедленная помощь, и тех, кто может немного подождать. И, самое печальное, на тех, кому уже ничего не поможет - а значит, необходимо лишь облегчить их страдания. Ну, и самое главное, на распределение всей этой массы раненых по госпиталями и медицинским пунктам. Впрочем, понятно, что тема эта крайне сложная и описывать подробно ее нет смысла. Можно только отметить тот факт, что военные врачи решают описанную выше «неразрешимую задачу» достаточно эффективно для того, чтобы сделать военную медицину значимым стратегическим фактором. (Во время Великой Отечественной войны в строй было возвращено 17 млн. человек! Еще раз - это не просто количество выживших, а количество тех, кто после госпиталя оказался достаточно здоровым, чтобы вновь быть призванным на службу.)
То есть, получается, что даже такой этически сложный вопрос оказывается вполне решенным за пределами искусственно установленных и довольно странных, если честно, рамок. Скажем, связанных с необходимость обязательного убийства (!) невинных людей, как в описанном «мысленном эксперименте» - а не с необходимостью спасения, как в военной медицине. Там, где вместо вопроса о том, кого надо убивать, ставится вопрос о том, кого надо спасти, что, при кажущемся тождестве, ситуация меняется полностью. Поскольку в этом случае человек начинает выстраивать будущую стратегию именно в сторону уменьшения страданий - то есть, в том направлении, под которое, собственно, и «затачивался» эволюцией разум, как таковой. (В отличие от идеи увеличения страданий - то есть, садизма - которая является всего лишь артефактом, ошибкой развития человеческого общества.)
Кстати, именно указанной необходимостью минимизации страданий объясняется то, что даже безнадежные раненые должны быть обезболены, хотя очевидно, что никакой практической пользы от этого нет. Но в реальности это оказывается оправдано - поскольку приводит к улучшению общего настроения раненых, уверенных в том, что их не оставят ни в каком состоянии. Подобная особенность очень хорошо показывает, насколько в реальных случаях ситуация отличается от разного рода «мысленных экспериментов» и прочих попыток создания «универсальной этики». Которая на самом деле не универсальная, да и не этика. (В смысле, не наука, изучающая системы взаимоотношения между людьми.) Причина этого, как можно догадаться, проста: реальные случаи подобных взаимоотношений сложны и вряд ли могут быть «разбиты» на отдельные «этические элементы», подобные указанному выше. Просто потому, что «сами по себе» люди к рельсам на привязываются (даже в случае самоубийства данному акту предшествует огромное количество событий), и вагонетки «сами по себе» не катаются.
* * *
А значит - сама по себе несущаяся по рельсам вагонетка может означать только ошибки или преступления, совершенные тем, кто отвечает за данный предмет. Причем, настолько серьезные, что по сравнению с ними все вопросы к «стрелочнику» оказываются вторичными - убийцей должен считаться именно тот, кто позволили данному транспортному средству «свободно путешествовать». Ну, и разумеется, тот, кто привязал людей так же полностью виноват в их смерти. (Собственно, именно так и рассматриваются дела в случае реальных транспортных катастроф.) То есть, можно увидеть, что включение «системных моментов» в упомянутый эксперимент полностью изменяет его - и из неразрешимого вопроса о жизни и смерти превращает в банальную картину преступления. (Не важно, основанного на злых замыслах или разгильдяйстве - хотя сам факт привязывания людей, разумеется, говорит в пользу первого.) И вместо «этических проблем» ставит множество вопросов о транспортной безопасности и криминальном состоянии мира, где подобные вещи возможны.
В принципе, нечто подобное можно сказать и про любые другие «мысленные» и немысленные психологические и философские «эксперименты». Которые в реальности часто оказываются вовсе не экспериментами, а просто порождениями воспаленного ума. Кстати, в посте Мастерка приводится ссылка на потрясающую во всех смыслах попытку реально провести подобный опыт. Правда, вместо людей там присутствуют мыши, что уже смешно. (Достаточно вспомнить, сколько в обычных магазинах продается ядов и приспособлений для убийства данных существ, чтобы понять абсурдность данной ситуации.) И этих самых мышей там не убивают, а дергают током - да и то, как было сказано, «несильно» - что еще более увеличивает степень абсурда. (В «классических» психологических экспериментах «били электричеством» людей - в полном соответствии с приведенным выше тезисом о том, что подобными вещами занимаются садисты.) В результате подобных допущений говорить о каких-либо выводах из подобного «опыта» можно весьма условно. Скажем, разделение участников может значить вовсе не то, что утверждают авторы, а то, что одна часть из испытуемых способна относиться к мышам «по человечески», а другая - нет. Ну, и т.д. и т.п.
В общем, главное, что можно понять из всего вышеприведенного, состоит в том, что рассматривать этические проблемы без учета «всей системы», в рамках отдельных выделенных «мысленных экспериментов» - бессмысленно. Поскольку предмет изучения этики по умолчанию - все общество. А попытки делать это на отдельных примерах с отдельными людьми - это даже не изучение живых организмов по трупам. (Поскольку трупы сохраняют хоть какую-то, пусть механическую, но целостность.) Это - попытка понять что-то цельное по отдельно неизвестно откуда взятой части, что, разумеется, невозможно. (Как невозможно понять работу компьютера по отдельно взятой микросхеме, даже не подключенной к питанию.) Ну, а выводы из всего вышесказанного каждый может сделать сам.