Смена эпох: конец «служения народу».
Если кто помнит советское время, то должен помнить и выражение: «депутат - слуга народа». Впрочем, оно относилось не только к депутатам - но вообще, к любым представителям власти. Смысл этого высказывания состоял в том, что каждый политический или государственный деятель должен, прежде всего, бороться за улучшение жизни народа. Причем, желательно бескорыстно. И это не издевательство - если взять, например, СССР, то там такие представители власти, как народные депутаты, реально не получали зарплату за свою деятельность. В период своего «депутатства» они продолжали работать по той специальности, на которой работали до того, как были избраны - и лишь на время поездок на заседание Верховного Совета получали «командировочные». (Верховный Совет в СССР не был постоянно действующим органов, собирался два раза в год на два дня.) Были, конечно, у депутатов определенные льготы и «натуральные» блага - но они, во-первых, не имели сколь либо значительных размеров (ну, там поездка в санаторий или продуктовый паек). А, во-вторых, эти самые «блага», несмотря на это, не афишировались - поскольку и они считались избыточными.
Вот этот самый последний пункт и является самым важным. Поскольку он значит то, что вознаграждение «представителя власти» является с нашей стране нелигитимным. Может быть, возможным - но не желательным. Это относилось не только к депутатам, но и вообще, к любым государственным и партийным деятелям. Да, они могли получать и зарплату, и натуральные выплаты - но, в любом случае, все это не должно было превышать уровень получаемых благ среднего человека. Ну, может быть, оказываться чуть выше. Поэтому все, что превосходило этот уровень, тщательно скрывалось. Неизвестными оказывались даже самые «невинные» выходы - к примеру, увлечение того же Леонида Ильича Брежнева автомобилями или охотой стало известно лишь после его смерти. И сразу же вызвало шквал возмущения - ну, не может руководитель советской страны иметь несколько роскошных седанов в свое гараже! Подобное отношение было к любым «слабостям» советских властей - каждая «роскошная дача» (которую любой современный заместитель руководителя департамента заштатного города счел бы халупой), каждая черная «Чайка» или даже «Волга» (автомобиль среднего класса) - все это являлось просто неприличным. Руководитель, живущий намного лучше, нежели основная масса людей, вызывал однозначную неприязнь.
Впрочем, данная особенность относилась не только к советскому руководству. Подобное утверждение может показаться странным - но и западные политики и чиновники послевоенного времени удивительным образом «полюбили» скромность. Нет, конечно, многие из них были реально богаты, имели деньги, акции, поместья и т.д. Но выставлять на показ данную собственность отнюдь не стремились. Роскошное потребление, бывшее нормой еще в 1930 годах, в послевоенное время оказалось если не полностью отброшено, то, во всяком случае, скрыто ширмой псевдодемократической внешней жизни. Все эти меха и бриллианты, автомобили, стоящие целые состояния, роскошные яхты - все это оказалось вдруг не модным. Даже для бизнесменов. Для политиков же обнаружение того, что данный субъект ведет недостаточно скромный образ жизни - особенно с попаданием данного «образа» в прессу - стало почти фатальным. Особенно, если это случалось в тот момент, когда данное лицо занимало высокий пост. В таком случае слово потеря политического авторитета была гарантированной.
* * *
Данная особенность привела к появлению забавных артефактов - вроде крупных чиновников, ездящих на общественном транспорте. (И это в странах, где все представители среднего класса давно уже имеют собственные автомобили.) А некоторые политические деятели вообще, пересели на велосипед - что выглядело, конечно, явным издевательством над здравым смыслом, но зато гарантированно демонстрировало их полную демократичность. Впрочем, эти экстремальные случаи свидетельствовали не о чем ином, как о «направлении нормы» - о том, что в общественном сознании торжествовали идеи равенства и бескорыстия. Конечно, это не значило, что чиновники и политики жили одним только «святым духом» - за кулисами внешней скромности и служения народу они вполне могли обделывать разного рода «темные делишки», ведущие к росту их собственного благополучия. Но все это была исподтишка, с явным осознанием неверности и неприличности таких действий. (Даже если ушлые юристы и обеспечивали полную законность.)
В результате где-то к 1970 годам стало считаться, что именно подобное положение является естественным. Что государственные деятели всегда и везде должны были работать для увеличения благосостояния народа, причем за скромное вознаграждение. Лишь некоторые, наиболее «исторически подкованные» личности, вспоминали чего-то там про «кормление» и покупку должностей, про роскошь жизни - но даже в этом случае все это неявно относилось к каким-то «доисторическим» временам. Хотя на самом деле эти самые «доисторические» времена отделяло от текущего состояния совсем немного десятилетий. В самом «близком случае» речь могла идти вообще о довоенном времени. Но там, все-таки. уже было заметно некоторое устремление к указанной максиме. («Власть - как слуги народа».) А вот в том же XIX веке ситуация была совершенно иной. К примеру, та же роскошь правителей или чиновников тогда не только не порицалась, а скорее, приветствовалась. В это время министра, рискнувшего ездить на работу на велосипеде, скорее всего, просто поместили бы в психушку - хотя велосипед был известен, и более того, довольно популярен среди джентльменов. Более того, это было довольно дорогое удовольствие, однако при всем этом, пользоваться им в качестве «официального транспорта» было абсолютным моветоном. Ну, вроде того, чтобы выйти на улицу без штанов...
Да и вообще, роскошь - начиная от расшитых золотом мундиров чиновников и до огромных дворцов и богато украшенных экипажей - была свойством «властителей», начиная с глубокой древности. С этим явлением кто только не боролся - начиная с римских стоиков и заканчивая разного рода пуританскими проповедниками - но результат оставался неизменным. Причина подобной ситуации была простой - дело в том, что общество и являлось, и воспринималось, как пирамидальная структура. В подобной ситуации человек, находящийся на более высоком уровне этой самой пирамиды неизбежно определялся, как субъект, имеющий большее «могущество» ( власть, богатство, благодать и т.д.). Поэтому тот же феодал должен был из кожи лезть, но обеспечить себе более-менее роскошную жизнь. Да еще и не только для себя, но и для всей своей клиентелы. А поскольку чиновники, как правило, рекрутировались из данного класса, то и на них распространялись те же правила.
Как, и за чей счет они будут обеспечивать себе требуемую роскошь - вопрос вторичный. Разумеется, государственную казну трогать не рекомендовалось - хотя, как недавно было сказано в «Парадоксе казнокрада», даже это ограничение оказывалось слабее, нежели указанная выше необходимость вести роскошную жизнь. В подобной ситуации как раз у «честного» сановника возникали проблемы - поскольку он вряд ли смог бы соперничать в плане «щедрости» с тем, кто наловчился запускать лапу в бюджет. (Ну, за исключением того, если он был сам по себе богат.) А отсутствие «щедрости», в свою очередь, очень плохо сказывалось на репутации - гораздо хуже, нежели слухи о нечистоплотности. Впрочем, если казна, как таковая, еще имела хоть какую-то защиту, то о интересах «нижестоящих» - то есть, того самого народа - даже этого говорить было нельзя. Если о нем и вспоминали, то исключительно в том плане, что их неплохо было бы «потрясти» - на вопрос изымания дополнительных средств.
То есть, народ воспринимался исключительно, как кормовая база для чиновников - и никак иначе.
Самое удивительное тут то, что подобное восприятие воспроизводилось в самых разных эпохах и народах, на самых разных концах планеты. Сказания, легенды, летописи, поэмы, романы, пьесы со всего мира свидетельствуют о вороватых и роскошно живущих чиновниках - не важно, идет речь о Китае или Испании, об Индии или Германии, Японии или Турции. Иерархически-конкурентная общественная система неумолимо воспроизводили данные модели поведения везде, где существовала. Менялись времена, зарождались и рушились империи, всходили новые религии и уходили старые, шли войны, переселялись народы, создавались и уничтожались произведения искусства, на месте бывших великих городов возникали пустыни и леса, а леса и пустыни застраивались новыми городами - но одно оставалось неизменным. Тот, кто имеет власть - должен был жить в роскоши. А тот, кто ее не имеет - должен был мириться с этим и считать своей обязанностью исполнять желания «верхних». Просто потому, что так устроен мир.
* * *
Это казалось вечным. Нет, конечно, по мере развития человечества периодически возникали концепции, посягающие на данный принцип. Но, как уже было сказано выше, изменить его они не могли. Никакие апелляции и к божествам, и к нравственности, оказывались неспособными сменить системное свойство человеческого жизнеустройства. Единственное, что было действенным - это воздействие на саму общественную структуру. Переход от крупной феодальной собственности к относительно небольшой буржуазной на какое-то время создал иллюзию того, что возможны «Liberté, Égalité, Fraternité». Но очень быстро - практически мгновенно - буржуазия набрала соответствующий «вес», и все вернулось «на круги своя». И так продолжалось до того момента, как возникло первое в мире рабочее государство, поставившее под сомнение указанный принцип. Казалось бы - чего изменилось. Ну, где-то на окраине мира, в некоей аграрной стране «второго эшелона» произошла революция. Сколько их было в истории. Но нет - данное событие полностью изменило все в окружающем мире. Почти все…
В любом случае, прежнее разделение на «высших» и «низших» если не потеряло свое значение, то, по крайней мере, очень сильно поутратило свою незыблемость. Неожиданно те, кто всю предшествующую историю выглядел лишь пылью под ногами владык и их сатрапов, обрели невиданную до этого силу - настолько, что стали ужасом для своих хозяев. Во-первых, потому, что советский пример прекрасно мотивировал. А, во-вторых, указанные хозяева неожиданно поняли. что после объявления в их странах социалистической республики, ей может быть оказана «интернациональная поддержка!. Особенно актуально это стало после того, как в 1949 году СССР испытал свое ядерное оружие, а в 1957 году - продемонстрировал, что может доставить его туда, куда захочет. Вот тогда-то оказалось, что незыблемый принцип мироустройства все-таки можно изменить. Как говориться, если очень постараться - то можно и чиновников заставить ездить на автобусе, и их жен переодеть из мехов в джинсы, и вообще, создать представление о том, что «чиновники для народа, а не народ для чиновников»…
Но, разумеется, все это «работает» только до тех пор, пока существует реальная опасность того, что «местные» демонстрации и возмущения имеют однозначную возможность перейти в Революцию, а последняя - может победить. (С советской помощью.) Только это позволяет обратить изначальное положение, сделав абсолютно невозможное ранее естественным. А значит, после того, как указанная опасность спала, и мир вернулся обратно на свою «столбовую дорогу», так же неизбежным стало возвращение и прежнего отношения между властью и народом. Разумеется, этот процесс не очень быстрый - поскольку новые представления уже достаточно «вросли в жизнь». Однако, при отсутствии давления, выходящего за рамки конкурентно-иерархической системы, ее базис в любом случае обязан «додавить» надстройку - и вернуть «чиновно-народные» отношения в их естественное русло. Как говорится, разумному достаточно.
Ну, а к неразумным, понятное дело, обращаться нет смысла…
Вот этот самый последний пункт и является самым важным. Поскольку он значит то, что вознаграждение «представителя власти» является с нашей стране нелигитимным. Может быть, возможным - но не желательным. Это относилось не только к депутатам, но и вообще, к любым государственным и партийным деятелям. Да, они могли получать и зарплату, и натуральные выплаты - но, в любом случае, все это не должно было превышать уровень получаемых благ среднего человека. Ну, может быть, оказываться чуть выше. Поэтому все, что превосходило этот уровень, тщательно скрывалось. Неизвестными оказывались даже самые «невинные» выходы - к примеру, увлечение того же Леонида Ильича Брежнева автомобилями или охотой стало известно лишь после его смерти. И сразу же вызвало шквал возмущения - ну, не может руководитель советской страны иметь несколько роскошных седанов в свое гараже! Подобное отношение было к любым «слабостям» советских властей - каждая «роскошная дача» (которую любой современный заместитель руководителя департамента заштатного города счел бы халупой), каждая черная «Чайка» или даже «Волга» (автомобиль среднего класса) - все это являлось просто неприличным. Руководитель, живущий намного лучше, нежели основная масса людей, вызывал однозначную неприязнь.
Впрочем, данная особенность относилась не только к советскому руководству. Подобное утверждение может показаться странным - но и западные политики и чиновники послевоенного времени удивительным образом «полюбили» скромность. Нет, конечно, многие из них были реально богаты, имели деньги, акции, поместья и т.д. Но выставлять на показ данную собственность отнюдь не стремились. Роскошное потребление, бывшее нормой еще в 1930 годах, в послевоенное время оказалось если не полностью отброшено, то, во всяком случае, скрыто ширмой псевдодемократической внешней жизни. Все эти меха и бриллианты, автомобили, стоящие целые состояния, роскошные яхты - все это оказалось вдруг не модным. Даже для бизнесменов. Для политиков же обнаружение того, что данный субъект ведет недостаточно скромный образ жизни - особенно с попаданием данного «образа» в прессу - стало почти фатальным. Особенно, если это случалось в тот момент, когда данное лицо занимало высокий пост. В таком случае слово потеря политического авторитета была гарантированной.
* * *
Данная особенность привела к появлению забавных артефактов - вроде крупных чиновников, ездящих на общественном транспорте. (И это в странах, где все представители среднего класса давно уже имеют собственные автомобили.) А некоторые политические деятели вообще, пересели на велосипед - что выглядело, конечно, явным издевательством над здравым смыслом, но зато гарантированно демонстрировало их полную демократичность. Впрочем, эти экстремальные случаи свидетельствовали не о чем ином, как о «направлении нормы» - о том, что в общественном сознании торжествовали идеи равенства и бескорыстия. Конечно, это не значило, что чиновники и политики жили одним только «святым духом» - за кулисами внешней скромности и служения народу они вполне могли обделывать разного рода «темные делишки», ведущие к росту их собственного благополучия. Но все это была исподтишка, с явным осознанием неверности и неприличности таких действий. (Даже если ушлые юристы и обеспечивали полную законность.)
В результате где-то к 1970 годам стало считаться, что именно подобное положение является естественным. Что государственные деятели всегда и везде должны были работать для увеличения благосостояния народа, причем за скромное вознаграждение. Лишь некоторые, наиболее «исторически подкованные» личности, вспоминали чего-то там про «кормление» и покупку должностей, про роскошь жизни - но даже в этом случае все это неявно относилось к каким-то «доисторическим» временам. Хотя на самом деле эти самые «доисторические» времена отделяло от текущего состояния совсем немного десятилетий. В самом «близком случае» речь могла идти вообще о довоенном времени. Но там, все-таки. уже было заметно некоторое устремление к указанной максиме. («Власть - как слуги народа».) А вот в том же XIX веке ситуация была совершенно иной. К примеру, та же роскошь правителей или чиновников тогда не только не порицалась, а скорее, приветствовалась. В это время министра, рискнувшего ездить на работу на велосипеде, скорее всего, просто поместили бы в психушку - хотя велосипед был известен, и более того, довольно популярен среди джентльменов. Более того, это было довольно дорогое удовольствие, однако при всем этом, пользоваться им в качестве «официального транспорта» было абсолютным моветоном. Ну, вроде того, чтобы выйти на улицу без штанов...
Да и вообще, роскошь - начиная от расшитых золотом мундиров чиновников и до огромных дворцов и богато украшенных экипажей - была свойством «властителей», начиная с глубокой древности. С этим явлением кто только не боролся - начиная с римских стоиков и заканчивая разного рода пуританскими проповедниками - но результат оставался неизменным. Причина подобной ситуации была простой - дело в том, что общество и являлось, и воспринималось, как пирамидальная структура. В подобной ситуации человек, находящийся на более высоком уровне этой самой пирамиды неизбежно определялся, как субъект, имеющий большее «могущество» ( власть, богатство, благодать и т.д.). Поэтому тот же феодал должен был из кожи лезть, но обеспечить себе более-менее роскошную жизнь. Да еще и не только для себя, но и для всей своей клиентелы. А поскольку чиновники, как правило, рекрутировались из данного класса, то и на них распространялись те же правила.
Как, и за чей счет они будут обеспечивать себе требуемую роскошь - вопрос вторичный. Разумеется, государственную казну трогать не рекомендовалось - хотя, как недавно было сказано в «Парадоксе казнокрада», даже это ограничение оказывалось слабее, нежели указанная выше необходимость вести роскошную жизнь. В подобной ситуации как раз у «честного» сановника возникали проблемы - поскольку он вряд ли смог бы соперничать в плане «щедрости» с тем, кто наловчился запускать лапу в бюджет. (Ну, за исключением того, если он был сам по себе богат.) А отсутствие «щедрости», в свою очередь, очень плохо сказывалось на репутации - гораздо хуже, нежели слухи о нечистоплотности. Впрочем, если казна, как таковая, еще имела хоть какую-то защиту, то о интересах «нижестоящих» - то есть, того самого народа - даже этого говорить было нельзя. Если о нем и вспоминали, то исключительно в том плане, что их неплохо было бы «потрясти» - на вопрос изымания дополнительных средств.
То есть, народ воспринимался исключительно, как кормовая база для чиновников - и никак иначе.
Самое удивительное тут то, что подобное восприятие воспроизводилось в самых разных эпохах и народах, на самых разных концах планеты. Сказания, легенды, летописи, поэмы, романы, пьесы со всего мира свидетельствуют о вороватых и роскошно живущих чиновниках - не важно, идет речь о Китае или Испании, об Индии или Германии, Японии или Турции. Иерархически-конкурентная общественная система неумолимо воспроизводили данные модели поведения везде, где существовала. Менялись времена, зарождались и рушились империи, всходили новые религии и уходили старые, шли войны, переселялись народы, создавались и уничтожались произведения искусства, на месте бывших великих городов возникали пустыни и леса, а леса и пустыни застраивались новыми городами - но одно оставалось неизменным. Тот, кто имеет власть - должен был жить в роскоши. А тот, кто ее не имеет - должен был мириться с этим и считать своей обязанностью исполнять желания «верхних». Просто потому, что так устроен мир.
* * *
Это казалось вечным. Нет, конечно, по мере развития человечества периодически возникали концепции, посягающие на данный принцип. Но, как уже было сказано выше, изменить его они не могли. Никакие апелляции и к божествам, и к нравственности, оказывались неспособными сменить системное свойство человеческого жизнеустройства. Единственное, что было действенным - это воздействие на саму общественную структуру. Переход от крупной феодальной собственности к относительно небольшой буржуазной на какое-то время создал иллюзию того, что возможны «Liberté, Égalité, Fraternité». Но очень быстро - практически мгновенно - буржуазия набрала соответствующий «вес», и все вернулось «на круги своя». И так продолжалось до того момента, как возникло первое в мире рабочее государство, поставившее под сомнение указанный принцип. Казалось бы - чего изменилось. Ну, где-то на окраине мира, в некоей аграрной стране «второго эшелона» произошла революция. Сколько их было в истории. Но нет - данное событие полностью изменило все в окружающем мире. Почти все…
В любом случае, прежнее разделение на «высших» и «низших» если не потеряло свое значение, то, по крайней мере, очень сильно поутратило свою незыблемость. Неожиданно те, кто всю предшествующую историю выглядел лишь пылью под ногами владык и их сатрапов, обрели невиданную до этого силу - настолько, что стали ужасом для своих хозяев. Во-первых, потому, что советский пример прекрасно мотивировал. А, во-вторых, указанные хозяева неожиданно поняли. что после объявления в их странах социалистической республики, ей может быть оказана «интернациональная поддержка!. Особенно актуально это стало после того, как в 1949 году СССР испытал свое ядерное оружие, а в 1957 году - продемонстрировал, что может доставить его туда, куда захочет. Вот тогда-то оказалось, что незыблемый принцип мироустройства все-таки можно изменить. Как говориться, если очень постараться - то можно и чиновников заставить ездить на автобусе, и их жен переодеть из мехов в джинсы, и вообще, создать представление о том, что «чиновники для народа, а не народ для чиновников»…
Но, разумеется, все это «работает» только до тех пор, пока существует реальная опасность того, что «местные» демонстрации и возмущения имеют однозначную возможность перейти в Революцию, а последняя - может победить. (С советской помощью.) Только это позволяет обратить изначальное положение, сделав абсолютно невозможное ранее естественным. А значит, после того, как указанная опасность спала, и мир вернулся обратно на свою «столбовую дорогу», так же неизбежным стало возвращение и прежнего отношения между властью и народом. Разумеется, этот процесс не очень быстрый - поскольку новые представления уже достаточно «вросли в жизнь». Однако, при отсутствии давления, выходящего за рамки конкурентно-иерархической системы, ее базис в любом случае обязан «додавить» надстройку - и вернуть «чиновно-народные» отношения в их естественное русло. Как говорится, разумному достаточно.
Ну, а к неразумным, понятное дело, обращаться нет смысла…