Конец «Сияющего града». Часть третья.

[anlazz]

Говоря о том, что в настоящее время заканчивается период существования «глобализированного мира», нельзя не упомянуть и еще один важный аспект происходящего изменения. Его можно обозначить, как поворот от т.н. «абсолютных ценностей» к куда более приземленным ориентирам. Этот процесс можно обозначить, как «прагматизацию», поскольку его конечным результатом выступает не что иное, как переход к примату чистой выгоды. Подобная смена может показаться удивительным - поскольку именно прагматический подход, как правило, считается присущим капиталистическому обществу. Но это не совсем так. Точнее - как уже было сказано ранее - общество, именуемое нами «глобализированным» или «глобалистским», на самом деле, является не совсем капиталистическим. Поскольку уже неоднократно помянутая «Тень СССР» в свое время внесла в его функционирование немало таких элементов, которых в классическом капитализме, по определению, быть не может.

И, в первую очередь, это относится к высокой степени идеологизации подобного социума. Правда, здесь следует сделать очень важное замечание. А именно - идеология, выступающая, как «ложное сознание» для эксплуатируемых классов, конечно, является важной подсистемой любого классового социума. Особенно велико ее значение в момент достижения последним своего наивысшего типа - т.е., при империализме и суперимпериализме (фашизме). В обществах подобного типа наступает настоящая «идеологическая вакханалия». В пропаганду вкладываются огромные средства, она буквально окружает каждого гражданина с раннего детства, не оставляя его ни на минуту. Поэтому разговоры о «неидеологичности капитализма» могут показаться странными. Однако тут есть одна важная тонкость, которую не следует забывать». А именно - указанное «ложное сознание» является ложным сознанием потому, что оно обязано заменять среднему гражданину свои конкретные интересы тем, что является выгодным для правящих классов.

* * *
Т.е., если, условно говоря, условному Круппу необходим рынок сбыта, то ради этого он может заставить общество пойти на очень жесткие меры. Вплоть до войны. Что, разумеется, абсолютно неприемлемо для большинства граждан. И вот для того, чтобы ликвидировать опасность гражданского неповиновения, для того, чтобы простой Фриц или Ганс был готов терпеть разного рода неудобства - от запрета иностранных товаров до возможности быть убитым - и выстраивается соответствующая идеология. К примеру, проповедующая древность и величие германской нации, необходимость пресловутого Lebensraum’а, а также, рабскую сущность славян и необходимость их подчинения германцам. Последнее, кстати, было популярно еще при Втором Рейхе - в Третьем данные идеи лишь получили свое развития. А первичным во всем этом, разумеется, являлось стремление Круппов продавать свою сталь.

И, если бы, указанная идеология, вместо того, чтобы способствовать увеличения прибыли, привела бы к ее падению, то вопрос с отказом от нее был бы решен очень быстро. (Что и случилось после 1945 года.¬) Поскольку никакое «величие нации» и прочие подобные конструкции никогда не закрывали от правящего класса стремление к главной задаче - к увеличению капитала. Именно это обстоятельство и обеспечивало господам несомненное преимущество: в то время, как рабочие вкалывали на заводах во имя «нации» или «религии», и погибали за нее же в окопах - капиталисты планомерно подчитывали доходы, приносимые им всевозможными военными заказами, подрядами на строительство и т.д. Поэтому, при всей идеологической обработке населения, иногда доходившей до буквальной истерии (как это было в Третьем Рейхе), сами капиталисты находились как бы вне ее разрушающего воздействия. Нет, конечно, они могли быть теми же националистами - но лишь тогда, когда этот национализм не мешал ведению бизнеса. (В целом, конечно - поскольку отдельные представители высших классов, разумеется, вполне могли всерьез проникаться указанным мировоззрением, особенно при интенсивной обработке населения.)

И лишь один момент существования классового общества несколько выделяется в данном плане. Да - речь идет именно о времени «Сияющего града». Но сначала - для того, чтобы лучше понять указанный момент- следует заглянуть немного пораньше. А именно - в тот период, когда мир являлся ареной противостояния двух систем: Советской и Западной. Обыкновенно, говоря об этом времени, делают акцент на том, что первая из них была крайне идеологизированной. А вот вторая… Идеологичность классового общества, как правило, отвергают, поскольку, как уже было сказано выше, для него есть одна главенствующая идея - стремление к прибыли. И вся идеологическая обработка, как правило, идет «для низов». Точнее, так было всегда - до того момента, когда оказалось, что СССР не только может противостоять Западу, но и навязывать тому свои правила.

* * *
Как уже говорилось в прошлой части, перед пресловутой «Красной угрозой» капиталисты смогли забыть все свои противоречия, в том числе и базовые - а именно, необходимость драться друг с другом не на жизнь, а на смерть за долю на рынке. Итогом этого стал невероятный - с классической точки зрения «антисоветский пакт», заключенный ими - пакт, принятый не на государственном уровне, а на уровне взаимодействия экономических субъектов. Впрочем, как можно понять, подобный механизм являлся не чем иным, как воздействием той самой «Советской Тени», «советизацией» капитализма. И, разумеется, как и любой «теневое влияние», он не был абсолютным - скорее, наоборот, речь шла всего лишь о небольшом смягчении влияния конкуренции. Но и этого было достаточно. Наступил тот самый «Золотой период» человечества, о котором уже неоднократно говорилось. Однако, как обычно и бывает в подобных случаях, стоило историческому процессу изменить направление, как указанное преимущество неизбежно обернулось недостатком. Дело в том, что «идеологическая система», способная переводить разрушительную энергию конкуренции в «мирное русло», прекрасно работала в условиях, когда «темп» и «направление» мировым развитием задавались «отбрасывающей тень» стороной. Т.е., социализмом. И, совершенно естественно, перестала работать, когда последний исчез..

Вообще, ведущую роль СССР в мировом процессе, вплоть до конца 1970 годов, сейчас признавать тяжело - это очень серьезный и требующий отдельного рассмотрения вопрос. И так же тяжело признать происходившую в тот момент гуманизацию западного общества - настолько она противоречит всем остальным эпохам в его истории. (Хотя, в общем-то, массовое распространение антивоенного движения является характерным индикатором.) Однако если это было так, то становится понятным и то, что случилось потом, когда указанный «теневой гуманизм» остался без вызывающего его источника. Ситуация стала забавной: идеология требовала «свободы и демократии» - но не объясняла: зачем это все? Разумеется, можно было пытаться выстраивать всевозможные «костыли» и «подпорки», в виде идеи «Третьей волны», «конца истории» и т.д. Но это было, разумеется, уже не то. Поскольку единственной причиной, вызвавшей к жизни всю огромную «инфраструктуру гуманизма» - от «специализированных организаций» до множества книг и статей - выступало стремление так или иначе противостоять «Красным». Или путем прямой борьбы - что было характерно для многих правозащитников - или путем перехвата инициативы. (Т.е., надо было делать то же самое, но только лучше.)

И вот - «Красные» исчезли, а вместе с ними исчезла и основная роль всей этой идеологической мишуры. Но сохранились структуры. И, в полном соответствии с принципом Ла-Шателье, они продолжили заниматься тем же самым, что и раньше. А именно - вести бурную деятельность, уже не нужную, но, все же, такую привычную. Впрочем, эта деятельность могла иметь какое-то прогрессивное значение - наподобие той же «экологической» борьбы. (Хотя, и в этом плане, чем дальше - тем более демонстративной и отвязанной от реальных проблем становилась эта самая «экология».) Она могла приносить блага каким-то отдельным категориям населения - как ставшая притчей во языцех борьба за права меньшинств.( В ее результате отдельные меньшинства - к примеру, те же ЛГБТ - реально добились привилегированного положения для себя. Но пошло ли это на пользу обществу - вопрос риторический.) Наконец, деятельность этих организаций могла вообще не иметь никакого смысла после 1991 года. Последнее можно сказать про огромное число «правозащитников», которые были настолько сильно «заточены» под борьбу с СССР, что ничего другого просто оказались неспособны делать.

* * *
Впрочем, главная проблема постсоветского мира состояла вовсе не в сохранении прежних, не нужных теперь структур. Все обстояло гораздо серьезнее. Главная проблема была в том, что общество сохраняло прежние модели поведения, модели, построенные на «идеологической основе». В том числе, и для представителей правящих классов. Итогом данных действий стало то, что единственно важная роль «элитариев» - их способность к непредвзятому управлению социальными системами - оказалась неисполнимой. Условно говоря, хозяева сами поверили в тот обман, который готовили для всех остальных. С соответствующим результатом, благодаря которому сейчас можно честно назвать послесоветские десятилетия «двадцатилетиями больших провалов». Поскольку практически все, что делалось в это время, удивительным образом оказывалось ошибочным.

И речь тут идет не только о политике, где, как может показаться, шло соревнование в некомпетентности и нежелании предвидеть результаты своих действий. (Как раз в этой области подобное положение не редкость, хотя такого уровня некомпетентности, наверное, еще не было.) Однако эпические по своей сути ошибки преследовали людей постсоветской эпохи повсюду. Можно, опять таки, привести пример с пресловутой «экологией» - но речь вести уже не об отдельных организациях по борьбе с «загрязнением среды», а о целом направлении в экономике. Скажем, о «зеленой энергетике», которая, на поверку, оказалась не просто дороже обычной - с этим-то, в принципе, можно было смириться. Но, в подавляющем числе случаев, она оказывалась просто энергонеэффективной - т.е., энергетические затраты на получение «зеленой энергии» выходили выше, нежели ее «чистый выход». Впрочем, бывало и хуже. К примеру, одним из самых лучших способов угробить экосистему издавна выступала добыча сланцевых нефти и газа. Но, тем не менее, именно «сланцевый метод», до недавнего времени, оказывался вне «зоны внимания» экологов самого различного уровня. Более того, пресловутый «сланцевый газ» рассматривался в свое время, как … «экологическое топливо». Как говориться, и нарочно не придумаешь.

Или можно взять такую «популярную» сейчас отрасль, как образование. Как известно, его активное реформирование развернулось по всему миру как раз в период гибели СССР. Смысл реформ - по замыслам организаторов - состоял в том, чтобы помочь «раскрепостить природные возможности человека», якобы угнетаемые традиционной системой обучения. Это «раскрепощение образования», по идее, должно было дать взрыв интеллектуального потенциала. Но результат был, как можно легко догадаться, совершенно иным. Причем, это относится не только, да и не столько к постсоветскому пространству, где подобное можно было бы списать не безденежность и т.п. проблемы. В не менее серьезном кризисе оказалось образование американское, и даже европейское, издавна рассматриваемое нами, как своеобразный эталон.

* * *
Впрочем, перечислять все те неудачи, что пережило за последние четверть века «десоветизированное человечество», можно очень долго. Поскольку они охватывают весь спектр человеческой деятельности - от кинематографа, окончательно скатившегося в балаган (т.е., вернувшегося к тому, с чего все и начиналось сто лет назад), и до возможности проведения военных операций. (А что можно сказать про ситуацию, когда главная сверхдержава мира, в совокупности со своими союзниками, в течение более чем пятнадцати лет не может победить пресловутых талибов.) Во всех этих фейлах одно лишь остается неизменным: несмотря на все неудачи, пересмотр предпринятых стратегий, как правило, не производится. Поскольку - как уже не раз говорилось - накопленный за десятилетия успехов фундамент является настолько мощным и прочным, что все происходящие события не затрагивают базиса существующей системы. Точнее - может показаться, что не затрагивают, поскольку в реальности можно наблюдать «истончение» указанной основы, ее эрозии под действием бессмысленных и беспощадных попыток жить так, как жили в период «Золотого века».

Причем, чем дальше - тем явственнее становится это разрушение. Поэтому перед т.н. «Развитыми странами», а так же перед всеми остальными, все яснее встает перспектива: или продолжать жить в привычном и «уютном» постсоветском мире, руководствуясь той же идеологией, что и раньше. Или пытаться выйти за ее пределы. Но куда? К деиделогизированному миру чистой наживы, где жадность хозяев оплачивается кровью и потом работников? (Т.е., к своему историческому прошлому.) Понятное дело, что этого не очень хочется. Но никакого иного пути для социальных систем, основанных на классовом устройстве, придумать невозможно. А самое главное - даже движение в указанном направлении не является гарантией сколь либо спокойного развития. Т.е., ликвидировав социальное государство (результат воздействия «Тени СССР»), современный капиталист получает вовсе не радость «свободного рынка», а нечто иное. Но об этом, а также о многих других интересных чертах современного общества, будет сказано несколько позднее…