Из цикла "Прощай, ХХ век!". Назад, к Гегелю!
О серьёзных вещах в последнее время было говорить почти невозможно: говорить о серьёзных вещах в "Фейсбуке" - всё равно что говорить о серьёзных вещах на дискотеке; а здесь, в ЖЖ, говорить о них было не с кем: все ушли в "Фейсбук". Теперь, когда доступ в "Фейсбук" в РФ невозможен, надеюсь, возродится "старый ЖЖ".
Я успел сказать в "Фейсбуке": "заколотить бы дверь в ХХ век - оттуда к нам, в наш век лезут чудовища".
Как раз об одном таком чудовище имеет смысл поговорить здесь: оно связано не с мировоззрением "человека ХХ века", не с его миропониманием, а с его мироощущением. Мировоззрение и даже миропонимание - явления изменчивые, их можно изменить сотней способов. А мироощущение - то, что находится в "ядре личности"; мироощущение плохо поддаётся изменению, и бывает так, что у антисоветского по мировоззрению человека - совершенно советское мироощущение (лучше бы было наоборот). Оно, это мироощущение - не только советское, это мироощущение "человека ХХ века" (подозреваю, что у "среднего американца" эпохи маккартизма оно было таким же, но с иными знаками). Так получилось, что я лучше знаю психологию советского человека, поэтому я буду говорить о психологии "человека ХХ века" через психологию советского человека.
Так вот: "человек ХХ века" на уровне ощущения мира - как "естественное" в обществе и в культуре различал и ощущал неестественное и, напротив, во всём естественном, природном, растущем из почвы, видел "искусственное", "специально созданное", "проплаченное", "марионеточное".
Для советского человека "народным" было... то, что зародилось непонятно где, но явно "наверху" - в сознании десятого помощника второго секретаря тринадцатого члена Политбюро, - то, к чему слова были написаны членом Союза Писателей СССР, а музыка - членом Союза Композиторов СССР, то, что прошло через Главлит и десять иных инстанций, будучи проверено и завизировано сотней чиновников. Понятно, что по ходу прохождения через инстанции все торчащие углы и линии были обломаны и зачищены, а итоговый продукт получался милым, вполне гуманистическим и радующим глаз.
Зато когда нечто вырастало прямо из почвы, оно было напоено всеми смыслами и соками почвы, там не было ничего обломано, и оно казалось "человеку ХХ века" страшным и оттого "искусственным" ("в СССР секса нет"). Когда такой человек сталкивался с самой малой частушкой, он полагал, что это "проплачено" - если не капиталистом в цилиндре, то уж точно кулаком в поддёвке; что феномены бытия являются для того, чтобы "сильные мира сего" веселились в своё удовольствие, наркоманили, развращались, вырождались и загнивали.
...Уже в конце XVIII- в начале XIX вв. была классическая немецкая философия. Фихте показал, как из культуры зарождаются нации. Гегель утвердил существование объективной реальности, живущей и развивающейся по своим законам, могущей быть объяснимой человеком и могущей быть изменённой человеком - при условии учёта законов объективной реальности. Марксизм с его панэкономизмом был не шагом вперёд по отношению к Гегелю, а шагом назад; и марксизм породил советского язычника с его представлениями о том, что если в культуре что-то явилось, то это "капиталисты придумали"; а советский "рациональный язычник" выродился в "постсоветского кретина", у которого теперь - тысячи акторов (вплоть до рептилоидов). Но ведь культура не связана с акторами и тем более не связана с экономическими актами; феномены культуры являются не от того, что кто-то совершил транзакцию или придумал нечто в "масонской ложе", а сами собой, из объективной реальности.
XXI век - век плохой, злой (я об этом говорил неоднократно). Но надо различать обычное, нормальное зло XXI века от безумия Дон-Кихота, который в XXI веке живёт с мироощущением ХХ века, принимая мельницы за драконов и нации за "нацизм". Ведь сервантесовский Дон-Кихот - не безобидный персонаж: он ранил и калечил ни в чём не повинных людей во имя своих иллюзий.
Реальность зла и страшна. Природа страшна. И культура (как продолжение природы) страшна. И образование наций - так же ужасно, как цунами или извержение вулкана. А безымянный суррогат реальности и культуры - удобен. Песня "Если бы парни всей земли..." - няша и "народность". А частушка "расхвалили наш колхоз тридцать три писателя, а в колхозе два яйца, и те у председателя" - проплачена-проплачена-проплачена "марионетками мирового империализЬма"...
В страшное пространство Фихте и Гегеля, Шиллера и Клейста лезть с таким настроем, как будто заходишь в милую-домашнюю оперетту "Трембита"...
Вот оно - наследие ХХ века, от которого пора вернуться назад, к Гегелю.
Я успел сказать в "Фейсбуке": "заколотить бы дверь в ХХ век - оттуда к нам, в наш век лезут чудовища".
Как раз об одном таком чудовище имеет смысл поговорить здесь: оно связано не с мировоззрением "человека ХХ века", не с его миропониманием, а с его мироощущением. Мировоззрение и даже миропонимание - явления изменчивые, их можно изменить сотней способов. А мироощущение - то, что находится в "ядре личности"; мироощущение плохо поддаётся изменению, и бывает так, что у антисоветского по мировоззрению человека - совершенно советское мироощущение (лучше бы было наоборот). Оно, это мироощущение - не только советское, это мироощущение "человека ХХ века" (подозреваю, что у "среднего американца" эпохи маккартизма оно было таким же, но с иными знаками). Так получилось, что я лучше знаю психологию советского человека, поэтому я буду говорить о психологии "человека ХХ века" через психологию советского человека.
Так вот: "человек ХХ века" на уровне ощущения мира - как "естественное" в обществе и в культуре различал и ощущал неестественное и, напротив, во всём естественном, природном, растущем из почвы, видел "искусственное", "специально созданное", "проплаченное", "марионеточное".
Для советского человека "народным" было... то, что зародилось непонятно где, но явно "наверху" - в сознании десятого помощника второго секретаря тринадцатого члена Политбюро, - то, к чему слова были написаны членом Союза Писателей СССР, а музыка - членом Союза Композиторов СССР, то, что прошло через Главлит и десять иных инстанций, будучи проверено и завизировано сотней чиновников. Понятно, что по ходу прохождения через инстанции все торчащие углы и линии были обломаны и зачищены, а итоговый продукт получался милым, вполне гуманистическим и радующим глаз.
Зато когда нечто вырастало прямо из почвы, оно было напоено всеми смыслами и соками почвы, там не было ничего обломано, и оно казалось "человеку ХХ века" страшным и оттого "искусственным" ("в СССР секса нет"). Когда такой человек сталкивался с самой малой частушкой, он полагал, что это "проплачено" - если не капиталистом в цилиндре, то уж точно кулаком в поддёвке; что феномены бытия являются для того, чтобы "сильные мира сего" веселились в своё удовольствие, наркоманили, развращались, вырождались и загнивали.
...Уже в конце XVIII- в начале XIX вв. была классическая немецкая философия. Фихте показал, как из культуры зарождаются нации. Гегель утвердил существование объективной реальности, живущей и развивающейся по своим законам, могущей быть объяснимой человеком и могущей быть изменённой человеком - при условии учёта законов объективной реальности. Марксизм с его панэкономизмом был не шагом вперёд по отношению к Гегелю, а шагом назад; и марксизм породил советского язычника с его представлениями о том, что если в культуре что-то явилось, то это "капиталисты придумали"; а советский "рациональный язычник" выродился в "постсоветского кретина", у которого теперь - тысячи акторов (вплоть до рептилоидов). Но ведь культура не связана с акторами и тем более не связана с экономическими актами; феномены культуры являются не от того, что кто-то совершил транзакцию или придумал нечто в "масонской ложе", а сами собой, из объективной реальности.
XXI век - век плохой, злой (я об этом говорил неоднократно). Но надо различать обычное, нормальное зло XXI века от безумия Дон-Кихота, который в XXI веке живёт с мироощущением ХХ века, принимая мельницы за драконов и нации за "нацизм". Ведь сервантесовский Дон-Кихот - не безобидный персонаж: он ранил и калечил ни в чём не повинных людей во имя своих иллюзий.
Реальность зла и страшна. Природа страшна. И культура (как продолжение природы) страшна. И образование наций - так же ужасно, как цунами или извержение вулкана. А безымянный суррогат реальности и культуры - удобен. Песня "Если бы парни всей земли..." - няша и "народность". А частушка "расхвалили наш колхоз тридцать три писателя, а в колхозе два яйца, и те у председателя" - проплачена-проплачена-проплачена "марионетками мирового империализЬма"...
В страшное пространство Фихте и Гегеля, Шиллера и Клейста лезть с таким настроем, как будто заходишь в милую-домашнюю оперетту "Трембита"...
Вот оно - наследие ХХ века, от которого пора вернуться назад, к Гегелю.