(no subject)
Знаете... вот уже год прошёл. Ровно год... А ведь в прошлом году я месяца два, наверное, в ступоре находилась. Камень холодный и тяжёлый леденил душу. Иногда мне казалось, что я умерла.
В июле-августе в Крыму только отошла душой.
Я тогда даже писать боялась. Про Одессу. Про Донбасс.
Боялась, что, начав писать, закачу истерику.
Онемение, окаменение души произошло.
Надо ли удивляться, что настоящие мужики со всей России рванули в Донбасс.
Ещё...
Если раньше я рассказы ветеранов о Великой Отечественной воспринимала, как героические мифы, которые, несомненно, нужны каждому народу, то сейчас почти всегда при чтении рассказа каккого-нибудь ветерана ВОВ перед глазами встают сожжённые сёла и города Донбасса, лица ополченцев - местных и из России.
Великая Отечественная перестала восприниматься, как миф. Она наполнилась смыслом, стала зримой и реальной.
В июле-августе в Крыму только отошла душой.
Я тогда даже писать боялась. Про Одессу. Про Донбасс.
Боялась, что, начав писать, закачу истерику.
Онемение, окаменение души произошло.
Надо ли удивляться, что настоящие мужики со всей России рванули в Донбасс.
Ещё...
Если раньше я рассказы ветеранов о Великой Отечественной воспринимала, как героические мифы, которые, несомненно, нужны каждому народу, то сейчас почти всегда при чтении рассказа каккого-нибудь ветерана ВОВ перед глазами встают сожжённые сёла и города Донбасса, лица ополченцев - местных и из России.
Великая Отечественная перестала восприниматься, как миф. Она наполнилась смыслом, стала зримой и реальной.