Взгляд на рассказное (Продолжение Лакомого и Za-Za) -8
Переговаривание по стихотворению Надежды Малышкиной (2016) бьякуган*
нежность исчезает а внутри
двери открывают декабри
зимы заметают все следы
одиночество качают сквозняки
и летят на парашютах дни
не касаясь неба и земли
растворяются мгновения любви в этой неминуемой войне
вечности и призрачных надежд
и внутри все холодней и холодней
Пит Плеханов - глотни спирту) и усё устаканится!!! ну нет правильных решений этой жизни! Ну нет!
Надежда Малышкина - Петя, ну как-то это уж слишком сурово - глотнуть спирта.
Ирина Жураковская - ну... разбавь. водкой
Надежда Малышкина - ребята.... вы чего это..... мне иногда хватает холодного воздуха глотка...
Ирина Жураковская - вот холодный глоток для орущей глотки - опасней.
Надежда Малышкина - Пит, это тот же Петр , П.П. с прозы. Для орущей глотки спирт нужен. а мне глотка молчания хватает, чтобы заболеть
Ирина Жураковская - Надежда Малышкина да знаю, кто такой Пит. Маразмом ещё не страдаю.
Ирина Жураковская - Надь, тебе в Томске должно быть лучше, чем мне в Киеве. По определению. Не смотря на..
Надежда Малышкина - тогда ты про святых?? я не встречала
Ирина Жураковская - да ну...
Надежда Малышкина - лучше, Ир.... несмотря на.... даже как-то стыдно. что лучше
Надежда Малышкина - моё это все здесь..... даже метель, даже снег за шиворот, даже холод..
Ирина Жураковская - и стихи.
Пит Плеханов - нежность исчезает
а внутри
а внутри все холодней
и холодней
алмазы.... остальное добыча слов
Надежда Малышкина - вот видишь - нельзя в этом мире иметь горячее сердце. есть риск напороть горячки))
Ирина Жураковская - Надежда Малышкина не верь Питу. у него имя нерусское - не понять наших сквозняков. Вот, знавала Петра - он бы понял, хотя, может, он тебя так успокаивает, а то и правда - спиртом.
Пит Плеханов - СТОПИТСОТ
Ирина Жураковская - Пит сотками набрал молчания, чтоб отнести Надежде в подаяние. но что-то перепуталось в пути. Надежде с Питом в помощь собираются Петры.
Пит Плеханов - Ирина Жураковская СТОТЫЩ)))
Надежда Малышкина - по-моему, нас трое. самое время
Пит Плеханов - Надежда Малышкина НАС МАЛО И НАС ВСЕ МЕНЬШЕ И САМОЕ ГЛАВНОЕ ЧТО МЫ ВКОСЬ))0
Надежда Малышкина - т.е как в первом классе? разлинованные?
Ирина Жураковская - разлинованные вкось, как тетрадки-первоклашки. не хватает промокашки, чтобы промокнуть ту тень. что от жизненной преграды, от отсутствия надежд, от любви, рождённой наспех, от беЗчисленных потерь, всё пытались уравняться, из косового в прямоту. всё пытались воздержаться от полётов в высоту. но косяк - такая прелесть. прямо истинная кость. и его не подытожишь. на прямую - не пройдёшь.
Пит Плеханов - Ирина Жураковская ага честно
Ирина Жураковская - тыдыщ
Пит Плеханов - Ирина Жураковская ну...прямолинейность душевного подвига всегда граничит с безумством но в вашем случае, любовь к правде как досмотр на таможне - четко - и великодушно))
Ирина Жураковская - Пит Плеханов , вау, упала мордой в снег. Когда же это таможня была великодушной...Впрочем, приятно. словно признание в любви. О как.
Ирина Жураковская - Сейчас, Надежда появится . Ревновать.
Ирина Жураковская - вспомнила - в "Белое солнце пустыни"
\\\\\\
Анатолий Ливри
О стихах Анатолия Ливри прекрасно сказала Елена Коломийцева, добавлю лишь, что именно эта подборка - для меня, ещё более закодированное включение авторское в обычный наш мир. Можно расчленить и осмыслить отдельные строчки стихов, можно провести аналогии, но достаточно трудоёмким проникновением окажется полное понимание стихов Ливри, его мироощущение в тот момент, как они рождались. Личность Автора скрыта в ноосфере творчества. Его перемещения межпространственные завуалированы, звуки строк - то искусительные, провокационные, то тоскующие, обречённые. В них смешаны непозволительно отголоски религий, в них тайна, известная лишь Автору. Его надлитературье и проклятие.
\\\\\
Инна Костяковская
Новые стихи Инны Костяковской - это преодоление. Преодоление себя, тёмного смертного света, неизбежности. Тоска в каждой строчке. Вера и надежда, что есть память, силы духовные ,любовь - также рядышком. Стихи изменились, но грани кристалла поэтического остались прежние, Авторские. Открытость, словно сердце звенящее струной. Такова ныне Инна Костяковская.
\\\\\
Стиль Инны Иохвидович
Каждый из нас является стилистом своей жизни. Берёт стило и создаёт себя. Некоторые об этом совершенно не задумываются. Живут - как с горки катятся. Да какой там стиль… Не артисты, не модники. Но есть лицо, фигура, прожитые дни, чай совершенно крепкий, коричневый до черноты или слабенько заваркой закрашенная водица. Есть одежда, которая меняется, если не со смыслом, то в силу изношенности и изменения размеров. Есть что-то созданное в этом мире - семья, дети, песни, работа, дом или особняки, комната съёмная, стихи, картины, фильмы, проза, скульптура. В конце концов - капуста, гниющая в громадной галерее, разбросанная по картонным коробкам и отражающая новые веяния в искусстве перформансные. В общем, у всех какие-то мансы, гримасы, поступки и стилевые отражения.
Рассказ первый, о который споткнулась на одном конкурсе литературном, тоже, наверное, прошит стилевыми нитками. После него начала искать другие рассказы этого Автора. А потом интересоваться и самим Автором. Хотя тот рассказ скручен и изломан, как артритный старик, измученный болью. Живой и от боли внутренней - беззащитный, искренний и настоящий. Многие другие литературные вещи оказались более чистыми в написании, выверенными, грамотно построенными, без лишних предложений, слов, но именно тот рассказ привёл меня к Инне Иохвидович.
Вот такие записи тогда звучали - «Рассказ Инны Иохвидович
Кто бы спорил... но не я.
бедная-бедная славянская душа... как что свалить с пятого этажа - всегда на неё.
там в обсуждении я Ура! кричала... не заметили...
если перебор видим, то он видим. задумки понятны и никто и не спорит, что один из сильнейших (но не ...)
и в целом, проза Автора печального текста, как по мне, достаточно оптимистична. И это - действительно, проза.
----------
прислушивайся ко мнению других, но умей сохранить лицо.»
И ещё -
«перебор с патологическим в "Скорбном листе..."
-------------
голая правда бывает только в морге
////
насколько всё аллогично
в патологичном или что же такое литература.
Ничего не собиралась писать о "Скорбном листе..." Инны Иохвидович, но так получилось, что пару слов скажу. Много, наверное, скажут профессионалы. Для меня этот Автор состоялся вчера.
Рассказ, который прочёлся довольно мучительно, с пропусками и отступлениями, как побег сквозь патологическое... И неотступная мысль - да зачем столько экскрементированного, цементирующего чувствования. Чтобы читатель сказал - да, вот она голая правда жизни, вот оно монстрище нагишом.
И сквозь этот строй болезненного проглядывает Лит.герой. Эти кеды под мышкой у брата, убегающего в смерть. Вглядывания сестры в уходящего навсегда. Предвидение-пророчество, осязание внутреннего мира - они повесились. Мама, дочь - живущие не столь внешне (где всё болит и испражняется), а внутренним. Улитками влезшие в боль и гадость.
Спасает рассказ, как мне кажется, именно это внутреннее и не окончательные жизнеутверждающие слова лит.героини, а те моменты, когда, задыхающийся от болезненного читатель, радостно ухватывается за описания посетителей онкологической клиники, за проблески немедицинские рассказа, за Феню - и её жизненное.
Ощущения после рассказа тягостные и, пытаясь читать других Авторов, бросаю это занятие. Рассказ Инны Иохвидович выбил из колеи, Авторы другие пока не воспринимаются. Литература ли это? Задумавшись, ищу другие произведения Автора "Скорбного листа..." И, прочитав несколько вещей, радуюсь - Ура! Это не патология. Это литература. Это соединение кусочнутого в одном, как я люблю. Это вечные и своевременные темы.
Почему, почему не паспортистское с русско-немецким, почему не Марина? - думаю я. Ну почему надо было выставить "Скорбный лист..."
////»
Так и познакомились. И после - я увидела прозу Автора. Оказалось, известного человека, печатающегося в изданиях, к которым стремятся многие пишущие люди.
Ну что ж, немного взглядов на другие литературные вещи Инны Иохвидович уже публиковались в Za-Za. Может, добавить ещё капельку.
\\\\\
Не могу дописать врез сразу - сегодня ещё не закончу... мучительные и запретные вещи у Иохвидович и абсолютно идентичные, происходящему у нас. Гомосеки-нацики. Гордящиеся этим и тем, что подмяли под себя всех. Взаимосвязь сексуального и политического. Очень тяжко. Завтра.
\\\\
Три рассказа Инны Иохвидович («Палач или Жертва?», «Это сладкое чувство - свободы!», «Дом и Домина»), где нас ожидает свобода или её вечный поиск, словно поиск себя. Может ли человек жить, не подвергаясь муштре общества. Какова цена свободы, если она замешана на сексе и политике. Насколько позволительно быть свободным, не смешав это понятие с распущенностью и насилием над самим собой и другими. Совершенно непостижимым образом Автор создаёт разные темы и объединяет их неэффектным, но больным и главным. Нацизм упорядочил свободу и любовь, использовав в своих целях, уложил в брикеты для сжигания. Тема неудобная и вроде забытая, но буквально сейчас всё повторяется. Тем, кто этого не видит, стоит просто напоминать о прошлом историческими фактами. Как это делает писатель, пытающийся всю свою жизнь докричаться до тех, кто уверен, что фашизм исчез. Рассказы Инны Иохвидович всегда настороже, в них эхо страшных событий, возрождаемых в наше время. Попытка понять, что движет человеком, ищущим любовь в эгоцентризме. Как можно легко разрушить гармонию небес. Автор не даёт окончательных ответов, просто предоставляет возможность думать читателю. Поиск свободы продолжается.
\\\\
Инна - небывалая. Она такая единственная. И я преклоняюсь перед всем, что ей пришлось выдержать и её очень тонкими и страшными внутренне, по-настоящему, вещам.
\\\\
Вот есть это ощущение - недосказанного, словно проглоченных мыслей авторских. Но скорее не недочёт, а невозможность долго говорить о больном мире. Но и не говорить Автор не может. Не вправе молчать.
\\\\
Всё-таки рассказы её - пронзительные.
Обратите внимание, как Инне Иохвидович удаётся одновременное сочетание в каждом рассказе минимализма и взрыва эмоций. «Логопедический эффект» не является исключением. Выверенность слов, построение повествования, не предполагающего лишних отступлений и красот, собранность и скупость в стиле изложения - только самое необходимое, только то, что донесёт до читателя главную мысль, идею. И результат - тот самый взрыв, пронизывающий сердце. Рассказы пишутся, словно чёрно- белое кино. Автор, обладающий таким талантом, просто обязан обратить внимание на Слово. И, конечно, создать эффект нового взгляда на неверное произношение. То, что губит Бога в нас, слова-грязь, могут и не выговариваться. И ещё - у Инны Иохвидович в рассказах всегда есть женщины. И их одиночество.
Рассказ «Соавторы» Инны Иохвидович -
Заметьте, как целомудрен этот рассказ вопреки затронутой теме. И каким элегантным штрихом он оканчивается - фразой, напечатанной женщиной, лишившейся в мгновение ока надежды на настоящую, неизведанную ещё любовь. Умение совершить не показушный, но естественнодраматический, в то же время, эффектный итог в произведении - всегда совершенство. С этой задачей Инна Иохвидович справляется талантливо и легко. Но главное для автора всё же вновь - Женщина, её глубинные переживания, скрытые тайны и чувствования.
По поводу, выставлять, печатать рассказы о тайном, любовном, сексуальном - понятны метания Инны Иохвидович. Но!
Конечно, будет не совсем принято. Особенно теми, кто из СССР в котором секса нет. Помните эту фразу. Но писать Автору надо. То, что его беспокоит - а Вас беспокоят многие недетские аспекты жизни. Вы приподнимаете завесу не над сексуальной, фашистской, родительской, семейной, детской гранью. А над хрупкой внутренней и духовной основой происходящего. А нынешнему, совершенно развращённому - ни одному уже поколению - это всё как семечки. Они читают формат - 3D. 4D. А там секси объёмнее и цветистее. Так что - не задумывайтесь, кто и как примет. Пишите и печатайте, если выходит.
\\\\\\
Марина Некрасова
Марина Некрасова очаровала штрихами. Штрихами, которые создали картины жизней. Словно подсмотренные ненароком, случайно увиденные и зафиксированные подсознанием надолго. Тёплые, смешливые краски, то ли чуррос с шоколадом, то ли солнце, то ли переговоры героинь, недосказанность, а потом - рраз и холод. И что-то страшное, дикое, не признанное обществом бродит в закоулках сознания. Автор знает, о чём пишет, но ничуть не собирается сдавать свои знания читателю. Каждый из нас может найти свои кодированные видения и ассоциации и в чурросе, и в рассказах про отца, и в жизни хозяйки квартиры, колдовстве танца, гитары, футбольном, искусстве, писательском. Как-то много всего, но в намешанном зелье рассказа, чётко определённые ингредиенты, которые ожидают внимательного взгляда со стороны. И ещё возникла странная мысль, что не стоит ехать в чужую жизнь, даже если от снегов и ветров, даже, если там так не по-нашенски. Даже, если там шоко - ладно.
\\\\\
здесь взгляды на Авторское. Если что-то Автор сочтёт для себя обидным или неверным, прошу сообщить- уберу. Если не стоит выставлять - пишите, прекращу публикацию. Собственно, пока почти всё - звучало в журнале. Это просто компоновка. Скорее, она больше важна для меня, чем для Авторов.
© Ирина Жураковская, 2017
нежность исчезает а внутри
двери открывают декабри
зимы заметают все следы
одиночество качают сквозняки
и летят на парашютах дни
не касаясь неба и земли
растворяются мгновения любви в этой неминуемой войне
вечности и призрачных надежд
и внутри все холодней и холодней
Пит Плеханов - глотни спирту) и усё устаканится!!! ну нет правильных решений этой жизни! Ну нет!
Надежда Малышкина - Петя, ну как-то это уж слишком сурово - глотнуть спирта.
Ирина Жураковская - ну... разбавь. водкой
Надежда Малышкина - ребята.... вы чего это..... мне иногда хватает холодного воздуха глотка...
Ирина Жураковская - вот холодный глоток для орущей глотки - опасней.
Надежда Малышкина - Пит, это тот же Петр , П.П. с прозы. Для орущей глотки спирт нужен. а мне глотка молчания хватает, чтобы заболеть
Ирина Жураковская - Надежда Малышкина да знаю, кто такой Пит. Маразмом ещё не страдаю.
Ирина Жураковская - Надь, тебе в Томске должно быть лучше, чем мне в Киеве. По определению. Не смотря на..
Надежда Малышкина - тогда ты про святых?? я не встречала
Ирина Жураковская - да ну...
Надежда Малышкина - лучше, Ир.... несмотря на.... даже как-то стыдно. что лучше
Надежда Малышкина - моё это все здесь..... даже метель, даже снег за шиворот, даже холод..
Ирина Жураковская - и стихи.
Пит Плеханов - нежность исчезает
а внутри
а внутри все холодней
и холодней
алмазы.... остальное добыча слов
Надежда Малышкина - вот видишь - нельзя в этом мире иметь горячее сердце. есть риск напороть горячки))
Ирина Жураковская - Надежда Малышкина не верь Питу. у него имя нерусское - не понять наших сквозняков. Вот, знавала Петра - он бы понял, хотя, может, он тебя так успокаивает, а то и правда - спиртом.
Пит Плеханов - СТОПИТСОТ
Ирина Жураковская - Пит сотками набрал молчания, чтоб отнести Надежде в подаяние. но что-то перепуталось в пути. Надежде с Питом в помощь собираются Петры.
Пит Плеханов - Ирина Жураковская СТОТЫЩ)))
Надежда Малышкина - по-моему, нас трое. самое время
Пит Плеханов - Надежда Малышкина НАС МАЛО И НАС ВСЕ МЕНЬШЕ И САМОЕ ГЛАВНОЕ ЧТО МЫ ВКОСЬ))0
Надежда Малышкина - т.е как в первом классе? разлинованные?
Ирина Жураковская - разлинованные вкось, как тетрадки-первоклашки. не хватает промокашки, чтобы промокнуть ту тень. что от жизненной преграды, от отсутствия надежд, от любви, рождённой наспех, от беЗчисленных потерь, всё пытались уравняться, из косового в прямоту. всё пытались воздержаться от полётов в высоту. но косяк - такая прелесть. прямо истинная кость. и его не подытожишь. на прямую - не пройдёшь.
Пит Плеханов - Ирина Жураковская ага честно
Ирина Жураковская - тыдыщ
Пит Плеханов - Ирина Жураковская ну...прямолинейность душевного подвига всегда граничит с безумством но в вашем случае, любовь к правде как досмотр на таможне - четко - и великодушно))
Ирина Жураковская - Пит Плеханов , вау, упала мордой в снег. Когда же это таможня была великодушной...Впрочем, приятно. словно признание в любви. О как.
Ирина Жураковская - Сейчас, Надежда появится . Ревновать.
Ирина Жураковская - вспомнила - в "Белое солнце пустыни"
\\\\\\
Анатолий Ливри
О стихах Анатолия Ливри прекрасно сказала Елена Коломийцева, добавлю лишь, что именно эта подборка - для меня, ещё более закодированное включение авторское в обычный наш мир. Можно расчленить и осмыслить отдельные строчки стихов, можно провести аналогии, но достаточно трудоёмким проникновением окажется полное понимание стихов Ливри, его мироощущение в тот момент, как они рождались. Личность Автора скрыта в ноосфере творчества. Его перемещения межпространственные завуалированы, звуки строк - то искусительные, провокационные, то тоскующие, обречённые. В них смешаны непозволительно отголоски религий, в них тайна, известная лишь Автору. Его надлитературье и проклятие.
\\\\\
Инна Костяковская
Новые стихи Инны Костяковской - это преодоление. Преодоление себя, тёмного смертного света, неизбежности. Тоска в каждой строчке. Вера и надежда, что есть память, силы духовные ,любовь - также рядышком. Стихи изменились, но грани кристалла поэтического остались прежние, Авторские. Открытость, словно сердце звенящее струной. Такова ныне Инна Костяковская.
\\\\\
Стиль Инны Иохвидович
Каждый из нас является стилистом своей жизни. Берёт стило и создаёт себя. Некоторые об этом совершенно не задумываются. Живут - как с горки катятся. Да какой там стиль… Не артисты, не модники. Но есть лицо, фигура, прожитые дни, чай совершенно крепкий, коричневый до черноты или слабенько заваркой закрашенная водица. Есть одежда, которая меняется, если не со смыслом, то в силу изношенности и изменения размеров. Есть что-то созданное в этом мире - семья, дети, песни, работа, дом или особняки, комната съёмная, стихи, картины, фильмы, проза, скульптура. В конце концов - капуста, гниющая в громадной галерее, разбросанная по картонным коробкам и отражающая новые веяния в искусстве перформансные. В общем, у всех какие-то мансы, гримасы, поступки и стилевые отражения.
Рассказ первый, о который споткнулась на одном конкурсе литературном, тоже, наверное, прошит стилевыми нитками. После него начала искать другие рассказы этого Автора. А потом интересоваться и самим Автором. Хотя тот рассказ скручен и изломан, как артритный старик, измученный болью. Живой и от боли внутренней - беззащитный, искренний и настоящий. Многие другие литературные вещи оказались более чистыми в написании, выверенными, грамотно построенными, без лишних предложений, слов, но именно тот рассказ привёл меня к Инне Иохвидович.
Вот такие записи тогда звучали - «Рассказ Инны Иохвидович
Кто бы спорил... но не я.
бедная-бедная славянская душа... как что свалить с пятого этажа - всегда на неё.
там в обсуждении я Ура! кричала... не заметили...
если перебор видим, то он видим. задумки понятны и никто и не спорит, что один из сильнейших (но не ...)
и в целом, проза Автора печального текста, как по мне, достаточно оптимистична. И это - действительно, проза.
----------
прислушивайся ко мнению других, но умей сохранить лицо.»
И ещё -
«перебор с патологическим в "Скорбном листе..."
-------------
голая правда бывает только в морге
////
насколько всё аллогично
в патологичном или что же такое литература.
Ничего не собиралась писать о "Скорбном листе..." Инны Иохвидович, но так получилось, что пару слов скажу. Много, наверное, скажут профессионалы. Для меня этот Автор состоялся вчера.
Рассказ, который прочёлся довольно мучительно, с пропусками и отступлениями, как побег сквозь патологическое... И неотступная мысль - да зачем столько экскрементированного, цементирующего чувствования. Чтобы читатель сказал - да, вот она голая правда жизни, вот оно монстрище нагишом.
И сквозь этот строй болезненного проглядывает Лит.герой. Эти кеды под мышкой у брата, убегающего в смерть. Вглядывания сестры в уходящего навсегда. Предвидение-пророчество, осязание внутреннего мира - они повесились. Мама, дочь - живущие не столь внешне (где всё болит и испражняется), а внутренним. Улитками влезшие в боль и гадость.
Спасает рассказ, как мне кажется, именно это внутреннее и не окончательные жизнеутверждающие слова лит.героини, а те моменты, когда, задыхающийся от болезненного читатель, радостно ухватывается за описания посетителей онкологической клиники, за проблески немедицинские рассказа, за Феню - и её жизненное.
Ощущения после рассказа тягостные и, пытаясь читать других Авторов, бросаю это занятие. Рассказ Инны Иохвидович выбил из колеи, Авторы другие пока не воспринимаются. Литература ли это? Задумавшись, ищу другие произведения Автора "Скорбного листа..." И, прочитав несколько вещей, радуюсь - Ура! Это не патология. Это литература. Это соединение кусочнутого в одном, как я люблю. Это вечные и своевременные темы.
Почему, почему не паспортистское с русско-немецким, почему не Марина? - думаю я. Ну почему надо было выставить "Скорбный лист..."
////»
Так и познакомились. И после - я увидела прозу Автора. Оказалось, известного человека, печатающегося в изданиях, к которым стремятся многие пишущие люди.
Ну что ж, немного взглядов на другие литературные вещи Инны Иохвидович уже публиковались в Za-Za. Может, добавить ещё капельку.
\\\\\
Не могу дописать врез сразу - сегодня ещё не закончу... мучительные и запретные вещи у Иохвидович и абсолютно идентичные, происходящему у нас. Гомосеки-нацики. Гордящиеся этим и тем, что подмяли под себя всех. Взаимосвязь сексуального и политического. Очень тяжко. Завтра.
\\\\
Три рассказа Инны Иохвидович («Палач или Жертва?», «Это сладкое чувство - свободы!», «Дом и Домина»), где нас ожидает свобода или её вечный поиск, словно поиск себя. Может ли человек жить, не подвергаясь муштре общества. Какова цена свободы, если она замешана на сексе и политике. Насколько позволительно быть свободным, не смешав это понятие с распущенностью и насилием над самим собой и другими. Совершенно непостижимым образом Автор создаёт разные темы и объединяет их неэффектным, но больным и главным. Нацизм упорядочил свободу и любовь, использовав в своих целях, уложил в брикеты для сжигания. Тема неудобная и вроде забытая, но буквально сейчас всё повторяется. Тем, кто этого не видит, стоит просто напоминать о прошлом историческими фактами. Как это делает писатель, пытающийся всю свою жизнь докричаться до тех, кто уверен, что фашизм исчез. Рассказы Инны Иохвидович всегда настороже, в них эхо страшных событий, возрождаемых в наше время. Попытка понять, что движет человеком, ищущим любовь в эгоцентризме. Как можно легко разрушить гармонию небес. Автор не даёт окончательных ответов, просто предоставляет возможность думать читателю. Поиск свободы продолжается.
\\\\
Инна - небывалая. Она такая единственная. И я преклоняюсь перед всем, что ей пришлось выдержать и её очень тонкими и страшными внутренне, по-настоящему, вещам.
\\\\
Вот есть это ощущение - недосказанного, словно проглоченных мыслей авторских. Но скорее не недочёт, а невозможность долго говорить о больном мире. Но и не говорить Автор не может. Не вправе молчать.
\\\\
Всё-таки рассказы её - пронзительные.
Обратите внимание, как Инне Иохвидович удаётся одновременное сочетание в каждом рассказе минимализма и взрыва эмоций. «Логопедический эффект» не является исключением. Выверенность слов, построение повествования, не предполагающего лишних отступлений и красот, собранность и скупость в стиле изложения - только самое необходимое, только то, что донесёт до читателя главную мысль, идею. И результат - тот самый взрыв, пронизывающий сердце. Рассказы пишутся, словно чёрно- белое кино. Автор, обладающий таким талантом, просто обязан обратить внимание на Слово. И, конечно, создать эффект нового взгляда на неверное произношение. То, что губит Бога в нас, слова-грязь, могут и не выговариваться. И ещё - у Инны Иохвидович в рассказах всегда есть женщины. И их одиночество.
Рассказ «Соавторы» Инны Иохвидович -
Заметьте, как целомудрен этот рассказ вопреки затронутой теме. И каким элегантным штрихом он оканчивается - фразой, напечатанной женщиной, лишившейся в мгновение ока надежды на настоящую, неизведанную ещё любовь. Умение совершить не показушный, но естественнодраматический, в то же время, эффектный итог в произведении - всегда совершенство. С этой задачей Инна Иохвидович справляется талантливо и легко. Но главное для автора всё же вновь - Женщина, её глубинные переживания, скрытые тайны и чувствования.
По поводу, выставлять, печатать рассказы о тайном, любовном, сексуальном - понятны метания Инны Иохвидович. Но!
Конечно, будет не совсем принято. Особенно теми, кто из СССР в котором секса нет. Помните эту фразу. Но писать Автору надо. То, что его беспокоит - а Вас беспокоят многие недетские аспекты жизни. Вы приподнимаете завесу не над сексуальной, фашистской, родительской, семейной, детской гранью. А над хрупкой внутренней и духовной основой происходящего. А нынешнему, совершенно развращённому - ни одному уже поколению - это всё как семечки. Они читают формат - 3D. 4D. А там секси объёмнее и цветистее. Так что - не задумывайтесь, кто и как примет. Пишите и печатайте, если выходит.
\\\\\\
Марина Некрасова
Марина Некрасова очаровала штрихами. Штрихами, которые создали картины жизней. Словно подсмотренные ненароком, случайно увиденные и зафиксированные подсознанием надолго. Тёплые, смешливые краски, то ли чуррос с шоколадом, то ли солнце, то ли переговоры героинь, недосказанность, а потом - рраз и холод. И что-то страшное, дикое, не признанное обществом бродит в закоулках сознания. Автор знает, о чём пишет, но ничуть не собирается сдавать свои знания читателю. Каждый из нас может найти свои кодированные видения и ассоциации и в чурросе, и в рассказах про отца, и в жизни хозяйки квартиры, колдовстве танца, гитары, футбольном, искусстве, писательском. Как-то много всего, но в намешанном зелье рассказа, чётко определённые ингредиенты, которые ожидают внимательного взгляда со стороны. И ещё возникла странная мысль, что не стоит ехать в чужую жизнь, даже если от снегов и ветров, даже, если там так не по-нашенски. Даже, если там шоко - ладно.
\\\\\
здесь взгляды на Авторское. Если что-то Автор сочтёт для себя обидным или неверным, прошу сообщить- уберу. Если не стоит выставлять - пишите, прекращу публикацию. Собственно, пока почти всё - звучало в журнале. Это просто компоновка. Скорее, она больше важна для меня, чем для Авторов.
© Ирина Жураковская, 2017