Русь
"Есть у слова «русь» и ещё одно значение, которое я не вычитал в книгах, а услышал из первых уст от живого человека. На севере, за лесами, за болотами, встречаются деревни, где старые люди говорят по-старинному. Почти так же, как тысячу лет назад. Тихо-смирно я жил в такой деревне и ловил старинные слова.
Моя хозяйка Анна Ивановна как-то внесла в избу горшок с красным цветком. Говорит, а у самой голос подрагивает от радости:
- Цветочек-то погибал. Я его вынесла на русь - он и зацвёл!
- На русь? - ахнул я.
- На русь, - подтвердила хозяйка.
- На русь?!
- На русь.
Я молчу, боюсь, что слово забудется, упорхнёт, - и нет его, откажется от него хозяйка. Или мне послышалось? Записать надо слово. Достал карандаш и бумагу. В третий раз спрашиваю:
- На русь?..
Хозяйка не ответила, губы поджала, обиделась. Сколько, мол, можно спрашивать? Для глухих две обедни не служат. Но увидела огорчение на моём лице, поняла, что я не насмехаюсь, а для дела мне нужно это слово. И ответила, как пропела, хозяйка:
- На русь, соколик, на русь. На самую, что ни на есть, русь.
Осторожней осторожного спрашиваю:
- Анна Ивановна, не обидитесь на меня за назойливость? Спросить хочу.
- Не буду, - обещает она.
- Что такое - русь?
Не успела она и рта открыть, как хозяин Николай Васильевич, что молчком грелся на печи, возьми да и рявкни:
- Светлое место!
Хозяйка от его рявканья за сердце взялась.
- Ой, как ты меня напугал, Николай Васильевич! Ты ведь болеешь, и у тебя голоса нет... Оказывается, у тебя и голосок прорезался.
А мне объяснила честь по чести:
- Русью светлое место зовём. Где солнышко. Да всё светлое, почитай, так зовём. Русый парень. Русая девушка. Русая рожь - спелая. Убирать пора. Не слыхал, что ли, никогда?"
Станислав Тимофеевич Романовский (1931-1996)
Моя хозяйка Анна Ивановна как-то внесла в избу горшок с красным цветком. Говорит, а у самой голос подрагивает от радости:
- Цветочек-то погибал. Я его вынесла на русь - он и зацвёл!
- На русь? - ахнул я.
- На русь, - подтвердила хозяйка.
- На русь?!
- На русь.
Я молчу, боюсь, что слово забудется, упорхнёт, - и нет его, откажется от него хозяйка. Или мне послышалось? Записать надо слово. Достал карандаш и бумагу. В третий раз спрашиваю:
- На русь?..
Хозяйка не ответила, губы поджала, обиделась. Сколько, мол, можно спрашивать? Для глухих две обедни не служат. Но увидела огорчение на моём лице, поняла, что я не насмехаюсь, а для дела мне нужно это слово. И ответила, как пропела, хозяйка:
- На русь, соколик, на русь. На самую, что ни на есть, русь.
Осторожней осторожного спрашиваю:
- Анна Ивановна, не обидитесь на меня за назойливость? Спросить хочу.
- Не буду, - обещает она.
- Что такое - русь?
Не успела она и рта открыть, как хозяин Николай Васильевич, что молчком грелся на печи, возьми да и рявкни:
- Светлое место!
Хозяйка от его рявканья за сердце взялась.
- Ой, как ты меня напугал, Николай Васильевич! Ты ведь болеешь, и у тебя голоса нет... Оказывается, у тебя и голосок прорезался.
А мне объяснила честь по чести:
- Русью светлое место зовём. Где солнышко. Да всё светлое, почитай, так зовём. Русый парень. Русая девушка. Русая рожь - спелая. Убирать пора. Не слыхал, что ли, никогда?"
Станислав Тимофеевич Романовский (1931-1996)