Поездка в Воробьёво.
Сегодня мы ездили в усадьбу Воробьёво. Находится она совсем недалеко от Малого бетонного кольца, в Подольском районе.
Маленький кусочек парка. Старые могучие лиственницы. Непрезентабельный пруд, закиданный пивными бутылками. Облезлый кирпичный дом - хотя следы былого достоинства этот дом все ещё носит. Сейчас там какое-то общежитие для военных. На крылечке перед входом развешены пыльные коврики. Внутри - не менее пыльные гардины и кадка с фикусом - "рецепция". Что дальше рецепции, мы не видали.
А между тем, в этом месте жизнь когда-то кипела ключом...
Я нашла очень интересный и объемный труд А. Дудина, подольского краеведа. Полностью он доступен здесь:
http://spashram.ru/istoriya-kraya/istoriya-usadbyi-vorobevo.html
Я немного сократила эту историю длиной в триста лет, и воспользовалась кое-где прямыми цитатами.
Первое упоминание о селе Воробьёво относится к 1723 году.
Хозяином сельца в те годы был военный Зиновьев. После смерти его жены село отошло в приданое одной из дочерей. Дочь, Прасковья, вышла замуж за сына известного историка В. Татищева, но прожила с ним недолго - родила сына и умерла. Этот сын, Ростислав, 1780-1790-х годах и построил каменный дом, сохранившийся до наших дней. Далее имение перешло к правнучке Татищева, а от неё - к её любимой дочери Варваре (1815-1907), и на время жизни Варвары Сергеевны Вяземской (Ершовой в замужестве) пришелся самый расцвет Воробьёва.
У Ершовых было много детей, в крестных у них отметился сам будущий император Александр II. Зиму семья обычно проводила в Москве, а летом выезжали за город, в Воробьёво.
Мать Варвары Сергеевны, Елизавета Ростиславовна, подала в 1845 году прошение о том, чтобы построить домовую церковь при усадьбе, т.к. в свои 60 лет испытывала проблемы со здоровьем и не могла посещать отдаленные церкви. Разрешение было получено, и церковь была построена - совсем рядом с домом, соединенная с ним короткой аллеей.
Сейчас эта церковь стоит закрытая и в строительных лесах. Жаль, что нельзя заглянуть внутрь. Снаружи она выглядит как игрушка - маленькая и уютная.
Вернусь к истории. Прошло 15 лет, умерла Елизавета Ростиславовна, И.И. Ершов поступил на гражданскую службу. С 1847 года, он многократно избирался Подольским уездным предводителем дворянства.
С 1847 по 1852 год имение Воробьево служило не только местом проживания его семьи, но и местом, где решались дела Подольского дворянства. В эти годы в усадьбе побывали представители большинства дворянских родов, проживающих на территории Подольского уезда.
И после того, как Иван Иванович перестал служить на благо Подольского уезда, к нему продолжали ездить частые гости. Кто по делам, а кто и развлечься, узнать новости. В летние месяцы, когда в свои подмосковные имения выезжали жители Москвы, усадьба в Воробьево привлекала их к себе, красивым видом, открывающимся с балкона господского дома, хорошим столом, прохладой и свежестью усадебного парка, возможностью искупаться в реке Рожае, поплавать на лодке.
После смерти И. Ершова, хозяйствовать в усадьбе стали Варвара Сергеевна и её сын Владимир. Выйдя в отставку после военной службы, он вплотную занялся обустройством дел в Воробьёве.
В конце июня 1886 года граф С.Д. Шереметев побывал в имении Владимира Ивановича Ершова. Своими впечатлениями он поделился в письме к своему знакомому А.П. Барецкову:
«По возвращении с приятной поездки к В.И.Ершову, Подольскому уездному предводителю дворянства, в его имение Воробьево, я совсем не ожидал найти такое благоустроенное и во всех отношениях привлекательное имение и вернулся под наилучшим впечатлением. На станции Климовка Московско-Курской железной дороги меня встретил Ершов с сыном, и мы поехали сначала в его ближайшее имение близ железной дороги, в сельце Юшино. Здесь осмотрели образцовое его хозяйство; триста десятин земли; рожь и овес удивительны, кормовые травы, племенной скот холмогорской и голландской породы, башкирские свиньи, сыроварня - возделываются сыры французский, бри, бакштейн; маслобойный завод, паровая мельница, казарма для рабочих.
Проехали верст десять и показался Воробьевский дом, окруженный рощами на берегу реки Рожая. Дом на горе, каменный с двумя флигелями, соединенными крутой галереею, обделанной наглухо. В доме живут: мать Ершова, 70-ти летняя старуха, урожденная княгиня Вяземская с незамужней дочерью и со старшей замужней дочерью Хитровой, у которой сын студент Казанского университета и дочь невеста. Тут же и жена Ершова, урожденная Леонтьева с двумя мальчиками и двумя девочками. Дом старосветский, поместительный. Мебель старая, покойная, все сохранилось от прежних поколений. На почетном месте любимое кресло матери хозяйки, урожденной Татищевой, родной внучки историка Татищева, портрет которого красуется на видном месте. На той же стене масляный портрет монахини Валуевой и брата нынешней хозяйки - гусар на коне - князь Вяземский. В этом доме гостили французы, но странно: не только не разорили, но после ухода на стенах гостиной оказались картины и гравюры, которых никогда в доме не было; вероятно где-нибудь взяты и здесь оставлены. Теперь эти картины висят на тех же местах, на которых оставили их французы.
Перед домом небольшая, но прекрасная каменная церковь Сошествия Святого Духа, окруженная пихтами и кедрами. За церковью фруктовый сад, ананасная и фруктовый склад.
После завтрака на крутом балконе, с прекрасным видом на Рожаю и на окрестные поля, завтрака сытного, но не извинного, с доморощенной ветчиной, которую запивали травником. Подали «калужское тесто» и кофе. Я успел с любезным хозяином объехать его леса, был на большой прекрасной пасеке, любовались видом на соседнее село Прохорово князей Трубецких. В 5 часов обедали уже дома. В кастрюле подали пирожки прямо «с пылу». Вся обстановка и образ жизни старозаветный, патриархальный. Словом, стародворянское гнездо».
В середине 1880-х в соседнем имении Меньшово отдыхал знаменитый художник Поленов, к нему приезжали друзья и родственники, и все вместе бывали в гостях и в Воробьёво. Дамы Поленовы и Ершовы долгое время поддерживали между собой дружескую переписку.
В статье краеведа приведен фрагмент переписки:
"Максимов написал картину, называется: «Все в прошлом». Старушка-помещица сидит и мечтает у крыльца балкона в старом кресле. (Немножко похожа на Варвару Сергеевну)"
Вот та самая картина Василия Максимова:
Но ничто не продолжается вечно.
После смерти В. Ершова стало известно о большом долге, который был за ним. Чтобы расплатиться с кредиторами, пришлось распродавать имение. Вдове его, чтобы содержать себя и детей, пришлось поступить на службу - управлять институтом благородных девиц.
Дети, племянники, внуки, детство и юность которых были тесно связаны с Воробьёвым, жили своей жизнью, пока судьбы их не смяла и не скомкала революция. Кто-то сгинул безвестно в её пекле, кто-то эмигрировал, кто-то умер от болезней, не дожив и до революции.
Советская власть распорядилась домом привычно - отдала его под место жительства беспризорным детям. На помещичьих землях был организован совхоз, а через какое-то время усадьба стала использоваться в качестве санатория.
Санаторий там есть и сейчас, и даже вполне прилично выглядят его строения.
А в бывшем господском доме, порядком потрепанном временем, как я писала в начале - военное общежитие. И нет там больше ни картин, ни антикварных кресел, ни подвала с персиками, ни оранжереи с ананасами...
Вот вид с крыльца этого дома сейчас:
И лодок тут больше нет.
Вот такая история...
Маленький кусочек парка. Старые могучие лиственницы. Непрезентабельный пруд, закиданный пивными бутылками. Облезлый кирпичный дом - хотя следы былого достоинства этот дом все ещё носит. Сейчас там какое-то общежитие для военных. На крылечке перед входом развешены пыльные коврики. Внутри - не менее пыльные гардины и кадка с фикусом - "рецепция". Что дальше рецепции, мы не видали.
А между тем, в этом месте жизнь когда-то кипела ключом...
Я нашла очень интересный и объемный труд А. Дудина, подольского краеведа. Полностью он доступен здесь:
http://spashram.ru/istoriya-kraya/istoriya-usadbyi-vorobevo.html
Я немного сократила эту историю длиной в триста лет, и воспользовалась кое-где прямыми цитатами.
Первое упоминание о селе Воробьёво относится к 1723 году.
Хозяином сельца в те годы был военный Зиновьев. После смерти его жены село отошло в приданое одной из дочерей. Дочь, Прасковья, вышла замуж за сына известного историка В. Татищева, но прожила с ним недолго - родила сына и умерла. Этот сын, Ростислав, 1780-1790-х годах и построил каменный дом, сохранившийся до наших дней. Далее имение перешло к правнучке Татищева, а от неё - к её любимой дочери Варваре (1815-1907), и на время жизни Варвары Сергеевны Вяземской (Ершовой в замужестве) пришелся самый расцвет Воробьёва.
У Ершовых было много детей, в крестных у них отметился сам будущий император Александр II. Зиму семья обычно проводила в Москве, а летом выезжали за город, в Воробьёво.
Мать Варвары Сергеевны, Елизавета Ростиславовна, подала в 1845 году прошение о том, чтобы построить домовую церковь при усадьбе, т.к. в свои 60 лет испытывала проблемы со здоровьем и не могла посещать отдаленные церкви. Разрешение было получено, и церковь была построена - совсем рядом с домом, соединенная с ним короткой аллеей.
Сейчас эта церковь стоит закрытая и в строительных лесах. Жаль, что нельзя заглянуть внутрь. Снаружи она выглядит как игрушка - маленькая и уютная.
Вернусь к истории. Прошло 15 лет, умерла Елизавета Ростиславовна, И.И. Ершов поступил на гражданскую службу. С 1847 года, он многократно избирался Подольским уездным предводителем дворянства.
С 1847 по 1852 год имение Воробьево служило не только местом проживания его семьи, но и местом, где решались дела Подольского дворянства. В эти годы в усадьбе побывали представители большинства дворянских родов, проживающих на территории Подольского уезда.
И после того, как Иван Иванович перестал служить на благо Подольского уезда, к нему продолжали ездить частые гости. Кто по делам, а кто и развлечься, узнать новости. В летние месяцы, когда в свои подмосковные имения выезжали жители Москвы, усадьба в Воробьево привлекала их к себе, красивым видом, открывающимся с балкона господского дома, хорошим столом, прохладой и свежестью усадебного парка, возможностью искупаться в реке Рожае, поплавать на лодке.
После смерти И. Ершова, хозяйствовать в усадьбе стали Варвара Сергеевна и её сын Владимир. Выйдя в отставку после военной службы, он вплотную занялся обустройством дел в Воробьёве.
В конце июня 1886 года граф С.Д. Шереметев побывал в имении Владимира Ивановича Ершова. Своими впечатлениями он поделился в письме к своему знакомому А.П. Барецкову:
«По возвращении с приятной поездки к В.И.Ершову, Подольскому уездному предводителю дворянства, в его имение Воробьево, я совсем не ожидал найти такое благоустроенное и во всех отношениях привлекательное имение и вернулся под наилучшим впечатлением. На станции Климовка Московско-Курской железной дороги меня встретил Ершов с сыном, и мы поехали сначала в его ближайшее имение близ железной дороги, в сельце Юшино. Здесь осмотрели образцовое его хозяйство; триста десятин земли; рожь и овес удивительны, кормовые травы, племенной скот холмогорской и голландской породы, башкирские свиньи, сыроварня - возделываются сыры французский, бри, бакштейн; маслобойный завод, паровая мельница, казарма для рабочих.
Проехали верст десять и показался Воробьевский дом, окруженный рощами на берегу реки Рожая. Дом на горе, каменный с двумя флигелями, соединенными крутой галереею, обделанной наглухо. В доме живут: мать Ершова, 70-ти летняя старуха, урожденная княгиня Вяземская с незамужней дочерью и со старшей замужней дочерью Хитровой, у которой сын студент Казанского университета и дочь невеста. Тут же и жена Ершова, урожденная Леонтьева с двумя мальчиками и двумя девочками. Дом старосветский, поместительный. Мебель старая, покойная, все сохранилось от прежних поколений. На почетном месте любимое кресло матери хозяйки, урожденной Татищевой, родной внучки историка Татищева, портрет которого красуется на видном месте. На той же стене масляный портрет монахини Валуевой и брата нынешней хозяйки - гусар на коне - князь Вяземский. В этом доме гостили французы, но странно: не только не разорили, но после ухода на стенах гостиной оказались картины и гравюры, которых никогда в доме не было; вероятно где-нибудь взяты и здесь оставлены. Теперь эти картины висят на тех же местах, на которых оставили их французы.
Перед домом небольшая, но прекрасная каменная церковь Сошествия Святого Духа, окруженная пихтами и кедрами. За церковью фруктовый сад, ананасная и фруктовый склад.
После завтрака на крутом балконе, с прекрасным видом на Рожаю и на окрестные поля, завтрака сытного, но не извинного, с доморощенной ветчиной, которую запивали травником. Подали «калужское тесто» и кофе. Я успел с любезным хозяином объехать его леса, был на большой прекрасной пасеке, любовались видом на соседнее село Прохорово князей Трубецких. В 5 часов обедали уже дома. В кастрюле подали пирожки прямо «с пылу». Вся обстановка и образ жизни старозаветный, патриархальный. Словом, стародворянское гнездо».
В середине 1880-х в соседнем имении Меньшово отдыхал знаменитый художник Поленов, к нему приезжали друзья и родственники, и все вместе бывали в гостях и в Воробьёво. Дамы Поленовы и Ершовы долгое время поддерживали между собой дружескую переписку.
В статье краеведа приведен фрагмент переписки:
"Максимов написал картину, называется: «Все в прошлом». Старушка-помещица сидит и мечтает у крыльца балкона в старом кресле. (Немножко похожа на Варвару Сергеевну)"
Вот та самая картина Василия Максимова:
Но ничто не продолжается вечно.
После смерти В. Ершова стало известно о большом долге, который был за ним. Чтобы расплатиться с кредиторами, пришлось распродавать имение. Вдове его, чтобы содержать себя и детей, пришлось поступить на службу - управлять институтом благородных девиц.
Дети, племянники, внуки, детство и юность которых были тесно связаны с Воробьёвым, жили своей жизнью, пока судьбы их не смяла и не скомкала революция. Кто-то сгинул безвестно в её пекле, кто-то эмигрировал, кто-то умер от болезней, не дожив и до революции.
Советская власть распорядилась домом привычно - отдала его под место жительства беспризорным детям. На помещичьих землях был организован совхоз, а через какое-то время усадьба стала использоваться в качестве санатория.
Санаторий там есть и сейчас, и даже вполне прилично выглядят его строения.
А в бывшем господском доме, порядком потрепанном временем, как я писала в начале - военное общежитие. И нет там больше ни картин, ни антикварных кресел, ни подвала с персиками, ни оранжереи с ананасами...
Вот вид с крыльца этого дома сейчас:
И лодок тут больше нет.
Вот такая история...