(no subject)
«Зима тревоги нашей позади, К нам с солнцем Йорка лето возвратилось»
Бывают книги, напоминающие четки - каждое звено похоже на другое своей простотой. Но, мгновение, и тебе что-то открылось, что-то неподвластное времени. В каждой книге можно найти жизненные уроки, но Стейнбеку удалось дать ещё и домашнее задание - как долго можно жить без совести?
Чувствуется какой-то надрыв автора, герои несколько гротескны, монологи и диалоги требуют отклика, а его нет. Автор и сам ищет ответы на вопросы и не находит. "Зима тревоги нашей" последняя книга Стоинбека.
Бывают книги, напоминающие четки - каждое звено похоже на другое своей простотой. Но, мгновение, и тебе что-то открылось, что-то неподвластное времени. В каждой книге можно найти жизненные уроки, но Стейнбеку удалось дать ещё и домашнее задание - как долго можно жить без совести?
Чувствуется какой-то надрыв автора, герои несколько гротескны, монологи и диалоги требуют отклика, а его нет. Автор и сам ищет ответы на вопросы и не находит. "Зима тревоги нашей" последняя книга Стоинбека.