"Не вешать нос, гардемарины". Пьеса ...
Вот здесь нашла фанфик, посвящённый гардемаринам ;) Мне очень понравилось)
Весёленькая пьеса получилась! Спасибо автору
Надеюсь, он не обидится, что я утащила его произведение, ведь, как говорит Никита: "Искусcтво общее достояние"))
Итак, приглашаю поклонников;)
Предисловие
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Курсанты Навигацкой школы:
Александр Белов
Павел Горин
Алексей Корсак
Никита Оленев, князь
Другие немаловажные лица:
Елизавета Петровна, императрица всея Руси
Алексей Петрович Бестужев, вице-канцлер
Анна Гавриловна Бестужева, его свояченица
Анастасия Павловна Ягужинская, её дочь
Софья Зотова, девица из монастыря
Василий Фёдорович Лядащев, один хороший человек из Тайной канцелярии
Серж-Луи-Симон де Брильи, шевалье, французский дипломат и шпион
Жак, его правая рука и левая нога по совместительству
Маркиз Шетарди, французский дипломат и генерал
Иоганна-Елизавета Ангальт-Цербстская, прусская герцогиня, генеральская жена
Фике, её дочь
Пётр III, беспутный наследник престола
Гаврила, воспитатель и камердинер князя Оленева-младшего
Прочий мелкий народец (но не мене важный!):
Иван, сторож
Котов-младший, брат штык-юнкера
Шенк, служанка герцогини Ангальт-Цербстской
... и другие, кто будет мелькать по ходу событий.
Действие I
Навигацкая школа в Сухаревской башне. Одиннадцать курсантов, выбившись из сил, отдыхают после урока фехтования в рапирном зале.
Трое из них - Александр Белов, Павел Горин и Никита Оленев - сидят на лавке у стены, по очереди передавая друг другу ковш с водой. Вдруг в зал вбегает ещё один - Алексей Корсак, явно чем-то встревоженный.
Оленев:
Ух, как же, сэры, надоело драться,
Размахивать клинком день ото дня...
Корсак (встревоженно):
Стипендию задерживают, братцы!
Причём, заметьте, только для меня...
Белов (отрываясь от ковша):
Благодари штык-юнкера, Алёшка -
Ведь это он, к гадалке не ходи.
Не горячись, передохни немножко -
Вон, аж рубаха рвётся на груди...
Горин (лениво растягиваясь на лавке у стены):
Ты подолгу в седле не занимался,
В конюшне до заката не торчал,
На лошадей, как на чертей, плевался,
Вот Котов на тебя и осерчал.
А ты молчишь смиренною овечкой,
Придирки терпишь, прикусив язык...
Возьмут тебя в хомут да под уздечку,
А ты и возразить-то не привык!
Оленев:
Ты вот что, Корсак, лучше не досадуй,
А сам сходи да за себя постой.
Корсак (пятясь назад):
Ребят, а может, всё-таки не надо?
Чего просить, как будто я скупой...
Белов:
Не в деньгах дело, дурень ты набитый!
Ты сам себя не можешь защитить -
Готов хлебать помои у корыта,
Чтоб словом никого не оскорбить!
Ты лучше бы за честь свою боялся,
Её бы так берёг и защищал...
Горин:
И Котов бы тебя остерегался -
Подумаешь, конюшенный фискал!
Корсак (возмущаясь):
Да вы... Да я... Ну, погодите, братцы!
Ишь, подняли они меня на смех!
У Котова сейчас бы разобраться,
А там и вас клинком прикончу всех!
Белов (хохочет до слёз):
Гляди, гроза полей и огородов,
Кабы клинок в запале не сломать!
Корсак (ворчит, направляясь к Котову):
Ну, язвы... Это ж надо, взяли моду -
Чуть что, так сразу на смех поднимать!
Кабинет Котова. Штык-юнкер в напудренном парике, скрестив руки на груди, стоит у стола. Перед ним на коленях ползает маленький тщедушный человечек - младший брат. Корсак, услышав голоса из-за двери, притаился и слушает...
Котов-младший:
Братушка! Не губи, спаси, помилуй..
Уж сам не знаю, как случилось так,
Какой-такой египетскою силой
Сегодня занесло попасть впросак...
Котов:
Чего ты мямлишь? Говори яснее!
Котов-младший:
Слаб человек я, брат! Ну, натворил...
Гугнивому чужому прохиндею
Я дверь в тайник хозяйский отворил.
Котов (аж побелел):
Бестужевский? Неужто? Ах ты, гнида...
Котов-младший (трясясь от страха):
Да он мне столько денег отвалил!
Котов (сдвигая брови и парик на лоб):
Не мог покочевряжиться для вида,
Сказать, что ключ посеял, крокодил?
Котов-младший:
Да был бы я дурак, коль отказался!
Ты сроду не видал такой барыш!
Котов-младший швыряет на стол щедро набитый кошелёк. Брови и парик Котова-старшего тут же возвращаются на место.
Котов:
Как этот твой гугнивый-то назвался?
Какой-то чужеземец, говоришь?
Котов-младший:
Почём мне знать? Гнусавил да плевался,
Носатый, словно цапля в камышах...
Ох, как бы, брат, Бестужев не дознался -
Прощай, башка дурная на плечах!
Младший Котов подползает к штык-юнкеру на коленях и пытается спрятаться у него за спиной, словно боясь, что его придут искать прямо сюда. Корсак, не удержавшись от смеха, сгибается вдвое, пробивает головой дверь и вваливается в кабинет...
Котов (зеленея от злости):
Проваливай отсюда, волчья грыжа!
Подслушивал за дверью, паразит?
Корсак (набравшись невиданной смелости, поднимается на ноги и отряхивает рубашку):
Спокойно, сударь, на полтона ниже -
Кому скорей здесь вылететь грозит?
Котов-младший, чуя, что дело пахнет жареным, поспешно вылетает в коридор. Котов-старший мгновенно меняется в лице.
Корсак (невозмутимо):
Не выдали мне денег аж три раза,
А сами всё по-тихому в карман?
Котов (вспыхивая от гнева, хватает Корсака за уши):
Нет, ты видал такое? Ну, зараза!
Давно, видать, за уши не был дран!
Ишь, выпятился, сволочь! Так и рыщет,
Нет чтоб учиться с ночи до утра!
Кто приключений на... голову ищет,
Тому в острог пожаловать пора!
Корсак (высвободившись, вскидывает голову):
На кой мне ваш острог, скажите, сдался?
Я, между прочим, будущий моряк!
А тем временем в рапирном зале курсанты забили тревогу...
Горин:
Наш Корсак что-то долго задержался...
Оленев:
Пойдём узнаем, сэры, что да как!
Трое друзей подоспевают к открытой двери как раз в тот момент, когда тихоня Корсак окончательно пошёл вразнос.
Корсак:
Плевал я на коней с высокой горки!
Вот я до капитана дослужусь,
А Вы, как в той старинной поговорке,
Что плохо ляжет - тем и поживлюсь!
Котов, выйдя из себя, отвешивает нерадивому отроку и незадачливому свидетелю щедрую пощёчину. Корсак на подкошенных ногах так и рухнул прямо в руки подоспевшим друзьям. Немного опомнившись, он выхватывает шпагу...
Оленев:
Алёшка, дурень, стой! Отдай мне шпагу!
Нечестно - на учителя с клинком...
Корсак:
А честно было мне влепить с размаху,
Дрожа над полпудовым кошельком?
Горин (тщетно пытаясь перехватить у Корсака шпагу):
Да прекрати! Ну что ты так докажешь?
Пойдём отсюда, Корсак, не дури...
Белов (перехватывая с другой стороны):
Чего ты шпагой, как кадилом, машешь?
Отдай, Алёшка...
Корсак:
Руки убери!
Белов отчаянно пытается разжать Алексею пальцы. Остриё корсаковой шпаги, нарисовав в воздухе немыслимый иероглиф - такой, что все китайцы разом обзавидуются, взлетает околоКотова и срывает напудренный парик, обнажая сверкающую лысину... Немая сцена. Все трое, кроме Корсака, стоят, давясь от смеха. Первым не выдерживает Горин, стремительно выходя из кабинета с нервным хохотом; за ним - Оленев. И только Белов, продержавшись дольше всех, заливается приступом безудержного хохота прямо перед ошарашенным штык-юнкером... АКорсак, придя в себя, подскакивает к Котову и от души отвешивает ему пощёчину, после чего со всех ног бросается в коридор.
Оленев:
Гляди-ка, наш молчун, никак, рехнулся...
Ну, брат, теперь и сухарей не жди!
Горин:
Уж лучше так, чем в глаз бы промахнулся...
Эй, ты куда? Алёшка, погоди!
Горин замечает идущего по коридору директора Навигацкой школы, но слишком поздно: Корсак, не успевая сбавить шагу, летит прямо на него.
Директор:
Мой Бог! Младые отроки столь резвы -
Везде поспеют, всюду и кругом...
(поворачиваясь к опешившему Корсаку)
Ну, что стоишь, качаясь, как нетрезвый?
Давай-ка в кабинет ко мне бегом!
Корсак (в изнеможении):
О Господи... Да, каюсь, провинился...
Директор:
Скорей себя в порядок приведи,
Чтоб к Анне свет Гавриловне явился
Красив и статен, только погляди!
На лице Корсака застывает выражение ещё большего ужаса, чем при виде котовской лысины...
Кабинет директора. Корсак, проглотив язык, стоит перед своей благодетельницей - Анной Гавриловной Бестужевой. Бестужева, очаровательная дама средних лет, откровенно разглядывает своего фаворита с ног до головы и наконец с ласковой улыбкой подзывает его жестом подойти поближе.
Анна Гавриловна:
Ну здравствуй же, мой голубь сизокрылый!
Корсак:
И Вам, Вассветлость, тоже не хворать...
Анна Гавриловна:
А ты, Алёша, всё такой же милый,
Хотя успел заметно возмужать.
А как театр? По-прежнему играешь?
Не бросил без меня сей славный труд?
Корсак (обречённо):
Да разве с этой каторги пускают?
Тут только в женском платье - и на люд...
Анна Гавриловна:
Ну что ты, голубь мой, вздыхаешь тяжко?
Искусство - то, что нужно почитать,
А ты, видать, измучился, бедняжка...
Кого в спектакле будешь представлять?
Корсак (ещё горестнее):
Опять девицу - камеристку, что ли,
Её, как Вас... ну, тоже Анной звать...
Анна Гавриловна (умилённо смеётся, поглаживая Корсака по щеке):
Пора тебе играть мужские роли,
Любовников с героями играть!
Корсак:
Помилуйте, мадам, да мне неловко,
Я вовсе лицедействовать стыжусь...
(в сторону)
Да я тебе, бесстыжая плутовка,
В сыны, а не в любовники гожусь!
Анна Гавриловна:
Что ж стыдного в искусстве быть мужчиной?
Ведь ты уже не мальчик, Алексей,
Поверь, уж ты способен быть причиной
Бессонных, томных девичьих ночей.
Ну а пока, раз так по роли надо,
Я вечером с костюмом помогу -
Ты разве можешь справиться с нарядом,
Где только дама знает, что к чему?
Корсак (в ужасе):
Ох, Анна свет Гавриловна, не знаю,
Но раньше я справлялся как-то сам...
Анна Гавриловна:
Ах, полно, мой хороший, умоляю,
Тебе ль бояться нежных взглядов дам?
А после помогу тебе раздеться,
Отмою пудру на твоих щеках,
А после - не успеешь оглядеться,
Как ты уж будешь у меня в гостях...
Корсак (на грани обморока):
Да лучше б я себя убил случайно,
Чем пропадать сегодня ни за грош!
Анна Гавриловна (протягивая Корсаку набитый монетами кошелёк, нежно гладит его по родинке над губой):
Держи, мой друг - за роковую тайну,
Что на лице прекрасном бережёшь...
Тем временем в рапирном зале сидит всё та же троица - Оленев, Горин и Белов. Последний с благоговением припал к окну, пока двое других никак не придут в себя после выходки Корсака.
Оленев (задумчиво):
Да нам-то ничего, а Алексею...
Засадят ведь, на каторгу сошлют!
Горин:
А мы на что? Поможем, чем сумеем,
Организуем временный приют!
Пусть отсидится где-нибудь сначала,
Пока утихнет котовская блажь,
А там задобрим подкупом фискала,
И вот, глядишь, свободен Корсак наш...
Оленев:
Вот вроде, Пашка, складно рассуждаешь,
Но как на деле - форменная чушь...
Горин:
Да брось ты, князь! Как будто сам не знаешь,
Что Котов не упустит славный куш.
Белов (разглядывая девушку в окне):
Когда бы мы ещё раз повстречались...
Ах, как же эти очи хороши!
Оленев:
А кто это, шекспировский страдалец?
Белов (мечтательно):
Анастасия, свет моей души...
Горин (насмешливо отмахнувшись):
А это, брат, бестужевская дочка,
И вправду невозможно хороша -
У Сашки от такого ангелочка
Перевернулась начисто душа.
Не ест, не пьёт - вздыхает, как безумный,
Как будто бы в него вселился бес...
(Белову, погромче)
К такой пылать любовью, полоумный, -
Что страстно возлюбить звезду с небес!
В зал вбегает Корсак - бледный, как полотно, но зато с туго набитым монетами кошельком. Все дружно оборачиваются к нему.
Корсак:
Ух, где я был сейчас - рыдать и плакать...
Теперь-то я погиб, народ честной!
Уж лучше б этим денежкам не звякать -
Они мне не нужны такой ценой...
Белов (оживлённо):
Но жив, курилка, жив! И слава Богу...
Ох, кушать захотелось, просто жуть!
Горин (подмигивая):
Нам надо бы развеяться немного,
Как следует отвлечься и гульнуть!
На этом вся компания, обнявшись, дружно направляется в ближайший трактир.
Весёленькая пьеса получилась! Спасибо автору
Надеюсь, он не обидится, что я утащила его произведение, ведь, как говорит Никита: "Искусcтво общее достояние"))
Итак, приглашаю поклонников;)
Предисловие
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Курсанты Навигацкой школы:
Александр Белов
Павел Горин
Алексей Корсак
Никита Оленев, князь
Другие немаловажные лица:
Елизавета Петровна, императрица всея Руси
Алексей Петрович Бестужев, вице-канцлер
Анна Гавриловна Бестужева, его свояченица
Анастасия Павловна Ягужинская, её дочь
Софья Зотова, девица из монастыря
Василий Фёдорович Лядащев, один хороший человек из Тайной канцелярии
Серж-Луи-Симон де Брильи, шевалье, французский дипломат и шпион
Жак, его правая рука и левая нога по совместительству
Маркиз Шетарди, французский дипломат и генерал
Иоганна-Елизавета Ангальт-Цербстская, прусская герцогиня, генеральская жена
Фике, её дочь
Пётр III, беспутный наследник престола
Гаврила, воспитатель и камердинер князя Оленева-младшего
Прочий мелкий народец (но не мене важный!):
Иван, сторож
Котов-младший, брат штык-юнкера
Шенк, служанка герцогини Ангальт-Цербстской
... и другие, кто будет мелькать по ходу событий.
Действие I
Навигацкая школа в Сухаревской башне. Одиннадцать курсантов, выбившись из сил, отдыхают после урока фехтования в рапирном зале.
Трое из них - Александр Белов, Павел Горин и Никита Оленев - сидят на лавке у стены, по очереди передавая друг другу ковш с водой. Вдруг в зал вбегает ещё один - Алексей Корсак, явно чем-то встревоженный.
Оленев:
Ух, как же, сэры, надоело драться,
Размахивать клинком день ото дня...
Корсак (встревоженно):
Стипендию задерживают, братцы!
Причём, заметьте, только для меня...
Белов (отрываясь от ковша):
Благодари штык-юнкера, Алёшка -
Ведь это он, к гадалке не ходи.
Не горячись, передохни немножко -
Вон, аж рубаха рвётся на груди...
Горин (лениво растягиваясь на лавке у стены):
Ты подолгу в седле не занимался,
В конюшне до заката не торчал,
На лошадей, как на чертей, плевался,
Вот Котов на тебя и осерчал.
А ты молчишь смиренною овечкой,
Придирки терпишь, прикусив язык...
Возьмут тебя в хомут да под уздечку,
А ты и возразить-то не привык!
Оленев:
Ты вот что, Корсак, лучше не досадуй,
А сам сходи да за себя постой.
Корсак (пятясь назад):
Ребят, а может, всё-таки не надо?
Чего просить, как будто я скупой...
Белов:
Не в деньгах дело, дурень ты набитый!
Ты сам себя не можешь защитить -
Готов хлебать помои у корыта,
Чтоб словом никого не оскорбить!
Ты лучше бы за честь свою боялся,
Её бы так берёг и защищал...
Горин:
И Котов бы тебя остерегался -
Подумаешь, конюшенный фискал!
Корсак (возмущаясь):
Да вы... Да я... Ну, погодите, братцы!
Ишь, подняли они меня на смех!
У Котова сейчас бы разобраться,
А там и вас клинком прикончу всех!
Белов (хохочет до слёз):
Гляди, гроза полей и огородов,
Кабы клинок в запале не сломать!
Корсак (ворчит, направляясь к Котову):
Ну, язвы... Это ж надо, взяли моду -
Чуть что, так сразу на смех поднимать!
Кабинет Котова. Штык-юнкер в напудренном парике, скрестив руки на груди, стоит у стола. Перед ним на коленях ползает маленький тщедушный человечек - младший брат. Корсак, услышав голоса из-за двери, притаился и слушает...
Котов-младший:
Братушка! Не губи, спаси, помилуй..
Уж сам не знаю, как случилось так,
Какой-такой египетскою силой
Сегодня занесло попасть впросак...
Котов:
Чего ты мямлишь? Говори яснее!
Котов-младший:
Слаб человек я, брат! Ну, натворил...
Гугнивому чужому прохиндею
Я дверь в тайник хозяйский отворил.
Котов (аж побелел):
Бестужевский? Неужто? Ах ты, гнида...
Котов-младший (трясясь от страха):
Да он мне столько денег отвалил!
Котов (сдвигая брови и парик на лоб):
Не мог покочевряжиться для вида,
Сказать, что ключ посеял, крокодил?
Котов-младший:
Да был бы я дурак, коль отказался!
Ты сроду не видал такой барыш!
Котов-младший швыряет на стол щедро набитый кошелёк. Брови и парик Котова-старшего тут же возвращаются на место.
Котов:
Как этот твой гугнивый-то назвался?
Какой-то чужеземец, говоришь?
Котов-младший:
Почём мне знать? Гнусавил да плевался,
Носатый, словно цапля в камышах...
Ох, как бы, брат, Бестужев не дознался -
Прощай, башка дурная на плечах!
Младший Котов подползает к штык-юнкеру на коленях и пытается спрятаться у него за спиной, словно боясь, что его придут искать прямо сюда. Корсак, не удержавшись от смеха, сгибается вдвое, пробивает головой дверь и вваливается в кабинет...
Котов (зеленея от злости):
Проваливай отсюда, волчья грыжа!
Подслушивал за дверью, паразит?
Корсак (набравшись невиданной смелости, поднимается на ноги и отряхивает рубашку):
Спокойно, сударь, на полтона ниже -
Кому скорей здесь вылететь грозит?
Котов-младший, чуя, что дело пахнет жареным, поспешно вылетает в коридор. Котов-старший мгновенно меняется в лице.
Корсак (невозмутимо):
Не выдали мне денег аж три раза,
А сами всё по-тихому в карман?
Котов (вспыхивая от гнева, хватает Корсака за уши):
Нет, ты видал такое? Ну, зараза!
Давно, видать, за уши не был дран!
Ишь, выпятился, сволочь! Так и рыщет,
Нет чтоб учиться с ночи до утра!
Кто приключений на... голову ищет,
Тому в острог пожаловать пора!
Корсак (высвободившись, вскидывает голову):
На кой мне ваш острог, скажите, сдался?
Я, между прочим, будущий моряк!
А тем временем в рапирном зале курсанты забили тревогу...
Горин:
Наш Корсак что-то долго задержался...
Оленев:
Пойдём узнаем, сэры, что да как!
Трое друзей подоспевают к открытой двери как раз в тот момент, когда тихоня Корсак окончательно пошёл вразнос.
Корсак:
Плевал я на коней с высокой горки!
Вот я до капитана дослужусь,
А Вы, как в той старинной поговорке,
Что плохо ляжет - тем и поживлюсь!
Котов, выйдя из себя, отвешивает нерадивому отроку и незадачливому свидетелю щедрую пощёчину. Корсак на подкошенных ногах так и рухнул прямо в руки подоспевшим друзьям. Немного опомнившись, он выхватывает шпагу...
Оленев:
Алёшка, дурень, стой! Отдай мне шпагу!
Нечестно - на учителя с клинком...
Корсак:
А честно было мне влепить с размаху,
Дрожа над полпудовым кошельком?
Горин (тщетно пытаясь перехватить у Корсака шпагу):
Да прекрати! Ну что ты так докажешь?
Пойдём отсюда, Корсак, не дури...
Белов (перехватывая с другой стороны):
Чего ты шпагой, как кадилом, машешь?
Отдай, Алёшка...
Корсак:
Руки убери!
Белов отчаянно пытается разжать Алексею пальцы. Остриё корсаковой шпаги, нарисовав в воздухе немыслимый иероглиф - такой, что все китайцы разом обзавидуются, взлетает околоКотова и срывает напудренный парик, обнажая сверкающую лысину... Немая сцена. Все трое, кроме Корсака, стоят, давясь от смеха. Первым не выдерживает Горин, стремительно выходя из кабинета с нервным хохотом; за ним - Оленев. И только Белов, продержавшись дольше всех, заливается приступом безудержного хохота прямо перед ошарашенным штык-юнкером... АКорсак, придя в себя, подскакивает к Котову и от души отвешивает ему пощёчину, после чего со всех ног бросается в коридор.
Оленев:
Гляди-ка, наш молчун, никак, рехнулся...
Ну, брат, теперь и сухарей не жди!
Горин:
Уж лучше так, чем в глаз бы промахнулся...
Эй, ты куда? Алёшка, погоди!
Горин замечает идущего по коридору директора Навигацкой школы, но слишком поздно: Корсак, не успевая сбавить шагу, летит прямо на него.
Директор:
Мой Бог! Младые отроки столь резвы -
Везде поспеют, всюду и кругом...
(поворачиваясь к опешившему Корсаку)
Ну, что стоишь, качаясь, как нетрезвый?
Давай-ка в кабинет ко мне бегом!
Корсак (в изнеможении):
О Господи... Да, каюсь, провинился...
Директор:
Скорей себя в порядок приведи,
Чтоб к Анне свет Гавриловне явился
Красив и статен, только погляди!
На лице Корсака застывает выражение ещё большего ужаса, чем при виде котовской лысины...
Кабинет директора. Корсак, проглотив язык, стоит перед своей благодетельницей - Анной Гавриловной Бестужевой. Бестужева, очаровательная дама средних лет, откровенно разглядывает своего фаворита с ног до головы и наконец с ласковой улыбкой подзывает его жестом подойти поближе.
Анна Гавриловна:
Ну здравствуй же, мой голубь сизокрылый!
Корсак:
И Вам, Вассветлость, тоже не хворать...
Анна Гавриловна:
А ты, Алёша, всё такой же милый,
Хотя успел заметно возмужать.
А как театр? По-прежнему играешь?
Не бросил без меня сей славный труд?
Корсак (обречённо):
Да разве с этой каторги пускают?
Тут только в женском платье - и на люд...
Анна Гавриловна:
Ну что ты, голубь мой, вздыхаешь тяжко?
Искусство - то, что нужно почитать,
А ты, видать, измучился, бедняжка...
Кого в спектакле будешь представлять?
Корсак (ещё горестнее):
Опять девицу - камеристку, что ли,
Её, как Вас... ну, тоже Анной звать...
Анна Гавриловна (умилённо смеётся, поглаживая Корсака по щеке):
Пора тебе играть мужские роли,
Любовников с героями играть!
Корсак:
Помилуйте, мадам, да мне неловко,
Я вовсе лицедействовать стыжусь...
(в сторону)
Да я тебе, бесстыжая плутовка,
В сыны, а не в любовники гожусь!
Анна Гавриловна:
Что ж стыдного в искусстве быть мужчиной?
Ведь ты уже не мальчик, Алексей,
Поверь, уж ты способен быть причиной
Бессонных, томных девичьих ночей.
Ну а пока, раз так по роли надо,
Я вечером с костюмом помогу -
Ты разве можешь справиться с нарядом,
Где только дама знает, что к чему?
Корсак (в ужасе):
Ох, Анна свет Гавриловна, не знаю,
Но раньше я справлялся как-то сам...
Анна Гавриловна:
Ах, полно, мой хороший, умоляю,
Тебе ль бояться нежных взглядов дам?
А после помогу тебе раздеться,
Отмою пудру на твоих щеках,
А после - не успеешь оглядеться,
Как ты уж будешь у меня в гостях...
Корсак (на грани обморока):
Да лучше б я себя убил случайно,
Чем пропадать сегодня ни за грош!
Анна Гавриловна (протягивая Корсаку набитый монетами кошелёк, нежно гладит его по родинке над губой):
Держи, мой друг - за роковую тайну,
Что на лице прекрасном бережёшь...
Тем временем в рапирном зале сидит всё та же троица - Оленев, Горин и Белов. Последний с благоговением припал к окну, пока двое других никак не придут в себя после выходки Корсака.
Оленев (задумчиво):
Да нам-то ничего, а Алексею...
Засадят ведь, на каторгу сошлют!
Горин:
А мы на что? Поможем, чем сумеем,
Организуем временный приют!
Пусть отсидится где-нибудь сначала,
Пока утихнет котовская блажь,
А там задобрим подкупом фискала,
И вот, глядишь, свободен Корсак наш...
Оленев:
Вот вроде, Пашка, складно рассуждаешь,
Но как на деле - форменная чушь...
Горин:
Да брось ты, князь! Как будто сам не знаешь,
Что Котов не упустит славный куш.
Белов (разглядывая девушку в окне):
Когда бы мы ещё раз повстречались...
Ах, как же эти очи хороши!
Оленев:
А кто это, шекспировский страдалец?
Белов (мечтательно):
Анастасия, свет моей души...
Горин (насмешливо отмахнувшись):
А это, брат, бестужевская дочка,
И вправду невозможно хороша -
У Сашки от такого ангелочка
Перевернулась начисто душа.
Не ест, не пьёт - вздыхает, как безумный,
Как будто бы в него вселился бес...
(Белову, погромче)
К такой пылать любовью, полоумный, -
Что страстно возлюбить звезду с небес!
В зал вбегает Корсак - бледный, как полотно, но зато с туго набитым монетами кошельком. Все дружно оборачиваются к нему.
Корсак:
Ух, где я был сейчас - рыдать и плакать...
Теперь-то я погиб, народ честной!
Уж лучше б этим денежкам не звякать -
Они мне не нужны такой ценой...
Белов (оживлённо):
Но жив, курилка, жив! И слава Богу...
Ох, кушать захотелось, просто жуть!
Горин (подмигивая):
Нам надо бы развеяться немного,
Как следует отвлечься и гульнуть!
На этом вся компания, обнявшись, дружно направляется в ближайший трактир.