Летний Дзен в лучах заката
Этим летом я отращиваю Дзен. Материнский Дзен. Я пишу это под бокал белого вина, поэтому позволю себе быть честной и признаться, что я довольно-таки вспыльчивая мамаша. Ну как, я не дерусь (упаси Боже!) и даже почти не кричу. Но иногда я говорю сквозь зубы, часто тороплю своего ребенка, почти никогда не готова встречать утро с улыбкой (Мишке исполняется 30 месяцев через 3 дня, а я все никак не могу смириться с тем, что меня будят в 5:30 утра диким ором). Я этим не горжусь и признаюсь, работаю над всеми этими недостатками. Я всегда признаюсь Мишке в истинных чувствах и, на сегодняшний день, мне кажется, это именно то, что спасает наши отношения. Я уверена, что Мишка уже хорошо понимает, когда слышит что-то в стиле: “Миша, я сейчас так сильно злюсь, что хочу громко закричать и что-то разбить!”, и на секунду она прекращает свои “дьявольские” задумки. В свое оправдание надо сказать, что быть единственным родителем вольному, сильному духом, бунтарскому, очень активному и независимому тоддеру - жесть, как сложно.
Так вот. Про Дзен. Я вожу Мишаню на море. Если вы никогда не собирали бунтарскую двухлетку на море, вы вообще ничего не знаете о сборах. Все в этих сборах требует концентрации внимания и физической подготовки. Одеть Мишу, которая сейчас на перепутье памперсов и трусов, причесать (заплести косы!), выстоять споры о выборе платья, объяснить, что мягкую игрушку на песок мы брать не будем - это вообще фигня. Я собираю ее снэки, потому что Мишка всегда за любой кипишь, кроме голодовки, и с порога (или как только мы куда-то прибываем), громко заявляет: “Что-то покушать!”. Я собираю полотенца, триста пар сменной одежды (я ж говорю, Миша экспериментирует жизнь без памперса), крем от загара, солнечные очки и панамы, игрушки, покрывало… В это время я всегда молюсь, чтобы Мишка не разрисовала себя фломастерами до выхода из дома, не сняла с себя, заплетенные с таким трудом, косы, не разнесла пол дома или не съела приготовленный на пляж арбуз (ненавижу резать арбуз!).
Я собираю себя по минимуму. Купальник. Хвост. И платье поверх всего. Я готова. Я ничего не беру для себя. Если вы думаете, что на пляже я могу лежать и читать книжку, то ха ха ха. На пляже я почти не сажусь, я бегаю за бесстрашной Мишаней, которая не боится воды и волн, незнакомцев и расстояний. Я постоянно на стреме. Я не беру себе еду, потому что я всегда могу доесть персик вокруг косточки, допить сок от арбуза, отгрызть корочки от тостов. Сменная одежда для меня? Не смешите меня. Дай бог смыть с себя песок, не то что переодеться в раздевалке, откуда Миша все время пытается удрать в тот момент, когда я не одета. Я даже не беру с собой телефон! Потому что я не могу сторожить свою сумку, я все время бегаю по пляжу, а носить на себе его невозможно, мне уже приходилось кидаться в воду и доставать оттуда Мишку.
Дзен Дзен Дзен. На пляже я делаю все максимально спокойно и без нервов, потому что нервничать нет смысла. Миша по-любому засыпет все песком, ее чистые косы все равно будут мокрые, она все равно будет убегать, пока я собираю вещи, скинет с себя панаму в море, и будет сбивать голых тетечек в раздевалке. Миша будет забегать в воду, пробовать песок, хихикать на всю душевую и громко петь или объявлять всем, что “мама называется Катя”. Миша будет таскать чужие игрушки, кидать камки в прохожих в море и делать все то, что может вывести кого угодно из равновесия. Поэтому я религиозно отращиваю Дзен. Я прихожу на пляж и подключаюсь на волну своего дикого ребенка и не отвлекаюсь ни на что, а только провожу с ней время. Она выступает инициатором всех развлечений, а я пресекаю только те, что опасны для жизни (“Нет, Миша, мы не будем нырять с головой!”). Я глубоко дышу, когда у меня в волосах оказывается песок или я облита холодной водой. Дзен Дзен Дзен. Я отращу его за лето.
(Позирует!)
Сегодня Мишаня перешла все границы нахальства и отказалась спать на обед (тем самым, дать мне передышку). Я собиралась на море, как на войну, не зная, чего ожидать от тоддлера без сна… Я сделала все вышеперечисленные процедуры сборов, пляжных веселий и даже успела в душевую до ее закрытия, и смыла с Мишки тонну песка. Обычно, после этого я вздыхаю, что я достойно выжила еще один день на пляже и можно идти домой. Но сегодня Мишка не захотела сразу домой.
Мы вышли из раздевалки в начале седьмого. Солнце готовилось к закату, персонал пляжа улыбался нам и прощался, хозяин местного кафе складывал зонты и стулья, собирал мусор с песка…
- Мам, че-то покушать, - потребовала Мишель.
- У меня есть персик, яблоко и абрикос.
- Персик! Вот тут, - сказала Мишка и уселась на лестницы, которые ведут к пляжу. Ее волосы были мокрые, с головы не был смыт песок… Она была одета в желтое платье и на загорелых ножках были обуты ее фиолетовые сандалии. Она откусила от персика, сок потек по подбородку, Мишка улыбнулась и сказала:
- Ты любишь персик! (имеет в виду местоимении “Я” - Я люблю персик)
Она ела свой персик и вертела головкой по сторонам, замечая все, что приохотит на пляже, комментируя… Она смеялась, просила вытащить косточку, сама сходила и выбросила косточку в урну. Из кафе играло радио и Мишка радовалась музыке и громко говорила: “Хватит!”, когда музыку прерывала реклама. Потом Миша встала и стала кружиться, танцевать и смеяться. И все вокруг смотрели на нее и говорили, какая она хорошенькая. Она и правда ужасно хорошенькая. А я впервые почувствовала не только первые плоды своего Дзена (которые у меня еще в яслях), но и огромную благодарность Вселенной за это единения со своей дочкой. Клянусь, я чуть не расплакалась, что она такая замечательная, загорелая, веселая, красивая, здоровая!.. И что мы с ней вместе. Вдвоем. Без никого. Я встала и стала танцевать вместе с ней. Вот так - в мокром купальнике, в лучах заката, под музыку из динамика кафе. А Мишка смеялась и кружилась, и говорила “Хорошенькая мама! Хорошенькая!”.
И было нам хорошо. Не смотря ни на что. А перед сном я целовала ее лицо и шею, а она урчала от удовольствия и просила еще. Я говорила:
- Моя маленькая девочка!
- Нет, мама - моя маленькая девочка!..
- Моя хорошая.
- Мама хорошая.
- Моя любимая!
- Мама любимая!
Сказать, что вся наша жизнь с Мишель сплошное мимими - это соврать. Ужасно нагло соврать. Сказать, что с ней всегда просто и весело? Сказать, что мой Дзен вечно прибывает со мной? Сказать, что я всегда танцую в лучах заката? Нет, нет и нет. Ничего подобного. И вместе с тем - ничто не вечно. Не постоянно. И когда хорошо, и когда плохо. Но бывает так, что я смотрю на своего ребенка и восхищаюсь: как, как я сумела сотворить такого необыкновенного человека? С которым можно чувствовать себя счастливой?! С которым можно познавать прелести жизни и танцевать на песке в лучах заката?..
Мишка, я тебя люблю.
P.S. После танцев Мишка уселась за столик в кафе и стала требовать еще еду. На мой ответ, что денег с собой у меня нет, будем кушать дома, Мишаня легко согласилась - "Давай шекели!" (мол, раз денег нет).
- Шекелей нет, есть абрикос и яблоко.
- Абрикос, - вздохнула Миша.
Потом она убегала далеко вперед от меня, написяла в детской песочнице, повисела на перилах и рвалась в калитку какого-то дома, перевернула мороженное в пластмассовом стаканчике, которое кто-то неосмотрительно оставил на пути Мишани, и ужасно испугала спящую кошку.
Ну че. С Мишей все так. Мимими на грани с бомбой замедленного действия.
А я все равно тебя люблю, ребенок.
Так вот. Про Дзен. Я вожу Мишаню на море. Если вы никогда не собирали бунтарскую двухлетку на море, вы вообще ничего не знаете о сборах. Все в этих сборах требует концентрации внимания и физической подготовки. Одеть Мишу, которая сейчас на перепутье памперсов и трусов, причесать (заплести косы!), выстоять споры о выборе платья, объяснить, что мягкую игрушку на песок мы брать не будем - это вообще фигня. Я собираю ее снэки, потому что Мишка всегда за любой кипишь, кроме голодовки, и с порога (или как только мы куда-то прибываем), громко заявляет: “Что-то покушать!”. Я собираю полотенца, триста пар сменной одежды (я ж говорю, Миша экспериментирует жизнь без памперса), крем от загара, солнечные очки и панамы, игрушки, покрывало… В это время я всегда молюсь, чтобы Мишка не разрисовала себя фломастерами до выхода из дома, не сняла с себя, заплетенные с таким трудом, косы, не разнесла пол дома или не съела приготовленный на пляж арбуз (ненавижу резать арбуз!).
Я собираю себя по минимуму. Купальник. Хвост. И платье поверх всего. Я готова. Я ничего не беру для себя. Если вы думаете, что на пляже я могу лежать и читать книжку, то ха ха ха. На пляже я почти не сажусь, я бегаю за бесстрашной Мишаней, которая не боится воды и волн, незнакомцев и расстояний. Я постоянно на стреме. Я не беру себе еду, потому что я всегда могу доесть персик вокруг косточки, допить сок от арбуза, отгрызть корочки от тостов. Сменная одежда для меня? Не смешите меня. Дай бог смыть с себя песок, не то что переодеться в раздевалке, откуда Миша все время пытается удрать в тот момент, когда я не одета. Я даже не беру с собой телефон! Потому что я не могу сторожить свою сумку, я все время бегаю по пляжу, а носить на себе его невозможно, мне уже приходилось кидаться в воду и доставать оттуда Мишку.
Дзен Дзен Дзен. На пляже я делаю все максимально спокойно и без нервов, потому что нервничать нет смысла. Миша по-любому засыпет все песком, ее чистые косы все равно будут мокрые, она все равно будет убегать, пока я собираю вещи, скинет с себя панаму в море, и будет сбивать голых тетечек в раздевалке. Миша будет забегать в воду, пробовать песок, хихикать на всю душевую и громко петь или объявлять всем, что “мама называется Катя”. Миша будет таскать чужие игрушки, кидать камки в прохожих в море и делать все то, что может вывести кого угодно из равновесия. Поэтому я религиозно отращиваю Дзен. Я прихожу на пляж и подключаюсь на волну своего дикого ребенка и не отвлекаюсь ни на что, а только провожу с ней время. Она выступает инициатором всех развлечений, а я пресекаю только те, что опасны для жизни (“Нет, Миша, мы не будем нырять с головой!”). Я глубоко дышу, когда у меня в волосах оказывается песок или я облита холодной водой. Дзен Дзен Дзен. Я отращу его за лето.
(Позирует!)
Сегодня Мишаня перешла все границы нахальства и отказалась спать на обед (тем самым, дать мне передышку). Я собиралась на море, как на войну, не зная, чего ожидать от тоддлера без сна… Я сделала все вышеперечисленные процедуры сборов, пляжных веселий и даже успела в душевую до ее закрытия, и смыла с Мишки тонну песка. Обычно, после этого я вздыхаю, что я достойно выжила еще один день на пляже и можно идти домой. Но сегодня Мишка не захотела сразу домой.
Мы вышли из раздевалки в начале седьмого. Солнце готовилось к закату, персонал пляжа улыбался нам и прощался, хозяин местного кафе складывал зонты и стулья, собирал мусор с песка…
- Мам, че-то покушать, - потребовала Мишель.
- У меня есть персик, яблоко и абрикос.
- Персик! Вот тут, - сказала Мишка и уселась на лестницы, которые ведут к пляжу. Ее волосы были мокрые, с головы не был смыт песок… Она была одета в желтое платье и на загорелых ножках были обуты ее фиолетовые сандалии. Она откусила от персика, сок потек по подбородку, Мишка улыбнулась и сказала:
- Ты любишь персик! (имеет в виду местоимении “Я” - Я люблю персик)
Она ела свой персик и вертела головкой по сторонам, замечая все, что приохотит на пляже, комментируя… Она смеялась, просила вытащить косточку, сама сходила и выбросила косточку в урну. Из кафе играло радио и Мишка радовалась музыке и громко говорила: “Хватит!”, когда музыку прерывала реклама. Потом Миша встала и стала кружиться, танцевать и смеяться. И все вокруг смотрели на нее и говорили, какая она хорошенькая. Она и правда ужасно хорошенькая. А я впервые почувствовала не только первые плоды своего Дзена (которые у меня еще в яслях), но и огромную благодарность Вселенной за это единения со своей дочкой. Клянусь, я чуть не расплакалась, что она такая замечательная, загорелая, веселая, красивая, здоровая!.. И что мы с ней вместе. Вдвоем. Без никого. Я встала и стала танцевать вместе с ней. Вот так - в мокром купальнике, в лучах заката, под музыку из динамика кафе. А Мишка смеялась и кружилась, и говорила “Хорошенькая мама! Хорошенькая!”.
И было нам хорошо. Не смотря ни на что. А перед сном я целовала ее лицо и шею, а она урчала от удовольствия и просила еще. Я говорила:
- Моя маленькая девочка!
- Нет, мама - моя маленькая девочка!..
- Моя хорошая.
- Мама хорошая.
- Моя любимая!
- Мама любимая!
Сказать, что вся наша жизнь с Мишель сплошное мимими - это соврать. Ужасно нагло соврать. Сказать, что с ней всегда просто и весело? Сказать, что мой Дзен вечно прибывает со мной? Сказать, что я всегда танцую в лучах заката? Нет, нет и нет. Ничего подобного. И вместе с тем - ничто не вечно. Не постоянно. И когда хорошо, и когда плохо. Но бывает так, что я смотрю на своего ребенка и восхищаюсь: как, как я сумела сотворить такого необыкновенного человека? С которым можно чувствовать себя счастливой?! С которым можно познавать прелести жизни и танцевать на песке в лучах заката?..
Мишка, я тебя люблю.
P.S. После танцев Мишка уселась за столик в кафе и стала требовать еще еду. На мой ответ, что денег с собой у меня нет, будем кушать дома, Мишаня легко согласилась - "Давай шекели!" (мол, раз денег нет).
- Шекелей нет, есть абрикос и яблоко.
- Абрикос, - вздохнула Миша.
Потом она убегала далеко вперед от меня, написяла в детской песочнице, повисела на перилах и рвалась в калитку какого-то дома, перевернула мороженное в пластмассовом стаканчике, которое кто-то неосмотрительно оставил на пути Мишани, и ужасно испугала спящую кошку.
Ну че. С Мишей все так. Мимими на грани с бомбой замедленного действия.
А я все равно тебя люблю, ребенок.