Севастополь - город...
"Эй, моряк, ты слишком долго плавал
я тебя успела позабыть
мне теперь морской по нраву дьявол
его хочу любить"
И все же не верьте мне, если я стану рассказывать, что Севастополь населен сплошь спортивными мускулистыми хорошо сложенными людьми, при любой возможности играющими в волейбол. Скорее всего, это не так. Не знаю)
Я закусываю пиво кончиком своих просоленных волос. Как и положено, кавалеры моей молодой симпатичной подруги галантны и не глупы. Они симпатичны и молоды , они не полагаются лишь на хмельные ионы ночного моря и собственное обаяние, хотя пиво кажется смешным выдохшимся лимонадом при первом же глотке вязкого головокружительного морского воздуха, замешанного на густых красках заката и плотным слоем зависшего над кромкой воды и остывающими камнями пляжа.
Думаю, этой неперебиваемой воздушной смесью сильно снивелирован эффект и искажены впечатления моего первого в жизни кальянокурения. Я не чувствую ожидаемых древесно-дымных ароматов, но получаю безмерное удовольствие от звуков булькающей воды и безболезненного самопоглощающего процесса дымопускания. Пускаю дым в черное небо, где отражаются морские звезды, болтаю ногами, смотрю в черное море, и даже не оборачиваюсь на фейерверки за спиной.
Саша, двадцатилетний экскурсовод по Мраморным пещерам, между изящными хлопотами кальянно-пивной церемонии рассказывает старый сложный анекдот про Андрея Платонова, Хемингуея и компанию. Ассоциация связь "кальян-Андрей Платонов" похоже останется навсегда в моей голове.
Вечнопьяный Миша-повар с масляными глазами вперемешку с анекдотами пожесче декламирует на память Шекспира. Что ж это, а? А, ладно…
Игорь, хозяин нашего кемпинга под названием «Таити», и тот цитирует Платона с Аристотелем. Внушительных размеров огнетушитель, появившийся здесь не без участия моей архитектурной бдительности, и совсем не лишний, кстати, в этом деревянно-камышово-пенопластовом раю, он пообещал назвать в нашу честь.
Леша-визуализатор, тот самый, с полуметровым объективом, в парео и колокольчиками в косе), рассказывает, как проводится время в Учкуевке и как работается в Дубаях.
И, конечно же, моряк. Денис-моряк подробно рассказывает, как сушить кальмаров в венткамере машинного отделения, как устроена машинка для чистки палубы от ржавчины его собственного изобретения, на что можно обменять пак рыбы в вонючей Африке и пакетик изюма в Корее, как рыбная мука просыпается в море из сорвавшегося со строп тюка, как пришвартоваться между двумя…фолклендами, что ли? что любой корабль смело можно называть пароходом и никто не обидится, вот. Он рассказывает, как рвутся капроновые канаты - растягиваются до упора, и начинают дымиться, нагреваясь и выпаривая напитавшуюся воду, и после разрыва оставляют в воздухе на месте бывшей связи полосы раскаленного пара, а на металле - глубокие вмятины. Рассказывает и рассказывает…
А мне, похоже, пора остановиться
я тебя успела позабыть
мне теперь морской по нраву дьявол
его хочу любить"
И все же не верьте мне, если я стану рассказывать, что Севастополь населен сплошь спортивными мускулистыми хорошо сложенными людьми, при любой возможности играющими в волейбол. Скорее всего, это не так. Не знаю)
Я закусываю пиво кончиком своих просоленных волос. Как и положено, кавалеры моей молодой симпатичной подруги галантны и не глупы. Они симпатичны и молоды , они не полагаются лишь на хмельные ионы ночного моря и собственное обаяние, хотя пиво кажется смешным выдохшимся лимонадом при первом же глотке вязкого головокружительного морского воздуха, замешанного на густых красках заката и плотным слоем зависшего над кромкой воды и остывающими камнями пляжа.
Думаю, этой неперебиваемой воздушной смесью сильно снивелирован эффект и искажены впечатления моего первого в жизни кальянокурения. Я не чувствую ожидаемых древесно-дымных ароматов, но получаю безмерное удовольствие от звуков булькающей воды и безболезненного самопоглощающего процесса дымопускания. Пускаю дым в черное небо, где отражаются морские звезды, болтаю ногами, смотрю в черное море, и даже не оборачиваюсь на фейерверки за спиной.
Саша, двадцатилетний экскурсовод по Мраморным пещерам, между изящными хлопотами кальянно-пивной церемонии рассказывает старый сложный анекдот про Андрея Платонова, Хемингуея и компанию. Ассоциация связь "кальян-Андрей Платонов" похоже останется навсегда в моей голове.
Вечнопьяный Миша-повар с масляными глазами вперемешку с анекдотами пожесче декламирует на память Шекспира. Что ж это, а? А, ладно…
Игорь, хозяин нашего кемпинга под названием «Таити», и тот цитирует Платона с Аристотелем. Внушительных размеров огнетушитель, появившийся здесь не без участия моей архитектурной бдительности, и совсем не лишний, кстати, в этом деревянно-камышово-пенопластовом раю, он пообещал назвать в нашу честь.
Леша-визуализатор, тот самый, с полуметровым объективом, в парео и колокольчиками в косе), рассказывает, как проводится время в Учкуевке и как работается в Дубаях.
И, конечно же, моряк. Денис-моряк подробно рассказывает, как сушить кальмаров в венткамере машинного отделения, как устроена машинка для чистки палубы от ржавчины его собственного изобретения, на что можно обменять пак рыбы в вонючей Африке и пакетик изюма в Корее, как рыбная мука просыпается в море из сорвавшегося со строп тюка, как пришвартоваться между двумя…фолклендами, что ли? что любой корабль смело можно называть пароходом и никто не обидится, вот. Он рассказывает, как рвутся капроновые канаты - растягиваются до упора, и начинают дымиться, нагреваясь и выпаривая напитавшуюся воду, и после разрыва оставляют в воздухе на месте бывшей связи полосы раскаленного пара, а на металле - глубокие вмятины. Рассказывает и рассказывает…
А мне, похоже, пора остановиться