Майерлинг: три дня самоубийства (II)
"Майерлинг" премьера в МАМТе
После первого просмотра Майерлинга я порядком устала. В голове роились разные неспокойные мысли.
...И я очень хотела повторить поход как можно быстрее)
Тем более что он сулил знакомство с другими интерпретаторами диковинной истории сэра Макмиллана.
День второй.
23 марта.
Изменилась атмосфера в зале, стало по-домашнему несуетливо.
И стасиковцы были совсем не такими, как накануне. Ушла нервозность, почувствовался контроль над ситуацией, со сцены повеяло командным духом.
Во многом, я уверена, это заслуга Георги Смилевски, премьера опытного, опоры труппы.
Надежнейшего партнера, что в многодуэтном опусе Макмиллана имеет огромное значение.
Смилевски оказалась близка такая трактовка роли: эксцентричный наследник престола, запутавшийся в коварной системе великосветских ценностей, погубленный собственными слабостями.
Наследник получился на загляденье, уж кого-кого, а принцев Смилевски изображать умеет. Потому первое действие удалось ему замечательно. Во многом благодаря отменному взаимопониманию с двумя постоянными партнершами: Натальей Крапивиной и Натальей Сомовой.
Наталья Крапивина, скуповато прорисовав свою императрицу накануне, во втором спектакле актерски расцвела.
Ее Елизавета хрупкая и усталая, но не позволяющая себе демонстрировать слабость на людях. Покорно тянущая лямку власти, растерявшая веру в любовь и семью.
В сцене Дня рождения императора, когда все слушали арию, мне запомнилась именно она, с морщинкой, прорезавшей лоб и явной безнадежной тяжестью на сердце.
В этот раз в дуэте с Рудольфом ощущались и близость, чуть большая, чем материнская, и беспомощная просьба о прощении, и стыд за нежность, которую непозволительно показать.
Украшением спектакля стала Стефания Натальи Сомовой.
Сомова укрупнила образ принцессы, не стала изображать слабую жертву и неудачливую жену проблемного мужа. В ней с первого шага на сцене была видны монаршая породистость, королевское чувство собственного достоинства. При этом ни одного аффектированного жеста, только мягкое благородство манер.
Настоящий подарок судьбы, не увиденный Рудольфом в упор. А эта красавица принцесса не ляжет дорожной пылью к ногам неоценившего ее супруга.
Из двух десятков дуэтов, просмотренных мной за три дня, дуэт Сомовой и Смилевски оказался самым эстетичным и романтичным. Даже несмотря на своеобразный контекст.
Вообще, я в тот день получила много чисто эстетического удовольствия от танца. Потому что слегка не добрала в силе эмоций.
Георги Смилевски - принц без страха и упрека, со смаком предаваться грехам и порокам не по его части. Чем дальше шло действо, чем ниже должен был пасть Рудольф, тем больше на сцене было спектакля, а не проживания. Нет, переигрывания не было, но не было и подлинного слияния артиста со своим персонажем. Наверное, просто нет у него в душе тьмы, которую надобно вытянуть на поверхность для подлинного успеха в Майерлинге.
В противовес Наталье Сомовой Эрика Микиртичева не смогла наделить свою Лариш ни малейшим намеком на аристократизм. Сильно впечатления от спектакля это не испортило, но мне странна идея поручить Эрике роль роковой сводни.
Флиртовала и вешалась на кронпринца она довольно неловко, и в итоге получилось, что к смерти наследника престола привела каша, заваренная малоуспешной мелкой интриганкой.
Любопытной интригой этого спектакля было появления в роли Марии Вечеры вчерашней выпускницы Ксении Шевцовой, о которой никто ничего не знал.
Ксения показалась изящной и обаятельной. С откровенными сценами справилась доблестно, с хореоакробатикой чуть похуже. Свою Марию решила в стиле "юная фанатка, готовая подчиняться любой прихоти кумира".
Честно говоря, такой вариант был бы уместнее в тандеме не со Смилевски, а с каким-нибудь кронринцем, более склонным к доминированию. У Смилевски Рудольф раб своих слабостей, ему бы не помешала волевая партнерша-экстремальщица, чтобы подтолкнуть к роковому выстрелу.
ИМХО, Полунину, если он будет придерживаться свой первоначальной трактовки роли, нужна именно такая Вечера, какая получилась у Шевцовой. Полностью субмиссивная, без собственного креатива.
В общем и целом, этот спектакль оставил более спокойное впечатление, чем два других. Потому что напряжение по ходу не росло, а наоборот, шло на спад.
Тем не менее, именно в этот день я полностью уверилась, что Майерлинг стасиковский организм примет. Что ублажение личных фантазий двух наших блистательных англоманов, Игоря Зеленского и Сергея Полунина, пойдет во благо труппе МАМТа.
К концу второго спектакля я поняла, что уже сама влюблена в странную конструкцию затейника сэра Макмиллана)
После первого просмотра Майерлинга я порядком устала. В голове роились разные неспокойные мысли.
...И я очень хотела повторить поход как можно быстрее)
Тем более что он сулил знакомство с другими интерпретаторами диковинной истории сэра Макмиллана.
День второй.
23 марта.
Изменилась атмосфера в зале, стало по-домашнему несуетливо.
И стасиковцы были совсем не такими, как накануне. Ушла нервозность, почувствовался контроль над ситуацией, со сцены повеяло командным духом.
Во многом, я уверена, это заслуга Георги Смилевски, премьера опытного, опоры труппы.
Надежнейшего партнера, что в многодуэтном опусе Макмиллана имеет огромное значение.
Смилевски оказалась близка такая трактовка роли: эксцентричный наследник престола, запутавшийся в коварной системе великосветских ценностей, погубленный собственными слабостями.
Наследник получился на загляденье, уж кого-кого, а принцев Смилевски изображать умеет. Потому первое действие удалось ему замечательно. Во многом благодаря отменному взаимопониманию с двумя постоянными партнершами: Натальей Крапивиной и Натальей Сомовой.
Наталья Крапивина, скуповато прорисовав свою императрицу накануне, во втором спектакле актерски расцвела.
Ее Елизавета хрупкая и усталая, но не позволяющая себе демонстрировать слабость на людях. Покорно тянущая лямку власти, растерявшая веру в любовь и семью.
В сцене Дня рождения императора, когда все слушали арию, мне запомнилась именно она, с морщинкой, прорезавшей лоб и явной безнадежной тяжестью на сердце.
В этот раз в дуэте с Рудольфом ощущались и близость, чуть большая, чем материнская, и беспомощная просьба о прощении, и стыд за нежность, которую непозволительно показать.
Украшением спектакля стала Стефания Натальи Сомовой.
Сомова укрупнила образ принцессы, не стала изображать слабую жертву и неудачливую жену проблемного мужа. В ней с первого шага на сцене была видны монаршая породистость, королевское чувство собственного достоинства. При этом ни одного аффектированного жеста, только мягкое благородство манер.
Настоящий подарок судьбы, не увиденный Рудольфом в упор. А эта красавица принцесса не ляжет дорожной пылью к ногам неоценившего ее супруга.
Из двух десятков дуэтов, просмотренных мной за три дня, дуэт Сомовой и Смилевски оказался самым эстетичным и романтичным. Даже несмотря на своеобразный контекст.
Вообще, я в тот день получила много чисто эстетического удовольствия от танца. Потому что слегка не добрала в силе эмоций.
Георги Смилевски - принц без страха и упрека, со смаком предаваться грехам и порокам не по его части. Чем дальше шло действо, чем ниже должен был пасть Рудольф, тем больше на сцене было спектакля, а не проживания. Нет, переигрывания не было, но не было и подлинного слияния артиста со своим персонажем. Наверное, просто нет у него в душе тьмы, которую надобно вытянуть на поверхность для подлинного успеха в Майерлинге.
В противовес Наталье Сомовой Эрика Микиртичева не смогла наделить свою Лариш ни малейшим намеком на аристократизм. Сильно впечатления от спектакля это не испортило, но мне странна идея поручить Эрике роль роковой сводни.
Флиртовала и вешалась на кронпринца она довольно неловко, и в итоге получилось, что к смерти наследника престола привела каша, заваренная малоуспешной мелкой интриганкой.
Любопытной интригой этого спектакля было появления в роли Марии Вечеры вчерашней выпускницы Ксении Шевцовой, о которой никто ничего не знал.
Ксения показалась изящной и обаятельной. С откровенными сценами справилась доблестно, с хореоакробатикой чуть похуже. Свою Марию решила в стиле "юная фанатка, готовая подчиняться любой прихоти кумира".
Честно говоря, такой вариант был бы уместнее в тандеме не со Смилевски, а с каким-нибудь кронринцем, более склонным к доминированию. У Смилевски Рудольф раб своих слабостей, ему бы не помешала волевая партнерша-экстремальщица, чтобы подтолкнуть к роковому выстрелу.
ИМХО, Полунину, если он будет придерживаться свой первоначальной трактовки роли, нужна именно такая Вечера, какая получилась у Шевцовой. Полностью субмиссивная, без собственного креатива.
В общем и целом, этот спектакль оставил более спокойное впечатление, чем два других. Потому что напряжение по ходу не росло, а наоборот, шло на спад.
Тем не менее, именно в этот день я полностью уверилась, что Майерлинг стасиковский организм примет. Что ублажение личных фантазий двух наших блистательных англоманов, Игоря Зеленского и Сергея Полунина, пойдет во благо труппе МАМТа.
К концу второго спектакля я поняла, что уже сама влюблена в странную конструкцию затейника сэра Макмиллана)