Кстати о левых, тут сколупали стелу в Александровском саду, на которой, оказывается, были выбиты имена насильно записанных в коммунисты деятелей, начиная аж с Кампанеллы. Вроде бы пообещали вернуть ко Дню народного единства. В этой связи некая маргинальная часть общества зашевелилась, полагая, что или не вернут или переделают в монумент к 300-летию дома Романовых (чем эта дура и была изначально).
Ну так некая часть зашевелилась,но вообще все глухо. Уж каждое лыко Путину в строку вставляют, а тут тишина. Казалось бы, вся Турция стоит на ушах из-за того, что с площади захотели убрать сомнительные с исторической точки зрения казармы - ноль внимания на стелу. Ни тебе Кашин, ни Мальгин, ни Прохоров. Только паблик магазина "Фаланстер", который делает вид, что в России остались коммунисты, публикует сочинения выбитых на стеле философов. И, поскольку никаких коммунистов нет, я раз поперхнулся чаем, увидев на стене выпускницы журфака с пелевиным, ветром и стихами в голове перепост из ПСС Плеханова. А ведь некоторые поди и Сен-Симона теперь с базара тащат, а это посильнее Кастанеды вещь.
Что это значит - нету не только коммунистов, но и памяти о коммунизме. Казалось бы страшную, всеподавляющую культуру на шестой части суши как корова языком слизнула. Даже Америка менее антикоммунистическая страна, чем Россия. Это вот бывают атеисты, которые богоборцы, а бывают - которым просто забыли о Боге рассказать, как китайцам, они и проблемы не видят. Власть ничтоже сумняшеся меняет вывеску за вывеской, оппозиция отмахивается от новости, как от национального вопроса. Значит, в 1991 и впрямь повернулось колесо истории, и коммунисты, если были, ушли, словно чудь, в землю. Нашу историю открыли Ельцин энд Хасбулатов, к ней не имеет отношения даже Горбачев, не говоря о Сталине или, там, Романовых.
В связи с этим только один вопрос: вот эти все крики про то, что улицы нужно переименовать, а мавзолеи - срыть, ибо оскорбляет Память - глупость или измена? Всем наплевать, и нет никакой памяти. И никакие Путин с друзьями не переодетые чекисты, не перекрасившие карася в порося советские функционеры, а наши, родные. Порождения девяностых. То есть, то, что еще должно быть преодолено, а не отброшено.