Рацион пастухов бронзового века
Недавно вышедшая статья под название "Diet and subsistence in Bronze Age pastoral communities from the southern Russian steppes and the North Caucasus" сообщает о рационе пастухов бронзового века. Учитывая мою любовь к степной бронзе, а также интерес к доисторической кухне, мимо меня пройти она не могла. Итак, что было исследовано и к каким выводам пришли?
Исследованы были образцы с вот этой территории, включающей в себя Северный Кавказ, Предкавказье и соседствующую с ними степную зону
Изучили данные по стабильным изотопам из останков 105 людей и 50 животных с 8 памятников различных эпох - от 5 тысячелетия до н.э. до сарматских групп. Памятники эти принадлежали майкопской, ямной, новотиторовской, северокавказской, катакомбной культурам, а также группам поздней бронзы и раннего железного века. Различен не только культурный состав. Образцы взяты из различного типа могильников (курганных и грунтовых), а также из различных природных зон - степной (которая тоже поделена на две зоны - менее и более засушливые), горной, предгорной . Отличаются и экономические условия исследованных групп - от присваивающего хозяйства до земледелия и скотоводства. Климатические условия в исследованный период тоже не были одинаковы - времена стабильного и влажного климата сменялись повышением аридности, когда густые зеленые луга превращались в почти пустыню.
Культурная дифференциация
Распределение образцов по памятникам
Изотопный состав образцов людей с возвышенностей в целом согласуется с питанием в основном животной пищей и соответствует представлениям о сообществах, ведущих преимущественно пасторальный образ жизни. В степи мясо, молоко и молочные продукты травоядных животных также имели решающее значение для питания человека, а овцы и козы, а также получаемые от них продукты употреблялис чаще, чем пищевые ресурсы, полученные из крупного рогатого скота или лошадей. Тем не менее, данные указывают на существенный вклад других источников белка, и их доли, вероятно, росли с увеличением засушливости ландшафта. К таким продуктам питания относились мясо детенышей животных, рыбы или растений с высокими значениями стабильных изотопов δ13C и δ15N.
Для майкопской культуры имеются археологические свидетельства многокопонентной экономики, включавшей и земледелие, и скотоводство для разных климатических зон. При этом ранние майкопские группы обнаруживают большее сходство в диете, чем поздние, которые дифференцируются на степь и предгорья. С учетом более ранних генетических исследований, можно утверждать, что различие было не только диетическое, но и генетическое. Интересно также, что на памятниках энеолита Прогресс 2 и Вонючка люди ели домашних овец и коз. И это были не местные животные, а выросшие в степи к северу, что говорит о межрегиональных связях.
Изотопные данные свидетельствуют о продолжающемся существовании региональной дифференциации (предгорья и степь) и во время среднего бронзового века, но степные группы при это не показывают каких-то значимых отличий между собой. Несмотря на археологическое разделение на ямную, новотиторовскую, катакомбную и северокавказскую группы, стабильный изотопный состав человеческого коллагена указывает на схожие пищевые привычки у представителей этих культурных образований. Данные из отдельных курганов не предоставляют доказательств постепенного изменения пищевых привычек с течением времени от ямной к северокавказской культурам, а также явно не поддерживают гипотезы о смене стратегий мобильности между ямным и катакомбным периодами. Соответствующие модели постулировали переход от круглогодичной мелкомасштабной мобильности вдоль рек в ямный период к более широким диапазонам мобильности стада, составляющим до 250 км в поздний период.
Данные о климате в исследуемом регионе свидетельствуют о возросшей аридизации ок. 2200 г. до н.э. Климат стал более засушливым. Поэтому в регионе случилась сильнейшая депопуляция, количество археологических памятников значительно сократилось. Это, вероятно и привело к формированию блока посткатакомбных культур (типа лолинской), где в том числе фиксируется и кавказский компонент. В общем, предкавказское население похоже подалось на север. К 17 веку до н.э. степные и предгорные пространства были заброшены.
Образцы поздней бронзы и раннего железа происходят из горных стоянок Кабардинский 9 и Кудахурт и указывают на очень похожие составы питания, которые согласуются со стратегией скотоводческого существования.Различие между генетической «степной» родословной двух особей из Кабардинского 9 и «кавказской» родословной двух особей из Кудахурта не отражено в изотопных данных, которые относятся к составу рациона. Значительные изменения в диете произошли в раннем железном веке, когда повышенные значения δ13C указывают на внедрение проса в диету. Это подтверждают и более ранние данные из Клин Яра, свидетельствующие об установлении культивирования проса и его вкладе в рацион населения железного века
Еще один интересный вывод был сделан на основании дифференциации по погребальному контексту. Хотя курганный обряд сам по себе считается элитарным способом погребения, даже под курганами люди могли быть погребены по разному. Есть могилы и с богатым инвентарем, и с бедным, и безынвентарные. Тем не менее, анализ изотопов не выявил никаких диетических различий между "богатыми" и "бедными". Интересный, однако, контраст с неолитическими земледельцами, где диетические отличия вполне фиксируются в зависимости от археологического контекста.
Примеры погребального инвентаря из изученных могильников
Ну и процитирую заключение:
"Аналитические данные по растениям, животным и людям постепенно меняются с юга на север, от горных плато, через предгорные области и влажные степи Кубани до сухих, почти пустынных частей прикаспийской степи. Эта региональная дифференциация предполагает, что в течение всех периодов времени ареалы обитания человеческих сообществ и их стад оставались в основном ограниченными перемещениями в пределах соответствующих ландшафтов. Масштабная мобильность, охватывающая несколько сотен километров и через несколько экологических зон, должна была привести к менее четкому изотопному различию между сообществами в горах и сообществами в южной и северной частях степей. Лишь немногие животные или люди обнаружили данные о стабильных изотопах, которые указывают на возможное происхождение в другом ландшафте, кроме того, где были обнаружены их останки. Животные не представляют полный диапазон изотопных данных древней или современной растительности в каждом ландшафте, что свидетельствует об усреднении различных сигналов окружающей среды и выборочном поиске пищи, ограничивающем диапазон сигналов изотопов, попавших в пищевые сети бронзового века.
В дополнение к общей дифференциации изотопного состава костного коллагена между ландшафтами, расстояние изотопов между коллагеном травоядных и человеческим коллагеном варьировалось между тремя основными ландшафтами или экозонами, что подразумевает различный состав рациона. Изотопные сигналы людей с возвышенностей были примерно на один трофический уровень выше, чем у домашних животных, что в значительной степени согласуется со стратегиями пастбищного существования. Напротив, изотопное расстояние между травоядными и людьми во влажных и, тем более, в засушливых районах степи превышало один трофический уровень. Среди травоядных видов овцы и козы, скорее всего, вносили больший вклад в рацион человека, чем крупный рогатый скот или лошади. Тем не менее, исследованные скотоводческие общины должны были использовать различные источники пищи в дополнение к мясу, молоку и молочным продуктам, произведенным их домашним скотом. Изотопный состав современной и археологической растительности свидетельствует об общедоступности продуктов питания со сравнительно высокими значениями изотопов C и N. Более того, мясо молодых грудных животных или рыбы могло внести значительный вклад, и доля этих нетравоядных компонентов предположительно была больше в сухой степи, чем во влажной степи и на высокогорных плато.
Отбор образцов из всех ингумаций с достаточной сохранностью костей из нескольких курганов выявил лишь незначительные изменения в стабильном изотопном составе человеческого коллагена с течением времени в одних и тех же местах. Данные указывают на некоторые изменения в майкопском периоде раннего бронзового века и в значительной степени совпадали с более поздними культурными объектами, включая Ямную, Новотиторовскую, Катакомбную и Северокавказскую археологические культуры. Остается спорным, оказало ли изменение климата, в том числе повышение засушливости, достигшее пика около 2200 г. до н.э., существенное влияние на стабильный изотопный состав человеческого костного коллагена. Во влажных областях таких признаков не наблюдается до прибл. 2400 г. до н.э., регион и время, которые лучше всего представлены среди наших данных. Это подразумевает в основном устойчивые стратегии существования, которые в определенной степени допускали неблагоприятные условия. Более того, это наблюдение подразумевает, что различия в материальной культуре не обязательно совпадают с разными диетическими привычками и стратегиями существования.
Несмотря на вариабельность наборов данных на каждом из памятников по возрасту, полу и погребальной обрядности не было выявлено каких-то значительных различий между ними. Если между возрастными, половыми и социальными группами существовали диетические различия, они не отражались на изотопном составе костного коллагена.
Данные по стабильным изотопам настоящего исследования позволили получить ценную информацию о существовании и образе жизни сообществ бронзового века на Северном Кавказе. Будущие исследования будут основываться на этих данных и увеличивать размер выборки для каждого временного отрезка бронзового века, чтобы выявить потенциально более детальную картину диетических изменений с течением времени и добавить более градуированную пространственную информацию о составе изотопов стронция и кислорода в зубной эмали. Бронзовый век считается временем повышенной мобильности, которая способствовала межрегиональному распространению инноваций, сырья и товаров на Северном Кавказе. Археогенетические исследования человеческих захоронений из Центральной Европы указывают на существенные изменения населения, связанные с людьми, генетически близкими населению ямной культуры . С другой стороны, данные по легким стабильным изотопам, представленные здесь, указывают на ареалы обитания людей, которые редко покидают пределы собственной климатической зоны. Данные изотопов стронция и кислорода будущих исследований, связанных с геологическими и климатическими условиями, предоставят важную информацию для дальнейшей оценки вопросов о мобильности людей в ландшафтах, которые, возможно, были родиной групп людей, внесших значительный вклад в генетическую историю населения Центральной Европы".
Ну и бонусом хорошая карта, отражающая периодизацию региона:
Ссылка на оригинал исследования
Diet and subsistence in Bronze Age pastoral communities from the southern Russian steppes and the North Caucasus
https://journals.plos.org/plosone/article?id=10.1371/journal.pone.0239861#abstract0
На русском кое-что кратко есть здесь.
https://nkj.ru/news/39722/