Татары в Воронеже и демография Центрального Черноземья в XVII в.

[andvari5]

Не так давно ув. ametsheykhumer разместил у себя в ЖЖ запись о татарах в Воронеже.  Для меня эта информация очень интересна, и я позволю себе сохранить кое-какие выдержки из той статьи, откуда бралась информация.

Эта статья вышла во втором томе "Очерков демографической истории России. XI-XXI века". Называется она "Население Центрального Черноземья XVI-XVII вв".

Мне, во-первых, интересна история моего края. Во-вторых, информация из статьи связана непосредственно с моими предками. Моя фамилия фигурирует среди первопоселенцев одного из сел Воронежской области, основанных в конце 17 века.  Это село населялось жителями Козловского уезда, служилыми людьми.  Поэтому кем, когда и в каких обстоятельствах происходило заселение Воронежского и Козловского уездов мне весьма полезно.

"Освоение в конце XVI-XVII вв. территории Центрального Черноземья (обширного лесостепного региона) сопровождалось постоянным ростом в нем численности населения. Государственная политика переселения на новые земли служилых людей различных чинов являлась важным фактором успеха в процессе экономического вхождения пограничных территорий в состав Российского государства. Рост населения, в свою очередь, способствовал складыванию единого рынка и происходившему параллельно с этим увеличению числа торговцев и ремесленников, что в итоге позволило крупным военным крепостям стать полноценными городами в первой трети XVIII столетия.

В конце XVI в. русское правительство активизировало южное направление своей политики, что было связано не только с потребностями обороны, но и с необходимостью дальнейшего экономического развития страны. Выражением данного процесса стало возведение новых порубежных городов-крепостей: Воронеж (1585), Ливны (1585), Елец (1592 г.), Белгород (1596), Курск (1596) и др. Следующий этап заселения края был связан с началом строительства городов - Козлова, Тамбова и ряда других, формированием Белгородской и
Тамбовской черт. Это привело к отливу населения из Нечерноземного центра и переселения его во вновь осваиваемые районы. Основной массой жителей Центрального Черноземья стало мелкое служилое население, составлявшее костяк местных гарнизонов. Первые переселенцы зачастую приезжали в край без семей. Это были в основном молодые люди, не несущие тягла. Проблема нехватки женщин решалась за счет связей с населенными пунктами выхода. Именно оттуда прибывали хозяйки «новых» домов. Основная часть первых поселенцев были молодыми людьми. Это приводило к мощному демографическому буму и быстрому естественному приросту населения - не только за счет механического приезда переселенцев, но и значительного роста рождаемости. К сожалению, сделать такой вывод из-за отсутствия документов можно лишь чисто гипотетически, т.к. подобные тенденции происходили всегда на вновь заселяемых землях. По подсчетам Я.Е. Водарского, к 1678 г. здесь проживали 910 тыс. чел.2 Одновременно увеличивалось количество горожан, в 1678 г. их было 18 тыс. чел. Рост численности населения продолжался и в последующие годы. Так, к 1-й ревизии (1719) оно составило по региону 1 642 тыс. чел., где крепостные составляли 1 021 тыс. чел. (74%), однодворцы - 425 тыс. чел. (26%). Возросло число городского населения в регионе: к 1719 г. - 55 тыс. чел., т.е. прирост составил выше 300%...



Население Черноземного центра (тыс. чел)

Территория и население Воронежского уезда

Город Воронеж был основан в 1585/86 г. на территории Поля. В XVI-XVII вв. Полем называли малозаселенные земли на юге (современное Центральное Черноземье), через которые передвигались послы в Крымское ханство и Османскую империю.

Предприимчивые русские люди приходили в Поле для охоты, рыбной ловли, сбора меда.
Через Поле в XVI в. осуществлялись набеги крымских и ногайских татар на населенные русские земли. Русское государство вело напряженную борьбу с Крымским ханством. Одним из способов предупреждения неприятельских нападений стала создаваемая с 1540-х гг. станичная и сторожевая служба. Вдоль границ к югу от Оки во второй половине XVI в. была возведена сплошная линия оборонительных сооружений из лесных завалов (засек), полевых укреплений и крепостей - «засечная черта». Этот оборонительный рубеж стал серьезным препятствием на пути татарских набегов. В 1550-1560-х гг. на южной границе строились новые крепости: Михайлов (1551), Шацк (1553), Дедилов (1554),
Болхов (1555), Ряжск (1557), Орел (1566), Данков (1568)3. После смерти царя Ивана IV продолжилось укрепление позиций Русского государства на южных рубежах. В 1585/1586 гг. в малозаселенном Поле были основаны две крепости - Воронеж и Ливны. В разрядной книге 1475-1598 гг. отмечалось: «Да государь царь и великий князь Федор Иванович всеа Руси указал на Поле городы4 ставить. На Воронеже воеводе Семену Федоровичу Сабурову да головам Василью Биркину да Ивану Судакову сыну Мясново»5. Руководители строительства крепости были назначены, согласно разрядной книге в 7094 (1585/86) г.

В сохранившихся писцовых книгах и иных документальных источниках XVI в., составленных до 1586 г., не зафиксированы населенные пункты в низовьях р. Воронеж. Низовья этой реки и берега впадающих в нее рек были записаны в писцовую книгу Рязанского уезда 1585 г. Данная территория сдавалась в аренду для промыслов.
В Книге Большому чертежу отмечен главный географический ориентир при строительстве г. Воронежа - место впадения р. Воронеж в Дон. Здесь соединялись два речных пути на юг: по р. Дон - из тульской земли и по р. Воронеж - из рязанского края. Город располагался в восьми верстах от устья р. Воронеж, на ее правом берегу: «А река Воронеж вытекла от Шацкова и от Ряскова уездов, от реки от Пора, а река Пора пала в реку Оку под Тереховым монастырем, с нижней стороны». Расстояние от г. Воронежа до р. Дон, согласно
Книге Большому чертежу, составляло пять верст6.

В отрывке из правительственного распоряжения отмечалось, что город должны были построить на р. Воронеж за «два днища» к северу от Богатого затона. Таким образом, точное место для крепости не называлось, его предстояло выбрать воеводе Семену Сабурову с помощниками - В.Г. Биркиным и И.Г. Судаковым-Мясным.
Южными городами, расположенными близко к новому городу Воронежу, были Ряжск и Данков. Воронеж был поставлен в Поле - территории, подвергавшейся постоянной опасности со стороны татар. Примечательно, что в конце XVI в. низовья р. Воронеж не считались Русью. В 1594 г. воронежские служилые черкасы, переведенные из Ливен, просили у царя жалованье. Они писали: «Иначе на Воронеже не прожить и дворов ставить нечем, а город украинной (окраинный. - В.Г.) от Руси далече, а с ыных городов на Воронеж хлебного привозу нет, а хлеб на Воронеже дорог»7. В том же году воронежский стрелецкий голова жаловался, что воевода отпускал стрельцов на поля, «и на рыбную ловлю, и на звериную, и на Русь, а ко мне тем стрельцом не велел ходить»8. Воронежский казак З.Ф. Пересыпкин сообщал, что его брат был отпущен из Воронежа «к Руси на Епифань» к матери9. Таким образом, Русью тогда называли исторический центр страны, земли вокруг Москвы, Тулы, Рязани, г. Епифань - в верховьях Дона.
В этой связи становится понятным происхождение топонима «Русский лес». Так называли лес, расположенный к северу от г. Воронежа10. За этим урочищем находилась Русь. Через лесной массив проходила отмеченная в одном из документов Русская дорога из Воронежа11. В 1648 г. воронежский полковой казак Г. Кривушин говорил, что один царский указ находится «за Русским лесом», а другой - «по сю сторону Русского леса»12.

В 1646 г. самым южным поселением Воронежского уезда названо сельцо Избыльское, на месте впадения р. Хворостани в Дон.
В первой половине 1640-х гг. северо-восточная часть Усманского стана Воронежского уезда подвергалась ожесточенным нападениям татар. Некоторые села и деревни (Боровое, Демшина, Куликова, Студенки, Нелжа) полностью прекратили свое существование. Крупные села - Ступино, Излегощи, Песковатое - потеряли часть населения.
Страдавшие от набегов служилые люди обратились с просьбой к правительству об устройстве укреплений в северо-восточной части уезда. В ответ на предложение детей боярских из сел Ступино, Излегощи, Песковатое в Разрядном приказе было принято решение об основании города и возведении земляного вала в верховьях р. Усмани. Заложенный 1 июня 1645 г. г. Усмань строился до конца года, одновременно шел набор на службу стрельцов, казаков, пушкарей22. Усманский воевода С.М. Вельяминов произвел размежевание Усманского и Воронежского уездов, определив границу: от устья р. Усмани вверх по р. Воронеж до р. Кривки. В состав Усманского уезда вошли села из Воронежского уезда (Ступино, Излегощи, Песковатое) и пустоши на местах бывших сел и деревень, разоренных татарскими набегами (Студенки, Боровое, Нелжа, Демшина, Куликова, Савицкая)...

Наделение усманских служилых людей землей, ранее входившей в состав Воронежского уезда, вызвало острые противоречия между воронежскими и усманскими помещиками. В 1646 г. усманские дети боярские в коллективной челобитной писали, что у воронежских детей боярских на оброке рыбные ловли на ногайской (левой) стороне р. Воронеж, а крестьяне Карачунского монастыря владеют здесь землей и лугами, «и те дети боярские, и монастырские служки, и крестьяне в те угодья выезжают и владеют по-прежнему, а их, усманцев, и на прямых их землях и на угодьях бьют, и грабят, и грозят смертным убойством»23. 11 марта 1647 г. в Разрядный приказ поступили возражения воронежских служилых и посадских людей против размежевания уездов, осуществленного усманским воеводой. На угодья по левому берегу р. Воронеж они хранили писцовые документы, ежегодно платили в Приказ Большого дворца «верховой» оброк.
В усманском лесу воронежцы заготавливали материал для строительства крепостей и речных судов, а сам лес служил им убежищем от татар. Челобитчики просили произвести новое размежевание, минуя усманского воеводу С.М. Вельяминова24. Противоречия усманцев и воронежцев по поводу земли сохранялись длительное время, приводя порой к яростным столкновениям25. Земельные споры у воронежских детей боярских возникали и с драгунами сооруженного в 1646 г. на берегах р. Усмани Орлова-городка, считавшегося «пригородом» Воронежа26....

Села и деревни Воронежского уезда понесли тяжелый урон в Смутное время30. Самый большой ущерб был нанесен уезду в первой половине 1640-х гг. Как свидетельствует документ, в с. Ступино 5 июня 1641 г. татары «у попа Владимира взяли сына Тихона, у Лари Рудакова срубили крестьянина Ананю да ево ж крестьянина Карпика взяли в полон, атамана Семена Старцева срубили да у нево ж взяли двух унуков да племянника Гришку, <...> Ивановых братьев Бородовицы на Ивана, да Лазаря, да Совелия, да Тихона взяли в полон живых, <...> атамана Юрю Дочкина да дочере ево девку Марю да племянницу ево девку Катеринку взяли в полон живых»31. Летом и осенью 1643 г. в уезде были взяты в полон 93 человека мужского пола из семей детей боярских и крестьян; 67 жен, дочерей, невесток. Кроме того, татары зарубили 13 человек, отогнали 237 лошадей32.
Атаманы с. Ступино писали в челобитной, поданной в ноябре 1644 г.: «Воюют нас крымские и ногайские люди - татаровя четвертой год». Многие атаманы «разбрелись», остальные жили в селе, собравшись по 2-3 в один двор: «Не пашем мы хлеба, ржи и яри не сеем за частыми татарскими приходы четвертой год». В 1644 г. к Ступину были «многие татарские приходы большие, на боях мы, холопы твои, татар побивали и ранили многих и нас, холопей твоих, на тех боях и на приступах татарове побивали и переранили многих и от тех ран стали мы увечны, бесконны и бессемейны»33. По росписи в 1644 г. в селе татары взяли в плен 204 чел., четверых убили. Всего из Ступина угнали 3 097 лошадей
и «всякую мелкую животину»34. В переписной книге 1646 г. отмечено, что церковь в с. Карамышево осквернена татарами, д. Выголова «запустела от татарской войны»35. В ходе набег 1659 г. в Воронежском уезде были разорены 527 крестьянских и бобыльских дворов36 (всего же в уезде насчитывалось 2 060 дворов37).

Рассмотрим сословную структуру населения Воронежского уезда. Следует иметь в виду, что термин «сословие» в XVII в. не употреблялся. Для обозначения социальных групп и слоев общества, отличавшихся от других особым наследственным правовым статусом, использовался термин «чин». На первый взгляд, общество в XVII в. состояло из множества чинов, его дифференциация усиливалась. На самом деле, по справедливому утверждению П.В. Седова, в XVII столетии московское общество находилось на этапе трансформации раз- деленных еще на множество чинов средневековых сословий в сословия Нового времени38.
Общественное сознание того времени интегрировало различные чины в более общие категории. Составившие челобитную о сыске беглых крестьян служилые люди разных уездов выделяли четыре «великих» чина: «освященный, и служивый, и торговый, и земледетельной»39. Речь шла о духовенстве, служилых людях, горожанах, крестьянах.
В состав населения г. Воронежа входили: служилые люди «по прибору» (беломестные казаки, полковые казаки, стрельцы, пушкари, затинщики), духовенство, торговые (в том числе посадские) люди. Мужчины города (главы семей) перечислены в Дозорной книге Воронежского уезда 1615 г. Составители насчитали 664 мелких служилых людей (стрельцов, казаков, пушкарей, воротников)40. По подсчетам В.П. Загоровского, в Дозорной книге названы 30 церковнослужителей и монахов; 59 посадских торговых людей; 96 бобылей и захребетников, живших во дворах служилых людей; 88 монастырских ремесленников и крестьян; 27 дворников, охранявших городские дома уездных помещиков; всего 964 мужчины. Общую численность населения Воронежа с учетом женщин и детей Загоровский оценивал примерно в 7 тыс. чел.41

В 1637/38 г. в Воронеже насчитывалось 667 служилых людей: 354 бело- местных и полковых казаков, 200 стрельцов, 57 донских казаков, 22 пушкаря,25 затинщиков, 6 воротников, 1 казенный кузнец, 2 казенных сторожа42. Около 1642-1643 гг. в связи с участившимися набегами крымцев и ногаев численность воронежских служилых людей увеличилась: стрельцов - с 200 до 400, а казаков - с 300 до 600 чел.43 Отметим, что в документах первой половины XVII в. встречаются такие категории, как стрелецкие, казачьи, пушкарские бобыли, а в относящихся к концу столетия - их уже нет.

По переписной книге 1646 г. в городе насчитывалось 85 посадских дворов, в них - 164 чел. Посадские люди жили в слободах - Напрасной (51 двор) и Ямной (34). В 1615 г. «молодшие люди» этих слобод платили оброк в казну по гривне или по алтыну с двора44. В 1648 г. в Напрасной слободе было 57, а в Ямной - 45 дворов45.
В Воронеже торговали и занимались ремеслом еще монастырские оброчные люди, бобыли слободы боярина Никиты Ивановича Романова, стрельцы и казаки. В слободе Успенского монастыря располагалось 120 оброчных дворов торговых и ремесленных людей, в них проживали 160 чел. На землях Алексеевского Акатова и Покровского монастырей находилось 32 бобыльских двора (37 чел.), а на церковных их насчитывалось 38 (54). На земле боярина Н.И. Романова стояло 45 бобыльских дворов, в них 70 человек «живут на время для промыслов, приезжают из села Романово горо дища». В переписной книге 1646 г. отмечены 23 двора нищих и 5 - осадных46.
В 1649-1651 гг. в южных городах Приказом сыскных дел во главе с боярином Ю.А. Долгоруким был осуществлен сыск торговцев и ремесленников, «не несущих тягла». Выявленных лиц записали в посад47. Работа Приказа сыскных дел и запись торговцев и ремесленников в посад продолжались и после этого срока48. Согласно исследованию П.П. Смирнова, по строельным книгам 1649 г. в воронежский посад было взято около 100 дворов, прирост составил 117,6%49.
В г. Воронеже в 1646 г. составители переписной книги насчитали 11 церквей и 3 монастыря, 31 двор представителей духовенства (среди них - 16 попов, 4 пономаря, 5 дьячков, 6 просвирниц). В эту переписную книгу не вносили приборных служилых людей, невоенное население города проживало в 348 дворах, в которых насчитывалось 513 взрослых мужчин50. Более полные цифры, с учетом дворов служилых лю- дей в Воронеже, приведены в переписи 1648 г. - 1 191 двор51. Если принять за среднюю численность семьи 6 человек, включая женскую часть, то в тот год городское население составляло примерно 7 146 чел.52

В 1678 г. невоенное население Воронежа проживало в 462 дворах, взрослое мужское население которых составляло 1 312 чел.53 Численность служилых людей «по прибору» в 1678 г. отмечена в Описи городов Белгородского полка. В Воронеже числились 344 стрельцов (и 76 их взрослых детей и родственников); 649 беломестных атаманов, полковых казаков (и соответственно - 679); 34 пушкаря (52); 8 воротников (3); 10 затинщиков (9); 11 ямщиков (19); 2 казенных сторожа (2); 33 казачьих бобыля (5)54. Исходя из соображения, что каждый
служилый человек владел отдельным двором, численность дворов приборных служилых людей в 1678 г. в г. Воронеже составила 1 049. В сумме невоенные и служилые люди проживали в 1 511 дворах. Следовательно, население города составляло около 9 066 жителей, если считать среднюю семью в 6 человек.

По сравнению с 1646 г. население увеличилось примерно на 2 тыс. чел. Через 25 лет голландский путешественник Корнелий де Бруин, побывав в Воронеже, отметил, что «насчитывают в этом городе и окрестностях» до 10 тыс. жителей55. К концу XVII в. численность полковых казаков в Воронеже уменьшилась до 550, стрельцов - до 215 чел. Дети приборных служилых людей пополняли состав солдатских полков Белгородского разряда. Прирост населения осуществлялся за счет посадских людей. Воронежских посадских людей в 1678 г. насчитывалось 288, а их взрослых детей и родственников - 249 чел. В марте 1679 г. у посадских людей было 28156, в 1683 г. - 344 двора57.

Итак, на протяжении XVII в. население Воронежа постепенно увеличивалось. В середине 40-х гг. в результате правительственных мер возросло количество приборного служилого населения, начиная с 1649 г. возрастала численность посадских людей. Укрепление воронежского посада было связано с интенсивной торговлей с донскими казаками, в которой принимали участие воронежские посадские люди.
К основным группам населения Воронежского уезда относились: помещики и вотчинники - дворяне и дети боярские, поместные атаманы и казаки, слободские атаманы (служилые люди «по отечеству»); духовенство; крестьяне и бобыли. В 1615/16 г. на службе числились 283 воронежских сына боярских, 154 слободских атамана из сел Усмань, Ступино, Излегощи58. В разборную десятню 1621/22 г. были записаны 371 детей боярских (включая новиков и и недорослей), 73 поместных атамана и казака, 180 беломестных и слободских атаманов59.

1651 г. в Воронежском уезде насчитывалось 255 детей боярских, 18 поместных казаков, 135 беломестных и слободских атаманов60. Элита служилых людей «по отечеству» получала чины выборных дворян и дворовых детей боярских.
В 1658 г. был образован Белгородский полк, состоявший из полков нового строя - рейтарских, драгунских, солдатских. Одна часть дворян и детей боярских Воронежского уезда, атаманов и казаков, их детей и родственников записали в полковую службу. Другая часть служилых людей «по отечеству» несла городовую службу. В этой связи выявить численность дворян и детей боярских Воронежского уезда для 1658-1700 гг. довольно затруднительно. Без сомнения, начальные люди, завоеводчики, есаулы, сотенная служба, часть рейтар, копейщиков, солдат в сословном отношении относились к дворянам и детям боярским.
К служилым людям «по отечеству» также относились лица, несшие городовую службу. В 1663 г. воронежских дворян и детей боярских городовой службы насчитывалось 144, поместных казаков - 19, беломестных и слободских атаманов - 130 чел.61

О служилых людях полковой службы, размещенных в Воронежском уезде, сохранились данные за 1697 г. К местной элите принадлежали 10 завоеводчиков, 3 есаула, 19 дворян и детей боярских сотенной службы. Тогда же в уезде служили 93 копейщика и 478 солдат.
В поместье (вотчине) за служилым человеком могли находиться все село или деревня, либо их части - жеребьи. В переписной книге 1646 г. перечислены 624 земельных владения (жеребьев или целых поселений) Воронежского уезда62. Служилые люди имели жеребьи в разных населенных пунктах или только в одном месте. С точки зрения дворовладения всех помещиков и вотчинников уезда можно разделить на две части: владельцев крестьянских и бобыльских дворов и пустопоместных (однодворцев). Последние перечислены с
характерной записью: «Крестьян и бобылей за ним нет». По нашим подсчетам, в 1646 г. в Воронежском уезде 492 помещика и вотчинника (включая монастыри) являлись дворовладельцами. Число однодворцев составляло 132 чел. (21% от 624 чел.). Кроме того, однодворцами являлись 108 костенских драгун, 45 поместных черкас. В 1678 г. составители переписной книги насчитали 405 помещиков, 3 вдовы, 16 вотчинников и 5 монастырей, всего 429 землевладельцев63. То есть с 1646 по 1678 гг. число землевладельцев в
Воронежском уезде уменьшилось примерно на две сотни. Духовенство проживало здесь в селах, где размещались церкви. Всего в 1646 г. насчитывалось 67 дворов, принадлежавших попам, пономарям, дьячкам и просвирницам. Также в уезде были основаны два монастыря: в 1646 г. Борщевский монастырь владел 139 крестьянскими и бобыльскими дворами,
Карачунский - 25 крестьянскими и бобыльскими дворами. В 1678 г. владельцами крестьянских и бобыльских дворов уже стали Успенский, Алексеевский Акатов, Покровский женский городские монастыри. В Воронежском уезде, по данным И.Н. Миклашевского, в 1629 г. насчитывалось 1 570 крестьянских дворов64. Судя по итогам переписной книги, в 1646 г. в уезде были учтены 2 060 крестьянских и бобыльских дворов, в них - 3 630 чел. В середине XVII в. в уезде отмечено снижение численности крестьянского и бобыльского населения, связанное с записью крестьян и бобылей в служилые люди новых городов-крепостей65.

В 1678 г. в уезде насчитывалось 1 403 крестьянских и бобыльских двора, мужское население которых составляло 4 389 чел. По сравнению с 1646 г. число дворов уменьшилось, но одновременно в каждом из них стало больше людей. В итогах 1678 г. появилась новая категория - дворовых и задворных людей, их в уезде было зафиксировано 630 чел. Задворных людей, проживавших в отдельных дворах, насчитывалось 84 чел.

Переписная книга Воронежского уезда 1646 г. сохранила следы бегства крестьян и бобылей от владельцев. Такие записи содержат информацию о том, когда и куда ушли зависимые люди. Переписчики собирали сведения о беглых за 10 лет (с 7144 по 7154 гг.)66. В большинстве записей с указанием года ухода крестьянина или бобыля (39 из 70) назван 7154 г., в котором и составлялась переписная книга. Место, куда бежал зависимый человек, могло быть неизвестно («бежал безвестно»). В других случаях отмечалось: «живет за Венедиктом Кулешовым», «живет в вотчине князя А.И. Воротынского», «бежал на Воронеж в слободу Н.И. Романова в дворники», «бежал в Елецкий уезд, живет за М. Зуевым», «вывезли в вотчину боярина А.Н. Трубецкого». В переписной книге отмечены уходы крестьян в новые города (Ольшанск и Усмань) и пленение их татарами. Массовым явлением по переписной книге Воронежского уезда 1646 г. предстает бегство крестьян на Нижний Дон, в вольные казаки. Оно было связано, в том числе и с набором «вольных, охочих людей» в 1646 г. для
похода из Воронежа в Приазовье против татар под командованием воеводы Ж. Кондырева. По сообщению воронежского воеводы А. Бутурлина, «воронежские стрельцы и казаки, покиня службы, и пашенные тяглые крестьяне многие писались в вольные люди»67.

В переписной книге Воронежского уезда 1678 г. отмечены пришлые посадские люди с указанием их предыдущих мест проживания. Воронежский посад пополняли жители г. Болхова, с. Поплевина Ряжского уезда, с. Янтусова Шацкого уезда, казачьей слободы г. Ряжска, Ельца, Вологды, Перми, Камарицкой волости68.
Воронежский уезд заселялся преимущественно русскими людьми. Их дополняли черкасы - переселенцы из Речи Посполитой (Украины), которые перемещались в Воронежский уезд с конца 1630-х гг. Первое их поселение - в Гвоздевку и Костенки - произошло в 1638-1639 гг., чуть позже они поселились в Ендовище. Всего к середине XVII в. в уезде проживало чуть более 200 черкас (впоследствии их численность изменялась)69. Среди воронежских помещиков 1640-х гг., судя по фамилиям, значилось несколько иноземцев, выходцев с украинских зе- мель Речи Посполитой: Гвоздецкий, Маконалов, Чернавский, Ноготков70.
Также отмечалось, что в 1646 г. в некоторых городских и сельских дворах проживали татары. Очевидно, речь идет о пленных, которые пополняли ряды холопов. Например, во дворе у одного посадского человека Напрасной слободы жил «татарин Гришка», у другого - «татарин Фотей». Во дворе вдовы в той же слободе в отдельной избе жил «Мишка татарин, у него сын Созонка». В той же слободе как владелец двора показан «новокрещен татарин Микит Федоров сын Селнадеев, место обельно по государевой грамоте из Розряду». У одного бобыля Алексеевского монастыря - «купленной татарин Федька», у другого - «татарин Гришка». Купленным татарином Данилком владел крестьянин из с. Чертовицкого71. Во дворах посадских людей Воронежа в 1678 г. значатся купленные татары72.

Подведем итоги. Основанный на Поле город-крепость Воронеж к 1615 г. стал центром Воронежского уезда. В 1630-1640 гг. в связи со строительством новых городов-крепостей и формированием новых уездов территория Воронежского уезда уменьшалась и с середины XVII столетия обрела устойчивые границы. В 1615 г. число городских дворов служилых людей примерно в два раза превышало число городских дворов невоенного населения. Это соотношение сохранялось до 1670-х гг. С середины XVII в. увеличилось количество посадских людей, что было связано с посадской реформой 1649-1651 гг. и развитием в городе торговли и ремесла.
Сокращение крестьянских и бобыльских дворов в 1646-1678 гг. не свидетельствовало об уменьшении численности зависимого населения Воронежского уезда. В переписи 1678 г. появилась достаточно многочисленная группа дворовых и задворных людей. Степень населенности среднего крестьянского и бобыльского дворов, согласно переписи 1678 г., повысилась. Вероятно, это обстоятельство было вызвано тем, что писцы стали фиксировать малолетних родственников крестьян и бобылей.

Ну и кое-что по Козловскому уезду.

Население Козловского уезда в XVII в.

Новый этап освоения южной лесостепи начался со строительства крепости Козлов (будущего города) осенью 1635 г., что способствовало переезду сюда на- селения из северных близлежащих уездов (Лебедянского, Ряжского, Михайловского и др.) и из некоторых центральных (Коломенского, Скопинского). Таким образом, вблизи г. Козлова появилось 16 сел и деревень, в которых насчитывалось 861 крестьянский двор и 76 дворов бобылей126. В самом начале образования Козловского уезда возникло пять станов: Олешинский, Иловайский, Турмасовский, Борецкий и Устенский, а с 1651 г. появился еще один - Челнавский.
В первый год существования данного уезда в нем появилось два жилых городка (Челнавский и Бельский), 18 деревень, 3 слободы. По переписной книге 1651 г.
уезд насчитывал 68 поселений. Многие деревни, имевшие к тому времени значительное число жителей, обзавелись храмами и превратились в села.

Город-крепость Козлов в профессионально-демографическом плане имел 938 дворов и 2 861 жителей м.п., т.е. к середине XVII в. всего в нем проживали около 6 тыс. чел. Преобладали полковые, сторожевые казаки и стрельцы - 62% всего городского населения. Значительную долю составляли дети боярские (17%) и небольшую группу (3%) - посадские люди.

Сюда хлынул массовый поток переселенцев из числа помещичьих крестьян. Уже в 1636-1638 гг. в Разрядный приказ посыпались жалобы по мещиков Воронежского, Донковского, Рязанского, Лебедянского, Переяславль-Рязанского, Ряжского уездов на бегство их крепостных в новый город128. В 1638 г. группа воронежцев жаловалась на бегство из их поместий более 300 крестьян в г. Козлов. В то же время жалобы поступали от южнорусских помещиков: князя И. Бобрищева-Пушкина, дворян Андрея и Михаила Мещеряковых и др. Массовый уход населения из помещичьих владений приводил к серьезным конфликтам среди сельского населения. Ме стные приказчики и крестьяне противились уходу своих товарищей, поскольку оставшиеся вынуждены были платить налоги за беглецов. Однако ни угрозы «утопить», ни избиения, ни грабеж не останавливали потока переселенцев.



Социально-профессиональный состав Козлова в 1685 г.
Мощный поток переселенцев привел к тому, что к середине XVII в. Козловский уезд стал одним из самых заселенных районов Юга России. В нем на 1652 г. насчитывалось 68 поселений: 1 город, 2 жилых городка, и 65 слобод, сел и деревень, 3 435 дворов жилых и 381 - пустых. Всего в уезде проживали 13 300 человек м.п. По концентрации населения выделялись Турмасовский и Иловайский станы, расположенные в центре уезда, подальше от линии укреплений, и потому более безопасные. В них соответственно проживало 19 и 27% всего населения. К 1675 г. в уезде появилось только пять новых населенных пунктов: села Ягодные (на р. Паре и р. Ягодная Ряса), Крутое, Хоботец и д. Бычки на р. Верде130. Количество жителей увеличивалось за счет бурного естественного прироста. Таким образом, к концу XVII в. численность населения уезда достигла оптимального уровня, который способствовал развитию хозяйственной деятельности местных жителей.

Сюда хлынул массовый поток переселенцев из числа помещичьих крестьян. Уже в 1636-1638 гг. в Разрядный приказ посыпались жалобы помещиков Воронежского, Донковского, Рязанского, Лебедянского, Переяславль-Рязанского, Ряжского уездов на бегство их крепостных в новый город128. В 1638 г. группа воронежцев жаловалась на бегство из их поместий более 300 крестьян в г. Козлов. В то же время жалобы поступали от южнорусских помещиков: князя И. Бобрищева-Пушкина, дворян Андрея и Михаила Мещеряковых и др. Массовый уход населения из помещичьих владений приводил к серьезным конфликтам среди сельского населения. Ме стные приказчики и крестьяне противились уходу своих товарищей, поскольку оставшиеся вынуждены были платить налоги за беглецов. Однако ни угрозы «утопить», ни избиения, ни грабеж не останавливали потока переселенцев.

Переселенцы с Дона и Украины (последних на Руси называли «черкасы») поселились в Козловском уезде в Устенской, Борщевской и Хмелевой слободах на положении поместных атаманов. Если в 1636 г. их насчитывалось всего 150, то к 1652 г. - уже 670 человек. Особое место в процессе заселения Козловского уезда сыграли крестьяне вотчины князя Д.М. Пожарского - первые на этой территории русские поселенцы. В описываемый период они принадлежали княгине Федоре Андреевне Пожарской. В 1647 г. князь И.И. Румянцев «переписал» вотчину и насчитал в селах Казинки, Ярок, Торбеево, Горитово и Федякиной поляне 149 дворов и 511 крестьян.
Монастырская колонизация в уезде была связана с деятельностью Троицкого монастыря, возникшего в 1627 г. В 1636 г. в нем была небольшая деревянная церковь. Все деревянные строения возводились силами самих старцев, т.к. место то «пустынное, крестьян нет»129. В 1660 г. при игумене Кирилле «человеке твердожительном» были построены первые каменные строения - храмы Успения Богоматери и Живоначальной Троицы. К 1686 г. архимандрит Дорофей имел в своем монастыре 100 монахов и служителей.

Таким образом, в XVII в. население Юга России неуклонно возрастало по численности. Сначала это происходило за счет переселенцев из более северных уездов, расположенных, главным образом, на Оке. С середины века активизировалось переселение (с территории современной Украины) черкас. Однако в процентном отношении численность их была не так велика, и размещались они неравномерно. В среднем число черкас не превышало 8% всего населения. Преобладающее большинство, как в рассматриваемый период, так и в дальнейшем, составляло великорусское население - выходцы из Тульских и Рязанских мест.
Численность жителей Юга России в XVII в. возросла более чем в три раза. Социальный состав оставался все это время достаточно однородным: преобладающей социальной группой оставались служилые люди (хотя категории служилого населения были самыми разнообразными и зависели от региона). В некоторых случаях это были казаки разных профессиональных групп, в других - власть увеличивала численность детей боярских, создавая иллюзию расширения поместного землевладения. Однако государство всегда помнило о социальном происхождении этих помещиков и в 1710 г. перевело всю огромную массу служилых людей Юга в разряд «однодворцев». Только их очень небольшая группа вошла в состав формировавшегося дворянского сословия. Посадское, торгово-ремесленное население развивалось лишь в нескольких городах-крепостях (например, Воронеж, Елец,
Козлов) и достигло к концу XVII в. примерно 40% местного военного контингента; значительно окрепло и консолидировалось в 50-е гг., но по ряду причин так и не
смогло стать преобладающей группой. В большинстве южных российских городов на протяжении всего XVII в. служилые люди сохраняли монополию на внутригородскую торговлю, создавая конкуренцию небольшим общинам посадских людей. Что касается сельской местности, то увеличение числа ее жителей было напрямую связано с темпами хозяйственного освоения расположенной вокруг городов-крепостей территории. Демографический рост здесь был неравномерным (в связи с татарскими набегами), но вполне устойчивым.

Социальный состав населения уездов постепенно менялся и обусловливался стабильным увеличением количества крестьян. Однако на фоне общего роста численности сельских жи-
телей, преобладающей группой всегда оставались «однодворцы». В конце XVI в. они составляли 90% населения, в 1620-х гг. численность крестьян достигла примерно 30-40% (по данным Елецкого уезда), но к 1650 г. резко увеличилось количество помещиков, и соотношение служилых людей и крестьян вновь поменялось не в пользу последних. К концу XVII в. «однодворцы» вновь составили 80% населения. В уездах, расположенных по Белгородской черте, численность крестьянского населения оставалась незначительной, и его рост начался уже после 1696 г. на вновь осваиваемых землях, куда стали переезжать крестьяне помещиков из староосвоенных уездов и крупных российских монастырей.

Отсюда

Ляпин Д. Население Центрального Черноземья XVI-XVII вв. // Очерки демографической историиРоссии. XI-XXI века. В 7 томах. Том II. XVI-XVII века. М.: Центр гуманитарных инициатив, 2022. С. 297-332
https://www.academia.edu/57184551/Население_Центрального_Черноземья_XVI_XVII_вв