Куда подевали восточных славян?

[andvari5]

Под таким слегка провокационным названием хочу подвести кое-какие итоги. Последнее время я размещал посты про антропологию современного восточнославянского населения ( раз, два, три, четыре). В процессе написания периодически  мысленно сопоставлял современные данные и палеоантропологические по восточным славянам средневековья. В общем-то, текст ниже - это как раз некоторые мысли по поводу соотношения современного и средневекового населения.  Когда я сел писать этот пост, думал сделать его довольно коротеньким, по типу "этот комплекс находит аналогии с тем средневековым" и т.д. Но вышло более объемно, чем планировалось. Чтобы не переусложнять текст, ссылки на те или иные цитаты просто дам названиями работ. Все в свободном доступе и легко гуглится. Сразу скажу, что это довольно предварительные выводы и субъективно мои мысли. Есть моменты, в которых я сомневаюсь, есть моменты по которым недостаточно данных и т.д. Но кое-какая картина все равно вырисовывается, и некоторые сопоставления мне кажутся довольно очевидными.

Я помню, что лет десять назад данные работ Т.И. Алексеевой мне казались исчерпывающими и дающими полное представление об антропологии средневековых славян, подытожившими труду Бунака, Трофимовой и многих других. Пожалуй, как ни крути, но и на данный момент ее "Этногенез восточных славян по данным антропологии" - это единственная подробная обобщающая работа по теме. Несмотря на то, что она вышла в семидесятых.  Пусть с той поры выходил сборник "Восточные славяне: антропология и этническая история", но там в основном транслируются те же самые выводы Алексеевой.

Тем не менее, на данный момент мне ясно, что и это устарело. Во-первых, потому что накоплен новый материал (но и его, кстати, недостаточно). Российские, украинские, белорусские антропологи знатно потрудились в последние годы. Но все это в основном довольно узкие работы, по каким-то определенным территориям. Во-вторых, потому что появилось множество современных статистических методик, позволяющих сравнить серии. У Алексеевой не всегда такая возможность была.  В-третьих, археологическая картина тоже претерпела некоторые изменения. И это тоже нужно учитывать. Стоит ли говорить, что археологическое сопровождение к "Восточным славянам..."  писал Седов?

Но к делу. У меня есть данные по современным восточным славянам из Дерябина, есть данные по средневековым от различных авторов, как из старых работ, так и из новых. Как соотносимся мы и наши восточнославянские предки? Как я уже сказал, выводы довольно предварительные, но кое-что сказать по этому поводу могу.

Самое интересное, что большинство групп восточнославянских народов относятся к одной группе популяций, расе третьего порядка - восточноевропейской или несут ее существенный вклад.  Исключения редки - либо северные группы русских, входящие в беломоро-балтийскую группу популяций, либо карпатские украинцы, входящие, соответственно, в карпатскую. Остальные восточные славяне связаны друг с другом восточноевропейским единством, особенности которого сложились, по всей видимости, задолго до формирования славян.  В средневековую эпоху, кстати, компонент с ослабленным выступанием носа обнаруживается в разных пропорциях у всех групп, увеличиваясь к востоку.


Примерно то же самое мы видим и сегодня. Горизонтальная профилировка, рост бороды и процент выпуклых спинок носа уменьшаются к востоку и северо-востоку, т.е. общий тренд с той поры не изменился.
Теперь стоит перейти  к собственно антропологической картине славян средневековья и аналогиям в современном населении.  Некоторые совпадения довольно очевидны.

К примеру, антропологическое единство валдайских вариантов, объединяющих часть литовцев, часть белорусов и часть русских находит аналогию примерно на тех же территориях в средневековье.  Например:
«Полоцкие кривичи, дреговичи, радимичи и, возможно, переяславские поляне относятся к одному и тому же антропологическому пласту, к которому на данном этапе межгруппового анализа стоит относить и жителей Новогорудка».
Такой же тип обнаруживался в Прибалтике среди некоторых групп балтов:
«Краниологический вариант, наиболее близкий, не сказать идентичный, тому,что описан у дреговичей, выделен Гинтаутасом Чеснисом в ходе многомерных статистических анализов, которым подвергался огромный массив данных, преимущественно происходящих с территории Литвы.Данный краниологический тип, обозначенный Г. Чеснисом как тип «В», был выявлен на статистическом уровне и охарактеризован как мезоморфный, долихомезокранный, узколицый и низколицый. Он был характерен для племен Нижнего Понеманья II-V вв., литовских куршей IV-VI вв.,пруссов и селов [Чеснис, 1990]. Очень близкий краниологический тип, названный массивным узколицым, выделен и Р. Я. Денисовой по материалам Латвии и Литвы».
Полоцкие кривичи и дреговичи по данным краниологии:сравнительные аспекты исследования. 2011

Я уже как-то писал, что ареал этого антропологического типа сокращался со временем, уступая более массивным вариантам, например, в Прибалтике. Почитать можно здесь или здесь более подробно.
Можно и сейчас заметить, что латыши, эстонцы и литовцы неманского типа более массивны, чем валдайские белорусы, литовцы и русские.
Иными словами, валдайский тип белорусов видится наследником радимичей, дреговичей и кривичей. Не совсем понятно с западно-валдайским типом русских, потому что смоленские и более восточные кривичи отличались от западных кривичей, радимичей и дреговичей. Следовало бы ожидать того же и для современных русских, но западно-валдайские русские как раз группируются с остальными валдайскими группами, составляя с ними единство. Объяснение тут может быть только одно - мощный западный миграционный поток. Он отчетливо прослеживается в разнице между жителями сел и городов. Например, городская серия кривичей Смоленска имеет иные характеристики, чем серия кривичей-селян Смоленской земли. Направление различий горожан как раз сближает их с радимичами и дреговичами, а также западными кривичами. Плюс стоит учесть, что население восточнославянских городов - это отдельный антропологический феномен.


С другой стороны, очевидно, что крупных обобщающих работ об антропологии средневековых славян с привлечением новых данных не было с семидесятых годов, а те, что были, использовали в основном старые старые материалы. В последнее время появилось довольно много различных статей по узкой тематике. В некоторых из них материал перегруппирован, или опубликован новый. Одна из подобных статей с публикацией нового материала исследовала славянское население бассейнов Десны и Сожа. Не буду сейчас полностью ее пересказывать, но замечу, что, например, средневековое славянское население  в верховьях Десны на территории Смоленской области «… принадлежит к так называемому «долихокефальному относительно широколицему» краниологическому типу, который характерен также для волынян и полоцких кривичей».
СРЕДНЕВЕКОВОЕ НАСЕЛЕНИЕ БАССЕЙНОВ ВЕРХНЕЙ ДЕСНЫ И СОЖА ПО ДАННЫМ КРАНИОЛОГИИ. 2012

Т.е. картина была более мозаичной, чем кажется на первый взгляд. Мне кажется, что тут может действовать совокупность условий - и недостаточная обследованность территорий (как следствие - не совсем верная антропологическая картина) и мощный миграционный поток с запада и юго-запада, концентрирующийся в первую очередь в городах.

Вообще, как я уже сказал,  есть статистически достоверные фиксируемые различия между населением восточнославянских городов и сел. Об этом много писали, поэтому не буду разещать цитаты из разных работ об одном и том же. Проиллстрирую кратко. Картина различия горожан и селян в землях кривичей продолжалась и далее на восток:
«Проверка наборов средних арифметических величин с помощью Т2статистики Хотеллинга показала, что население Ярославля и Дмитрова достоверно отличается от кривичей, которые населяли округу этих городов в XII-XIII веках».
ФОРМИРОВАНИЕ АНТРОПОЛОГИЧЕСКОГО РАЗНООБРАЗИЯ СРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОРОДОВ: ЯРОСЛАВЛЬ, ДМИТРОВ, КОЛОМНА

Еще одна группировка современных антропологических вариантов, аналогии которым есть соблазн найти в средневековых сериях - это население нижне-окско-дон-сурского типа. Тут можно отметить минимальный для южной и центральной России скуловой диаметр, мезокефалию. Вятичи также имели малую скуловую ширину, отличаясь этим от других славянских племен. Кроме того, есть и другой важный показатель. Часть современных южных русских типов обнаруживает небольшую близость с сурским типом мордвы-эрзи. Это сходство уменьшается с востока на запад, от восточных верхне-волжских русских через нижне-окский  и дон-хоперский типы к верхне-окскому типу.  Близость серий вятичей с сериями цнинских могильников, предположительно оставленных мордвой, неоднократно отмечалась в литературе.  Но стоит отметить, что сходство современных народов меньше, чем сходство средневековых племен, это предполагает более заметное влияние субстрата в древнем населении.  Объяснение тут может быть точно такое же, как и в случае с  кривичами - либо мощные миграционные потоки с запада, значительная роль городов в формировании населения, либо недостаточная обследованность территорий, ее более мозаичная антропологическая картина. Касательно городов, например, серия из Старой Рязани отличается от сельских вятичей в том же направлении, что и современные русские от сельских вятичей.


В то же время, серия из Коломны не продемонстрировала отличий с населением округи.
Но как правило, городское население восточных городов древнерусского мира чаще отличается от сельской округи более значительно, чем население  каких-нибудь Киева, Чернигова и т.д.
«Так, более крупные размеры черепов городских индивидов могут быть объяснены, с одной стороны, следствием эффектов урбанизации. С другой стороны, существуют исторические, антропологические, топонимические свидетельства постоянного миграционного потока в центральные области Восточной Европы из более западных или юго-западных областей.
Сравнение русского населения с украинским позволяет заметить, что украинцы в целом отличаются от сельского русского населения по тем же комплексам, что и городское русское население, то есть большими размерами мозговой части черепа, более широким лицом и большими углами горизонтальной профилировки. Косвенно это обстоятельство подтверждает факт устойчивого, постоянного миграционного потока с юго-запада».
ПРОЦЕССЫ СЛОЖЕНИЯ АНТРОПОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ В XVI-XVIII ВВ. 2019

Или вот, например:
«В рамках заявленной темы анализ по признакам лица приводит к выводу о том, что некоторые городские серии существенно отличаются от окружающих сельских. Это, прежде всего, изученное население Дмитрова, а также Ярополча, Старой Рязани, Вологды и Витичева. В то же время средневековое население Киева, Чернигова и Любеча мало отличается по пропорциям лицевого скелета от соответствующего сельского. Заметим, что гипотеза о разных генетических основах формирования русского городского и сельского населения - единственная, которая убедительно объясняет существующие различия. Причины, по которым основа формирования города была той или иной, в каждом конкретном случае разные, что требует привлечения данных из летописных источников для понимания вектора различий антропологических типов города и его округи».
ФОРМИРОВАНИЕ АНТРОПОЛОГИЧЕСКОГО РАЗНООБРАЗИЯ СРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОРОДОВ: ЯРОСЛАВЛЬ, ДМИТРОВ,
КОЛОМНА
В конечном итоге:

"Как справедливо отметил В. В. Седов (1999б), огромная роль в становлении древнерусской народности принадлежит многочисленным городам и их обитателям, т. е. городскому сословию. Начало процесса градообразования на Восточно-Европейской равнине определяется IX-X вв. Торгово-ремесленные поселения - будущие города - были заселены местными жителями из сельских общин, однако в силу специфики занятий нередко на поселениях проживали представители других племен равнины. Как указывает в своих исследованиях В. В. Седов (Там же), почти с момента основания такие поселения оказывались пестрыми в этническом отношении. Подобное население, не связанное с местными племенными традициями или слабо связанное с ними, могло стать мощной движущей силой в создании и распространении единой материальной и духовной культуры на всей территории Руси. Именно в таком формате разноэтничного заселения срабатывает механизм нивелировки племенного разнообразия, формируется механизм интеграции восточнославянской этноязыковой общности. По мнению В. В. Седова (1999а), несомненным катализатором единства восточного славянства была торговля, объединившая крупные протогородские и городские центры в разных географических областях Руси.Большое значение имело распространение среди славянского и неславянского населения Восточной Европы единой христианской религии. И это, прежде всего, происходило в городских центрах. Кроме того, города стали центрами просвещения и грамотности, и религиозные институты играли тут важнейшую роль".

Антропологические исследования В. В. Седова.К проблеме  этногенеза  славян

Вероятно, в той или иной мере вятичское происхождение имеют большая часть современных южнорусских групп.  Однако для юго-западных групп, типа верхне-окской или десно-сейминской сходство не такое большое. Эти типы сближаются с валдайскими, к которым западный верхневолжский еще ближе.  Возможно, это также следствие западного миграционного потока во втором тысячелетии до н.э., либо следствие плохой изученности палеоантропологии региона. Касательно последнего можно отметить, что западные вятичи более долихокефальные и широколицые, чем восточные. Уже когда этот пост был написан, но не опубликован, я увидел в новостях еще одну относительно свежую статью на эту тему:
"Особенностью группы из могильника в окрестностях поселка Загорянский стала довольно заметная морфологическая массивность населения, оставившего могильник...

...Серия анализов выявила неожиданный факт: окружающие курганные группы отличаются заметно меньшими размерами как мозговой, так и лицевой части черепа. Этот факт хорошо иллюстрирует рис. 1, где показано положение групп в осях трех габаритных размеров лица и черепа. Выборка из могильника в окрестностях поселка Загорянский заметно крупнее по всем этим параметрам. Ближе всего к изученной группе по габаритным параметрам черепа находятся группы № 5 и 6, т. е. вятичи нижнего течения Москвы и кривичи смоленские. Но это сближение очень условное, изученная группа все же сильно отличается от своих соседей...
... Возможно, перед нами переселенцы с более западных (по отношению к Московской области) территорий".
Результаты тестирования гаплогруппы Y-ДНК для средневекового славянского захоронения XII В. В окрестностях поселка Загорянский на Верхней Клязьме (московская область). 2019

В общем, на вятичских землях не было какого-то антропологического единства, и современные комплексы - это отражение средневековых антропологических реалий.

Современный ильменский тип  есть соблазн связать со словенами, а множество связанных с этим типом дочерних групп должны отражать колонизацию новгородскую колонизацию. Определенное влияние субстрата прослеживается и среди современного русского населения этих областей, и среди средневековых словен. Но судя по последним данным, дело обстояло несколько иначе:
«Большое внимание исследователей всегда привлекало изучение населения Новгорода. Изучение новых серий новгородских материалов XVI-XVII вв. на широком сравнительном фоне показало, что новгородцы позднего средневековья заметно отличаются от остальных русских (Пежемский, 2000). По мнению автора, новгородцы не имеют преемников своего краниологического комплекса в новое время. Анализ тех же материалов на фоне популяций Севера Русской равнины показал заметное единство позднесредневековых новгородцев и москвичей XVI в, а также москвичей XVIII в с жителями Новгородской губернии XIX в.»
ПРОЦЕССЫ СЛОЖЕНИЯ АНТРОПОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ В XVI-XVIII ВВ. 2019

Таким образом, в ильменском типе скорее нужно искать не наследника словен, а отражение переселений позднего средневековья. А связанные с этим типом периферийные группы маркируют взаимоотношение уже этого нового населения с различным субстратом. Что ж, судя по значительной разнице в численности  населения такой огромной на карте, но малонаселенной Новгородской земли и такого небольшого, но многолюдного Московского княжества, такой результат не должен вызывать удивления.
Остальные русские группы отражают либо взаимоотношения перечисленных группировок друг с другом, либо с восточными неславянскими группами, либо как десно-сейминская или дон-хоперская, отражают какие-то позднейшие миграции, возможно, Нового времени.

Если с валдайским типом белорусов все ясно, то с полесским пока не очень. Ожидаемо, что здесь мы бы увидели какое-то соответствие средневековым дреговичам. Тогда южные белорусы принадлежали бы к варианту валдайского типа, но здесь мы видим, что валдайский тип белорусов отстоит дальше от полесского белорусского типа, чем даже валдайские и десно-сейминские русские.  Я пока не могу предположить более внятного объяснения, чем недостаточная изученность территорий.  Иногда мы имеем дело с неправильным формированием серий, дающим неверные результаты. Например, такая проблема выявилась при исследовании серий полочан:
«Сопоставление краниометрических параметров новой серии с данными Г. Ф. Дебеца показывает их значительное сходство по основным расоводиагностическим признакам. Исключение составляют высотный (138,9) и скуловой (131,2) диаметры, которые сближают новые материалы с сериями дреговичей, радимичей, северян, и смоленских кривичей, исследованных Т. И. Алексеевой. Объяснение этому, возможно, следует искать в так называемом посмертном отборе, когда в серию, которую обмерял Г.Ф. Дебец, были отобраны только хорошо сохранившиеся черепа. А крупные черепа сохраняются скорее всего лучше, чем менее массивные. В целом объединенная краниологическая серия «полочан» (60 мужских черепов) стала характеризоваться усреднѐнной величиной скулового диаметра (133,6 мм.) при почти неизменных размерах продольного (189,2 мм.) и поперечного (138,1 мм.) диаметров черепа, что позволяет включить их в одну группу со смоленскими кривичами, дреговичами и радимичами».
Кушнир, А. И. «Полочане» в палеоантропологии Восточной Европы. 2011

В этой же работе есть довольно интересное замечание:
«Если же учесть, что краниологическая серия волынян насчитывает всего лишь 9 черепов, то, возможно, стоит поставить вопрос о реальности существования широколицего долихокранного краниологического типа у восточных славян в указанный период».

Происхождение центральноукраинской группы типов (полесского украинского, приднепровского, нижне-днепровского)  связано с массивными вариантами средневековых славян на территории нынешней Украины. Типа древлян, волынян, уличей. И хотя в позднем средневековье и Новом времени в Приднепровье фиксируется некоторая степная примесь, со временем она растворяется и украинцы 19-20 вв больше похожи на древнерусские группы с этой территории, чем на жителей Украины 15-17 вв.
«Більш масивні давньоруські серії (древлянських, волинських, тиверських та галицьких земель) виявляються за окремими ознаками навіть ближчими до вибірок українців 19-20 ст., а ніж до населення Середнього Подніпров’я 15-18 ст. Це якраз і може свідчити на користь зменшення у новий час притоку генів, які несли широколицість та послаблення горизонтального профілювання обличчя (степові впливи), та пік прояву яких припав у регіоні на 15-17 ст.»

С другой стороны, интересно, что не такие группы, как поляне и северяне определили антропологический облик украинцев центральноукраинской группы типов, а по большей части жители древлянских, волынских, тиверских и галицких земель.
«На краниологическом материале эпохи позднего средневековья на территории Среднего Поднепровья зафиксированы существенные изменения по сравнению с древнерусским временем. Генетическая линия, связывающая часть позднесредневекового населения с полянскими группами, четче прослеживается в женских группах. Если в киеворусское время ощущался приток выходцев из более северных земель (дреговичей, радимичей, кривичей смоленских), то в позднесредневековый период рельефней представлены переселенцы с западных (когда-то древлянско-волынских, галицких и тиверских) земель. Современное население Среднего Поднепровья представлено центрально-украинским физическим типом по Дяченко, который характеризуется брахикранией и широким лицом. Этот комплекс был сформирован в позднесредневековое время».
Населення Середнього Подніпровя І-ІІ тисячоліття за матеріалами антропології. 2014

Вполне может быть,что  некоторое нарастание южноевропеоидных черт с севера на юг в центральноукраинской группе отражает в том числе и влияние субстрата (например,  грацильных групп полян и северян). А может и какое-то другое население.

Довольно интересно происхождение карпатского вектора влияния на современных украинцев, который угасает по направлению от карпатского типа до полесского. Впрочем, влияние его не так велико и сходит на нет в северном Полесье. Для центральноукраинской группы типов можно говорить лишь об угасающем влиянии.
Проблема в том, что значительные области Украины, особенно западные, слабо исследованы. Но кое-какие исследования есть. Например, могильник Зеленче. Обобщенная мезокранная выборка из "...Зеленче, Галича и Васильева морфологически и статистически отклоняется от соседних волынян и тиверцев  и тяготеет к чехам, лужицким славянам, моравцам, хорватам". А у таких народов как современные чехи как раз выражен комплекс карпатских черт. Т.е. здесь мы имеем точно такое же отражение средневековой ситуации, как в случае с некоторыми группами выше.
Антропологічний матеріал давньоруського могильника Зеленче.2015

С антропологией славянских племен севера Украины тоже не все понятно. В свое время Алексеева разделила могильники этой территории по географическому принципу - западный и восточный. Каких-то внятных результатов это не дало, поэтому она попробовала разделить на трупоположения в ямах и трупоположения на горизонте. В итоге вышло два антропологических типа, которые она связала с разными племенами -  волынянами и древлянами. Последние исследования показывают, что все было сложнее. Например, Рудич выделила для обобщенной серии славян северной Украины четыре морфотипа, что указывает на неоднородный состав населения. Один из морфотипов такой:

"Морфотип 4. Охватывает 18% выборки. Долихокранный, с длинной средньоширокой, высокой черепной коробкой.  Лицо среднеширокое, высокое. Орбиты средневысокие.  Нос узкий, выступание носа хорошек. Находит параллели на могильниках Моравии 9-10 вв. Микулчицы [Stloukal, 1967, р.272-319] и Йозефов [Hanakova, Stloukal, 1966, р. 167-204]".

Антропологический состав населения северных районов Украины Х-ХIII ВЕКА (Правый берег Днепра)
Мог ли такой морфотип быть средневековой аналогией карпатской тенденции у современных украинцев?  Кажется, 18% выборки это немного.  С другой стороны, на севере Украины карпатское влияние самое минимальное. Пожалуй, мог. Сложнее объяснить то, что морфотип этот долихранный, а нынешние полесцы более брахикефальные, чем валдайцы, которые тоже происходят от долихокранных типов, подвергшихся брахицефализации. Впрочем, среди остальных морфотипов, выделенных для средневековых волынян и древлян, есть и мезокранный. Возможно, гомогенизация населения и привела к нынешним результатам. Пока это не слишком понятно. Возможно, некоторый крен к карпатскому полюсу отражает позднесредневековое влияние выходцев из Западной Украины.

В свое время Т.И. Алексеева предполагала дуалистический характер антропологического типа славян:
«Выделяется, например, ареал близких антропологических типов, прилежащий к Балтийскому морю  - балтийский. В него входят поляне(польские), висляне, ободриты, поморяне, кривичи полоцкие, словене новгородские, радимичи, дреговичи и возможно, волыняне.
Это долихокраннное и относительно широколицее,на европейский масштаб,население. Второй ареал локализуется в Центральной Европе - в верховьях Дуная ,Эльбы,Одера и доходит до Приднестровья - центрально-европейский.Сюда включаются чехи, мораване, некоторые группы словаков,тиверцы, уличи, древляне, хорваты, словенцы. От представителей балтийского ареала они отличаются мезокранией.Генетически балтийский комплекс восходит к длинноголовому, относительно широколицему населению культуры шнуровой керамики и боевых топоров. Центральноевропейский - к населению культуру колоколовидных кубков.Судя по географической локализации этих комплексов, первый может быть отнесен к кругу северных европеоидов, второй - к кругу южных».

И хоть Алексеева поспешила возвести эти типы к культурам эпохи бронзы, на мой взгляд, сама идея о такой дуальности имеет большие перспективы. Если долихокранный тип в предшествующее славянам время обнаруживается довольно широко - от Прибалтики до Поднепровья, то мезокранный нет. Учитывая то, что славяне сформировались в Восточной Европе на основе постзарубинецких и киевских древностей, этот мезокранный тип не местный. При этом его ареал приурочен к Карпатам и окружающим землям. В начале второго тысячеления нашей эры он начинается южнее Припяти и западнее Днепра. Т.е. мы видим, что это какой-то старый субстрат, а судя по тому, что он обнаруживается и в Чехии, Словакии, у славян он уже был в период существования пражской культуры, которая и принесла его на запад.
С этим коррелирует информация о контактах пражской культуры и культуры карпатских курганов, которую пражане очень рано поглотили.
С этим коррелируют и генетические данные, согласно которым гаплогруппа I2, одна из характерных для современных славян, не сформировалась в Восточной Европе, а к славянам попала перед началом эпохи миграций. Карпатский тренд следует рассматривать как отражение этого  второго мезокранного компонента,  представленного как в средневековой, так и современной Центральной Европе.   По крайней мере, я вижу все больше и большие подтверждений этой теории, причем разных наук - археологии ( поглощение карпатской культуры пражской), генетики ( история формирования «динарского» субклада гаплогруппы I2), антропологии (соображения выше) и даже одонтологии.


Вышеприведенный фрагмент из монографии «Палеоантропология Беларуси» коррелирует с данными антропологии современных славянских народов. В общем, похоже, что  славяне уже на очень раннем, пражском этапе включили в свой состав какой-то соседний субстрат, в разной степени проявляемый у разных групп. В дальнейшем уже это население расселялось во все стороны, встречая различные неславянские общности, зачастую поглощая их, формируя таким образом сложную средневековую антропологическую картину восточных славян, от которых идут ниточки преемственности к современным русским, украинцам, белорусам.
Как я уже писал - это самые предварительные выводы, мысли вслух скорее. То, что можно констатировать точно - Алексеева устарела, нужна новая обобщающая работа по восточным славянам. И нужен антропологический материал, чтобы закрыть белые пятна. Тогда многое станет яснее. Нужно, чтобы кто-то все это обобщил, применил современные методы к антропологическим сериям и т.д. И самое главное - нужны новые серии.

Но на самом деле не все так мрачно. Например, порадовало, что часть исследователей старается не привязывать жестко свой материал к археологическим или летописным данным. Это делает выводы антропологов более самостоятельными. Например, иногда в современных исследованиях (Пежемский, Гончарова) применяется популяционный подход, при котором изучается группа памятников , которые связаны друг с другом невзирая на возможные культурные, археологические или племенные различия.

Помимо собственно антропологических сложностей (малые выборки, посмертный отбор) исследователям еще приходилось сталкиваться со сложностями группировки материала. Выше уже указывалось, что Алексеева не могла отделать волынян от древлян и ей пришлось прибегнуть к археологическому критерию разделения. Рудич в поздних работах применяла другой метод для разделения тех же выборок. Да и вообще, стоит учесть, что локализация некоторых племен далеко не очевидна, и вообще, есть вопрос, что на самом деле отражают все эти вятичи, кривичи, древляне, дреговичи и т.д.? Все ли здесь "племена"? Довольно интересые работы недавно скидывал sovice_snezni. Посмотреть можно вот здесь, в конце комментария.

Приведу конкретный пример. Выше я говорил, что вызывает сложность привязка белорусского полесского типа к средневековым реалиям. У нас есть, например, серия дреговичей. Она сближается с радимичами, полоцкими кривичами. Ожидаемо было бы видеть здесь валдайский тип в современности, но мы его не видим.  Сначала я подумал, что могла быть какая-то миграция в северное Полесье из Полесья южного, украинского. Но тут скорее дело в том, что серия дреговичей - это не отражение населения северного Полесья  в средневековье.  Эта серия составлена по материалам бассейна Березины. Стоит ли говорить о том, что это не все Полесье?  Более того, вероятно, эта серия отражает и не всех дреговичей. Строго говоря, мы просто не знаем пока как выглядели люди современной Южной Белоруссии в средневековье. Нет полной антропологической картины.