НИЖЕ НИЖНЕГО: Рыбий мех
Андрей Митенёв. "РЫБИЙ МЕХ".
Объект, книга художника. 2013
К сюжету "На рыбьем меху" (Рыбинск)
Работа значительно дополняет сведения, приведённые в новелле «На рыбьем меху». Художник разворачивает собственный мифологический сюжет - историю загадочно исчезнувшей популяции шерстяной рыбы, обитавшей некогда в бассейне Волги. В то же время книга художника (созданная «на основе материалов, собранных автором в ходе изучения архивов») представляет собою мистификацию семейной истории, в которой обыгрывается известная тема «легендарного предка» - "прадедушки" Митенёва, военного и учёного, друга Колчака, прошедшего горнило гражданской войны и окончившего свои дни в Харбине. Рукописный текст книги сопровождён иллюстрациями и "препарированными" фотографиями.
А вот специальный репортаж казанского ТВ:
Click to viewИз книги "Ниже Нижнего" (Э. Абубакиров, Е. Стрелков, В. Филиппов):
НА РЫБЬЕМ МЕХУ (Рыбинск)
Крупнейшим финансовым центром позднеславянского поволжского мира был Рыбинск. Издавна славилась местная биржа, которая была последовательно каменной, бронзовой, железной, лесной, пушной, хлебной и, наконец, рыбной.
Торговля рыбой дала имя городу и его главной улице Вобловой. (Отметим в скобках, что при основании Рыбинск был назван бежавшими от Нерона ранними христианами Ихтиополис - рыбная символика имела тогда сакральную окраску, которая постепенно выцвела).
Основными партнёрами рыбинцев были голландцы, державшие множество контор по Вобловой улице. Они переиначили её название на свой лад: Уобл-стрит. С тех пор это имя стало обычным для названия крупнейших торговых улиц многих столиц мира.
В Рыбинске меняли рыбий мех на моржовый клык, щучью шерсть на барсучий жир, белужьи шкуры на сермяжную соль. Всё было на меху, как говорили старожилы, однако в царствование Петра Первого город захирел.
Пётр вывез в новую столицу все рыбинские символы. Рыбинский Волжский проспект стал петербуржским Невским, а Заволжский - Заневским.
В Питере очутились рыбинская Биржа, рыбинская Стрелка и рыбинское Адмиралтейство. Заячий остров (а в окрестностях Рыбинска всегда в изобилии водились длинноухие) прописался теперь на Неве, и даже знаменитая рыбинская стерлядь превратилась в питерскую корюшку.
Рыбинский Зимний склад стал в Питере Летним садом, а рыбинский Летний двор - питерским Зимним дворцом.
Лишь древний рыбинский кремль за ненадобностью был оставлен на своём месте, но быстро обветшал без надлежащего ухода и вскоре бесславно рассыпался.
