Дождь, предновогодняя слякоть. Москва тает, прислонившись к теплому грязному переднику тетки Европы. Золоченые коны и суеченые перекрестки. Кичится столичностью, а идет-крякает по трехтысячелетней исторической лыжне. Святая простота. Будто айсберг - осколок ледника, не имеющий по сути собственной судьбы, но искренне уверенный в том, что оседлал
(
Read more... )