Новый Год - недетский праздник
Пургой в России называют не только сильную низовую метель или привычку нести заведомую чушь. «Пурга» - это еще и огнетушащий аэрозоль; сторожевой корабль проекта 52 с ледокольным корпусом; обои для рабочего стола; а также кафе в Петербурге, где круглый год встречают Новый Год.
Новый год - недетский праздник в том смысле, что по мере того, как в силу возраста перестаешь осмысленно надеяться на чудо из-под елки, подготовка к торжеству все больше напоминает предсмертный ритуал. Так солдат ждет последнего боя, готовится вступить в иной мир. Выспаться, помыться, побриться, одеться в чистое, доделать мелкие дела, дописать необязательные письма и дозвонить звонки, до которых в предыдущие двенадцать месяцев так и не дошли руки. Вспомнить прошлое, посетовать, что время и в «уходящем» в общем было потрачено зря, ну как-то не так, хотя как именно надо было тратить, тоже не очень-то понятно. Посмотреться с самокритичным прищуром в зеркало. Взять чистый лист бумаги, составить план на будущее - и бросить, не дописав и до середины, понятно же, что бессмысленно, даже глупо, счастья не застолбишь благими пожеланиями. Вечером томиться об безделья, с семи до полдвенадцатого. Наконец усесться за стол - салат оливье, икорка, заливное - прослушать поздравление президента под анекдотики про грузин и нанотехнологии, проорать радостно сквозь бой курантов, косо чмокнуть в щеку раскрасневшуюся жену или подругу, опрокинуть бокал шампанского, после водочки идет легко - и выяснить в очередной раз, что ровным счетом ничего вокруг тебя не произошло и не изменилось. Та же ночь. Тот же шкаф. Та же елка. Те же, что и всегда, как в этой квартире живешь, красные и золотые шары. Потом выпить еще и успокоить себя: праздник, в общем, он же не на елке висит вместе с игрушками. Праздник всегда с тобой и внутри тебя. В этом смысле Новый год можно отмечать где угодно и когда угодно, и не обязательно 31 декабря. Важнее - с кем, но даже и это не решающее обстоятельство.
В 2008-м я пару раз встретил Новый год в петербургском кафе «Пурга» на набережной Фонтанки. Этот изобретенный неведомыми мне людьми семь лет назад ресторанный концепт радует своей строгой правильностью, переводящей ожидание праздника в будничный режим. В кафе «Пурга-1» 365 дней в году, каждую полночь - ваш Новый год, в кафе «Пурга-2» каждый вечер - твоя свадьба. «Пурга» освобождает праздники от исключительности; то, что в законах жизни прописано как событие нерядовое, редкое, ежегодное или даже теоретически одноразовое, вот как вступление в брак, становится рутиной, банальным выбором главного блюда в меню.
Не могу сказать, чтобы обстакановка праздника в «Пурге» мне очень уж нравится: помещение душноватое, еда невнятная, запашки подвальные, музыка посредственная, компания всякоразная, как повезет, ну а где иначе, если не дома Новый год встречать? «Пурга», конечно, интересна как изобретение, а не как предприятие общественного питания. С этими ресторанными изобретениями в Питере ситуация обстоит неплохо, пожалуй, получше даже, чем в Москве, и концепты поточнее, и выдумки поизящнее. Вот «Чеховъ» на Петроградской стороне - концепт русской дачи. Вот «Театро» на Театральной площади - концерт европейского кафе. А вот «Пропаганда» на той же набережной Фонтанки, только с другой от Невского стороны - концерт советских серпа и молота. «Идиотъ» на Мойке - концепт Петербурга Достоевского. «Гарсон» у Московского вокзала - концпепт французской brasserie.
Иногда аж тошно становится от этих точных концептов. Хорошо, что удачное новое на родине нашей часто становится привычным старым, и вот уже звучит безмолвный крик души в Интернет-чате: «Ужасное место, ланчи отврат, вчерашний салат перемешали с сегодняшним, недоливают в барах, бавят алкоголь, кухня дурная: прожарки путают, овощи немытые, вряд ли по весу все кладут». Причина-то не только в головотяпстве менеджеров или вороватости персонала, без этого вообще никуда. Если размышлять философски, популярность концептов и быстрое их увядание - проявление постсоветской необуржуазной манеры относиться к жизни как к «проекту». Подходящие к концу финансовым кризисом нулевые, оглянитесь сурово назад - и есть новый русский проект. Чтобы прочувствовать жизнь, ее нужно сначала выдумать, себе представить, сыграть понарошку, как фальшивый Новый год в «Пурге». Обязательно с креативчиком.
Поскольку Новый год, как червонец, нравится каждому, то и кафе «Пурга» с его ежедневными елками и фейерверками - наша общая метафора. Новый год в «Пурге» встретили уже примерно 2500 раз, и по виртуальному летоисчислению этому заведению не менее двух с половиной тысячелетий, а по телевизору - все тот же Путин. 2009-й для скромного петербургского кафе означает, если раскрутить ленту времени, что «Пургу» открыли в 547 году до нашей эры. В том году афиняне одержали победу над спартанцами при Танагре; философ Анаксимандр Милетский написал трактат «О природе»; чжэньский князь пожаловал сановнику Цзы Чаню шесть поселений, но тот принял только три. В ту пору славяне еще и не думали теснить финно-угров от балтийских берегов. Разве что пурга в холодные зимние ночи мела над льдинами Финского залива, еще не названного Финским.
«Пургой» в России (по словарю: сильная низовая метель или привычка говорить что-то заведомо ложное, иногда - устрашающее»), названо не только питерское вечноновогоднее кафе. «Пурга» - еще и огнетушащий аэрозоль; сторожевой корабль проекта 52 с ледокольным корпусом; обои для рабочего стола; а также развлекательная радиостанция на Чукотке. Короче, в новогоднем меню «Пурги» 31 декабря: сельдь под шубой, салат из авокадо, ассорти сырное, лосось на сливочной подушке, маринованный цыпленок с помидорами черри. Водка «Стандарт», вино французское игристое, мишура, хлопушки, танцы до утра, иными словами, возможность незабываемо провести время и приобрести друзей. Новый год - недетский праздник.
Через неделю читайте в моем Блоге: Acqua alta, высокая вода