Игры на производственную тему
Говорят, что сериал "Чернобыль" затмил "Игры престолов" и скоро выйдет заключительная серия. Я, как обычно, именно её и дождусь и вот уж тогда, залпом, все и посмотрю. Сейчас пересматриваю как раз "ИП" с 1 серии 1 сезона. Дошел уже до последней седьмого.
Но не суть.
Сам сериал возбудил (или пробудил) сто раз пережеванные разговоры о том, кто виноват. Появился (или просто вышел в лидеры) тренд "Работники не виноваты, виноваты конструкторы, академики и начальство вообще". Ну и партия, конечно. А персонал все делал по инструкции (на самом деле не все, некоторые вещи инструкция все же не разрешала, а остальное просто не запрещала). Из всего прочитанного мне понравилось вот это и это изложение данной версии. Спокойное, логичное и наглядное. Но читая, следует помнить, что это версия автора. Не более. И даже эта версия, коей нынче размахивают как флагом, не снимает вины с персонала и руководства АЭС.
Сам я не физик-ядерщик (хотя по пьяне могу и сочинить сей факт в своей биографии), не эксплуатант АЭС. Поэтому попробую пояснить что было там в тот день (точнее ночь) не так с точки зрения химика-производственника на примере цитат из этой версии.
25 апреля 1986 г. 14:00. Для проведения испытаний режима выбега с нагрузкой собственных нужд турбогенератора отключена система аварийного охлаждения реактора (СОАР).
Как по мне эксперимент начался поздно, в 2 пополудни. Я чуть ниже поясню поподробнее, а тут остановлюсь на другом. Была отключена СОАР, иными словами - снята блокировка. Снятие блокировки (напомню - я рассуждаю с точки зрения производственника хим.прома) разовая акция. Разрешение на снятие дает главный инженер, причем на каждый конкретный случай отдельно. Если вам надо раз в день всю неделю снимать блокировку, то вы должны получить семь отдельных разрешений. А не одно на всю неделю. Там в тексте прямо сказано, да еще с выделением:
«Отключение СОАР на Чернобыльской АЭС, в принципе не было запрещено регламентом нормальной эксплуатации. ИНСАГ понимает, что это было требованием графика испытаний, и в соответствии с правилами от Главного инженера было получено специальное разрешение на такое отключение».
Поэтому когда далее следует фраза:
"отключение данной защиты [по останову турбогенераторов] не только допускалось, но и «... в действительности требовалась регламентами по нормальной эксплуатации на низких уровнях мощности...»"
то у меня возникают огромные сомнения и я бы не отказался прочитать конкретный регламент, в котором написано, что при таких-то условиях процесса нужно снять блокировку. Весь мой опыт бурно и громко протестует против узаконенного варианта снятия блокировки, не требующего разрешения глав.инженера. Или такого нет, или в атомной энергетике уж какие-то свои, особые погремушки.
25 апреля 1986 г. 14:00. По требованию диспетчера Киевэнерго проведение испытаний отложено.
Блокировка снята и тут же поступает запрет на проведение испытаний. Почему? В данных текстах нет объяснений причины. Искать мне лень, может тут и нет ничего, но любопытно.
Персонал энергоблока, несмотря на отсрочку испытаний, не включил СОАР.
Как говорится - после этой фразы не читал, всё ясно и так. Блокировка снята на время проведения испытаний. После проведения блокировка должна быть включена. Сами испытания должны продлиться несколько минут. Соответственно снятие блокировки должно продлиться несколько минут. Испытания отложены? Верни блокировку на место. Пардон за пафос, но это азбука. И тот факт, что на протяжении 9 часов (!!!) АЭС работает без блокировки очень наглядно иллюстрирует отношение персонала и руководства к вопросам ТБ. Это то, что МАГАТЭ назвало «свидетельством низкого уровня культуры безопасности».
Запрет на снижение мощности был снят в 23:10 и снижение мощности продолжилось. К 0:05 мощность была снижена до 25%.
Вот у меня сразу вопрос. В 14:00 пришел запрет на снижение мощности, действовал он 9 часов. Сразу после снятия запрета эксперимент продолжили. Возможно, что рядовой персонал был уже из другой смены, отдохнувший, свежий. А руководители эксперимента? Сдается мне, что эти люди либо просидели все 9 часов на АЭС, либо съездили домой, а к полуночи вернулись. Уже несколько (мягко говоря) уставшие. Это раз.
А два это то, что я обещал разъяснить ранее.
В хим.проме (по крайней мере в известной мне его части) никакие эксперименты, опытные работы, испытания не начинались ночью. Или в пятницу. Тем более в выходные. Продолжиться могли, начаться никогда.
23:10 26 апреля 1986 года - я правильно понимаю, что это ночь с субботы на воскресенье?
Еще раз. Эксперимент на атомной электростанции, связанный с исследованием поведения основного оборудования в аварийных условиях и со снятием блокировок (и не надо говорить о том, что они ни на что не повлияли, так как это выяснилось только потом) проводится в ночь с субботы на воскресенье.
Когда и на станции, и в аварийно-спасательных службах, и во всякого рода профильных НИИ и отделах, да вообще по всей Украине бодрствует (а точнее дремлет) только дежурный сменный персонал.
Когда время реакции на любое ЧП будет будет больше, а скорость реакции будет ниже, чем если бы дело происходило днем.
Тем более, что сами экспериментаторы не спали (ну или полноценно не спали) уже, наверно, 2/3 суток.
Повторюсь - в атомной энергетике уж какие-то свои, особые погремушки.
В 0:28 при осуществлении перехода на «ручное управление» произошел косяк. Мощность реактора «провалилась» до 30 МВт - минимального контролируемого уровня. Причины косяка так до сих пор и не установлены ...
В сложившейся ситуации варианта было, собственно, два - либо поднимать мощность, в условиях значительно усилившегося ксенонового отравления, либо отменять испытания, останавливать реактор и выводить его на ППР, а испытания отложить на вывод в ремонт следующего энергоблока с РБМК. Дятлов принял решение поднимать мощность.
По сути, это решение оказалось неверным и, наверное даже, фатально неверным.
Это решение оказалось неверным не потому, что надо было как-то иначе. Оно неверно потому, что действовать далее, продолжая эксперимент было нельзя. У людей при проведении эксперимента на атомной электростанции, связанного с исследованием поведения основного оборудования в аварийных условиях и со снятием блокировок, происходит неконтролируемое и необъяснимое резкое изменение основного параметра процесса.
Какие нахрен два варианта?
Тут вариант только один - отмена испытаний и разбор полетов. У нас было бы именно так. Но в каждой избушке...
Дальше, в искусственно созданной аварийной ситуации играют по крупному. К примеру включают не один циркуляционный насос, а все восемь. На полную мощность. С козырей так с козырей. Я не хочу сказать, что так не делается, но уж если ты делаешь это впервые, то может не стоит нагружать схему сразу на полную? Правда, это лирика, хотя некая иллюстрация к решительности и бравости экспериментаторов тут имеется. Мы же не забыли про странное, необъясненное к тому моменту резкое и внезапное падение мощности?
по окончании эксперимента, когда все необходимые параметры были зафиксированы, реактор тупо глушили, чтобы долго не заморачиваться с его выводом, благо энергоблок был не в сети.
Полвторого ночи уставшее и невыспавшееся руководство эксперимента принимает решение не морочиться, и не мягко и штатно остановить схему, а долбануть еще одним козырем - аварийным остановом. Ну да, любой электропитаемый агрегат можно остановить копкой "выкл", а можно просто выдернуть шнур из розетки. Специалисты говорят, что второй вариант эффективный, но пагубно на агрегат влияющий.
Кому как, а мне достаточно. Тем более, что остальное это уже чисто практическая ядерная физика со своими нюансами.
Я не утверждаю, что в конкретно этой аварии виноват только и исключительно персонал и руководство эксперимента. Я даже не утверждаю, что в этой аварии персонал и руководство эксперимента виноваты в том числе. Я готов согласиться, что степень вины проектантов, разработчиков и руководства атомной энергетикой СССР так и не определена и запросто может быть наибольшей. И что данный неудачно спроектированный реактор рано или поздно должен был жахнуть.
Я думаю, что с таким отношением к ТБ и здравому смыслу, которое продемонстрировал персонал и руководство эксперимента, реактор жахнул сразу же, как только такая возможность ему предоставилась.
Но не суть.
Сам сериал возбудил (или пробудил) сто раз пережеванные разговоры о том, кто виноват. Появился (или просто вышел в лидеры) тренд "Работники не виноваты, виноваты конструкторы, академики и начальство вообще". Ну и партия, конечно. А персонал все делал по инструкции (на самом деле не все, некоторые вещи инструкция все же не разрешала, а остальное просто не запрещала). Из всего прочитанного мне понравилось вот это и это изложение данной версии. Спокойное, логичное и наглядное. Но читая, следует помнить, что это версия автора. Не более. И даже эта версия, коей нынче размахивают как флагом, не снимает вины с персонала и руководства АЭС.
Сам я не физик-ядерщик (хотя по пьяне могу и сочинить сей факт в своей биографии), не эксплуатант АЭС. Поэтому попробую пояснить что было там в тот день (точнее ночь) не так с точки зрения химика-производственника на примере цитат из этой версии.
25 апреля 1986 г. 14:00. Для проведения испытаний режима выбега с нагрузкой собственных нужд турбогенератора отключена система аварийного охлаждения реактора (СОАР).
Как по мне эксперимент начался поздно, в 2 пополудни. Я чуть ниже поясню поподробнее, а тут остановлюсь на другом. Была отключена СОАР, иными словами - снята блокировка. Снятие блокировки (напомню - я рассуждаю с точки зрения производственника хим.прома) разовая акция. Разрешение на снятие дает главный инженер, причем на каждый конкретный случай отдельно. Если вам надо раз в день всю неделю снимать блокировку, то вы должны получить семь отдельных разрешений. А не одно на всю неделю. Там в тексте прямо сказано, да еще с выделением:
«Отключение СОАР на Чернобыльской АЭС, в принципе не было запрещено регламентом нормальной эксплуатации. ИНСАГ понимает, что это было требованием графика испытаний, и в соответствии с правилами от Главного инженера было получено специальное разрешение на такое отключение».
Поэтому когда далее следует фраза:
"отключение данной защиты [по останову турбогенераторов] не только допускалось, но и «... в действительности требовалась регламентами по нормальной эксплуатации на низких уровнях мощности...»"
то у меня возникают огромные сомнения и я бы не отказался прочитать конкретный регламент, в котором написано, что при таких-то условиях процесса нужно снять блокировку. Весь мой опыт бурно и громко протестует против узаконенного варианта снятия блокировки, не требующего разрешения глав.инженера. Или такого нет, или в атомной энергетике уж какие-то свои, особые погремушки.
25 апреля 1986 г. 14:00. По требованию диспетчера Киевэнерго проведение испытаний отложено.
Блокировка снята и тут же поступает запрет на проведение испытаний. Почему? В данных текстах нет объяснений причины. Искать мне лень, может тут и нет ничего, но любопытно.
Персонал энергоблока, несмотря на отсрочку испытаний, не включил СОАР.
Как говорится - после этой фразы не читал, всё ясно и так. Блокировка снята на время проведения испытаний. После проведения блокировка должна быть включена. Сами испытания должны продлиться несколько минут. Соответственно снятие блокировки должно продлиться несколько минут. Испытания отложены? Верни блокировку на место. Пардон за пафос, но это азбука. И тот факт, что на протяжении 9 часов (!!!) АЭС работает без блокировки очень наглядно иллюстрирует отношение персонала и руководства к вопросам ТБ. Это то, что МАГАТЭ назвало «свидетельством низкого уровня культуры безопасности».
Запрет на снижение мощности был снят в 23:10 и снижение мощности продолжилось. К 0:05 мощность была снижена до 25%.
Вот у меня сразу вопрос. В 14:00 пришел запрет на снижение мощности, действовал он 9 часов. Сразу после снятия запрета эксперимент продолжили. Возможно, что рядовой персонал был уже из другой смены, отдохнувший, свежий. А руководители эксперимента? Сдается мне, что эти люди либо просидели все 9 часов на АЭС, либо съездили домой, а к полуночи вернулись. Уже несколько (мягко говоря) уставшие. Это раз.
А два это то, что я обещал разъяснить ранее.
В хим.проме (по крайней мере в известной мне его части) никакие эксперименты, опытные работы, испытания не начинались ночью. Или в пятницу. Тем более в выходные. Продолжиться могли, начаться никогда.
23:10 26 апреля 1986 года - я правильно понимаю, что это ночь с субботы на воскресенье?
Еще раз. Эксперимент на атомной электростанции, связанный с исследованием поведения основного оборудования в аварийных условиях и со снятием блокировок (и не надо говорить о том, что они ни на что не повлияли, так как это выяснилось только потом) проводится в ночь с субботы на воскресенье.
Когда и на станции, и в аварийно-спасательных службах, и во всякого рода профильных НИИ и отделах, да вообще по всей Украине бодрствует (а точнее дремлет) только дежурный сменный персонал.
Когда время реакции на любое ЧП будет будет больше, а скорость реакции будет ниже, чем если бы дело происходило днем.
Тем более, что сами экспериментаторы не спали (ну или полноценно не спали) уже, наверно, 2/3 суток.
Повторюсь - в атомной энергетике уж какие-то свои, особые погремушки.
В 0:28 при осуществлении перехода на «ручное управление» произошел косяк. Мощность реактора «провалилась» до 30 МВт - минимального контролируемого уровня. Причины косяка так до сих пор и не установлены ...
В сложившейся ситуации варианта было, собственно, два - либо поднимать мощность, в условиях значительно усилившегося ксенонового отравления, либо отменять испытания, останавливать реактор и выводить его на ППР, а испытания отложить на вывод в ремонт следующего энергоблока с РБМК. Дятлов принял решение поднимать мощность.
По сути, это решение оказалось неверным и, наверное даже, фатально неверным.
Это решение оказалось неверным не потому, что надо было как-то иначе. Оно неверно потому, что действовать далее, продолжая эксперимент было нельзя. У людей при проведении эксперимента на атомной электростанции, связанного с исследованием поведения основного оборудования в аварийных условиях и со снятием блокировок, происходит неконтролируемое и необъяснимое резкое изменение основного параметра процесса.
Какие нахрен два варианта?
Тут вариант только один - отмена испытаний и разбор полетов. У нас было бы именно так. Но в каждой избушке...
Дальше, в искусственно созданной аварийной ситуации играют по крупному. К примеру включают не один циркуляционный насос, а все восемь. На полную мощность. С козырей так с козырей. Я не хочу сказать, что так не делается, но уж если ты делаешь это впервые, то может не стоит нагружать схему сразу на полную? Правда, это лирика, хотя некая иллюстрация к решительности и бравости экспериментаторов тут имеется. Мы же не забыли про странное, необъясненное к тому моменту резкое и внезапное падение мощности?
по окончании эксперимента, когда все необходимые параметры были зафиксированы, реактор тупо глушили, чтобы долго не заморачиваться с его выводом, благо энергоблок был не в сети.
Полвторого ночи уставшее и невыспавшееся руководство эксперимента принимает решение не морочиться, и не мягко и штатно остановить схему, а долбануть еще одним козырем - аварийным остановом. Ну да, любой электропитаемый агрегат можно остановить копкой "выкл", а можно просто выдернуть шнур из розетки. Специалисты говорят, что второй вариант эффективный, но пагубно на агрегат влияющий.
Кому как, а мне достаточно. Тем более, что остальное это уже чисто практическая ядерная физика со своими нюансами.
Я не утверждаю, что в конкретно этой аварии виноват только и исключительно персонал и руководство эксперимента. Я даже не утверждаю, что в этой аварии персонал и руководство эксперимента виноваты в том числе. Я готов согласиться, что степень вины проектантов, разработчиков и руководства атомной энергетикой СССР так и не определена и запросто может быть наибольшей. И что данный неудачно спроектированный реактор рано или поздно должен был жахнуть.
Я думаю, что с таким отношением к ТБ и здравому смыслу, которое продемонстрировал персонал и руководство эксперимента, реактор жахнул сразу же, как только такая возможность ему предоставилась.