Тени Сибиллы.
Изнеможенная она часто отрубалась именно в той позе, в которой к ней приходил Морфей. Этот бог накрывал ее с головы до ног невидимой вуалью и погружал в обливион.
Полумрак ее просторной студии в центре большого города нарушался лишь тонкой полоской света, падающей на холодный паркет. Он вырывался из слегка приоткрытой большой ванной комнаты, в которой было включено все освещение: на потолке, вокруг большого зеркала, LED подсветка и ее любимый светильник в виде полуоткрытого лотоса. Она включила такой пронизывающий каждый миллиметр поверхности свет, чтобы удостовериться в том, что уборка была выполнена идеально. Надраенная ей самой, на корячках, до ослепительно блеска ванная комната уже несколько часов была пуста. За стенкой совсем рядом находился ее туалет: чистый и благоухающий, также начисто вымытый ей самой. Если бы в нем был включен свет, то искушенный в унитазах гость смог бы без труда оценить стоимость великолепного смывного агрегата, рядом располагался биде, а чуть дальше небольшой писсуар в виде водопада. Этот дорогой писсуар давно уже стал всего лишь красивым дополнением ее туалета, потому что в ее доме давно уже не бывает мужчин, которые могли бы им воспользоваться…
Где-то на другом конце этого большого пространства на большой кровати под стилизованным балдахином, распластанная, словно на картине Фюссли, лежала Сибилла. Нет, кошмар ей не снился: ей давно уже ничего не снилось. Изнеможенная она часто отрубалась именно в той позе, в которой к ней приходил Морфей. Этот бог накрывал ее с головы до ног невидимой вуалью и погружал в обливион. Именно он был ее спасителем в последние годы, помогая ей воплотить, пусть даже и на несколько часов, ее самую заветную мечту - забвение.
Несколько часов назад она сидела перед большим зеркалом и медленно расчесывала свои прямые длинные темно-каштановые волосы. Ее стилист подобрал отличную краску, почти точь-в-точь ее натуральный цвет. Дэн отлично знал свое дело, она даже привыкла, можно сказать, ей стали нравиться легкие и нежные прикосновения его искусных рук. Дэн - ее ровесник. Первый раз, когда она увидела его в салоне, то с усмешкой и с чувством превосходства отметила про себя, что этот стильный фрукт очень любит и отлично знает женщин, чувствует их, но хочет только мужчин. По время его манипуляций она почти доходила до трепета, усиленного ее фантазиями о том, что и с кем эти руки делают по ночам… Сидя перед зеркалом, она продолжала расчесывать свои волосы и пристально смотреть на себя. На мгновение ей показалось, что она ссутулилась. Нет, только показалось. Она спустила свой шелковый халат кремового цвета на плечи, обнажив аккуратную грудь. Чуть-чуть ее приподняв, Сибилла подумала о том, что все еще выглядит привлекательной. Её пугала мысль о возможной коррекции. Она думала о третьем размере, но не была уверена, что он не будет смотреться нелепо при ее росте и худобе. Сибилла придвинула к себе круглое зеркало, чтобы посмотреть на свое лицо вблизи.
Секундный взгляд, и она вернула зеркало на место. Вздохнула. Вблизи все было не так уж безоблачно. Морщинки, морщиночки, морщинюшки, да еще едва заметная пигментация, которая появилась у нее после недавней поездки на Сейшелы. Она провела отдых в полном одиночестве в своем, как она недавно прочувствовала, напрочь протухшем самостном наслаждении. Это звездное небо, этот пляж, зелень и океан принадлежали только ей: заслуженное счастье, которое не с кем было разделить. Не было достойных. Там она познакомилась с доктором, который, как ей вначале показалось, за ней приударил. Иллюзия длилась только до того момента, когда он ненароком заметил, что является известным пластическим хирургом. После последовавшего приглашения в его клинику красоты, лицо Сибиллы побледнело и она почти рявкнула: «Денег жалко…». Слава Богу, что он брякнул ей это под конец отдыха, иначе бы она провела его в злобе, от которой бежала и пыталась спастись, не без сожаления расставшись со своей начищенной ванной.
Деньги у Сибиллы были. Но каждая бумажечка, каждая единичка или нолик в цифрах ее банковских счетов были заработаны ей самой. Каждая банкнота, разноцветная банкнотушка, или тоненькая золотая инвестиционная монетушечка честно, собственным потом и телом, бескомпромиссной борьбой и полным отсутствием жалости к себе, были добыты ею самой. Эта великолепная сияющая современная квартира в престижнейшем квартале одного из богатейших городов мира досталась ей не от папы или папика, не от богатого мужа или теткиного наследства, но благодаря ее ежедневной, часто надрывной работой над собой и над решением поставленных задач по увеличению корпоративной маржи. Лишь совсем недавно она вдруг обнаружила, что эта маржа увеличивается пропорционально ее черному отчаянию и внутренней пустоши, съедающей ее одинокими вечерами, будто невидимая раковая опухоль…
Марк… А что Марк? Марк - умный перспективный менеджер, молодой… На десять лет младше. Правда, он этого пока не знает. Веселый, цветы ей дарит, и даже недавно колечко подарил с микроскопическим, но все-таки бриллиантом. Больше всего расстраивало Сибиллу, что Марку даже эта безделушка далась не так легко. Но почему он не богатый!? Почему младше нее!? Почему он все еще несет какой-то лепет о любви, счастливой семейной жизни и … о Боже, о детях!? Она играет с ним, потому что на данный момент больше не с кем играть. Сибилла вспомнила их недавнюю встречу. Она улыбалась, кокетничала, излучала загадочность и заинтересованность. Марк рассыпался в комплементах, надувался от собственного ума и рисовал радужные перспективы их будущего, после их первой ночи в пятизвездочной гостинице, которую он спонтанно снял, видимо на последние остатки от аванса, как только она по-королевски намекнула на секс. Номерок был так себе, да и секс тоже. Но в ответ на его пылкую страсть, больше похожую на театральную сцену из шекспировской пьесы, она ему подыграла. В программе были монотонные вздохи и ахи, нелепые фразы из эротических фильмом, и о, да! - умопомрачительный оргазм, от которого она поперхнулась собственной слюной. Марка видно так торкнуло, что он через пять минут заснул, а Сибилла еще долго смотрела равнодушными, почти стеклянными глазами в гостиничный потолок. Потом она осторожно вылезла из-под него и пошла в санузел, чтобы принять душ. Ее сначала перекосило от доморощенного качества уборки: она вспомнила об идеальной чистоте и блеске своего туалетного алтаря, а потом… с ней что-то случилось. Какая-то внутренняя отвратительная тварь стала выходить наружу, ее скрутило. Схватившись за живот, едва успев стащить гостиничное полотенце, она, загнувшись, рухнула на холодный плиточный пол и уткнулась лицом в полотенце. По ее телу время от времени пробегали конвульсии, она рыдала, орала и выташнивала одновременно в казенное полотенце, вонявшее дешевым мылом. А тем временем Марк мирно храпел, погрузившись в банальный сладкий сон удовлетворенного самца...
Сибилла сидела перед зеркалом. Ей стало зябко, и она закуталась в халат. И что же тогда? Все это достанется этому неудачнику: и я, и эта роскошная квартира, и домик на берегу моря в Испании. А этот самовлюбленный щенок заслужил все это?! В моменты столь незамысловатых рассуждений Сибиллу посещал Хронос. Он нависал над ней, невидимый, тяжелый и беспощадный, и если бы в доме были старые часы, то они начали бы сильно тикать, неумолимо указывая на то, что время утекает. Внутренний и внешний распад указывает на направление времени, которое движется к небытию. Неосознанным ответом Сибиллы на холодную волю Хроноса оставалась ее идеально начищенная квартира, дорогая одежда и отмытый пеной роскошный автомобиль. Но в доме не было часов, и когда приходил Хронос, то ее виски начинали пульсировать, она скукоживалась и осознавала свой возраст. Именно этот безжалостный бог, а не добрая фея напоминала Золушке, что ее время истекало…
Наконец-то она покинула свой сияющий алтарь и шаркающей походкой направилась к кровати. Здесь она могла себе позволить так передвигаться, словно безликая и безвольная квашня. Она присела и посмотрела в окно. Вид с двадцатого этажа на ночной Вавилон в огнях завораживал, но не грел. У Сибиллы опустились плечи. Она подумала о Роберте.
Как она могла быть столь слабой и нерешительной, чтобы не добиться его? С ним она бы получила все, о чем мечтала! Шестидесятилетний владелец двух успешных бизнесов, правда, любящий отец своих дочерей. Его увядающая и больная жена, разумеется, не была ей конкуренткой, просто Сибилла где-то совершила оплошность, не доиграла, провела слишком грубую манипуляцию. Роберт просек, и закрылся. Да, она еще несколько раз побывала его любовницей, но постепенно поняла, что бесперспективно терпеть секс с этим одутловатым, потным, вонючим… Сибилла закрыла лицо руками и разрыдалась, рыдания нарастали до точки, когда она завопила: НЕНАВИЖУ!!! Если бы она только могла обладать внутренним видением, то точно знала бы, что в этот момент она не одна. В темном углу, словно тень, наслаждаясь, торжествовала богиня мрака Геката...
Андрей Можаров.
(Москва, май 2013)