***
В империи осень.
Теперь уже больше зима.
Пейзаж городской, где поэта судьба некрасива.
И если наутро земля будет обелена -
захочется снегу невольное бросить спасибо.
Огромною рыбой, дымами накрыт горизонт
и люди спешат, ковыряя экраны по ходу.
Но если у глаз не шевелится вдумчивый Понт,
чего еще ждать, как не снега в такую погоду.
Твердят нам, он сгладит углы, опечатки затрет.
А ляжет - так вспыхнет наутро под солнцем что натрий.
Я думаю, Голос Свободы по-прежнему врет,
а мы у разбитой посуды, как фирсы в театре.
Я вот, что скажу: ваш театр без света - старик;
на корточках он близорукую книгу читает;
то кофту какую примерит, то снимет парик;
а свет наведут - не от пыли, от света чихает.
Вот этот-то свет проникает одежду ума
и движется он напрямую до зренья и слуха.
И выйдет на сцену актер, и природа сама:
- Зима. - произносит впервые по-зимнему сухо.