Теория подвига
Продолжение самой вдохновляющей повести на свете про Василия Ивановича, Петьку и всех всех всех (начало https://www.facebook.com/art1step/p...)
Василий Иванович раскурил трубку и посмотрел на Петьку. - Ну что Петька, сделать тебе ускоритель? - А это не больно? - спросил Петька и на всякий случай одел на себя испуганно-смущенное лицо. - Я тебя бить не буду. Тобой Фурманов займется. Сделает тебе так сказать жесткий разбор, как это делают в бизнес-молодости. Хочешь в бизнес-молодость? Денег в чемодане? - Я думал вы про мои продолбы в проектах? - Не я, но Фурманов. Пришло время дать тебе по мозгам. Че-то ты медленно эволюционируешь. Полгода уже одно мобильное приложение пишешь. - Так ТЗ же нет! Ничего нет! - Счас тебе Фурманов расскажет “теорию подвига”. А я пока тебя верну к тому, что ты и так знаешь. - Для любой ситуации есть решение, которое можно увидеть и сделать в течение дня, - выпалил Петька с интонацией Вицина про “самый гуманный суд в мире”. - Продолжай. И пойдем греться.
Трубка перекочевала из руки Василия Ивановича поющую чашу, как того требовала противопожарная безопасность. Тем временем в баню подошел Фурманов, разделся и залез сразу на верхнюю полку. Радости в нем не было и Петька его побаивался. После каждого разговора с Фурмановым Петька понимал, что вся жизнь его проходит как сквозь пальцы песок и он такой глупый, что все его вопросы обнаруживают его детское целеполагание. При этом он уже третий год занимал пост генерального директора консалтинговой фирмы, все продажи, которой он успешно продалбывал, поэтому его 10 процентов от проекта помножались на ноль. А работал как и прежде программистом.
- Ну что Петька, где твое игрушечное ружье с игрушечным проблемами? - проскрипел Фурманов. Петька сьежился потому, что вспомнил, что ничего с прошедшего разговора не было доделано. Жена была не довольна. Дети не слушались и на работе бельгийцы раздавали свои фи и грозились передать проект “другим аутсорсерам”. А штрафные санкции были прописаны так, что платить их можно было по любому чиху бельгийцев. Все было ужасно. Ситуация безвыходная. А тут еще выборы, где выбирать некого. И эти двое дядек все время были веселыми и баня Василия Ивановича была не громадных размеров. И у Фурманова тоже машина была не лексус, но как-то они все успевали и с каждом годом было видно, что они все дальше и дальше удалялись от Петьки в его “внутреннем Форбсе”. Так длилось уже 3-й год. Все этим мысли прибивали Петьку так, что соображалка совсем не работала.
- Погоди, железная лапа! - перебил его Василий Иванович - Первое, что надо сделать - вспомнить кто я такой, промямлил Петька. - Правильно, представь, что я мудрая обезьяна из Короля Льва. - Вообще-то я только часть. Ты работаешь и отражаешь мою взрослую часть, Фурманов занимается моей родительской частью, а я соответственно ребенок. Три части. Вы уже прокачанные, осталась моя детская часть. - Вот там и делается подвиг, и там же твои игрушечные ружья, - проскрипел Фурманов. С этим словами он загнул свой указательный палец и поднес к носу Петьки. Петька вздрогнул потому, что смотрел на свой потный живот и свисающие ноги. - Должок! - голосом Охлобыстина заорал Фурманов. И оба генерала заржали. Петька не чувствовал, что смеются над ним, но ему было очень гадко. - Давай расскажи ещё раз, сколько ты всего продолбал за последние 3 года. Я вот думаю сколько тебе работать ещё осталось в “Фурманов-консалтинг”, а Чапай? - Не пугай мальчика мы ему пообещали, что будем его дрючить пока он не полюбит своего внутреннего ребенка. Пока он не устанет сам его дрючить. Подвиг, Петька, подвиг! Ну я вам не мешаю. - Ведь почему ты до сих пор интерн? - сказал Фурманов опять голосом Охлобыстина. - Потому, что мне нравится учиться! - обиделся Петька. - Правильно, так никто же не мешает. Где ты видел ребенка, который не любит учиться? Только мальчики лезут везде, а ты никуда уже не лезешь. У тебя все кругом одна безнадега. То “западные партнеры” тебе по телефизору не нравятся, то ты выбрать за кого голосовать не можешь. А Иисус что говорил? Будьте как дети. А Ворошилов всегда добавляет, как искренние дети. Или истинные. Я уже не помню. Ворошилова смотреть надо, а не слушать. И кстати, если до тебя не дойдет сегодня... А сегодня у нас последний день перед выборами, когда можно какую-то предвыборную агитацию проводить. То что остается? Теоретически ты мог бы открыть сегодня партию виртуальную. Зарегистрировать ты её уже не успеешь. Но собрать команду ты не сможешь потому, что и мобильное приложение не написал. И что остается? Остается только идти в какую-нибудь оппозиционную партию, чтобы повыеживаться. А чтобы дело сделать надо идти в правящую. А там одни старые пердуны. Что делать будешь? - Поменять свой айфон на автомат Калашникова? - Я тебе подскажу, только ты же потом меня всю жизнь ненавидеть будешь, что сам до этого не догадался. Давай вернемся к технологии. Дрежа, помнишь, что такое? Я тебя проведу по всем твоим закоулкам твоего много ветвистого умища. Небось счас думаешь одновременно что будет если до тебя не дойдет... - Откуда вы... - Цыц, недовылупившися подвижник! По своей инструкции давай. - Значит нужно собрать все входящие. Эээ - Да все, что тебя волнует. И про выборы и про работу и про жену и про детей и про все все. Тебе надо просто увидеть все это вместе. Это будешь ты. Ты у нас Нео. Василий Иванович - Морфиус. Анка - тринити. Понимаешь архетипы. Ты - дурак. - Так вы не обзывались?
- А ты думал мы только и стебемся над тобой. Дурак - это карта. Роль. Это мы над собой стебёмся. Сами были такие же.
- Фурманов, знаешь когда просветлился? - перебил Фурманова Василий Иванович.
- В 46. А до этого бухал и перебивался вебинарами по 3 человека.
- Ну так он у нас Кисинджер почти что. Всю политическую архитектуру седьмого уклада придумал. В одну ночь. Расскажешь нашему джокеру? - Я счас начну, он опять мысль потеряет. Пусть уж хоть с бельгийцами разберется. Или с женой. Горазд ты Петька истории слушать? Твоя задача поймать все свои мысли и удержать их в одном образе. Это будет начало твоего подвига. - Ну пойдемте уже. Жарко. - Счас мы тебе вениками так откечерыжим, что твой ум затухнет. И пока ты будешь отлеживаться на массажном столе мы ещё хмельку дерябнем и сныти. И пропустишь ты все самое интересное. - Они опять засмеялись и Фурманов погрустнел. - Эволюция в опасности! - визгнул Фурманов и скопировал Петькины гримассы смущения и они втроем засмеялись. - Давай самокатом, что тебя волнует? НЖЯ в студию! - поднял трубку Василий Иванович. Петька свесил ноги с массажного стола и взял полынную сигару. - А что правда, если прижигать дзусанли я стану бессмертным. - С такой дырой в мышлении тебе будет очень тяжело в вечности. Не отвлекайся. Доведи хотя бы одну мысль до источника. Не до конца, заметь. До конца ты ее умеешь доводить. Это как заглушку поставить в программе. Теперь дело, чтобы ты ее до себя довел. До твоей, так сказать, пирамиды Маслоу. - Я так понимаю нужно её в обе стороны уметь проводить?
- Вот ты зануда. Ну давай с этого боку. В одну сторону ты ищешь причины, почему не получится. Там мысль достигает своего конца. Это как программные заглушки. В другую сторону мысль должна идти бесконечно почти. Можешь себе представить мир без ограничений? Подвиг это что? - Выход за свои границы. Наверно выход за границы своих убеждений чего не возможно. Это и есть подвиг. - Отлично. Поймал мысль. Веди её. - Если продолжать её дальше, то нужно собрать все свои убеждения чего нельзя и проделать в них “дырочки”. - Забавные у тебя образы. Но может ты откроешь свою теорию подвига. Для меня заглушки заменяются функциями. Нужными функциями. Обращениями к базе данных, - вмешался Василий Иванович. - А мне видится, что это граница симуляции. Как в 13м этаже. Только тут симуляция из моих убеждений почему чего-то нельзя, - вдохновился Петька. - Вот у тебя уже пошли эйфорические реакции, счас твой мозг начнет разгоняться. Не упусти только момент когда твой образ начнет разваливаться как сновидение. Есть ешё много образов из Limitless или Матрицы. Общая идея - ты Нео, только у тебя жена и дети. И все что ты будешь придумывать оно про жизнь. По крайней мере это ключевое отличие от наших “западных колдунов”. - Ага вчера дочура выдала про обратное время. Это наверно стать как дети? - Интересно. Надо будет в гости к тебе заглянуть посмотреть на твоего ангелочка. А как она тебе это рассказала? - Ну вот лепили драконов из пластилина. Сначала она попросила слепить маму-дракона в яйце. Потом ляльку. Потом я спрашиваю, а почему лялька вылупилась, а мама ещё в яйце? А она говорит, так мы же играем, там дети родждаются раньше чем родители. И тут меня накрыло. Я вспомнил про комплексные числа, про суммы из н по ка. И счас вот только вспомнил. - Вот так всегда и бывает. Как только ты получаешь доступ к Шэнь, ты его теряешь. Тонкая энергия. Но проблема в направлении твоей мысли. Ключевая. Это тебе подробнее может Черепаха Тротилла рассказать. Она у нас так сказать, мастер ключей. Она счас свободным евангелистом работает. Предупреждаю только ей реально 300 лет. Это в советское время она была “когда-то молода”. А в этой инкарнации она молодая девка. Есть у нее китайский друг Уг-вей. Передашь ему привет, если вдруг он материализуется, от нашего русского магического портала. И у него такой же Нео как и ты, - Панда. Можешь сгонять туда по культурному обмену. Че-то они там мутят. У них и панда и сунь-укун. Детей только не видно в их магическом пантеоне. Одни практикующие, мать их, роботы. - Пусть он лучше в Хуливуд съезит. Там ещё один паренек, на Пандору летал. Его кошки учили. Хотя можешь вот себе кота завести и никуда не ездить. - Да. вы вариантов наоткрывали, господа. - Ну мы не господа, мы азы. А господа там за окияном. У них жесткие методы. Будешь тупить долго, они и до тебя доберутся. Судя по твоим убеждениям ты уже их с потрохами. Все у тебя кругом виноваты. Вопрос только в чем? - В том, что я хочу учиться и не даю себе этого. - Истинно говоришь! - Аминь Петька! Василий Иванович и Фурманов вскочили и начали хлопать ладушки. - Почему я боюсь этого не понятно. Василий Иванович и Фурмановым погрустнели. - Наша песня хороша, начинай сначала. - Пойдем Петька париться. Не доходит до тебя. Чуть-чуть не допрыгнул до края пропасти. Когда закрылась дверь и осел пар, Василий Иванович запел мантру яймасдесдехум на мотив “господи помолимся”. Тихо тихо и потом быстрее и быстрее. РИтм перешел в ритм русских народных частушек и хороводных присядок. Фурманов визгнул по женски “Эх”, “Эх” так что у Петьки вышибло все мысли. В ход пошла тяжелая интеллектуальная артиллерия. Фурманов взялся за веники. А Василий Иванович плеснул полынного настоя. Запах полыни обжег носоглотку Петьки и ощущения тепла добрались до его гипофиза. Василий Иванович и Фурманов схватили его за ноги и руки и растянули на полке. 4 раза шелкнули милицейские наручники. - Дыши, ежик! - пританцовывая скомандовал Фурманов. - Твой ум у нас в наручниках, также как твои руки и ноги. Если не будешь вырываться мы сделаем тебе операцию на мозге. И ты увидишь, где прячется твой внутренний ребенок. А поскольку у тебя два ума, то и своего ребенка который страдает, что ему кто-то не дает учиться, тебе тоже придется полюбить. - Медленно шептал Василий Иванович из какой-то глубокой тишины. А Фурманов в это время бил пятками в пол и пританцовывал так, что казалось что баня развалится по бревнам. Какая-то часть Петьки хотела танацвать и радоваться, а вторая хотела все знать и все потрогать. После этого мышечные напряжения в легких рассосались и дышать стало легче. Что-то его отпустило глубоко внутри. Теперь все его убеждения отображались на внутреннем экране как поисковые запросы, которые выбирали только тупиковые варианты мысли, но рядом с ними можно было написать запросы на другие траектории мысли. Все эти мысли теперь умещались в поле его зрения и можно быть переписать свою судьбу, как он захочет. Но он не знал, на что направить такую силищу. Сила была, а ума не было. И эта мысль стала потихоньку сворачивать его обратно в тело. Кино заканчивалось жестко и конкретно. На переферии внимания оставались маячить контуры его убеждений относительно политических партий и бевыбороности этой системы и как решение он увидел партию нового типа. Как говорил Фурманов, партию эволюционеров. Пару мыслей метнулось в этом направлении, но сила веры в себя заканчивалась. Шепот Василия Ивановича превратился в медленный бас, а Фурманов застыл с улыбкой веником над головой и поднятой ногой. Какие-то ошметки мыслей прорывались мимо убеждений, что жена его любит как умеет. И дети находятся в таком же раздрае, как наступал у него, когда его эмоции и лимбическая система перекрывала связь гипофиза с корой. Они просто не могли собрать вместе свои мысли и пока учились вставлять эту текучую субстанцию в кандалы привычек или игр. Гипофиз пульсировал в такт с сердцем и останавливался. Мысли разваливались и не было силы, которая могла бы собрать его. Его просто не было. Ничего не осталось когда он увидел, что все его убеждения просто ловушки для траекторий мысли. Привычные ловушки. А где же он? Он видел, что каждый раз он что-то просил и что-то предлагал, чтобы понравиться своим начальникам. А те просто использовали его, как получалось. Не было никакого заговора. Просто они предлагали свои правила игры, а какие правила игры интересны Петьке он никогда не задумывался. Нужно писать код. Это убеждение почему-то не рассасывалось. Оно было настоящее. Нужно собрать людей. И еще много нужно выстраивалось из того, что он хотел или боялся. В этот момент сердце застучало быстрее потому, что кто-то поддал пару. - Огонь, - шептал в ухо Василий Иванович. А пятки Фурманова били в пол все чаще и чаще в ритм сердца Петьки. Петька проснулся на массажном столе. В парилке стучали веники. Много проносилось в голове Петьки и он увидел, что все эти образы собираются из трех точек внимания. Первая была действием - и в этой точке в фокусе была только одно убеждение. Оно было настоящее и приносило, какую-то милоту и няшность. Вторая точка была равновесием, как у Василия Ивановича. И третья была описанием всего и всего как устроено в мире и что хотела душа Петьки и преобразовывалась в приказ. Этот приказ переносил Петьку опять в состояние действия, в котором он был уверен на 146%. И дальше это видение-приказ превращалось в действующих лиц и что им надо сказать. Дальнейшая жизнь выглядела списком ролей, как пьесах типа “Горе от ума”. И питчами с презентациями между этими героями. В ней не было политики, нехватки денег и каких-то “внешних факторов”, была только замысел, воля и команда людей, которых, еще надо было найти. Дверь скрипнула и из парилки вывались двое, еле стоящих на ногах, напевающих частушки, генерала. - С возвращаением Нео. Пойдешь драться с Морфиусом? - спросил Фурманов. - Я видел матрицу, - засмеялся слабым голосом Петька. - О! Вот это наш человек. Можем все поздравить друг друга с пополнением.