Журналистика & филология
Надо отметить этот день. Сегодня от одного из опытных успешных практикующих белорусских журналистов, выпускника и доцента Института журналистики БГУ, кандидата филологических наук и _не_буду_указывать_остальные_регалии_а_то_догадаетесь_кто услышал мысль, которую до сих пор не брался озвучивать сам. Я считаю филологическую основу чрезвычайно важной в образовании журналиста. Что говорить - мне нравится филология как совокупность гуманитарных наук (к которой, кстати, относят и журналистику) в принципе. (К слову, в БГПУ им. М. Танка на факультете белорусской филологии и культуры даже есть специальность «Белорусский язык и литература. Журналистика».) Тем сложнее было озвучить эту мысль самому. И всё же. Пока в порядке не столько убеждения, сколько обсуждения.
Филологи на журфаке. Сейчас они занимают ключевые посты. Отбирают при поступлении, проверяя наши сочинения и оценивая наши публикации. Становятся нашими кураторами и руководят нашей практикой. И даже ведут профессиональные дисциплины типа «Выпуск учебной газеты». И конечно, далеко не всегда стремятся установить связь филология-журналистика при преподавании уже своих фундаментальных дисциплин. На 1-й лекции по современному русскому языку (1-й курс, 1-й семестр) во 2-м же слайде нам подали русский язык вот так (выделение жирным мое):
Курс СРЛЯ является основным курсом среди лингвистических дисциплин ваших специальностей.
Он предполагает изучение системы и структуры СРЛЯ, его единиц и правил их функционирования в речи на разных уровнях языка. В школе, в отличие от Вуза, мы встречаем лишь элементы такого изучения (разборы), но целиком все же школа направлена на практическое владение языком (развитие речи + орфография).
Вот это слайд № 6.
Отличие от орфографии и пунктуации
СРЛЯ изучает не способы передачи языка на письме, а само устройство языка, т. е. то, что подвергается действию орфографии и пунктуации.
А вот любопытный 7-й слайд:
Отличие от изучения иностранного языка
СРЛЯ предполагает теоретическое овладение законами жизни языка, на котором мы все говорим, а не практическое усвоение живых навыков общения на другом языке (изучая иностранный язык, мы учимся включать магнитофон, а изучая СРЛЯ, мы разбираемся в устройстве магнитофона).
И знаете, в чем проблема? Многие студенты, несмотря на школу и ЦТ, еще не научились толком включать магнитофон, а их в течение нескольких сотен академических часов уже учат разбираться в его устройстве. Есть и другие: они уже давно перешли на CD- USB-накопители, а их всё еще учат разбираться в устройстве магнитофона...
За два курса обучения современным русскому и белорусскому языкам мы выполнили условия около десяти микрозачетов, восемь раз получили допуск к сессии, сдали четыре экзамена. Всё это - по «изучению системы и структуры СРЛЯ, его единиц и правил их функционирования в речи на разных уровнях». А ещё - написали около шести диктантов. С полями, красными до невозможности.
Филологи на журфаке. Сейчас они занимают ключевые посты. Отбирают при поступлении, проверяя наши сочинения и оценивая наши публикации. Становятся нашими кураторами и руководят нашей практикой. И даже ведут профессиональные дисциплины типа «Выпуск учебной газеты». И конечно, далеко не всегда стремятся установить связь филология-журналистика при преподавании уже своих фундаментальных дисциплин. На 1-й лекции по современному русскому языку (1-й курс, 1-й семестр) во 2-м же слайде нам подали русский язык вот так (выделение жирным мое):
Курс СРЛЯ является основным курсом среди лингвистических дисциплин ваших специальностей.
Он предполагает изучение системы и структуры СРЛЯ, его единиц и правил их функционирования в речи на разных уровнях языка. В школе, в отличие от Вуза, мы встречаем лишь элементы такого изучения (разборы), но целиком все же школа направлена на практическое владение языком (развитие речи + орфография).
Вот это слайд № 6.
Отличие от орфографии и пунктуации
СРЛЯ изучает не способы передачи языка на письме, а само устройство языка, т. е. то, что подвергается действию орфографии и пунктуации.
А вот любопытный 7-й слайд:
Отличие от изучения иностранного языка
СРЛЯ предполагает теоретическое овладение законами жизни языка, на котором мы все говорим, а не практическое усвоение живых навыков общения на другом языке (изучая иностранный язык, мы учимся включать магнитофон, а изучая СРЛЯ, мы разбираемся в устройстве магнитофона).
И знаете, в чем проблема? Многие студенты, несмотря на школу и ЦТ, еще не научились толком включать магнитофон, а их в течение нескольких сотен академических часов уже учат разбираться в его устройстве. Есть и другие: они уже давно перешли на CD- USB-накопители, а их всё еще учат разбираться в устройстве магнитофона...
За два курса обучения современным русскому и белорусскому языкам мы выполнили условия около десяти микрозачетов, восемь раз получили допуск к сессии, сдали четыре экзамена. Всё это - по «изучению системы и структуры СРЛЯ, его единиц и правил их функционирования в речи на разных уровнях». А ещё - написали около шести диктантов. С полями, красными до невозможности.