Мы отказались голосовать за закон о Федеральной контрактной системе - готовим поправки
Оригинал взят у ilya_ponomarev в Мы отказались голосовать за закон о Федеральной контрактной системе - готовим поправки
Сегодня Госдума приняла в первом чтении законопроект о федеральной контрактной системе. Справедливая Россия в голосовании не участвовала, потому что мы считаем, что закон очень сырой, в частности, в нем содержится много статей, относящих контроль за госзакупками на усмотрение правительства. Свое мнение об этом законе я высказывал ранее, и озвучил его на пленарном заседании, добавив пункты о том, что именно 94-й ФЗ родил такое понятие как "жулики и воры".
Мое выступление (если у вас не работает видео, то смотрите по этой ссылке с 03:03):
Video streaming by Ustream
Полный текст выступления:
Мне кажется, что сегодня мы рассматриваем, наверное, один из самых важных законов весенней сессии, если не вообще в целом этого года. У всех тех протестных движений, которые сейчас поднялись в России, вклад 94 закона, действовавшего до сих пор, наверное, является одним из самых основных. Именно с 94 закона родились такие популярные выражения, как «жулики и воры», «РосПил», которые прочно вошли в нашу жизнь. И, действительно, есть официальные данные Президента Российской Федерации о том, что при общем годовом объёме государственных закупок в пять триллионов рублей, один триллион уворовывается (20 процентов). И каждый человек, который хоть раз сталкивался вообще с этим явлением, прекрасно понимает, что для того чтобы украсть триллион из пяти, надо разбазарить ещё, как минимум, два. То есть мы понимаем, что огромное количество денег до сих пор по действующим процедурам уходила нецелевым образом.
Ещё некоторые данные по статистике. Примерно 10 миллионов контрактов заключается ежегодно в сфере государственных закупок. В то же самое время эти 10 миллионов контрактов делятся, примерно, между 260 тысячами поставщиков. То есть это означает, что очень узкий круг тех поставщиков, который может продраться через 94 закон для того, чтобы принять участие в работе на благо российского государства. Действительно, мы очень долго говорили относительно того, что 94 закон должен быть изменён.
Анекдотическая ситуация. Только что с коллегой Драпеко пытались выявить текст этого закона на наших думских терминалах, которые закуплены как раз по 94 закону. Потратили полчаса времени, плюнули и позвали поддержку. И в итоге этот закон вывели на iPad, который купили абсолютно за свои частные деньги, а не за деньги государственные. Важно, чтобы при принятии нового закона мы не ударились в другую крайность.
Например, процедура электронных аукционов. Она носит характер в значительной степени рекомендательный, при этом огромное количество вещей отдаётся на откуп Правительства: каким образом будет происходить аккредитация электронных площадок, каким образом будут аккредитовываться поставщики на этих площадках, каким образом будет определяться вознаграждение этим площадкам и так далее и тому подобное. Более того вообще всеми этими тезисами относительно того, что именно Правительство определяет реальную процедуру, проникнут весь этот закон. Например, статья 30.2 - Правительство вправе установить правила для отдельных видов продукции отдельным своим распоряжением. Не отдельных контрактов, которые, как я понимаю, изначально задумывалось, когда эта норма писалась, а для отдельных видов продукции.
Таким образом, мы на самом деле вообще всё это выводим из сферы регулирования закона в целом, и Правительство может своими решениями принимать новый закон о федеральной контрактной системе, только не называя его таким образом. Эти положения относительного того, что именно Правительство определяет порядок действия отдельных норм, содержится и в ряде других статей. Например, 31.6, 33.2 и так далее по списку, это в тексте повторяется, в общем, не один десяток раз. В то же самое время вещи, без которых этот закон не будет работоспособным, в данном тексте не решаются. Например, мы много говорили на рабочей группе о том, что бюджетные ограничения Бюджетного кодекса не дадут возможность делать долгосрочные контракты, которые распределяются. И Минфин высказывал ту же самую критику. Этот текст так и не был учтён.
Ещё одна вещь, которая высказывалась на рабочей группе и которая не решена в тексте этого законопроекта это о том, каким же образом, собственно, стимулировать чиновника экономить государственные деньги. В тексте этого законопроекта есть тезис, например, об ограничении демпингования. Мы прекрасно знаем, как недобросовестные поставщики там искусственным образом ставят нулевую цену, выносят тем самым всех своих конкурентов. И в этом законе есть ответ, что не может быть больше 25 процентов расхождения с первоначальной ценой. Но таким образом, мы и ограничиваем экономию бюджетных средств. Плюс мы отдельными нормами этого закона впрямую запрещаем возможность привязывания вознаграждения, например, той же самой торговой площадки с процентом экономии, которая получается по государственному контракту.
Зачем же тогда экономить? Тогда получается, чем больше объём, тем выгоднее конкретному чиновнику. Мне кажется, это абсолютно неправильный посыл. И раз мы сделали очень важный шаг «а», сказали о том, что можно образовывать отдельные контрактные подразделения, которые занимаются закупками, то надо сделать и второй шаг и дать им возможность получать проценты от экономии государственных средств, только тогда существование подобных посредников будет оправданно. Отсутствует целый ряд вопросов связанных со стимулированием отечественного производителя или стимулирования малого бизнеса или любыми другими стимулирующими мерами. А весь госзаказ является одним из важнейших инструментов для стимулирования национального производителя во всех экономиках мира. По этому тексту законопроекта это реализовать будет крайне сложно.
И ещё один очень важный текст. Мы работали над текстом этого закона с коллегой Игошиным. И я вообще хочу сказать, очень хорошая действительно была процедура обсуждения у нас в этот раз, мы сняли большое количество разногласий, в том числе и разногласия внутриправительственные между Минэкономики и ФАСом при подготовке текста этого закона. Тем не менее, я с Игошиным не согласен в том, что необходимо ужесточать презумпцию виновности чиновника. Действительно чиновник российский вороват, но если мы будем каждый раз про это и говорить, то какой смысл ему быть честным? Он так и будет воровать и дальше. И текст этого законопроекта к этому стимулирует.
Мне кажется, что очень важно, чтобы была зафиксирована ответственность чиновника не за процесс, а за результат государственной закупки. Именно эта ответственность нам нужна. И, конечно, это должна быть ответственность не административная, а уголовная. Ответственность - вот самое главное, что должно быть в тексте этого законопроекта. В связи со всем вышесказанным фракция «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» не готова поддержать этот проект в первом чтении, но будет готовить поправки ко второму.
И напоминаю, что у нашего Фонда есть проект под названием Open Duma, где все заседания вы можете смотреть в режиме онлайн, а также узнавать самые актуальные думские новости и расписание.
Сегодня Госдума приняла в первом чтении законопроект о федеральной контрактной системе. Справедливая Россия в голосовании не участвовала, потому что мы считаем, что закон очень сырой, в частности, в нем содержится много статей, относящих контроль за госзакупками на усмотрение правительства. Свое мнение об этом законе я высказывал ранее, и озвучил его на пленарном заседании, добавив пункты о том, что именно 94-й ФЗ родил такое понятие как "жулики и воры".
Мое выступление (если у вас не работает видео, то смотрите по этой ссылке с 03:03):
Video streaming by Ustream
Полный текст выступления:
Мне кажется, что сегодня мы рассматриваем, наверное, один из самых важных законов весенней сессии, если не вообще в целом этого года. У всех тех протестных движений, которые сейчас поднялись в России, вклад 94 закона, действовавшего до сих пор, наверное, является одним из самых основных. Именно с 94 закона родились такие популярные выражения, как «жулики и воры», «РосПил», которые прочно вошли в нашу жизнь. И, действительно, есть официальные данные Президента Российской Федерации о том, что при общем годовом объёме государственных закупок в пять триллионов рублей, один триллион уворовывается (20 процентов). И каждый человек, который хоть раз сталкивался вообще с этим явлением, прекрасно понимает, что для того чтобы украсть триллион из пяти, надо разбазарить ещё, как минимум, два. То есть мы понимаем, что огромное количество денег до сих пор по действующим процедурам уходила нецелевым образом.
Ещё некоторые данные по статистике. Примерно 10 миллионов контрактов заключается ежегодно в сфере государственных закупок. В то же самое время эти 10 миллионов контрактов делятся, примерно, между 260 тысячами поставщиков. То есть это означает, что очень узкий круг тех поставщиков, который может продраться через 94 закон для того, чтобы принять участие в работе на благо российского государства. Действительно, мы очень долго говорили относительно того, что 94 закон должен быть изменён.
Анекдотическая ситуация. Только что с коллегой Драпеко пытались выявить текст этого закона на наших думских терминалах, которые закуплены как раз по 94 закону. Потратили полчаса времени, плюнули и позвали поддержку. И в итоге этот закон вывели на iPad, который купили абсолютно за свои частные деньги, а не за деньги государственные. Важно, чтобы при принятии нового закона мы не ударились в другую крайность.
Например, процедура электронных аукционов. Она носит характер в значительной степени рекомендательный, при этом огромное количество вещей отдаётся на откуп Правительства: каким образом будет происходить аккредитация электронных площадок, каким образом будут аккредитовываться поставщики на этих площадках, каким образом будет определяться вознаграждение этим площадкам и так далее и тому подобное. Более того вообще всеми этими тезисами относительно того, что именно Правительство определяет реальную процедуру, проникнут весь этот закон. Например, статья 30.2 - Правительство вправе установить правила для отдельных видов продукции отдельным своим распоряжением. Не отдельных контрактов, которые, как я понимаю, изначально задумывалось, когда эта норма писалась, а для отдельных видов продукции.
Таким образом, мы на самом деле вообще всё это выводим из сферы регулирования закона в целом, и Правительство может своими решениями принимать новый закон о федеральной контрактной системе, только не называя его таким образом. Эти положения относительного того, что именно Правительство определяет порядок действия отдельных норм, содержится и в ряде других статей. Например, 31.6, 33.2 и так далее по списку, это в тексте повторяется, в общем, не один десяток раз. В то же самое время вещи, без которых этот закон не будет работоспособным, в данном тексте не решаются. Например, мы много говорили на рабочей группе о том, что бюджетные ограничения Бюджетного кодекса не дадут возможность делать долгосрочные контракты, которые распределяются. И Минфин высказывал ту же самую критику. Этот текст так и не был учтён.
Ещё одна вещь, которая высказывалась на рабочей группе и которая не решена в тексте этого законопроекта это о том, каким же образом, собственно, стимулировать чиновника экономить государственные деньги. В тексте этого законопроекта есть тезис, например, об ограничении демпингования. Мы прекрасно знаем, как недобросовестные поставщики там искусственным образом ставят нулевую цену, выносят тем самым всех своих конкурентов. И в этом законе есть ответ, что не может быть больше 25 процентов расхождения с первоначальной ценой. Но таким образом, мы и ограничиваем экономию бюджетных средств. Плюс мы отдельными нормами этого закона впрямую запрещаем возможность привязывания вознаграждения, например, той же самой торговой площадки с процентом экономии, которая получается по государственному контракту.
Зачем же тогда экономить? Тогда получается, чем больше объём, тем выгоднее конкретному чиновнику. Мне кажется, это абсолютно неправильный посыл. И раз мы сделали очень важный шаг «а», сказали о том, что можно образовывать отдельные контрактные подразделения, которые занимаются закупками, то надо сделать и второй шаг и дать им возможность получать проценты от экономии государственных средств, только тогда существование подобных посредников будет оправданно. Отсутствует целый ряд вопросов связанных со стимулированием отечественного производителя или стимулирования малого бизнеса или любыми другими стимулирующими мерами. А весь госзаказ является одним из важнейших инструментов для стимулирования национального производителя во всех экономиках мира. По этому тексту законопроекта это реализовать будет крайне сложно.
И ещё один очень важный текст. Мы работали над текстом этого закона с коллегой Игошиным. И я вообще хочу сказать, очень хорошая действительно была процедура обсуждения у нас в этот раз, мы сняли большое количество разногласий, в том числе и разногласия внутриправительственные между Минэкономики и ФАСом при подготовке текста этого закона. Тем не менее, я с Игошиным не согласен в том, что необходимо ужесточать презумпцию виновности чиновника. Действительно чиновник российский вороват, но если мы будем каждый раз про это и говорить, то какой смысл ему быть честным? Он так и будет воровать и дальше. И текст этого законопроекта к этому стимулирует.
Мне кажется, что очень важно, чтобы была зафиксирована ответственность чиновника не за процесс, а за результат государственной закупки. Именно эта ответственность нам нужна. И, конечно, это должна быть ответственность не административная, а уголовная. Ответственность - вот самое главное, что должно быть в тексте этого законопроекта. В связи со всем вышесказанным фракция «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» не готова поддержать этот проект в первом чтении, но будет готовить поправки ко второму.
И напоминаю, что у нашего Фонда есть проект под названием Open Duma, где все заседания вы можете смотреть в режиме онлайн, а также узнавать самые актуальные думские новости и расписание.