"междуречие-2011" мои фрагменты
Обещал что-то в этом духе. Наверное, я переживаю, что мой юмор останется бесцельным и невостребованным в дебрях подобного сообщения.
---------------------------------------------------------------------
Здесь отрывочный конспект моих разглагольствований на «Междуречии-2011»
(возможно, я его дополню, если в том возникнет нужда, и/или ослабнут хронологические ограничения)
Четыре (пока только две) части под катом - снабжены кратким комментарием.
1. Черновой вариант вступительных тезисов к проекту круглого стола «концептуальный персонаж современной поэзии». Текст, составленный на всякий случай, за пару недель до фестиваля.
Конечно, это вариант ориентировочный, в живом сообщении материал был переработан и в основном остался невостребованным.
Черновик (версия 1.00)
Тезисы к проекту круглого стола «концептуальный персонаж в современной поэзии».
Почему вообще стоит говорить о персонаже?
Отличительной чертой современности для меня служит духовная неприкаянность. Все, что нас хватает по частям, оставляет целое безо всякого внимания. За спиной человека не находится более никакой человеческой массы, вся она будто сосредоточилась перед глазами, заслоняя природу. Бороться с природой даже в себе самом как будто нет надобности. Избыток Титанического (*Гёльдерлин, Ницше) и нехватка опыта Другого (*Деррида).
Я хочу употребить «гуманность» как термин отчасти физиологический, то есть в абстракции от моральных проекций, чему способствуем сам предмет беседы - поэзия, и термин «кибернетический» - как некоторое неизбежное качественное проявление развития языка и связности системы человеческих отношений(* Капица, Тоффлер и др.).
Всюду, где мы можем констатировать диалог, присутствует гуманный концептуальный персонаж (*Делёз, Гваттари и др.) В противном случае даже теоретическое восприятие поэзии станет невозможным, я имею в виду «поэзии»,- как рубрики культуры, и «восприятие», как процесс доступный рефлексии. Наличие такого персонажа никак не означает игры, в смысле схемы или эрзаца жизни. Я убежден, что форсированная лексика философии и форсированный синтаксис поэзии всегда привлекали естественно отслаивающийся язык к ответственной воле современников, компенсировали его самостоятельную инерцию, и, как продукты, даже превосходят бытовые потенции жизни.
Концептуальный персонаж возникает по обе стороны практики выражения. Будь то «провиденциальный собеседник» (*Мандельштам), или человеческое целое самого автора, или же единственный друг в разных лицах, достоверный и актуализирующий автора(*Федье, Седакова). Замечу также, что «единственный друг» никаким другим образом, кроме лиц «разных», представлен быть не может, так как уравновешивает множественность. (*Один в разных лицах - друг, разные в одном- враг.)
Можно наметить несколько путей развития дискурса концептуального персонажа поэзии. Например, рассмотреть санкционирующего героя (*Лотреамон-Мишо) или персонажей авто-рефлексии, самоаттестации. Безусловно, речь идёт о всякого рода обобщениях опыта, но обобщениях чутко реагирующих на любые изменения в эволюциях культуры, столь же определяющих настоящее, сколь и зависящих от него.
Как предмет беседы, опыт санкционирующего героя, дает широчайший простор для личных наблюдений, анализа прочитанного и т.д. Позволяя получить образное и ситуативное разрешение проблемы. Это очень пластичное основание, разные точки зрения, ракурсы и позиции - укрепляют, а не расшатывают его.
Вторая тема также распадается на серию вопросов. Можно рассмотреть вопрос о разобщении «точечного», репрессивного субъекта в поэзии.
1) В форме морального устранения (*Воденников, а также наивная и эгоцентрическая поэзия),
2) угнетения антропоцентрической иерархии восприятия и письма (сложные нарративы *Абдуллаев, конструктивизм и подобное трансу опрощение *Летцев, асексуальная философская поэзия *Катри Вала, Дикинсон, Бахман, и многое-многое другое),
3) либо деструкции (самопоглощения) экстенсивного, различающего и геометрического восприятия индивидуальной воли (*Сабуров, Ровинский)
2. Ниже - мой пунктир по первому круглому столу. (Во всяком случае, я хорошо помню, что имел в виду сказать. В «неофициальном Ростове» стараниями fizik10 возможно появится стенограмма. )
# Субъект, персонаж и т.д., - суть модели, динамически меняющиеся вместе с той реальностью, которую призваны описывать. Описывать, соответствовать и заслонять - разные вещи. Об этом можно и нужно рассуждать на территории поэзии и литературной критики. Ведь речь не идет о второстепенном положении художественной литературы по отношению к соответствующей практике словоупотребления в философии, публицистике или психологии, где обращение и смена моделей является обычным предметом. Не философия проникает в литературу или индуцирует её, но общая реальность имеет самостоятельные аспекты, например - философию и литературу, которые сообщаются, прежде всего, через это общее основание. Литература всегда своевременна по отношению к настоящему философии, науки и общества. Рефлексия и поиски целостности культурного пространства - обогащают, прежде всего, самого автора.
# Предмет дискуссии был подготовлен так, чтобы предоставить самые широкие возможности самовыражения участникам, располагая, вместе с тем, запасенным импульсом, предпосылкой, направлением. Именно речь шла о схематическом выделении четырёх персонажей поэзии, каковыми являются автор (самоаттестация), лирический герой, санкционирующий персонаж и целевой образ (другого).
Устойчивое русло дискуссии удалось сформировать не сразу. Следующие несколько соображений, относятся к моим попыткам повлиять на этот процесс.
# Рассуждение о поэзии не обязательно имеет отношение к «поэтической логике», в частности я убежден, что известный пессимизм большинства российских авторов - явление постороннее, а его природа - социально-игровая. Искусство может порождать и включать игру, но никогда игрой не является.
# Не верю я и в «слабых», неталантливых поэтов. Пафос достойного материала и «грамматический фашизм» - тоже постороннее. Мне ближе представление о людях, занимающихся не своим делом. Призвание- это то место и занятие, где человек может и хочет быть мужественным психологически, где готов, в частности, преодолеть «метафизический цинизм».
# Не стоит путать явления множественные в своем основании с явлениями сложными. Во втором случае редукция и упрощение - естественные методы разрешения трудностей, познания и прочая, но не в первом. (Кундера, кажется) Удачную попытку осознать множественность основания социальных и культурных явлений я и называю преодолением «метафизического цинизма». Всевозможные рецидивы универсальной декартовской истинности - ведут к банкротству и в поэзии и в диалоге.
Адресовался я и лично к участникам стола, было дело. Тут несколько моментов, имена я опустил.
# Прозвучал тезис.. в том духе, что мелодию можно наигрывать одним пальцем. Против новых ростков редукции предлагал контрапункт и полифонию Баха - в русле той же метафоры.
# Традиция - это не постоянство и ригидность, но длящаяся и развивающаяся ситуация, эволюции которой - внешние по отношению к субъекту. Тема круглого стола связана и с эволюцией самого субъекта, вернее представлений о характере и границах ответственной воли, всевозможных превращениях самоаттестации.
# Вывод и понятие рождаются в остановке суждения (представления), то есть в оформленном контексте, перед лицом необходимости в действии. Вывод с неизвестным контекстом,- чаще всего, - оксюморон и фантазия.
# За случайные и даже за чужие слова очень даже можно отвечать. Более того,- это самая типичная ситуация в быту. А еще избитое - «кабы вы знали, из какого сора растут стихи» (А.А.)
> Только намеченными, причем кулуарно, остались - «презумпция смысла», отношение метода к «сцене письма» и проч. Хотелось также пройтись по моделям истинности, или хотя бы «прогуляться в литературных лесах» Ну и конечно больше имен и примеров из пресловутой современной поэзии.
Смежные материалы
http://rostov-80-90.livejournal.com/458674.html
http://evju.livejournal.com/28255.html
http://vitalf73.livejournal.com/24544.html
---------------------------------------------------------------------
Здесь отрывочный конспект моих разглагольствований на «Междуречии-2011»
(возможно, я его дополню, если в том возникнет нужда, и/или ослабнут хронологические ограничения)
Четыре (пока только две) части под катом - снабжены кратким комментарием.
1. Черновой вариант вступительных тезисов к проекту круглого стола «концептуальный персонаж современной поэзии». Текст, составленный на всякий случай, за пару недель до фестиваля.
Конечно, это вариант ориентировочный, в живом сообщении материал был переработан и в основном остался невостребованным.
Черновик (версия 1.00)
Тезисы к проекту круглого стола «концептуальный персонаж в современной поэзии».
Почему вообще стоит говорить о персонаже?
Отличительной чертой современности для меня служит духовная неприкаянность. Все, что нас хватает по частям, оставляет целое безо всякого внимания. За спиной человека не находится более никакой человеческой массы, вся она будто сосредоточилась перед глазами, заслоняя природу. Бороться с природой даже в себе самом как будто нет надобности. Избыток Титанического (*Гёльдерлин, Ницше) и нехватка опыта Другого (*Деррида).
Я хочу употребить «гуманность» как термин отчасти физиологический, то есть в абстракции от моральных проекций, чему способствуем сам предмет беседы - поэзия, и термин «кибернетический» - как некоторое неизбежное качественное проявление развития языка и связности системы человеческих отношений(* Капица, Тоффлер и др.).
Всюду, где мы можем констатировать диалог, присутствует гуманный концептуальный персонаж (*Делёз, Гваттари и др.) В противном случае даже теоретическое восприятие поэзии станет невозможным, я имею в виду «поэзии»,- как рубрики культуры, и «восприятие», как процесс доступный рефлексии. Наличие такого персонажа никак не означает игры, в смысле схемы или эрзаца жизни. Я убежден, что форсированная лексика философии и форсированный синтаксис поэзии всегда привлекали естественно отслаивающийся язык к ответственной воле современников, компенсировали его самостоятельную инерцию, и, как продукты, даже превосходят бытовые потенции жизни.
Концептуальный персонаж возникает по обе стороны практики выражения. Будь то «провиденциальный собеседник» (*Мандельштам), или человеческое целое самого автора, или же единственный друг в разных лицах, достоверный и актуализирующий автора(*Федье, Седакова). Замечу также, что «единственный друг» никаким другим образом, кроме лиц «разных», представлен быть не может, так как уравновешивает множественность. (*Один в разных лицах - друг, разные в одном- враг.)
Можно наметить несколько путей развития дискурса концептуального персонажа поэзии. Например, рассмотреть санкционирующего героя (*Лотреамон-Мишо) или персонажей авто-рефлексии, самоаттестации. Безусловно, речь идёт о всякого рода обобщениях опыта, но обобщениях чутко реагирующих на любые изменения в эволюциях культуры, столь же определяющих настоящее, сколь и зависящих от него.
Как предмет беседы, опыт санкционирующего героя, дает широчайший простор для личных наблюдений, анализа прочитанного и т.д. Позволяя получить образное и ситуативное разрешение проблемы. Это очень пластичное основание, разные точки зрения, ракурсы и позиции - укрепляют, а не расшатывают его.
Вторая тема также распадается на серию вопросов. Можно рассмотреть вопрос о разобщении «точечного», репрессивного субъекта в поэзии.
1) В форме морального устранения (*Воденников, а также наивная и эгоцентрическая поэзия),
2) угнетения антропоцентрической иерархии восприятия и письма (сложные нарративы *Абдуллаев, конструктивизм и подобное трансу опрощение *Летцев, асексуальная философская поэзия *Катри Вала, Дикинсон, Бахман, и многое-многое другое),
3) либо деструкции (самопоглощения) экстенсивного, различающего и геометрического восприятия индивидуальной воли (*Сабуров, Ровинский)
2. Ниже - мой пунктир по первому круглому столу. (Во всяком случае, я хорошо помню, что имел в виду сказать. В «неофициальном Ростове» стараниями fizik10 возможно появится стенограмма. )
# Субъект, персонаж и т.д., - суть модели, динамически меняющиеся вместе с той реальностью, которую призваны описывать. Описывать, соответствовать и заслонять - разные вещи. Об этом можно и нужно рассуждать на территории поэзии и литературной критики. Ведь речь не идет о второстепенном положении художественной литературы по отношению к соответствующей практике словоупотребления в философии, публицистике или психологии, где обращение и смена моделей является обычным предметом. Не философия проникает в литературу или индуцирует её, но общая реальность имеет самостоятельные аспекты, например - философию и литературу, которые сообщаются, прежде всего, через это общее основание. Литература всегда своевременна по отношению к настоящему философии, науки и общества. Рефлексия и поиски целостности культурного пространства - обогащают, прежде всего, самого автора.
# Предмет дискуссии был подготовлен так, чтобы предоставить самые широкие возможности самовыражения участникам, располагая, вместе с тем, запасенным импульсом, предпосылкой, направлением. Именно речь шла о схематическом выделении четырёх персонажей поэзии, каковыми являются автор (самоаттестация), лирический герой, санкционирующий персонаж и целевой образ (другого).
Устойчивое русло дискуссии удалось сформировать не сразу. Следующие несколько соображений, относятся к моим попыткам повлиять на этот процесс.
# Рассуждение о поэзии не обязательно имеет отношение к «поэтической логике», в частности я убежден, что известный пессимизм большинства российских авторов - явление постороннее, а его природа - социально-игровая. Искусство может порождать и включать игру, но никогда игрой не является.
# Не верю я и в «слабых», неталантливых поэтов. Пафос достойного материала и «грамматический фашизм» - тоже постороннее. Мне ближе представление о людях, занимающихся не своим делом. Призвание- это то место и занятие, где человек может и хочет быть мужественным психологически, где готов, в частности, преодолеть «метафизический цинизм».
# Не стоит путать явления множественные в своем основании с явлениями сложными. Во втором случае редукция и упрощение - естественные методы разрешения трудностей, познания и прочая, но не в первом. (Кундера, кажется) Удачную попытку осознать множественность основания социальных и культурных явлений я и называю преодолением «метафизического цинизма». Всевозможные рецидивы универсальной декартовской истинности - ведут к банкротству и в поэзии и в диалоге.
Адресовался я и лично к участникам стола, было дело. Тут несколько моментов, имена я опустил.
# Прозвучал тезис.. в том духе, что мелодию можно наигрывать одним пальцем. Против новых ростков редукции предлагал контрапункт и полифонию Баха - в русле той же метафоры.
# Традиция - это не постоянство и ригидность, но длящаяся и развивающаяся ситуация, эволюции которой - внешние по отношению к субъекту. Тема круглого стола связана и с эволюцией самого субъекта, вернее представлений о характере и границах ответственной воли, всевозможных превращениях самоаттестации.
# Вывод и понятие рождаются в остановке суждения (представления), то есть в оформленном контексте, перед лицом необходимости в действии. Вывод с неизвестным контекстом,- чаще всего, - оксюморон и фантазия.
# За случайные и даже за чужие слова очень даже можно отвечать. Более того,- это самая типичная ситуация в быту. А еще избитое - «кабы вы знали, из какого сора растут стихи» (А.А.)
> Только намеченными, причем кулуарно, остались - «презумпция смысла», отношение метода к «сцене письма» и проч. Хотелось также пройтись по моделям истинности, или хотя бы «прогуляться в литературных лесах» Ну и конечно больше имен и примеров из пресловутой современной поэзии.
Смежные материалы
http://rostov-80-90.livejournal.com/458674.html
http://evju.livejournal.com/28255.html
http://vitalf73.livejournal.com/24544.html