ВТОРАЯ ОДА СЛАБОСТИ. ЯЗЫКИ РЕГУЛЯРНОГО.
Конфуцию снилось, что он бабочка, или бабочке- что она Конфуций.
мне иногда снится, что я - это я
ВТОРАЯ ОДА СЛАБОСТИ. ЯЗЫКИ РЕГУЛЯРНОГО.
Пока пунктирно - предлагаю здесь «парадокс разобщенного умножения самости». Можем ли мы сказать то или это не оригинально? Легко восхищаться человеком, которого понимаешь, - это не кажется самолюбованием.
Мы сознаем себя в перспективе и свою историю в момент слабости намного чаще и прочнее, чем в момент силы и окрылённости. Это превращает слабость в механизм самоаттестации. Хорошо бы изменить этот способ, препоручив историю чему-то ещё? Но так ли уж ценна история? Ведь слабость оказывается и способом её подавления, если сменить угол зрения. (См. «собственной слабостью можно опровергнуть что угодно»)
Всякая автопроективная блажь начинается с критики своей собственной реальности, то есть и её фрагментации. Когда заболит- хвост уже будет съеден.
Агонизирующие тенденции (в человеке) научаются «чужим» приёмам. Известно, что сон может соблазнить даже решением (проблемы) бодрствующего, не говоря уже об опыте восприятия прекрасного.
Кажется, единственный прогресс не вызывающий сомнения - это прогресс в образовании языков.
Деформация (сравнительное отклонение) в регулярном любой этиологии - уже язык.
(По изменению в утреннем ритуале жены легко определить её настроение.)
«Душа», конечно, - не просто библиотека повреждений своего тела, но и она да.
Самые толстокожие (медленные) языки составляют традицию восприятия культуры. Но и они чутко реагируют на любую деформацию.
Если мы хотим оставить за знаком какую-нибудь реальность (например хотим субстанциировать слабость) придется согласиться на взаимное проникновение многомерных пространств действительных языков и смысла уединенного знака.
Чтобы отрицать всё - достаточно утверждать частное. (варианты: отрицать будущее, отрицать настоящее и т.д.)
Слабость без моральной проекции (слабость как уединенное качество) - это обобщенное умение не понимать. (см. императивную эпистемологию)
мне иногда снится, что я - это я
ВТОРАЯ ОДА СЛАБОСТИ. ЯЗЫКИ РЕГУЛЯРНОГО.
Пока пунктирно - предлагаю здесь «парадокс разобщенного умножения самости». Можем ли мы сказать то или это не оригинально? Легко восхищаться человеком, которого понимаешь, - это не кажется самолюбованием.
Мы сознаем себя в перспективе и свою историю в момент слабости намного чаще и прочнее, чем в момент силы и окрылённости. Это превращает слабость в механизм самоаттестации. Хорошо бы изменить этот способ, препоручив историю чему-то ещё? Но так ли уж ценна история? Ведь слабость оказывается и способом её подавления, если сменить угол зрения. (См. «собственной слабостью можно опровергнуть что угодно»)
Всякая автопроективная блажь начинается с критики своей собственной реальности, то есть и её фрагментации. Когда заболит- хвост уже будет съеден.
Агонизирующие тенденции (в человеке) научаются «чужим» приёмам. Известно, что сон может соблазнить даже решением (проблемы) бодрствующего, не говоря уже об опыте восприятия прекрасного.
Кажется, единственный прогресс не вызывающий сомнения - это прогресс в образовании языков.
Деформация (сравнительное отклонение) в регулярном любой этиологии - уже язык.
(По изменению в утреннем ритуале жены легко определить её настроение.)
«Душа», конечно, - не просто библиотека повреждений своего тела, но и она да.
Самые толстокожие (медленные) языки составляют традицию восприятия культуры. Но и они чутко реагируют на любую деформацию.
Если мы хотим оставить за знаком какую-нибудь реальность (например хотим субстанциировать слабость) придется согласиться на взаимное проникновение многомерных пространств действительных языков и смысла уединенного знака.
Чтобы отрицать всё - достаточно утверждать частное. (варианты: отрицать будущее, отрицать настоящее и т.д.)
Слабость без моральной проекции (слабость как уединенное качество) - это обобщенное умение не понимать. (см. императивную эпистемологию)