вера-надежда-любовь
Путь спасения как восхождение от веры через надежду к любви.
Многие из Отцов при описании последовательности прохождения пути спасения опираются на троицу добродетелей ап. Павла: А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше(1Кор.13:3), совмещая ее со словами апостола Петра: прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь (2Петр.1:5-7). И Петр Дамаскин, который стремился ничего не упустить из прочитанного им у Отцов также приводит и эту схему: ... так как мы, и в повиновении находящиеся и начальствующие, не желаем оставить своих хотений; потому никто и не приходит в преуспеяние. Однако осталось и есть еще удаление от людей и от дел житейских, для того, чтобы идти царским путем, и, пребывая в безмолвии, с одним или с двумя, и поучаться заповедям Христовым и всякому Святому Писанию день и ночь, чтобы хотя (таким образом) человек, обличаемый совестью и Святым Писанием, чрез внимательное чтение и молитву, мог достигнуть первой заповеди, то есть страха Божия, происходящего от веры и поучения в Божественных Писаниях. А чрез сие пришел в плач, чрез который и в остальные заповеди, названные апостолом: веру, надежду и любовь. Ибо верующий Господу боится мучения, а боящийся мучения соблюдает заповеди; соблюдающий заповеди терпит скорби, а терпящий скорби приобретает надежду на Бога; надежда эта удаляет ум от всякого пристрастия, а удалившийся от него приобретет любовь к Богу. Если кто-либо захочет делать это, тот спасется, где бы то ни было.
Здесь нетрудно увидеть почти дословную цитату из первой сотницы О любви преп. Максима: 1.2. Любовь порождается бесстрастием, бесстрастие - упованием на Бога, упование - терпением и великодушием, они - всеобъемлющим воздержанием, воздержание - страхом Божиим, а этот страх - верой в Господа.
1.3. Верующий Господу боится [вечного] наказания; боящийся наказания воздерживается от страстей; воздерживающийся от страстей терпеливо переносит скорби; терпеливо переносящий скорби возымеет упование на Бога; упование на Бога отрешает ум от всякого земного пристрастия, а отрешенный от этого ум возымеет любовь к Богу.
1.4. Любящий Бога предпочитает ведение Бога всему сотворенному Им и непрестанно в любовном томлении (διὰ τοῦ πόθου) устремляется (προσκαρτερεῖ) к этому ведению.
Для преп. Максима это не случайный эпизод, а одна из основных линий, он неоднократно возвращается к ней в других главах и в других произведения, например:2.25. Награда за воздержание - бесстрастие, за веру - ведение. Бесстрастие рождает способность различения [82], а ведение - любовь к Богу.
4.91. Заповеди Господни научают нас благоразумно пользоваться обычными вещами [223]. А такое благоразумное пользование очищает [внутреннее] состояние души; чистое же состояние ее порождает способность различения; оно рождает бесстрастие, а от бесстрастия рождается совершенная любовь.
И это не есть какое-то собственное изобретение преп. Максима. Подобную схему приводит и Евагрий: Символом этих вещей, в сжатом изложении нашем, и является монашеское облачение. Им соответствуют и речения, повторяемые постоянно святыми отцами: «Чада! Веру укрепляет страх Божий, а его - воздержание. Воздержание делают непоколебимым терпение и надежда, от которых рождается бесстрастие; отпрыском же бесстрастия является любовь, а она есть дверь в естественное ведение, наследниками которого являются богословие и конечное блаженство».(Евагрий Понтийский, Слово о духовном делании, или Монах),
причем он говорит не от себя, но ссылается на Отцов, т.е.на своих учителей - египетских пустынников. Также нечто подобное говорит и свт. Григорий Богослов: Станем же любомудрствовать, начав с того, с чего начать всего лучше. Всего же лучше начать, с чего завещал нам Соломон. «Начало мудрости», - говорит он, - «приобретать мудрость» (Притч.4:7). Что это значит? Он началом мудрости называет страх. Ибо надобно, не с умозрения начав, оканчивать страхом (умозрение необузданно, очень может завести на стремнины), но, научившись основам у страха, им очистившись и, так скажу, утончившись, восходить на высоту. Где страх - там соблюдение заповедей; где соблюдение заповедей - там очищение плоти - этого облака, омрачающего душу и препятствующего ей ясно видеть Божественный луч; но где очищение - там озарение; озарение же есть исполнение желания для стремящихся к предметам высочайшим или к Предмету Высочайшему, или к Тому, Что выше высокого.(свт. Григорий Богослов, Слово 39, На святые светы явлений Господних),
Иоанн Кассиан Римлянин: «Чтобы тебе удобнее запечатлеть в сердце своем все, заключающееся в этой пространной речи, я сокращу ее, дабы ты легче мог удержать в памяти сокращенное. Итак, вот каким образом беспрепятственно восходят к высшему совершенству: по словам Св. Писания (Притч.1:7), начало нашего cпасения и премудрости есть страх Господень. От страха Господня рождается спасительная скорбь сердечная, а от нее - отречение от мира, т.е. нищета и презрение всякого богатства. От нищеты происходит смирение, от смирения же происходит умерщвление воли, а умерщвлением воли истребляются все пороки. После истребления пороков добродетели плодятся и возрастают; при возрастании добродетелей приобретается чистота сердца, а чистотою сердца приобретается совершенство апостольской любви».
(Иоанн Кассиан Римлянин, Послание к Кастору, епископу Аптскому, о правилах общежительных монастырей, Книга 4, Глава 43. Краткое изложение способа, как монах может восходить к совершенству)
По каким степеням можно восходить на высоту любви, и какая в ней твердость
Поэтому кто стремится к совершенству, тот с первой ступени страха, собственно называемого рабским, по словам Господа: когда исполните все повеленное вам, говорите: «мы рабы ничего не стоящие» (Лк.17:10), - должен постепенно восходить на стезю надежды. Здесь человек уподобляется уже не рабу, а наемнику, ибо действует в ожидании будущего воздаяния. Уверенный в прощении грехов своих, он уже не страшится наказания за них, а сознавая в себе добрые дела, думает получить за них милостивую награду. Но, несмотря на то, он еще не имеет в себе такого расположения, какое прилично сыну, который в полном уповании на отеческое благоволение к себе не сомневается усвоить себе все, что принадлежит отцу. Так распутный тот юноша, который, расточив имение отца своего, вместе с тем утратил и имя сына, не смеет даже помыслить о своем сыновнем состоянии, когда говорит: я «уже недостоин называться сыном твоим» (Лк.15:19). Ибо после тех рожков, которые ели свиньи и которыми наполнить чрево свое никто не давал ему, т. е. после гнусной пищи пороков, когда он пришел в себя и поражен был спасительным страхом, начал ужасаться этой свиной нечистоты и мучений жестокого голода, он стал уже как раб, который, помышляя о награде, уже желает быть в числе наемников. «Сколько наемников у отца моего, - говорит он, - избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих» (Лк.15:17-19).
Насколько превосходнее те, которые по любви к Богу уклоняются от пороков
Едва же он произнес эти слова, выражающие смиренное раскаяние его, как отец, поспешно выйдя навстречу ему, принял его с любовью больше прежней и тотчас, миновав обе низшие степени, возвратил ему прежнее достоинство сына, не довольствуясь меньшими дарами. Поэтому и мы должны ускорять свое шествие, чтобы посредством никогда не перестающей благодати любви взойдя на третью степень сынов, почитающих своим все, принадлежащее отцу, удостоились воспринять на себя образ и подобие Небесного Отца и, следуя примеру истинного Сына Его, могли взывать: «все, что имеет Отец, есть Мое» (Ин.16:15). Святой апостол по отношению к нам говорит: «все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, - все ваше» (1Кор.3:21-22). Также и слова Спасителя побуждают нас к тому, чтобы мы старались уподобляться Богу: «будьте совершенны, - говорит он, - как (Это означает не равенство, а подобие качеств, мы не можем сравняться с Богом, а только можем подражать, уподобляться Ему) совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Ибо у тех, которые находятся в состоянии рабов и наемников, расположение к добру иногда прерывается, т. е. когда душа, по причине некоторого охлаждения ее чувства и по причине развлечения мирскими удовольствиями и радостями, перестает поражаться страхом геенны или желанием будущих благ. Некоторая же ступень совершенства, на которой они находятся, дает нам понять только то, что мы, начав уклоняться от пороков из страха наказаний или в надежде наград, можем взойти и на ступень любви: ибо "в любви, - говорит апостол, - нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мученье. Боящийся несовершен в любви. Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас» (1Ин.4:18-19). Итак, мы можем достигнуть того истинного совершенства не иначе, как возлюбив Бога единственно по побуждению любви, а не по чему-либо другому; поскольку и Он прежде возлюбил нас единственно ради нашего спасения, а не по какой-либо другой причине. Для того-то мы должны стараться с пламенной ревностью восходить от страха к надежде, от надежды на ступень любви к Богу или к совершенству добродетелей, чтобы, снискав расположение к добру, смогли пребывать в нем неуклонно, насколько это возможно для человеческой природы.
( Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, Одиннадцатое собеседование аввы Херемона первое. О совершенстве. Глава 7, 8)
и другие Отцы.
Многие из Отцов при описании последовательности прохождения пути спасения опираются на троицу добродетелей ап. Павла: А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше(1Кор.13:3), совмещая ее со словами апостола Петра: прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь (2Петр.1:5-7). И Петр Дамаскин, который стремился ничего не упустить из прочитанного им у Отцов также приводит и эту схему: ... так как мы, и в повиновении находящиеся и начальствующие, не желаем оставить своих хотений; потому никто и не приходит в преуспеяние. Однако осталось и есть еще удаление от людей и от дел житейских, для того, чтобы идти царским путем, и, пребывая в безмолвии, с одним или с двумя, и поучаться заповедям Христовым и всякому Святому Писанию день и ночь, чтобы хотя (таким образом) человек, обличаемый совестью и Святым Писанием, чрез внимательное чтение и молитву, мог достигнуть первой заповеди, то есть страха Божия, происходящего от веры и поучения в Божественных Писаниях. А чрез сие пришел в плач, чрез который и в остальные заповеди, названные апостолом: веру, надежду и любовь. Ибо верующий Господу боится мучения, а боящийся мучения соблюдает заповеди; соблюдающий заповеди терпит скорби, а терпящий скорби приобретает надежду на Бога; надежда эта удаляет ум от всякого пристрастия, а удалившийся от него приобретет любовь к Богу. Если кто-либо захочет делать это, тот спасется, где бы то ни было.
Здесь нетрудно увидеть почти дословную цитату из первой сотницы О любви преп. Максима: 1.2. Любовь порождается бесстрастием, бесстрастие - упованием на Бога, упование - терпением и великодушием, они - всеобъемлющим воздержанием, воздержание - страхом Божиим, а этот страх - верой в Господа.
1.3. Верующий Господу боится [вечного] наказания; боящийся наказания воздерживается от страстей; воздерживающийся от страстей терпеливо переносит скорби; терпеливо переносящий скорби возымеет упование на Бога; упование на Бога отрешает ум от всякого земного пристрастия, а отрешенный от этого ум возымеет любовь к Богу.
1.4. Любящий Бога предпочитает ведение Бога всему сотворенному Им и непрестанно в любовном томлении (διὰ τοῦ πόθου) устремляется (προσκαρτερεῖ) к этому ведению.
Для преп. Максима это не случайный эпизод, а одна из основных линий, он неоднократно возвращается к ней в других главах и в других произведения, например:2.25. Награда за воздержание - бесстрастие, за веру - ведение. Бесстрастие рождает способность различения [82], а ведение - любовь к Богу.
4.91. Заповеди Господни научают нас благоразумно пользоваться обычными вещами [223]. А такое благоразумное пользование очищает [внутреннее] состояние души; чистое же состояние ее порождает способность различения; оно рождает бесстрастие, а от бесстрастия рождается совершенная любовь.
И это не есть какое-то собственное изобретение преп. Максима. Подобную схему приводит и Евагрий: Символом этих вещей, в сжатом изложении нашем, и является монашеское облачение. Им соответствуют и речения, повторяемые постоянно святыми отцами: «Чада! Веру укрепляет страх Божий, а его - воздержание. Воздержание делают непоколебимым терпение и надежда, от которых рождается бесстрастие; отпрыском же бесстрастия является любовь, а она есть дверь в естественное ведение, наследниками которого являются богословие и конечное блаженство».(Евагрий Понтийский, Слово о духовном делании, или Монах),
причем он говорит не от себя, но ссылается на Отцов, т.е.на своих учителей - египетских пустынников. Также нечто подобное говорит и свт. Григорий Богослов: Станем же любомудрствовать, начав с того, с чего начать всего лучше. Всего же лучше начать, с чего завещал нам Соломон. «Начало мудрости», - говорит он, - «приобретать мудрость» (Притч.4:7). Что это значит? Он началом мудрости называет страх. Ибо надобно, не с умозрения начав, оканчивать страхом (умозрение необузданно, очень может завести на стремнины), но, научившись основам у страха, им очистившись и, так скажу, утончившись, восходить на высоту. Где страх - там соблюдение заповедей; где соблюдение заповедей - там очищение плоти - этого облака, омрачающего душу и препятствующего ей ясно видеть Божественный луч; но где очищение - там озарение; озарение же есть исполнение желания для стремящихся к предметам высочайшим или к Предмету Высочайшему, или к Тому, Что выше высокого.(свт. Григорий Богослов, Слово 39, На святые светы явлений Господних),
Иоанн Кассиан Римлянин: «Чтобы тебе удобнее запечатлеть в сердце своем все, заключающееся в этой пространной речи, я сокращу ее, дабы ты легче мог удержать в памяти сокращенное. Итак, вот каким образом беспрепятственно восходят к высшему совершенству: по словам Св. Писания (Притч.1:7), начало нашего cпасения и премудрости есть страх Господень. От страха Господня рождается спасительная скорбь сердечная, а от нее - отречение от мира, т.е. нищета и презрение всякого богатства. От нищеты происходит смирение, от смирения же происходит умерщвление воли, а умерщвлением воли истребляются все пороки. После истребления пороков добродетели плодятся и возрастают; при возрастании добродетелей приобретается чистота сердца, а чистотою сердца приобретается совершенство апостольской любви».
(Иоанн Кассиан Римлянин, Послание к Кастору, епископу Аптскому, о правилах общежительных монастырей, Книга 4, Глава 43. Краткое изложение способа, как монах может восходить к совершенству)
По каким степеням можно восходить на высоту любви, и какая в ней твердость
Поэтому кто стремится к совершенству, тот с первой ступени страха, собственно называемого рабским, по словам Господа: когда исполните все повеленное вам, говорите: «мы рабы ничего не стоящие» (Лк.17:10), - должен постепенно восходить на стезю надежды. Здесь человек уподобляется уже не рабу, а наемнику, ибо действует в ожидании будущего воздаяния. Уверенный в прощении грехов своих, он уже не страшится наказания за них, а сознавая в себе добрые дела, думает получить за них милостивую награду. Но, несмотря на то, он еще не имеет в себе такого расположения, какое прилично сыну, который в полном уповании на отеческое благоволение к себе не сомневается усвоить себе все, что принадлежит отцу. Так распутный тот юноша, который, расточив имение отца своего, вместе с тем утратил и имя сына, не смеет даже помыслить о своем сыновнем состоянии, когда говорит: я «уже недостоин называться сыном твоим» (Лк.15:19). Ибо после тех рожков, которые ели свиньи и которыми наполнить чрево свое никто не давал ему, т. е. после гнусной пищи пороков, когда он пришел в себя и поражен был спасительным страхом, начал ужасаться этой свиной нечистоты и мучений жестокого голода, он стал уже как раб, который, помышляя о награде, уже желает быть в числе наемников. «Сколько наемников у отца моего, - говорит он, - избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих» (Лк.15:17-19).
Насколько превосходнее те, которые по любви к Богу уклоняются от пороков
Едва же он произнес эти слова, выражающие смиренное раскаяние его, как отец, поспешно выйдя навстречу ему, принял его с любовью больше прежней и тотчас, миновав обе низшие степени, возвратил ему прежнее достоинство сына, не довольствуясь меньшими дарами. Поэтому и мы должны ускорять свое шествие, чтобы посредством никогда не перестающей благодати любви взойдя на третью степень сынов, почитающих своим все, принадлежащее отцу, удостоились воспринять на себя образ и подобие Небесного Отца и, следуя примеру истинного Сына Его, могли взывать: «все, что имеет Отец, есть Мое» (Ин.16:15). Святой апостол по отношению к нам говорит: «все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, - все ваше» (1Кор.3:21-22). Также и слова Спасителя побуждают нас к тому, чтобы мы старались уподобляться Богу: «будьте совершенны, - говорит он, - как (Это означает не равенство, а подобие качеств, мы не можем сравняться с Богом, а только можем подражать, уподобляться Ему) совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Ибо у тех, которые находятся в состоянии рабов и наемников, расположение к добру иногда прерывается, т. е. когда душа, по причине некоторого охлаждения ее чувства и по причине развлечения мирскими удовольствиями и радостями, перестает поражаться страхом геенны или желанием будущих благ. Некоторая же ступень совершенства, на которой они находятся, дает нам понять только то, что мы, начав уклоняться от пороков из страха наказаний или в надежде наград, можем взойти и на ступень любви: ибо "в любви, - говорит апостол, - нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мученье. Боящийся несовершен в любви. Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас» (1Ин.4:18-19). Итак, мы можем достигнуть того истинного совершенства не иначе, как возлюбив Бога единственно по побуждению любви, а не по чему-либо другому; поскольку и Он прежде возлюбил нас единственно ради нашего спасения, а не по какой-либо другой причине. Для того-то мы должны стараться с пламенной ревностью восходить от страха к надежде, от надежды на ступень любви к Богу или к совершенству добродетелей, чтобы, снискав расположение к добру, смогли пребывать в нем неуклонно, насколько это возможно для человеческой природы.
( Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, Одиннадцатое собеседование аввы Херемона первое. О совершенстве. Глава 7, 8)
и другие Отцы.