Революционеры Спартак и Гарибальди
Отношения с Неаполем у Ленина не заладились сразу. Дивным ранним апрельским утром 1908 года ночной экспресс из Рима доставил будущего вождя мирового пролетариата вместе с товарищем по партии, имя которого история не сохранила, на вокзал Неаполя. Владимир Ильич нанял извозчика, называемого тут vetturino, и путешественники поехали в порт. По пути они с интересом рассматривали рано проснувшийся город, людные улицы, шумную толпу. За время получасовой поездки Ленин не вполне определился, нравится ему этот город, или нет. Ясность наступила в конце поездки, когда надо было расплачиваться с извозчиком, и выяснилось, что у Владимира Ильича украли кошелёк. Ленин ясно помнил, что он расплачивался с носильщиками на вокзале перед посадкой на извозчика. Кто и как мог украсть кошелёк, оставалось загадкой. Расплачиваться за поездку пришлось товарищу.
На Капри Алексей Максимович Горький, к которому в гости ехал Ленин с товарищем, громко смеялся, узнав о происшествии. «Буревестник революции» в молодости много странствовал по России, не брезговал никаким заработком, в том числе прекрасно знал, как незаметно увести бумажник у зазевавшегося прохожего. Иногда российская полиция арестовывала Горького, но каждый раз за недостатком улик отпускала. «Царская охранка постоянно преследовала меня за революционные взгляды» - объяснял он потом всем.
- Владимир Ильич, ну как же Вы не знали, что на вокзале классически исполняется «лопатник на переломе», то есть бумажник вытаскивается из кармана?
Луначарский и Богданов, присутствовавшие при этом разговоре, невольно улыбнулись.
Горький знал много синонимов к слову «украсть»: упереть, тяпнуть, чухнуть, приделать ноги, увести из-под носа, стибрить, подтибрить, уворовать, умыкнуть, упереть, похитить, стянуть, стырить, утащить, слимонить, сбондить, утянуть, спереть, спереть, своровать, свистнуть, стащить, переломить лопатник и много других слов. Как писатель и знаток русской народной жизни, он блестяще владел тонкостями воровского жаргона. А вот итальянский язык за пятнадцать лет жизни в Италии он так и не выучил.
После этого случая Ленин стал называть организованную Луначарским и Богдановым партийную школу РСДРП на Капри не иначе, как «каприйской ересью».
***
Ко второй поездке на Капри в июле 1910 года Владимир Ильич готовился тщательнее. Был разработан маршрут с минимальным посещением Неаполя, сначала из Парижа поездом до Марселя, а затем на пароходе по Средиземному морю до Неаполя. Ленин приплыл на большом пароходе в неаполитанский порт, и там пересел на маленький кораблик, плывущий на Капри. С самого момента высадки на причал Неаполя и до прибытия на Капри путешественник крепко держался за карман и не выпускал из виду кошелёк. Меры предосторожности помогли лишь частично. Кошелёк благополучно остался в кармане, но исчез один из двух больших чемоданов.
Горький, прекрасный собеседник на русском языке, в итальянской жизни совершенно не разбирался. Всё, что он писал про Италию и итальянцев, он узнавал от знающих язык собеседников, или из литературных переводов. В качестве гида толку от совершенно не знающего итальянский язык Горького было немного. Ленину приходилось брать с собой Луначарского.
Во время восхождения на Везувий Луначарский показывал вниз на захватывающую дух панораму, расстилающуюся на десятки километров вокруг:
- Вон там, чуть ниже кратера, в ущелье на склоне Везувия скрывался Спартак со своими бойцами, откуда внезапно нападал на римские войска. Восставшие рабы уничтожали легионеров и скрывались в горах. И оттуда-же спартаковцы делали вылазки в долину, грабили и сжигали усадьбы рабовладельцев, убивали хозяев и освобождали рабов. Панорама за почти две тысячи лет почти не изменилась.
Ленин заинтересовался:
- А кто служил в римских легионах?
- В основном местные жители. Рядовые легионеры точно были из местных.
- И из Неаполя?
- Ну конечно, это и тогда был большой город, многим молодым людям и податься было некуда, кроме как на военную службу. Думаю, большинство легионеров было именно уроженцами Неаполя.
- Это архиважно, замечательно. Так, Вы говорите, спартаковцы уничтожали легионеров, которые состояли из местных жителей?
- Беспощадно, Владимир Ильич, рубили их в капусту, просто безо всякой жалости.
Луначарский вытянул руку:
- А вот оттуда к Неаполю полвека назад подходили войска Гарибальди. Вон там и ещё там были стычки с войсками Бурбонов, вон по той дороге они подходили к городу, а вон там была ставка Гарибальди перед взятием города.
Неаполь и окрестности были видны с Везувия, как на ладони.
- А после захвата города, что гарибальдийцы делали, как относились к местным жителям?
Луначарский задумчиво замолчал, почему-то снял пенсне, не спеша протёр его платком, надел снова. После долгой паузы начал свою речь:
- Тут творились жуткие вещи, Владимир Ильич, настоящие казни египетские в современном исполнении. Сначала гарибальдийцы, а потом и союзные им сардинские войска устроили просто библейское избиение населения. За несколько лет истребили почти десятую часть жителей, в основном людей образованных, офицеров, чиновников, учителей, медиков, купцов, просто умеющих писать и читать. Были закрыты все школы, университет, оставили несколько начальных религиозных училищ. Загнали народ назад в средневековье, или даже в каменный век. Теперь в Неаполе огромные каменные строения, а вокруг - дикари.
- Таковы суровые реалии настоящей революционной борьбы.
- Что Вы говорите, Владимир Ильич, разве Гарибальди был революционером? Он сражался от имени и по поручению короля Сардинии Виктора Эммануила II под знаменем Сардинского королевства, его лозунгом тогда был: «Италия и Витторио Эммануэле», потом он был депутатом парламента от Неаполя в едином Итальянском королевстве. Воевал на стороне одного королевства против другого королевства и захватил его. С такой логикой мы и нашего царя Александра Первого в революционеры запишем за войну с Наполеоном.
Ленин промолчал. Разговор перешёл на другие темы.
***
Через восемь лет, в апреле 1918 года появился знаменитый ленинский «План монументальной пропаганды» и соответствующий декрет «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции».
В этом списке из тридцати персонажей Спартак был на первом месте, Гарибальди на пятнадцатом.
Так началась борьба с памятниками в послереволюционной России. А декрет о борьбе с безграмотностью вышел почти через год, в декабре 1919 года.
На Капри Алексей Максимович Горький, к которому в гости ехал Ленин с товарищем, громко смеялся, узнав о происшествии. «Буревестник революции» в молодости много странствовал по России, не брезговал никаким заработком, в том числе прекрасно знал, как незаметно увести бумажник у зазевавшегося прохожего. Иногда российская полиция арестовывала Горького, но каждый раз за недостатком улик отпускала. «Царская охранка постоянно преследовала меня за революционные взгляды» - объяснял он потом всем.
- Владимир Ильич, ну как же Вы не знали, что на вокзале классически исполняется «лопатник на переломе», то есть бумажник вытаскивается из кармана?
Луначарский и Богданов, присутствовавшие при этом разговоре, невольно улыбнулись.
Горький знал много синонимов к слову «украсть»: упереть, тяпнуть, чухнуть, приделать ноги, увести из-под носа, стибрить, подтибрить, уворовать, умыкнуть, упереть, похитить, стянуть, стырить, утащить, слимонить, сбондить, утянуть, спереть, спереть, своровать, свистнуть, стащить, переломить лопатник и много других слов. Как писатель и знаток русской народной жизни, он блестяще владел тонкостями воровского жаргона. А вот итальянский язык за пятнадцать лет жизни в Италии он так и не выучил.
После этого случая Ленин стал называть организованную Луначарским и Богдановым партийную школу РСДРП на Капри не иначе, как «каприйской ересью».
***
Ко второй поездке на Капри в июле 1910 года Владимир Ильич готовился тщательнее. Был разработан маршрут с минимальным посещением Неаполя, сначала из Парижа поездом до Марселя, а затем на пароходе по Средиземному морю до Неаполя. Ленин приплыл на большом пароходе в неаполитанский порт, и там пересел на маленький кораблик, плывущий на Капри. С самого момента высадки на причал Неаполя и до прибытия на Капри путешественник крепко держался за карман и не выпускал из виду кошелёк. Меры предосторожности помогли лишь частично. Кошелёк благополучно остался в кармане, но исчез один из двух больших чемоданов.
Горький, прекрасный собеседник на русском языке, в итальянской жизни совершенно не разбирался. Всё, что он писал про Италию и итальянцев, он узнавал от знающих язык собеседников, или из литературных переводов. В качестве гида толку от совершенно не знающего итальянский язык Горького было немного. Ленину приходилось брать с собой Луначарского.
Во время восхождения на Везувий Луначарский показывал вниз на захватывающую дух панораму, расстилающуюся на десятки километров вокруг:
- Вон там, чуть ниже кратера, в ущелье на склоне Везувия скрывался Спартак со своими бойцами, откуда внезапно нападал на римские войска. Восставшие рабы уничтожали легионеров и скрывались в горах. И оттуда-же спартаковцы делали вылазки в долину, грабили и сжигали усадьбы рабовладельцев, убивали хозяев и освобождали рабов. Панорама за почти две тысячи лет почти не изменилась.
Ленин заинтересовался:
- А кто служил в римских легионах?
- В основном местные жители. Рядовые легионеры точно были из местных.
- И из Неаполя?
- Ну конечно, это и тогда был большой город, многим молодым людям и податься было некуда, кроме как на военную службу. Думаю, большинство легионеров было именно уроженцами Неаполя.
- Это архиважно, замечательно. Так, Вы говорите, спартаковцы уничтожали легионеров, которые состояли из местных жителей?
- Беспощадно, Владимир Ильич, рубили их в капусту, просто безо всякой жалости.
Луначарский вытянул руку:
- А вот оттуда к Неаполю полвека назад подходили войска Гарибальди. Вон там и ещё там были стычки с войсками Бурбонов, вон по той дороге они подходили к городу, а вон там была ставка Гарибальди перед взятием города.
Неаполь и окрестности были видны с Везувия, как на ладони.
- А после захвата города, что гарибальдийцы делали, как относились к местным жителям?
Луначарский задумчиво замолчал, почему-то снял пенсне, не спеша протёр его платком, надел снова. После долгой паузы начал свою речь:
- Тут творились жуткие вещи, Владимир Ильич, настоящие казни египетские в современном исполнении. Сначала гарибальдийцы, а потом и союзные им сардинские войска устроили просто библейское избиение населения. За несколько лет истребили почти десятую часть жителей, в основном людей образованных, офицеров, чиновников, учителей, медиков, купцов, просто умеющих писать и читать. Были закрыты все школы, университет, оставили несколько начальных религиозных училищ. Загнали народ назад в средневековье, или даже в каменный век. Теперь в Неаполе огромные каменные строения, а вокруг - дикари.
- Таковы суровые реалии настоящей революционной борьбы.
- Что Вы говорите, Владимир Ильич, разве Гарибальди был революционером? Он сражался от имени и по поручению короля Сардинии Виктора Эммануила II под знаменем Сардинского королевства, его лозунгом тогда был: «Италия и Витторио Эммануэле», потом он был депутатом парламента от Неаполя в едином Итальянском королевстве. Воевал на стороне одного королевства против другого королевства и захватил его. С такой логикой мы и нашего царя Александра Первого в революционеры запишем за войну с Наполеоном.
Ленин промолчал. Разговор перешёл на другие темы.
***
Через восемь лет, в апреле 1918 года появился знаменитый ленинский «План монументальной пропаганды» и соответствующий декрет «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции».
В этом списке из тридцати персонажей Спартак был на первом месте, Гарибальди на пятнадцатом.
Так началась борьба с памятниками в послереволюционной России. А декрет о борьбе с безграмотностью вышел почти через год, в декабре 1919 года.