post
Оригинал взят у soba4ki в post
Ехал тут не так давно в вагоне подземного общественного транспорта, ехал праздно и не сосредоточенно, и как следствие - крутил головой, рассматривал пассажиров и невольно слушал их вагонную болтовню. И вот две тёти, мало понятного возраста, но где-то так хорошенечко за тридцать скорее всего, в цветастых платьях и старорежимных причёсках, сидящие рядом со мной делились громким шёпотом друг с другом о наболевшем.
Первая,немного даже наваливаясь на вторую, с жаром шипела - и ничего! И нормальный очень даже мужичок вышел! Она его, конечно, отмыла, отчистила. Приодела - и нормальный стал! Не хуже чем у других! Не стыдно на люди показаться!
Вторая, не спеша сдавать последний бастион неких моральных принципов, инстинктивно отодвигалась от собеседницы, слабо парировала блёклыми доводами: Да ну как-то боязно это, Марин! Да кто его знает, что он за человек? А вдруг - пьющий?! А вдруг ненормальный какой?
Марина, явно чуя переломность и судьбоносность момента, начала заходить с козырей: Тебе лет-то сколько, дорогая моя? А? Ну вот то-то же! Пьющий! Ну и пьющий, ну и что! А кто непьющий! Не пьющие все давным давно женаты! Воспитаешь! Они отчего пьют-то? От не ухоженности, Лен! А ты его пригреешь, откормишь, одеколоном набрызгаешь - и загляденье будет, не мужик! Хитростью надо брать их и лаской...
Далее мне надо было покидать общественное подземелье, так как нужная мне станция жёлто замелькала за окнами, и Лена с Мариной навсегда, я надеюсь, покинули сектор реальности, в котором я с достаточным комфортом делаю вид, что существую. Покинуть то они его покинули, но заставили задуматься - а ведь действительно, сколько бывших мальчиков и девочек, красивых и не очень, умненьких и не вполне живут вот с такими, которых надо отмывать и отчищать, с чьими недостатками нужно бороться хитростью и лаской, и всё потому, что вроде как нужно с кем-то жить, пора бы уже обустроить бытие, а то чего ж люди то скажут, замуж то надо чай, пора уж вроде как и прочие, несомненно мудрые и справедливые доводы и советы.
И такой тошнотой беспросветной от всего этого повеяло, такой нечеловеческой и жирной, как холодец тоской, которую можно, разве что, ощутить в жаркий летний полдень, сидя меж стеллажей безлюдной библиотеки в глухом райцентре в средней полосе России, где только ты, да мёртвые мухи меж рамами с позапрошлого лета дрожат в пыльных хлопьях паутины, да ветхая библиотекарша, до того демонического вида в своей бесформенной кофте, что и сам ты уже не рад тому, что угораздило придти сюда в поисках заведомо отсутствующей по всем признакам и определениям тут книги.
И где-то в глубине этого, терпко пахнущего старой бумагой ада, поёт там из приёмника валерий леонтьев про дельтаплан, и библиотекарша не в такт притопывает ему железной своей ногой и нестерпимо хочется плакать и что-бы это всё поскорее закончилось и сгорело к чертям собачьим. Потому что так быть не должно в принципе.
В общем, не живите с кем попало, ребята, будьте разборчивы в связях что ли.
Ехал тут не так давно в вагоне подземного общественного транспорта, ехал праздно и не сосредоточенно, и как следствие - крутил головой, рассматривал пассажиров и невольно слушал их вагонную болтовню. И вот две тёти, мало понятного возраста, но где-то так хорошенечко за тридцать скорее всего, в цветастых платьях и старорежимных причёсках, сидящие рядом со мной делились громким шёпотом друг с другом о наболевшем.
Первая,немного даже наваливаясь на вторую, с жаром шипела - и ничего! И нормальный очень даже мужичок вышел! Она его, конечно, отмыла, отчистила. Приодела - и нормальный стал! Не хуже чем у других! Не стыдно на люди показаться!
Вторая, не спеша сдавать последний бастион неких моральных принципов, инстинктивно отодвигалась от собеседницы, слабо парировала блёклыми доводами: Да ну как-то боязно это, Марин! Да кто его знает, что он за человек? А вдруг - пьющий?! А вдруг ненормальный какой?
Марина, явно чуя переломность и судьбоносность момента, начала заходить с козырей: Тебе лет-то сколько, дорогая моя? А? Ну вот то-то же! Пьющий! Ну и пьющий, ну и что! А кто непьющий! Не пьющие все давным давно женаты! Воспитаешь! Они отчего пьют-то? От не ухоженности, Лен! А ты его пригреешь, откормишь, одеколоном набрызгаешь - и загляденье будет, не мужик! Хитростью надо брать их и лаской...
Далее мне надо было покидать общественное подземелье, так как нужная мне станция жёлто замелькала за окнами, и Лена с Мариной навсегда, я надеюсь, покинули сектор реальности, в котором я с достаточным комфортом делаю вид, что существую. Покинуть то они его покинули, но заставили задуматься - а ведь действительно, сколько бывших мальчиков и девочек, красивых и не очень, умненьких и не вполне живут вот с такими, которых надо отмывать и отчищать, с чьими недостатками нужно бороться хитростью и лаской, и всё потому, что вроде как нужно с кем-то жить, пора бы уже обустроить бытие, а то чего ж люди то скажут, замуж то надо чай, пора уж вроде как и прочие, несомненно мудрые и справедливые доводы и советы.
И такой тошнотой беспросветной от всего этого повеяло, такой нечеловеческой и жирной, как холодец тоской, которую можно, разве что, ощутить в жаркий летний полдень, сидя меж стеллажей безлюдной библиотеки в глухом райцентре в средней полосе России, где только ты, да мёртвые мухи меж рамами с позапрошлого лета дрожат в пыльных хлопьях паутины, да ветхая библиотекарша, до того демонического вида в своей бесформенной кофте, что и сам ты уже не рад тому, что угораздило придти сюда в поисках заведомо отсутствующей по всем признакам и определениям тут книги.
И где-то в глубине этого, терпко пахнущего старой бумагой ада, поёт там из приёмника валерий леонтьев про дельтаплан, и библиотекарша не в такт притопывает ему железной своей ногой и нестерпимо хочется плакать и что-бы это всё поскорее закончилось и сгорело к чертям собачьим. Потому что так быть не должно в принципе.
В общем, не живите с кем попало, ребята, будьте разборчивы в связях что ли.